111. Ибо терпкое и горькое качества отнимаютъ у духа изъ сердца силу, и заражаются ею: вотъ почему природа такъ ослабѣла нынѣ въ духѣ сердца, и не въ состояніи болѣе воздвигнуть собственное внутреннее рожденіе сердца; и поэтому природа сотворила женщину и мужчину.
112. И это означаетъ также злую и добрую волю во всей природѣ, а равно и во всѣхъ тваряхъ; и что отнынѣ будетъ непрестанная борьба, битва и умерщвленіе, отъ чего сей міръ зовется поистинѣ долиною скорби, исполненною крестной муки, преслѣдованій, усилій и труда. Ибо когда духъ творенія вступилъ въ среду, онъ принужденъ былъ слагать твореніе посреди царства ада.
113. И такъ какъ самое внѣшнее рожденіе въ природѣ двойственно, то есть, зло и добро, то отсюда непрестанная пытка, гнетъ, скорбь и стонъ, и всѣ твари принуждены въ сей жизни претерпѣвать мученія, и сей злой міръ зовется по справедливости смертнымъ рвомъ діавола.
114. А что терпкій и горькій духъ въ задней части нёба на языкѣ остается на своемъ престолѣ, и посылаетъ лай свой чрезъ слово къ устамъ, и однако можетъ сдвинуться оттуда, это означаетъ, что хотя діаволъ, какъ и гнѣвъ Божій, будетъ господствовать во всѣхъ тваряхъ, однако не будетъ имѣть въ нихъ полной власти, и будетъ вынужденъ оставаться въ своей темницѣ, и лаять на всѣхъ тварей, и мучить ихъ, но не побѣждать; если только онѣ сами по собственной волѣ не захотятъ остаться въ его мѣстѣ.
115. Подобно какъ кроткій духъ сердца проникаетъ сквозь терпкое и горькое качества, и побѣждаетъ ихъ, и хотя и заражается терпкимъ и горькимъ духомъ, однако проходитъ насквозь какъ побѣдитель; но если бы захотѣлъ добровольно остаться въ аду въ терпкомъ и горькомъ духахъ, и отдаться въ плѣнъ, а не сражаться, то вина была бы его;
116. Такъ бываетъ и съ тѣми тварями, которыя постоянно хотятъ лишь сѣять и пожинать въ адскомъ огнѣ, особенно же съ человѣкомъ, который живетъ въ постоянномъ вожделѣніи гордости, жадности, зависти и гнѣва, и не хочетъ ни разу побороться и сразиться съ ними духомъ и огнемъ любви; онъ
111. Ибо терпкое и горькое качества отнимают у духа из сердца силу, и заражаются ею: вот почему природа так ослабела ныне в духе сердца, и не в состоянии более воздвигнуть собственное внутреннее рождение сердца; и поэтому природа сотворила женщину и мужчину.
112. И это означает также злую и добрую волю во всей природе, а равно и во всех тварях; и что отныне будет непрестанная борьба, битва и умерщвление, от чего сей мир зовется поистине долиною скорби, исполненною крестной муки, преследований, усилий и труда. Ибо когда дух творения вступил в среду, он принужден был слагать творение посреди царства ада.
113. И так как самое внешнее рождение в природе двойственно, то есть, зло и добро, то отсюда непрестанная пытка, гнет, скорбь и стон, и все твари принуждены в сей жизни претерпевать мучения, и сей злой мир зовется по справедливости смертным рвом дьявола.
114. А что терпкий и горький дух в задней части нёба на языке остается на своем престоле, и посылает лай свой через слово к устам, и однако может сдвинуться оттуда, это означает, что хотя дьявол, как и гнев Божий, будет господствовать во всех тварях, однако не будет иметь в них полной власти, и будет вынужден оставаться в своей темнице, и лаять на всех тварей, и мучить их, но не побеждать; если только они сами по собственной воле не захотят остаться в его месте.
115. Подобно как кроткий дух сердца проникает сквозь терпкое и горькое качества, и побеждает их, и хотя и заражается терпким и горьким духом, однако проходит насквозь как победитель; но если бы захотел добровольно остаться в аду в терпком и горьком духах, и отдаться в плен, а не сражаться, то вина была бы его;
116. Так бывает и с теми тварями, которые постоянно хотят лишь сеять и пожинать в адском огне, особенно же с человеком, который живет в постоянном вожделении гордости, жадности, зависти и гнева, и не хочет ни разу побороться и сразиться с ними духом и огнем любви; он
