Страница:Aurora или утренняя заря в восхождении (Я. Бёме, пер. А. С. Петровского, 1914).pdf/231

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Эта страница была вычитана


214

вленный своимъ прекраснымъ обликомъ, онъ возмнилъ про себя: Вотъ я сложенъ теперь въ Богѣ и изъ Бога, кто сможетъ побѣдить меня, или кто — измѣнить меня? Я буду самъ господиномъ, и буду господствовать во всемъ моею остротою, и мое тѣло пусть будетъ образомъ на почитаніе всѣмъ; я устрою себѣ новое царство: ибо вся эта область — моя, одинъ я Богъ, никто другой.

12. И въ своей гордости самъ поразилъ себя тьмою и слѣпотою, и сдѣлалъ изъ себя діавола: таковымъ и суждено ему быть и оставаться вѣчно. [„Онъ позналъ въ Богѣ только Величество, а не Слово въ средоточіи, держащее вѣяльную лопату. Онъ ослѣпилъ самъ себя терпкою тьмою, ибо онъ хотѣлъ возжечь себя, и господствовать въ огнѣ надъ свѣтомъ и кротостью.“]

13. Когда же эти злые діавольскіе духи стали двигаться въ салиттерѣ Божіемъ [„разумѣй, въ средоточіи родительницы“], и взирать въ немъ, то не было тамъ ничего, кромѣ только жаленія, жженія, умерщвленія и раззоренія, и одного только противленія: ибо сердце Божіе желало любви и кротости, а Люциферъ хотѣлъ насильно превратить ихъ въ неистовство.

14. Не было тамъ ничего, кромѣ вражды и противленія: онъ насильно возжегъ салиттеръ Божій, который покоился отъ вѣчности и пребывалъ въ своей кротости.

15. Отъ этого возженія въ этой области и зоветъ себя Богъ нынѣ гнѣвнымъ, ревнивымъ Богомъ на ненавидящихъ Его (Исх. 20, 5; Второз. 5, 9), то есть, на тѣхъ, кто еще сильнѣе разжигаютъ гнѣвъ и ярость Его своими діавольскими духами, своими проклятіями, хуленіями, и всею яростностью, какая таится въ сердцѣ, гордостью, скупостью, завистью, гнѣвомъ; все это, что ни есть въ тебѣ, бросаешь ты въ Бога [„то есть, въ родительницу природы: почему и надлежитъ ей быть испытанной огнемъ, а также и душевному духу, ибо злоба должна остаться въ огнѣ“].

16. Ты скажешь: какъ можетъ это быть? Когда ты раскрываешь глаза, и взираешь на существо Божіе, ты вонзаешься какъ бы шипами въ существо Божіе, и подвигаешь гнѣвъ Божій. Когда звукъ звенитъ въ твоихъ ушахъ, такъ что ты воспринимаешь его изъ существа Божія, то ты заражаешь его, какъ если бы швырялъ въ него громовые удары.


Тот же текст в современной орфографии

<span style="color:#005000" title="уязвленный">вленный своим прекрасным обликом, он возомнил про себя: Вот я сложен теперь в Боге и из Бога, кто сможет победить меня, или кто — изменить меня? Я буду сам господином, и буду господствовать во всем моею остротою, и мое тело пусть будет образом на почитание всем; я устрою себе новое царство: ибо вся эта область — моя, один я Бог, никто другой.

12. И в своей гордости сам поразил себя тьмою и слепотою, и сделал из себя дьявола: таковым и суждено ему быть и оставаться вечно. [„Он познал в Боге только Величество, а не Слово в средоточии, держащее веяльную лопату. Он ослепил сам себя терпкою тьмою, ибо он хотел возжечь себя, и господствовать в огне над светом и кротостью.“]

13. Когда же эти злые дьявольские духи стали двигаться в салиттере Божием [„разумей, в средоточии родительницы“], и взирать в нем, то не было там ничего, кроме только жаления, жжения, умерщвления и разорения, и одного только противления: ибо сердце Божие желало любви и кротости, а Люцифер хотел насильно превратить их в неистовство.

14. Не было там ничего, кроме вражды и противления: он насильно возжег салиттер Божий, который покоился от вечности и пребывал в своей кротости.

15. От этого возжения в этой области и зовет себя Бог ныне гневным, ревнивым Богом на ненавидящих Его (Исх. 20, 5; Второз. 5, 9), то есть, на тех, кто еще сильнее разжигают гнев и ярость Его своими дьявольскими духами, своими проклятиями, хулениями, и всею яростностью, какая таится в сердце, гордостью, скупостью, завистью, гневом; все это, что ни есть в тебе, бросаешь ты в Бога [„то есть, в родительницу природы: почему и надлежит ей быть испытанной огнем, а также и душевному духу, ибо злоба должна остаться в огне“].

16. Ты скажешь: как может это быть? Когда ты раскрываешь глаза, и взираешь на существо Божие, ты вонзаешься как бы шипами в существо Божие, и подвигаешь гнев Божий. Когда звук звенит в твоих ушах, так что ты воспринимаешь его из существа Божия, то ты заражаешь его, как если бы швырял в него громовые удары.