1-го числа, во время завтрака, къ Его Высочеству Главнокомандующему пріѣхалъ князь Карлъ Румынскій — откланяться, на канунѣ сложенія съ себя начальствованія надъ русско-румынскимъ блокаднымъ отрядомъ, расформированнымъ послѣ паденія Плевны. Возвращаясь въ Бухарестъ, Князь Карлъ отдалъ слѣдующій приказъ по блокадному отряду, громко прочтенный во время завтрака княземъ Имеретинскимъ:
«Ваша стойкость и геройскія усилія увѣнчались полнымъ успѣхомъ. Плевна, которую непріятель мнилъ неприступною твердынею и непреоборимою преградою побѣдоносному шествію арміи Русскаго Царя, Плевна, которая стоила столькихъ потоковъ благородной крови христіанскаго воинства, наконецъ пала.
«Цѣль, для которой былъ сформированъ блокадный отрядъ — достигнута. Прощаясь нынѣ съ доблестными русскими войсками, начальство надъ которыми Его Величество Императоръ Всероссійскій удостоилъ ввѣрить мнѣ, я горячо благодарю всѣхъ, отъ генерала до солдата, за самоотверженное исполненіе каждымъ своего долга.
«Вы сражались на глазахъ вашего Августѣйшаго Монарха и вашего рыцаря — Главнокомандующаго, Великаго Князя Николая Николаевича, которые были все время свидѣтелями вашего геройскаго поведенія. Поэтому не мнѣ воздавать вамъ должную хвалу.
«Но я не могу не высказать вамъ, что вы служили примѣромъ доблести и военныхъ добродѣтелей моимъ юнымъ войскамъ, которыя, впервые пріявъ въ союзѣ съ вами огненное крещеніе, навсегда соединились узами дружбы со славною русскою арміею. Я надѣюсь, что и вы сохраните о румынахъ, вашихъ братьяхъ по оружію, столь же доброе воспоминаніе, какое они сохранятъ о васъ.
«Съ глубокимъ сожалѣніемъ слагая сегодня съ себя начальство и прощаясь съ вами, я отъ души желаю вамъ и въ будущей борьбѣ за наше святое дѣло столь же блестящихъ успѣховъ, какъ и тѣ, которые вы уже столь доблестно завоевали.
«На прощанье, провозгласимъ еще разъ вмѣстѣ, единогласно и единодушно:
«Да здравствуетъ Его Величество Императоръ Всероссійскій! Ура!»
«Командующій блокаднымъ плевненскнмъ отрядомъ
Приказъ этотъ, отданный въ с. Порадимѣ, предстояло возвѣстить войскамъ 2-го декабря, послѣ Высочайшаго смотра на полѣ послѣдней битвы. Чтеніе его въ столовой палаткѣ Великаго Князя было встрѣчено единодушнымъ «ура» всѣхъ присутствовавшихъ и сопровождалось звуками народныхъ гимновъ русскаго и румынскаго, исполненныхъ лейбъ-казачьимъ оркестромъ.
2-го декабря войска завидскаго отряда и часть румынскаго корпуса, тоже находившаяся за Видомъ, построились на полѣ сраженія, въ пространствѣ между Дольнимъ Дубнякомъ, Горнимъ Митропольемъ и Видомъ.
