— 519 —
валъ человѣкъ, котораго звали «БгесктісЪеЬ, потому что онъ каждое утро разъѣзжалъ по улицамъ съ телѣгой, въ которую былъ запряженъ оселъ, и останавливался передъ каждымъ домомъ для нагрузки этой телѣги соромъ, собран-нымъ горничными въ красивыя кучки, послѣ чего все увозилось за городъ, на навозное поле. Наружность этого че-ловѣка подходила къ его ремеслу, и оселъ, съ своей стороны похожій на своего господина, останавливался передъ домами или пускался рысью, смотря по интонаціи, какую Михель придавалъ восклицанію «НаагііЬ!», съ которымъ онъ къ нему обращался.
Было ли это дѣйствительное имя осла, или только его прозвище? Не знаю; несомнѣнно только, что вслѣдствіе сходства между этимъ словомъ и моимъ именемъ Наггу мнѣ приходилось чрезвычайно много терпѣть отъ моихъ школь-ныхъ товарищей и сосѣдскихъ дѣтей. Чтобы дразнить меня, они выговаривали это имя совершенно такъ, какъ Бгеск-тісЬеІ звалъ своего осла, и когда я на это злился, плутишки дѣлали самую невинную мину, и просили меня, во избѣжаніе всякихъ перевираній, научить ихъ, какъ слѣ-дуетъ произносить мое имя и имя осла; но притворялись при этомъ очень непонятливыми и говорили, что Михель обыкновенно растягиваете первый слогъ и весьма быстро спускаете второй; иногда же это дѣлается у него наобо-роте, и тогда зовъ совершенно равнозвученъ моему имени. Перепутывая нелѣпѣйшимъ образомъ и смѣшивая попере-мѣнно то меня съ' осломъ, то осла со мною, мальчишки производили этимъ самые дурацкіе ^-к-1'йпе, надъ которыми всѣ другіе смѣялись, но самъ я плакалъ.
Когда я пожаловался на это матушкѣ, она посовѣтовала мнѣ только получше учиться и поумнѣть^ и тогда никто не станете принимать меня за осла.
Но мое одноименство съ грязнымъ длинноухимъ оставалось моимъ кошмаромъ. Большіе мальчики, проходя мимо, привѣтствовали меня восклицаніемъ «НаагііЬ!», а маленькіе посылали мнѣ тоте же привѣте, только на нѣкоторомъ разстояніи. Въ шкодѣ та же тема разрабатывалась съ утонченною жестокостью; какъ скоро рѣчь заходила объ ослѣ вообще, всѣ косились въ мою сторону, при чемъ я всегда краснѣлъ, и невѣроятно, какъ школьники умѣютъ придираться ко всякому удобному случаю, или изобрѣ-тать ихъ.
Такъ, напримѣръ, Одинъ спрашивалъ другого: «Чѣмъ