Английский язык. Английский язык — язык смешанный, но главным образом принадлежит к нижнегерманской группе языков. Первоначальные обитатели Британских островов были кельты, язык которых сохранился теперь только в географических названиях (напр., Эвон, Эск, Дервент, Гельвеллин, Довер), да еще в некоторых существительных и прилагательных именах и глаголах (напр. boast, crag, daub, glen, havoc, kiln, mop и др.). Кельтский язык сохранился в виде двух наречий: гаэльского, или ирландского (в Ирландии, горной Шотландии и на острове Мэн), и кимвро-британского (в Валлисе и французской Бретани). Ирландское наречие обладает самыми древними памятниками, и на нем еще и теперь говорит коренное население Ирландии, тогда как в горной Шотландии и Валлисе старый язык находится в состоянии вымирания, а в Корнваллисе окончательно заглох еще с конца прошлого столетия. Завоевание Британии римлянами оставило свои следы почти исключительно в географических терминах, особенно таких, которые оканчиваются на ceastre = chester (лат. castra), coln (colonia), straet = street (strata). Только после введения христианства в язык британских островов вошли в большем количестве латинские элементы, напр. biscop (episcopus), calc (calix), clustor (claustram), clerc (clericus), priest (presbyter) и др. Но еще раньше этого вторжение англов, саксов и фризов (ютов) повлекло за собою величайший переворот, какой вообще возможен в жизни языка (во второй половине V ст.). Выработавшийся таким образом язык есть именно тот, который разумеют под названием англосаксонского, или, правильнее, английского языка. Дальнейшая история этого языка может быть разделена на следующие три периода: древнеанглийский, среднеанглийский и новоанглийский.
Первый период (450—1066). Древнеанглийский язык, распадавшийся на три наречия, соответственно различным племенам, населявшим Англию: английское (северное), саксонское (южное) и кентское (готское) — сохранился в своей чистоте вплоть до нашествия датчан (с VIII до XI ст.). Со времени соединения семи королевств при короле Эгберте (827) южное наречие приобрело значение общегосударственного языка. Датский язык оказал здесь лишь очень слабое влияние, гораздо сильнее он отразился на языке северян. В общем, влияние датского языка выразилось ускорением процесса исчезновения флексий. Соответственно с этим на юге флексии сохранились дольше, чем на севере.
Второй период (1066—1485). Норманнские завоеватели первоначально говорили на языке, очень близком к древнеанглийскому, но в течение своей двухвековой оседлости во Франции обратились, по языку и нравам, в настоящих французов. Этот норманно-французский язык был возведен Вильгельмом Завоевателем в язык двора, школы, правосудия и гражданских сношений, тогда как в среде духовенства и ученых господствовал язык латинский, а древнеанглийский удержался только в низших слоях населения. Само собою разумеется, что долго эти языки не могли ужиться рядом друг с другом. Английский и французский языки постепенно слились между собою, причем французский язык не мог не оказать глубокого влияния на английский. Это сказалось прежде всего на составе яз., в который вошла масса французских слов. Слияние обоих языков шло весьма медленно и окончилось не раньше второй половины XIV столетия. Понятно, что вместе с тем должна была возникнуть борьба между французским произношением и германским: изменение коренных гласных в склонениях становятся шаткими, сильные и слабые флексии существительных и прилагательных изглаживаются; более полные гласные смягчаются во флексиях в е, и рядом с германскими формами сравнительных степеней прилагательных появляются романские (с more и most). Если, с одной стороны, эти изменения могут представляться как бы утратой для языка, то, с другой, ими же обуславливается величайшее преимущество английской речи — необычайное богатство в ней словесных оборотов. С помощью многочисленных германских и романских синонимов английский язык способен одну и ту же мысль облекать в самые разнообразные формы и выражения. За норманнским завоеванием последовала эпоха, в которой судьба языка более чем когда-либо стала в зависимость от политических событий. По мере того, как ослабевала связь завоевателей с Францией, французский язык терял почву под ногами и, наконец, уцелел только в тесном кружке высшего общества. Когда же указами Эдуарда III английский язык был обращен в язык преподавания и правосудия, а при Ланкастерах — также в язык двора, то тем самым даны были условия для развития той английской речи, на которой Чосер создал свои бессмертные творения. Этот среднеанглийский письменный и обиходный язык возник из наречия восточных и срединных графств (East-Midland dialect), господствовавшего как в восточной половине древнего государства Мерсии, так и в графствах Линкольншире, Норфолке, Суффолке и Эссексе. То обстоятельство, что уже в начале XIII ст. это наречие почти совершенно было лишено флексий, сделало его как нельзя более пригодным к тому, чтобы лечь в основу новоанглийского языка, все более и более принимавшего характер аналитического языка.