Кавалерія въ полковыхъ эскадронныхъ колоннахъ расположилась вдоль софійскаго шоссе, а пѣхота подъ прямымъ угломъ къ фронту кавалеріи выстроиласъ по полю въ двѣ линіи, въ батальонныхъ колоннахъ изъ середины. Пѣшая артиллерія стала за пѣхотою. Лѣвый флангъ занятъ былъ двумя линіями румынскихъ войскъ: въ первой — пѣхота, во второй — артиллерія и кавалерія (рошіоры и калараши). Поле сраженія еще не совсѣмъ было прибрано: кое-гдѣ валялись мертвыя тѣла и лошадиные трупы; блеклая трава мѣстами еще хранила алые слѣды крови, но войска были построены такъ, что эти печальные остатки побоища находились позади ихъ фронта или скрыты между колоннами. На правомъ флангѣ кавалеріи стояли: жандармская команда и 2-й дивизьонъ лейбъ-казаковъ, посланный за Видъ недѣли за двѣ до сдачи Плевны, для занятія аванпостовъ на медованской позиціи; за лейбъ-казаками — полки 9-й кавалерійской дивизіи. На правомъ флангѣ пѣхоты стояли полки 3-й гвардейской пѣхотной дивизіи, потомъ обѣ гренадерскія дивизіи (2-я и 3-я) и наконецъ румыны. Надъ батальонами развѣвались распущенныя знамена. Въ началѣ перваго часа къ войскамъ прибылъ Государь Императоръ. На пути Его Величества у моста были сложены нѣкоторые трофеи, которые успѣли пока собрать и привести въ порядокъ: массы патронныхъ жестянокъ, гранатъ, ракетъ и горы оружія, а на пути къ войскамъ, уже за Видомъ, вдоль дороги вытянуты были турецкія орудія. Но то, что́ собрано, не составляетъ и десятой части всего количества. Только теперь, когда пространство между мостомъ и Плевною освободилось отъ массы плѣнныхъ, можно видѣть, какіе громадные военные матеріалы достались въ наши руки: на обширной площадкѣ, лежащей около шоссейнаго домика, гдѣ стояла одна изъ главныхъ массъ турецкаго войска, буквально нѣтъ пяди земли, не покрытой всевозможнымъ оружіемъ и аммуниціей; патроновъ такое невообразимое множество, что усѣевая собою все пространство площадки, они кромѣ того ссыпаны еще въ нѣсколько большихъ высокихъ кучъ, которыя издали многими были приняты за кучи навоза. А сколько просыпано ихъ на всемъ протяженіи шоссе отъ моста до Плевны и сколько еще цѣльныхъ, нераскупоренныхъ ящиковъ и жестянокъ валяются по полямъ и высотамъ… Это цѣлые милліарды патроновъ, которые уже сами по себѣ, не говоря о прочемъ, составляютъ милліонное богатство. Надо думать, что работы хватитъ по крайней мѣрѣ недѣль на шесть для одной лишь разборки и сортировки нашихъ безчисленныхъ трофеевъ.
Парадъ 2-го декабря прошелъ безъ церемоніальнаго марша. Государь Императоръ только объѣхалъ войска и благодарилъ почти каждую часть отдѣльно за всѣ труды и мужество, оказанное въ послѣднемъ сраженіи. Проѣзжая мимо 3-й гренадерской артиллерійской бригады, Его Величество вызвалъ изъ фронта рядоваго Карабанова, вышедшаго къ Государю съ тѣмъ самымъ банникомъ, которымъ онъ отбивался отъ турокъ. Милостиво разспросивъ его объ этомъ эпизодѣ и похваливъ за удальство, Его Величество взялъ отъ свиты генералъ-маіора Салтыкова[1] знакъ отличія военнаго ордена и лично вручилъ его Карабанову. Затѣмъ, подъѣхавъ къ Астраханскому гренадерскому полку, Государь Императоръ вызвалъ рядоваго Егора Жданова, взявшаго турецкое знамя, и тоже наградилъ его знакомъ отличія.
По окончаніи смотра, Его Величество, вмѣстѣ съ Великимъ Княземъ Главнокомандующимъ, княземъ Карломъ Румынскимъ и со всѣми свитами и начальствующими лицами, возвратился въ Плевну. На пути, около города, въ томъ мѣстѣ, гдѣ въ день сдачи волновалось море красныхъ фесокъ, теперь кишѣло такое же море черныхъ бараньихъ шапокъ. Это болгары изъ Плевны и со всѣхъ окрестныхъ мѣстъ сошлись сюда привѣтствовать и благодарить своего Царственнаго Защитника. Они встрѣтили Его Величество громкими «да жіе» и рукоплесканіями, составляющими у нихъ исконный обычай для изъявленія общественной радости, привѣтствія и при провозглашеніи «здравицъ». Въ городѣ, въ томъ же самомъ домѣ, гдѣ и въ прошлый разъ, былъ сервированъ обѣдъ, предложенный Его Величеству и всѣмъ присутствовавшимъ Великимъ Княземъ Главнокомандующимъ. При входѣ въ домъ, Государь Императоръ былъ встрѣченъ толпою дѣвушекъ-горожанокъ, одна изъ которыхъ произнесла слѣдующее привѣтствіе:
«Всемилостивѣйшій Государь! Велико Твое благодѣяніе къ намъ; Ты не только предпринялъ великую войну изъ любви и состраданія къ намъ, но и удостоилъ нашу убогую страну Твоимъ Царскимъ посѣщеніемъ, подвергнувъ себя всѣмъ трудностямъ походной жизни. Всемилостивѣйшій Государь! Наша признательность къ Тебѣ не имѣетъ предѣловъ, но извини, Великій Государь, нашей простотѣ, не умѣющей достойно встрѣтить Тебя и показать свою глубокую признательность. Болгары будутъ до конца міра благословлять Твое великое имя и имя Твоего Августѣйшаго Дома».
