нистру Юстиціи, Sauzet, сказавъ ему: quе с'était au 27 garde des Sceauх qu'il faisait son compliment; а Н.... не старикъ.
Ввечеру слышалъ я Норму въ Италіянскомъ театрѣ. М-llе Сrizi и Лаблашь превосходно пѣли; но Рубини плохъ въ этой оперѣ. Гризи играла прекрасно; жаль только, что соперница ея въ любви худо вторила, и отъ того Норма во Флоренціи удалась лучше. Я восхищался и по воспоминанію. Къ послѣднему Duо послѣдняго акта явилась въ ложѣ Герцогиня Брогліо и красавица-Президентша Тьеръ, съ матерью. Взглянувъ на нее и вспомнивъ фортуну Тьера, какъ-то страшно за его будущее. Чего пожелать еще счастливцу міра сего! Но знаете ли, чего онъ самъ себѣ желаетъ? Военнаго Министерства! Онъ и спитъ и видитъ быть другимъ Lоuvоis или Саrnot, безпрестанно обдумываетъ планы войны; посылаетъ проекты военныхъ дѣйствій въ Гишпанію и ползаетъ по картѣ, какъ передъ нимъ искатели фортуны. Исторія Французской Революціи дала ему вкусъ къ этому занятію, и Министерство Иностранныхъ Дѣлъ показалось ему ближайшимъ путеводителемъ къ военному. Такъ увѣряли меня ближніе его люди.
Послѣзавтра Президентъ Камеры Депутатовъ даетъ балъ и въ гіерархическомъ порядкѣ приглашеній поставилъ Камеру свою выше всего; за нею Камеру Перовъ, потомъ Принцевъ, Дипломатическій Корпусъ и пр. На пригласительной картѣ Наслѣд-