Третий период (с 1485 до наших дней). Начало этого третьего, новоанглийского периода совпадает со временем воцарения Тюдоров в Англии. Громадное влияние на развитие языка оказало только что возникавшее книгопечатание, благодаря которому подвижная и изменчивая устная речь приняла более устойчивые формы письменного языка. Вместе с тем, книгопечатание существенным образом способствовало упорядочению английского правописания. Одним из поворотных пунктов в развитии английского языка были произведения Шекспира, а также перевод Библии (так называемая authorized version, 1611). С тех пор никаких существенных изменений в языке не происходило. Правда, многие слова и обороты изменили свой выговор и внутреннее значение или даже совершенно вышли из употребления, а на место их язык принял многие новые слова; но его этимология и синтаксис, акцент и формы остались по существу неизменными.
Нынешний английский язык распадается на множество областных наречий, которые в общем могут быть собраны в следующие 4 группы: 1) наречие внутренних графств (соответствующих приблизительно древней Мерсии); 2) южная (юго-западная) группа, обнимающая графства Вильтшир, Сомерсет, Девон и Корнваллис; 3) северная, или нортумбрийская, группа, к которой относятся Ланкастер, Вестморлэнд, Кумбердэнд и Йоркшир; 4) восточная группа, обнимающая Эссекс, Суффолк и Норфолк (древняя восточная Англия).
Об этих наречиях см. Grose, «Provincial Glossary» (Лондон, 1811); Halloway, «General dictionary of provincialisms»; Halliwell, «Dictionary of archaisms and provincialisms» (9 изд., 1848).
Но между всеми наречиями самое главное — шотландское, т. е. язык шотландской низменности. Начиная с конца XV ст. до соединения Шотландии с Англией он был государственным языком Шотландии и имел довольно богатую и своеобразную письменность. На этом именно языке написаны многие лучшие песни Бернса. По своей системе звуков он как бы образует среднее звено между англ. и немецк. языками.
См. Jamieson, «Etymological dictionary of the Scottish language» (Эдинбург, 1808); «Supplements» (новое издание, 1879); Murray, «The dialect of the southern counties of Scotland» (Лондон, 1873).
В Ирландии английский язык не выделил из себя особых наречий, так как большинство простого народа еще и поныне остается при своем родном языке; впрочем, ирландцы говорят по-английски с особым певучим акцентом, называемым brogue и служащим неисчерпаемым источником насмешек со стороны англичан. В Америке тоже нет отдельных наречий, и хотя американцы пересыпают свою речь многими словами, заимствованными отчасти от индейцев, отчасти от переселенцев других национальностей, и язык их богат своеобразными оборотами (американизмами), но, в общем, они говорят на чисто литературном английском языке.
См. Bartlett, «Dictionary of Americanisms» (Нью-Йорк, 1848); Schele de Vere, «The English of the New World» (Лондон, 1872).
Весьма характерное явление представляет английский негритянский язык, который, от частого употребления в комических народных песнях, в повестях и рассказах из быта негров, некоторым образом сложился как бы в особое наречие.
Ср. Harrison, «Negro-English» (в «Anglia», VII, 232—279).
