— 208 — .
тораго я могъ явственно видѣть, какова была моя душа въ ту нору, когда я еще велъ прекрасную, непорочную жизнь двѣтка и еще не запятналъ себя ненавистью и ложью.
Но скорбь въ сторону; я долженъ теперь говорить о| томъ, чтб поютъ и чтб говорятъ у насъ на Шпре. О томъ,: чтб здѣсь звонятъ и тараторить, о чемъ хихикаютъ и сіз.іет-ничаютъ, обо всемъ -услышите вы, мой милый. !
Буше, который давно уже даль здѣсь свой наи—наи—і наипослѣдній концертъ и теперь, быть-можетъ, восторгаетъі своими фокусами на скрипкѣ Варшаву или Петербурга,! действительно правь, называя Берлинъ 1а сарііаіе йе Ы пш^ие. Здѣсь въ теченіе всей зимы было столько пѣнья| и музыки, что просто тупѣютъ и слухъ, и зрѣніе. Одинъ!
концертъ слѣдуетъ по пятамъ другого. I
•
Всѣхъ скрипачей сочесть легко ли, !
Къ намъ пріѣзжавшахъ на гастроли? !
Испанцы даже были здѣсь
И подносили намъ съ подмостковъ ;
Мелодій пошленькую смѣсь.
і
Испанецъ былъ Эскудеро—ученикъ Бальо, умѣлый скри-і пачъ,- молодой, цвѣцщій, красивый, но, тѣмъ не менѣе, не: дамскій ргоіё^ё. Ему предшествовала зловѣщая молва, будто | итальянскій ножъ сдѣлалъ его неспособнымъ быть опас-| нымъ для прекраснаго пола. Я не хочу васъ утомлять! иеречисленіемъ всѣхъ тѣхъ музыкальныхъ вечеровъ, ко-! торые насъ восхищали и намъ надоѣда.іи эту зиму. У по-! мяну только, что концертъ г-жи Зейдлеръ былъ переполненъ ■ публикой и что мы теперь очень напряженно ждемъ кон-І церта Друэ, такъ какъ будетъ въ нехмъ впервые играть; публично юный Мендельсонъ.
Вы еще не слышали «Фрейшютца» Вебера? Нѣтъ? Несчастный человѣкъ! Но не слышали ли вы по крайней мѣрѣ изъ этой оперы «Пѣсню иодружекъ» или «Дѣвичій вѣнокъ»? Нѣтъ? Счастливый человѣкъ!
Если вы идете отъ Галлійскихъ воротъ къ Ораніенбург-скимъ и отъ Бранденбургскихъ къ Королевскимъ, даже если вы идете отъ Унтербаума къ Кепникскимъ воротамъ, то все время слышите одну и ту же мелодію, пѣсню всѣхі> пѣсенъ: «Дѣвичій вѣнокъ».
Какъ въ Гетевскихъ элегіяхъ бѣднаго британца
дреслѣ-дуетъ по всѣмъ странамъ пѣсня «Ыа1Ьогои§Іі 8'еп ѵаЧ-еп