48 - Д. Л. Мордовцевъ -
котораго стояла небольшая деревянная церковь, украшенная пб верху осьмиконечными крестами...
Старичокъ ввелъ Кравкова подъ крытое крыльцо длиннаго де-ревяннаго дома, гдѣ въ тѣни навѣса, у стѣны и по краямъ, находились широкія деревянный лавки.
Вдругъ въ воэдухѣ пронесся рѣзкій металлическій крикъ, и эхо откликнулось ему по лѣсу и за оэеромъ. Кравковъ невольно вздрогну лъ. Крикъ повторился еще и еще. Били въ чугунную доску.
— Било заговорило, еъ улыбкою замѣтилъ старичокъ:—къ обѣду зоветъ братію... Оно у насъ голосисто—до Бога кричитъ... Часъ приспѣ обѣдать—и вы съ нами потрапезуете... А послѣ того мы съ вами и покалякаемъ.
На дворъ какъ муравьи посыпались со всѣхъ сторонъ люди... Кравковъ не вѣрилъ, что онъ въ степи, въ безлюднотъ заволжьѣ, гдѣ онъ видѣлъ только дикихъ сайгаковъ, убѣгавшихъ при видѣ человѣка, да медленно плавающаго надъ степью беркута, либо бѣ-лаго луня.
V.
«Прекрасная пустыня».
— А ты поуспокойся, родной,—не надрывай бердца-то.
— Не могу, святой отецъ, видитъ Богъ—не могу... Ужъ очень долго все это въ душу пряталъ—вотъ душа и не выдержала:— прорвалась...
— Знаю—знаю, родной... Самъ я такой же жорновъ осельный на душѣ носилъ...
— И я несу...
— Ладно... У насъ ты ево на мельницу сдашь, жорновъ-отъ осельный... Ну, такъ какъ же?—Досказывай все, какъ на духу— легше станетъ на душу камень тести, а то и совсѣмъ съ души свалится... Ну, такъ пріѣхалъ ты домой...
— Да, пріѣхалъ—думалъ счастье найду съ нею...
— Такъ—а родители уже померли?
— Померли—давно... Вотъ пріѣэжаю я, думаю—въ рай прі- г ѣхалъ, а меня встрѣтило лютое горе...
— Что жъ—представилась откровица?
— Нѣтъ... Я и сказать не могу—языкъ коснѣетъ...
— Что жъ, родной,—дѣло прошлое—не воротить.
— Да, не воротить... Она ждала меня, и отецъ силой отдавалъ ее за злодѣя.
— Точно—силой—это не хорошо... не силой, а любовью надо: не