нимать только изменения в материи, а не возникновение или уничтожение ее самой (это в сущности объясняется тем, что материя — естественный коррелят рассудка). Системы, противоположные этим, признающие абсолютно-первым другой из обоих коррелятов, т. е. материю, допускают такую материю, которая могла бы существовать, даже и не будучи представляемой, — а это, как достаточно выяснилось из всего сказанного выше, есть прямое противоречие, ибо мы под существованием материи всегда мыслим только ее представляемость. Но затем для таких систем возникает затруднение: присовокупить к этой материи, которая одна является для них абсолютно-первой, — присовокупить интеллект, который в конце концов должен узнать о ней. Этот изъян материализма я указал в § 7 первого тома. У меня же, наоборот, материя и интеллект — нераздельные корреляты, существуют только друг для друга и поэтому существуют только относительно: материя — представление интеллекта; интеллект — то, в чьем представлении только и существует материя. Оба вместе они составляют мир как представление, который именно и есть кантовское явление, т. е. нечто вторичное. Первое — это то, что является, вещь в себе самой, в которой мы впоследствии узна̀ем волю. Последняя в себе — ни представляющее, ни представляемое, а нечто от способа своего проявления совершенно отличное.
В заключение этого столь важного, сколько и трудного анализа, я для большей определенности попробую олицетворить обе указанные абстракции и заставлю их повести между собою диалог, по образцу Прабодха Тшандро Дайа; можно также сравнить с этим сходный диалог материи с формой в Duodecim principiis philosophiae, гл. 1 и 2 Раймунда Луллия.
Я существую, и кроме меня нет ничего. Ибо мир — мое представление.
Что за дерзкое самообольщение! Я существую, я, и кроме меня нет ничего. Ибо мир — моя преходящая форма. Ты не более как результат части этой формы и совершенно случаен.
Какое нелепое самомнение! Ни ты, ни твоя форма не существовали бы без меня: вы мною обусловлены. Кто устраняет меня из своей мысли и после этого полагает, что он может еще мыслить вас, тот впадает в грубое заблуждение, ибо ваше су-
