Мука несбывшегося желания ничтожна сравнительно с мукою раскаяния; первая стоит на пороге открытого необозримого будущего, а вторая — безвозвратно замкнувшегося прошедшего.
Терпение, patientia, в особенности испанское sufrimiento, называется так от страдания, — следовательно, представляет собою пассивность, нечто противоположное активности духа, с которой оно, терпение, там, где эта последняя велика, с трудом бывает соединимо. Оно является прирожденной добродетелью флегматиков, а также ленивых и нищих духом и женщин. Если же оно все-таки столь полезно и необходимо, то это лишь указывает на печальное устройство мира.
Деньги представляют собою человеческое благополучие in abstracto; поэтому тот, кто неспособен больше наслаждаться им in concreto, привязывается всем сердцем к деньгам.
Всякое упрямство происходит от того, что воля вторгается на место познания.
Раздражительность и меланхолия далеки одна от другой. Путь к меланхолии от веселости гораздо ближе, чем от раздражительности.
Меланхолия привлекает, раздражительность отталкивает.
Ипохондрия беспричинно мучит не только злобою и досадой на обстоятельства настоящего, но только безосновательным страхом перед искусственно придуманными несчастьями в будущем, — но также еще и незаслуженными упреками за наши собственные поступки в прошедшем.
Непосредственнейшим следствием ипохондрии является постоянное искание и придумывание, на что бы можно было досадовать, или чего бы можно было опасаться. Причиною этого служит внутреннее болезненное расстройство, и еще часто обусловленная темпераментом внутренняя тревога: когда то и другая достигают наивысшей степени, они ведут к самоубийству.
Для дальнейшего разъяснения приведенного выше в § 114 Ювеналовского стиха,
|
Quantulacunque adeo est occasio, sufficit irae, |
может служить следующее.
