82. Подобно какъ семь колесъ вращаются на одной ступицѣ, какъ на сердцѣ своемъ, которое держитъ ихъ, и въ свой чередъ держатъ ступицу, такъ и семь духовъ рождаютъ сердце, и сердце держитъ семь духовъ, и тамъ возникаютъ голоса и небесное царство радости, сердечная любовь и цѣлованіе.
83. Ибо когда духи движутся другъ въ другѣ со своимъ свѣтомъ, вращаются и восходятъ, то непрестанно рождается жизнь; ибо одинъ духъ непрестанно сообщаетъ другому свой вкусъ, то есть, они заражаютъ собою другъ друга.
84. Такимъ образомъ они вкушаютъ и осязаютъ другъ друга; и звукъ или звонъ устремляется чрезъ всѣ семь духовъ къ сердцу, и восходитъ въ сердцѣ въ молніи свѣта, и тогда возникаютъ голоса и царство радости Сына Божія; и всѣ семь духовъ торжествуютъ и радуются въ сердцѣ Божіемъ, каждый по своему качеству.
85. Ибо въ свѣтѣ и въ сладкой водѣ всякая терпкость и твердость, и горечь и зной становятся кроткими и пріятными, и нѣтъ въ семи духахъ ничего, кромѣ любовной борьбы и дивнаго рожденія, какъ бы святой игры Божіей.
86. Острое же рожденіе ихъ, о которомъ я писалъ выше, оно остается, какъ ядро, сокровеннымъ: ибо оно укрощается свѣтомъ и сладкою водою.
87. Подобно какъ кислое и горькое зеленое яблоко побѣждается солнцемъ, такъ что становится пріятнымъ на вкусъ, и однако, вкушая, испытываешь всѣ его качества, такъ сохраняетъ и Божество свои качества: но оно пребываетъ въ кроткой борьбѣ, какъ бы въ отрадной игрѣ.
88. Но если бы источные духи возстали, и стремительно проникли другъ въ друга, и стали бы жестоко тереть и тѣснить другъ друга, то сладкая вода была бы вытѣснена, и возгорѣлся бы яростный зной: тогда взошелъ бы огонь всѣхъ семи духовъ, какъ въ Люциферѣ.
89. И вотъ истинное рожденіе Божества, которое отъ вѣчности было такъ во всѣхъ концахъ, и пребудетъ такъ во всю вѣчность. Но въ царствѣ Люцифера губителя оно имѣетъ иной образъ, какъ я описалъ выше, говоря о ярости; и въ мірѣ
82. Подобно как семь колес вращаются на одной ступице, как на сердце своем, которое держит их, и в свой черед держат ступицу, так и семь духов рождают сердце, и сердце держит семь духов, и там возникают голоса и небесное царство радости, сердечная любовь и целование.
83. Ибо когда духи движутся друг в друге со своим светом, вращаются и восходят, то непрестанно рождается жизнь; ибо один дух непрестанно сообщает другому свой вкус, то есть, они заражают собою друг друга.
84. Таким образом они вкушают и осязают друг друга; и звук или звон устремляется через все семь духов к сердцу, и восходит в сердце в молнии света, и тогда возникают голоса и царство радости Сына Божия; и все семь духов торжествуют и радуются в сердце Божием, каждый по своему качеству.
85. Ибо в свете и в сладкой воде всякая терпкость и твердость, и горечь и зной становятся кроткими и приятными, и нет в семи духах ничего, кроме любовной борьбы и дивного рождения, как бы святой игры Божией.
86. Острое же рождение их, о котором я писал выше, оно остается, как ядро, сокровенным: ибо оно укрощается светом и сладкою водою.
87. Подобно как кислое и горькое зеленое яблоко побеждается солнцем, так что становится приятным на вкус, и однако, вкушая, испытываешь все его качества, так сохраняет и Божество свои качества: но оно пребывает в кроткой борьбе, как бы в отрадной игре.
88. Но если бы источные духи восстали, и стремительно проникли друг в друга, и стали бы жестоко тереть и теснить друг друга, то сладкая вода была бы вытеснена, и возгорелся бы яростный зной: тогда взошел бы огонь всех семи духов, как в Люцифере.
89. И вот истинное рождение Божества, которое от вечности было так во всех концах, и пребудет так во всю вечность. Но в царстве Люцифера губителя оно имеет иной образ, как я описал выше, говоря о ярости; и в мире
