Обо всемъ этомъ воевода отписалъ въ Посольскій приказъ 26 января. Но происшедшій случай, очевидно, такъ встревожилъ правительство, что на мѣсто Нарышкина былъ назначенъ другой воевода и 28 января Силка Ивановъ былъ допрошенъ снова воеводою Ив. Ив. Головинымъ.
28 января Силка показалъ то же, что и 22-го. Головинъ послалъ еще разъ въ митрополичье Кусовское село митрополичьяго дьяка Григ. Протопопова, подъячаго Приказной палаты Якова Коурчина и псковитина посадскаго человѣка Поликарпа Бахарева. Они узнали про то, что крестьяне Осипъ и Максимъ Петровы видѣли незнакомаго человѣка, когда онъ увозилъ сани Силки Иванова, гдѣ должны были находится почтовыя сумы. Хотя Петровы пробовали запираться въ томъ, что они это видѣли, но на допросѣ у воеводы разсказали, что видѣли. Осипъ Петровъ вынужденъ былъ сознаться, что онъ во-время не донесъ кому слѣдуетъ о томъ, что видѣлъ, и въ этомъ винился, хотя и прибавлялъ, что сдѣлалъ это „простотою своею, а не съ хитрости”. Степанъ Ѳадѣевъ также еще разъ повторилъ свой разсказъ. Чтобы окончательно убѣдиться въ томъ, что никто изъ этихъ лицъ сумъ не взялъ, ихъ подвергнули пыткѣ; но ничего новаго не узнали.
Дѣло было безъ движенія 2 мѣсяца.
6 апрѣля, у крестьянина помѣщицы Дарьи Неѣловой, деревни Камня, Ивашки Аѳанасьева, былъ въ гостяхъ Псковскій воротникъ, Ермолка Лукинъ, съ матерью и женою. Когда они уходили, ихъ пошла провожать сестра Аѳанасьева, Авдотья. Въ лѣскѣ, въ снѣгу, она увидѣла въ двухъ десятинахъ разстоянія отъ ихъ двора, двойныя сумы и указала на нихъ Лукину[1]. Всѣ вмѣстѣ осмотрѣли сумы. Зашивочные ремни у глухихъ концовъ
- ↑ Мѣсто это было въ трехъ верстахъ отъ почтовой дороги.
Обо всём этом воевода отписал в Посольский приказ 26 января. Но происшедший случай, очевидно, так встревожил правительство, что на место Нарышкина был назначен другой воевода и 28 января Силка Иванов был допрошен снова воеводою Ив. Ив. Головиным.
28 января Силка показал то же, что и 22-го. Головин послал еще раз в митрополичье Кусовское село митрополичьего дьяка Григ. Протопопова, подьячего Приказной палаты Якова Коурчина и псковитина посадского человека Поликарпа Бахарева. Они узнали про то, что крестьяне Осип и Максим Петровы видели незнакомого человека, когда он увозил сани Силки Иванова, где должны были находится почтовые сумы. Хотя Петровы пробовали запираться в том, что они это видели, но на допросе у воеводы рассказали, что видели. Осип Петров вынужден был сознаться, что он вовремя не донес кому следует о том, что видел, и в этом винился, хотя и прибавлял, что сделал это „простотою своею, а не с хитрости”. Степан Фадеев также еще раз повторил свой рассказ. Чтобы окончательно убедиться в том, что никто из этих лиц сум не взял, их подвергли пытке; но ничего нового не узнали.
Дело было без движения 2 месяца.
6 апреля у крестьянина помещицы Дарьи Нееловой, деревни Камня, Ивашки Афанасьева, был в гостях псковский воротник, Ермолка Лукин, с матерью и женою. Когда они уходили, их пошла провожать сестра Афанасьева, Авдотья. В леске, в снегу, она увидела в двух десятинах расстояния от их двора двойные сумы и указала на них Лукину[1]. Все вместе осмотрели сумы. Зашивочные ремни у глухих концов
- ↑ Место это было в трех верстах от почтовой дороги.
