считать за продукт для нее самой чуждой, но руководимой познанием воли, как не считаем, что дом, который мы сами строим, является результатом чьей-нибудь другой воли, кроме нашей собственной: нет, и в том, и в другом жилище мы призна́ем создания объективирующейся в обоих явлениях воли, которая в нас действует по мотивам, а в улитке — еще слепо, как направленный вовне строительный инстинкт. Да и в нас самих та же воля многообразно действует слепо, именно — во всех функциях нашего тела, не руководимых познанием, во всех его животных и растительных процессах, пищеварении, кровообращении, выделениях, росте, воспроизведении. Не только действия тела, но и оно само, как показано выше, — всецело проявление воли, объективированная воля, конкретная воля; поэтому все, что происходит в нем, должно совершаться волей, хотя в данном случае она не руководится познанием и, действуя слепо, определяется не мотивами, а причинами, которые в этом случае называются раздражениями.
Я называю причиной, в теснейшем смысле этого слова, то состояние материи, которое, необходимо вызывая другое, само испытывает такое же изменение, какое оно производит; это выражается законом: «действие равно противодействию». Затем, при причине, в собственном смысле, действие возрастает в строгой пропорциональности с причиной; так же, следовательно, возрастает и противодействие, и если поэтому известен род действия, то по степени интенсивности причины можно измерить и вычислить степень действия, — и наоборот. Эти, так называемые причины в собственном смысле действуют во всех проявлениях механизма, химизма и т. д., — словом, при всех изменениях неорганических тел. Напротив, раздражением я называю такую причину, которая сама не испытывает противодействия, соответствующего ее действию, и интенсивность которой вовсе не идет в своих степенях параллельно интенсивности действия, — почему ее и нельзя измерять последней: наоборот, небольшое усиление раздражения может или произвести очень значительное увеличение действия, или же совершенно уничтожить прежнее действие и т. д. Такой характер имеет всякое действие на органические тела, как такие: следовательно, по раздражениям, а не простым причинам совершаются все собственно-органические и растительные изменения в животном теле. Но раздражение, как и всякая причина вообще, как и мотив, определяет только начальный пункт проявления каждой силы во времени и пространстве, а не самое существо проявляющейся силы, которое мы, согласно предыдущим выводам, считаем волею,
