нуть назадъ въ глубочайшее рожденіе и охватить ясное Божество, подобно какъ плоть не можетъ постигнуть душу.
124. Но это не должно быть понято такъ, будто Божество тѣмъ самымъ отдѣлено отъ природы; нѣтъ, но они — какъ тѣло и душа: природа есть тѣло, сердце Божіе есть душа.
125. Теперь кто-нибудь спроситъ: какой же это свѣтъ былъ зажженъ тогда? Было ли то солнце или звѣзды? Нѣтъ: солнце и звѣзды были сотворены лишь на четвертый день изъ этого самаго свѣта; нѣкій свѣтъ взошелъ въ семи духахъ природы, не имѣвшій собственнаго мѣста или престола, но сіявшій повсюду, однако не ярко, подобно солнцу, но подобно небесной лазури, и свѣтло по роду источныхъ духовъ, пока не послѣдовало затѣмъ настоящее сотвореніе и зажженіе огня въ водѣ въ терпкомъ духѣ вмѣстѣ съ солнцемъ.
нуть назад в глубочайшее рождение и охватить ясное Божество, подобно как плоть не может постигнуть душу.
124. Но это не должно быть понято так, будто Божество тем самым отделено от природы; нет, но они — как тело и душа: природа есть тело, сердце Божие есть душа.
125. Теперь кто-нибудь спросит: какой же это свет был зажжен тогда? Было ли то солнце или звезды? Нет: солнце и звезды были сотворены лишь на четвертый день из этого самого света; некий свет взошел в семи духах природы, не имевший собственного места или престола, но сиявший повсюду, однако не ярко, подобно солнцу, но подобно небесной лазури, и светло по роду источных духов, пока не последовало затем настоящее сотворение и зажжение огня в воде в терпком духе вместе с солнцем.