Затѣмъ Его Величеству былъ поднесенъ депутаціею болгарскихъ гражданъ города Плевны слѣдующій адресъ:
«Прошли вѣка страданій болгарскаго народа. Они прошли «безвозвратно, потому только, что Ты, Государь, положилъ Свой мечъ на вѣсы судьбы.
«Ты, Великій Государь, щитомъ Своимъ прикрылъ насъ отъ варварства невѣрныхъ.
«Ты далъ намъ новую жизнь.
«Какъ солнце, Ты озарилъ нашу землю Своимъ посѣщеніемъ, воскресивъ болгарскій народъ, и какъ снѣгъ таетъ отъ солнечныхъ лучей, такъ распаялись цѣпи, насъ отъ ряда вѣковъ отягощавшія!
«Можемъ ли мы оставаться равнодушными къ этому великому событію, плоды котораго должны вкусить не только мы, но наши дѣти и дальніе потомки. Своими страданіями во время пятимѣсячной осады мы, жители города Плевны, купили право стать во главѣ болгарскаго народа при стремленіи выразить Тебѣ, Государь, отъ имени этого народа свои живѣйшія чувства. Мы вѣруемъ: освобожденіе Плевны — заря освобожденія древней Болгаріи; Плевна нынѣ воскресла первая, какъ вѣка назадъ она умерла послѣдняя!
«Въ память нашимъ потомкамъ объ этомъ воскресеніи, въ видимое на будущіе вѣка воспоминаніе о томъ счастіи, какое Ты, Государь, даровалъ намъ Своимъ посѣщеніемъ нашего городка, мы просимъ позволенія устроить въ Плевнѣ мужскую гимназію, наименовавъ ее святымъ для каждаго болгарина Именемъ Вашего Императорскаго Величества, Царя-Освободителя.
«Осчастливленная Тобою, Государь, Болгарія въ Тебѣ, Вѣнценосный Стратигъ, видитъ свое спасеніе; Тебѣ она должна посвящать дѣтей своихъ, свою надежду и упованіе страны своей, залогъ ея преуспѣянія въ духѣ истинной цивилизаціи и братскаго единенія съ Россіею.
«Было время: на многія столѣтія померкло солнце Болгаріи, въ царствованіе Александра Георгіевича Страшиміра, надъ тѣми же высотами Плевны, надъ которыми оно возсіяло нынѣ силою новаго Александра, Георгіемъ вѣнчаннаго, страхомъ міру рабства и тираніи по праву имевуемаго!
«Душевно и вѣчно преданные и благодарные болгарскіе граждане и гражданки города Плевны».
Слѣдуютъ подписи: архимандрита Константина, 9 духовныхъ и 91 свѣтскихъ лицъ.
Во время обѣда гремѣла полковая музыка, и толпы болгаръ, мѣшаясь съ толпами военныхъ, тѣсно нанолняли дворъ дома, гдѣ присутствовалъ Государь, и всѣ ближайшія къ нему улицы.
На слѣдующій день, 3-го декабря, Его Величество изволилъ отбыть изъ Порадима въ главную квартиру Наслѣдника Цесаревича, а оттуда, 4-го числа, въ Россію, отдавъ слѣдующій Высочайшій приказъ по войскамъ дѣйствующей арміи[2]:
«Декабря, 5-го дня, въ Бухарестѣ.
