19. Когда же оба духа подвижности и жизни взошли изъ мѣста солнца, чрезъ возженіе воды, то кротость, силою свѣта, какъ сѣмя воды, заражая весьма кротко и ласково, опустилась внизъ, въ темницу смерти: отсюда произошла любовь жизни, или планета Венера.
20. Но ты долженъ правильно уразумѣть здѣсь эту высокую вещь: рожденіе или восхожденіе семи планетъ и всѣхъ звѣздъ есть не что иное, какъ образъ вѣчнаго рожденія жизни и дивной соразмѣрности Божества.
21. Ибо когда царь Люциферъ превратилъ для себя мѣсто сего міра въ домъ гнѣва, и вознамѣрился править въ немъ такъ яростно и буйно, тотчасъ же погасъ свѣтъ въ природѣ, въ которой онъ помыслилъ быть господиномъ, и вся природа застыла въ тѣло смерти, гдѣ не было больше подвижности; и онъ принужденъ былъ остаться во тьмѣ вѣчнымъ плѣнникомъ.
22. Но святой Богъ не захотѣлъ оставить это мѣсто тѣла своего, разумѣй пространство сего міра, въ вѣчной тьмѣ и посрамленіи, и предоставить въ собственность діаволамъ; но породилъ себѣ новое правленіе свѣта и всѣхъ семи источныхъ духовъ Божіихъ, котораго діаволъ не могъ ни схватить ни объять, да оно и было ему совсѣмъ ни къ чему.
23. Ибо онъ видитъ въ свѣтѣ солнца не больше, чѣмъ во тьмѣ: ибо онъ не сталъ тварью въ этомъ свѣтѣ, почему свѣтъ ему ни на что не нуженъ.
24. Но такъ какъ это должно было быть новымъ правленіемъ, то оно должно было быть такимъ правленіемъ, котораго діаволъ не могъ бы схватить и сдѣлать своимъ тѣлеснымъ достояніемъ.
25. Вотъ какъ оно теперь устроено: любовь, или слово, или сердце, то есть, единородный Сынъ Бога Отца, который есть свѣтъ и кротость, и любовь и радость Божества (какъ Онъ самъ говоритъ, когда принялъ на себя человѣчество: Я свѣтъ міра, Іоанн. 8, 12), вступилъ въ мѣсто сего міра, въ сердце его, и вновь возродилъ его посреди сего пространства на томъ
19. Когда же оба духа подвижности и жизни взошли из места солнца, через возжение воды, то кротость, силою света, как семя воды, заражая весьма кротко и ласково, опустилась вниз, в темницу смерти: отсюда произошла любовь жизни, или планета Венера.
20. Но ты должен правильно уразуметь здесь эту высокую вещь: рождение или восхождение семи планет и всех звезд есть не что иное, как образ вечного рождения жизни и дивной соразмерности Божества.
21. Ибо когда царь Люцифер превратил для себя место сего мира в дом гнева, и вознамерился править в нем так яростно и буйно, тотчас же погас свет в природе, в которой он помыслил быть господином, и вся природа застыла в тело смерти, где не было больше подвижности; и он принужден был остаться во тьме вечным пленником.
22. Но святой Бог не захотел оставить это место тела своего, разумей пространство сего мира, в вечной тьме и посрамлении, и предоставить в собственность дьяволам; но породил себе новое правление света и всех семи источных духов Божиих, которого дьявол не мог ни схватить ни объять, да оно и было ему совсем ни к чему.
23. Ибо он видит в свете солнца не больше, чем во тьме: ибо он не стал тварью в этом свете, почему свет ему ни на что не нужен.
24. Но так как это должно было быть новым правлением, то оно должно было быть таким правлением, которого дьявол не мог бы схватить и сделать своим телесным достоянием.
25. Вот как оно теперь устроено: любовь, или слово, или сердце, то есть, единородный Сын Бога Отца, который есть свет и кротость, и любовь и радость Божества (как Он сам говорит, когда принял на себя человечество: Я свет мира, Иоанн. 8, 12), вступил в место сего мира, в сердце его, и вновь возродил его посреди сего пространства на том
