Всё мне грезятся мысли о воле.
Выхожу я из дома сам-друг,[1]
Выхожу я во чистое поле,
Прихожу на зелёный луг. 5 На лугу есть могучие зелья,
В них есть сила, а в силе веселье.
Все цветы, как и быть надлежит, по местам
И, мечту затаив в себе смелую,
Три былинки срываю я там, 10 Красную, чёрную, белую.
Как былинку я красную буду метать
Так далёко, что здесь никому не видать,
За шумящее синее Море,
К краю мира, на самый конец, 15 Да на остров Буян, что в кипящем просторе,
Да под меч-кладенец.
Зашумит и запенится Море.
А былинку я чёрную бросить хочу
В чащу леса узорного, 20 Я её покачу, покачу
Под ворона чёрного.
Он гнездо себе свил на семи на дубах,
А в гнезде том уздечка покоится бранная,
На дубовых ветвях, 25 Заклятая, для сердца желанная,
С богатырского взята коня.
Упадёт та уздечка, блестя и звеня.
Вот былинка ещё остаётся мне, белая,
Я за пояс узорчатый эту былинку заткну, 30 Пусть колдует она, онемелая,
Там завит, там зашит, зачарован колчан,
В заострённой стреле заложил я весну.
Трём былинкам удел победительный дан,
И мечта — как пожар, если смелая. 35 Мне от красной былинки есть меч-кладенец,
Мне от чёрной былинки есть взнузданный конь,
Мне от белой былинки — мечтаний конец —
Есть колчан, есть стрела, есть крылатый огонь.
О, теперь я доволен, я счастлив, я рад, 40 Что на свете есть враг-супостат!
О, на этом весёлом зелёном лугу
Я навстречу бросаюсь к врагу!
К. Д. Бальмонт. Полное собрание стихов. Том шестой. Издание второе — М.: Изд. Скорпион, 1911 