«Возвращаясь въ Свою столицу послѣ болѣе шестимѣсячнаго пребыванія среди войскъ дѣйствующей арміи, Я обращаюсь съ чувствомъ естественной гордости и благоговѣнія къ воспоминаніямъ о высокихъ доблестяхъ русскихъ воиновъ, являющихся и въ нынѣшнюю кампанію тѣми же героями, коими всегда славилось наше оружіе. Безпредѣльная преданность къ Престолу и къ долгу чести и службы, неустрашимость и стойкость въ бою, примѣрное самоотверженіе въ тяжелыхъ испытаніяхъ, неизбѣжныхъ въ военное время, искони отличавшія русскаго солдата, постоянно ему присущи и нынѣ. Мнѣ отрадно было быть личнымъ свидѣтелемъ неоднократныхъ доказательствъ таковыхъ достоинствъ горячо Мною любимыхъ войскъ Моихъ. Разставаясь съ ними нынѣ, въ твердомъ упованіи на милосердіе Всевышняго, Его благословеніе на дарованіе новыхъ и окончательныхъ побѣдъ надъ врагомъ, Я твердо убѣжденъ, что для достиженія ихъ, подъ симъ благословеніемъ, войска Мои не знаютъ преградъ. Не сомнѣваюсь, что и впредь, какъ и нынѣ, они постоянно будутъ пріобрѣтать права на ту искреннюю признательность, которую сердцу Моему пріятно выразить нынѣ всѣмъ войскамъ дѣйствующей арміи, начиная съ Его Императорскаго Высочества Главнокомандующаго, начальникамъ частей, генераламъ, штабъ и оберъ-офицерамъ и нижнимъ чинамъ. Военная лѣтопись наша украсилась въ нынѣшнемъ году блестящими страницами и незабвенными памятниками славы русскаго оружія, таковы: переправа чрезъ Дунай подъ Систовымъ, взятіе Тырнова, экспедиція за Балканы, безпримѣрная и удивленія достойная защита Шипкинскаго перевала, взятіе Ловчи, Горняго Дубняка, Телиша, Врацы и Этрополя, и наконецъ овладѣніе Плевною, потребовавшей столькихъ жертвъ и усилій, и покореніе значительной турецкой арміи, ее защищавшей. Не менѣе славы и признательности заслуживаютъ войска рущукскаго отряда, подъ личнымъ начальствомъ Его Императорскаго Высочества Наслѣдника Цесаревича, на коихъ выпала трудная и тяжелая задача охраненія лѣваго фланга занятаго нами съ начала кампаніи огромнаго пространства. Задача эта выполнена блистательнѣйшимъ образомъ, не смотря на всѣ трудности удержанія значительно сильнѣйшаго непріятеля на большомъ протяженіи, при безпрестанныхъ, постоянно отраженныхъ попыткахъ сего послѣдняго прорвать наши линіи.
«Повторяю Мою искреннѣйшую признательность Его Императорскому Высочеству Главнокомандующему дѣйствующею арміею, Его Императорскому Высочеству Наслѣднику Цесаревичу, начальнику рущукскаго отряда, всѣмъ начальствующимъ и служащимъ въ арміи лицамъ; благодарю всю армію отъ всего сердца и молю Бога о низпосланіи намъ новыхъ побѣдъ и успѣховъ».
Примѣчанія[править]
- ↑ Начальникъ походной канцеляріи, свиты Его Величества генералъ-маіоръ Салтыковъ, постоянно сопровождая Государя Императора при объѣздахъ войскъ, позицій и госпиталей, всегда имѣетъ съ собою запасъ солдатскихъ георгіевскихъ крестовъ, которые Его Величество вручаетъ изъ собстненныхъ рукъ наиболѣе отличившимся и израненымъ людямъ.
- ↑ Возвѣщеніе сего Высочайшаго приказа войскамъ дѣйствующей арміи сопровождалось слѣдующимъ приказомъ Великаго Князя Главнокомандующаго, отъ 10-го Декабря, за № 251:
«Государь Императоръ, раздѣлявшій съ нами труды, лишенія и опасности настоящаго похода болѣе полугода, призываемый важными государственными дѣлами, отъѣхалъ изъ арміи въ Петербургъ. Разставаясь съ арміею, Его Величество удостоилъ насъ въ прилагаемомъ при семъ приказѣ Своимъ высокимъ благоволеніемъ и милостиво благодаритъ насъ за нашу службу и возлагаетъ надежды и увѣренность на будущее.
«Войска ввѣренной Мнѣ арміи!
«Да будетъ приказъ сей для васъ новымъ знакомъ Монаршей милости! Да будетъ онъ служить для насъ повымъ побужденіемъ къ честному выполненію долга передъ Царемъ и Отечествомъ! Да не остановитъ насъ ни суровый климатъ, ни предстоящія преграды природы, ни упорство врага, и употребпмъ всѣ наши усилія, чтобы довести великое дѣло до конца и оправдать надежды Монарха и вссй Россіи!
«Высочайшій приказъ и приказъ сей прочесть во всѣхъ ротахъ, батареяхъ, эскадронахъ и сотняхъ».
«НИКОЛАЙ».