Грамматические формы английского языка чрезвычайно упрощены. Флексии сведены к минимуму. От склонений имен существительных сохранились только буква s для обозначения множественного числа и так называемый англосаксонский родительный падеж. Член и прилагательные вовсе не склоняются, но зато последние имеют две формы сравнения, немецкую и французскую. Правила о родах существительных просты и естественны. Спряжения имеют только одно наклонение и два времени (настоящее и прошедшее несовершенное), тогда как остальные времена образуются с помощью вспомогательных глаголов. Из двух форм спряжения, слабой и сильной, удержана только первая, тогда как сильная форма подведена под неправильные глаголы.
Библиография: а) грамматики: Latham, «On the English language» (Лонд., 1841); Marsh, «Lectures on the English language» (4 издание, Нью-Йорк, 1872); Erl, «The philology of the English tongue» (2 изд., Оксфорд, 1873); Mason, «English Grammar» (1885); Mätzner, «Engl. Grammatik» (Берлин, 1874—76); Koch, «Historische Grammatik der engl. Sprache» (Кассель, 1871); «Metode Toussaint-Langenscheidt. Englische Unterrichtbriefe v. d. prof. van Dalen etc.»; b) словари: Johnson, «Dictionary of the English language» (1755; вновь переработано Летамом, Лондон, 1866); Richardson, «New dictionary of the English language» (1860); Webster, «Dictionary of the English language» (Нью-Йорк, 1828; вновь обработано Гудричем и Портером, Лондон, 1882); Murray, «New-English dictionary» (1884 и след.) и словари Валькера, Ворчестера Скита (2-е издание, 1884) и друг. с) словари древнеанглийского яз.: Colridge, «Glossarial Index to the Printed English Literature of the XIII century» (Лондон, 1859); Stratman, «Dictionary of the old English language» (3 изд., Крефельд, 1878; добавления 1881); Общую историю англ. яз. см. у Shepherd, «History of the English language» (1878) и Lounsbarg, «History of the English language» (1879).
На русск. языке имеются следующие руководства и грамматики: В. Кряжев, «Английская грамматика etc. с прибавлением разговоров» (Москва, 1795); П. Жданов. «Английская грамматика» (СПб., 1801); «Начала английских разговоров, коим предшествует приличный словарь» (СПб., 1817); «Новые английские разговоры по Вегелину» (М., 1822); Я. Банкс, «Грамматика англ. языка» (М., 1845); Я. Герд, «Этимологический англ. букварь» (СПб., 1845); Э. Гласка, «Практическая англ. грамматика для русских» (2 части, СПб., 1846); Т. Симборский, «Учитель англ. языка» (Киев, 1847); Гасфельдт, «Опыты о преподавании англ. языка» (СПб., 1849); его же, «Английские уроки» (СПб., 1849); А. Голь, «Руководство к разговорам на англ. и русском языках» (М., 1854); Фишер и др., «Новое руководство для англ. и др. беседований» (Берлин, 1856); И. Браун, «Курс англ. языка» (СПб., 1857); А. Крылов и др., «Книга для переводов с русского яз. на англ. и другие языки» (СПб., 2-е изд., 1868); «Практическое руководство к изучению англ. языка по методе Оллендорфа» (СПб., 1861); Ротвелл, «Первоначальный учебник англ. языка» (Одесса, 1864 — приспособлен для русских И. Петровым); М. Хан, «Полный практический курс англ. языка» (СПб., 1865); И. Смит, «Курс англ. языка» (М., 1864, с краткой историей Англии); его же, «Руководство к изучению англ. языка по методу Питмана» (М., 1866); Я. Герд, «Руководство к познанию английского яз.» (СПб., 1867); Паукер, «Английская хрестоматия, с приложением англо-русского словаря» (2-е изд., СПб., 1869); «Маленький английский учитель etc. и главные правила англ. грамматики» (СПб., 1869); Р. Робертсон, «Английский язык, приспособленный к понятиям детей» (М., 1868); В. Даниель, «Практическое руководство к изучению англ. языка» (Киев, 1873); его же, «Синтаксис англ. языка» (ib., 1875); «Маленький англ. учитель etc.» (2-е изд., СПб., 1877); Р. Шерцль, «Краткое руководство к изучению англ. языка» (Харьков, 1877); Е. Фурман, «Новый и полный самоучитель живого англ. слова» (СПб., 1878); «Самоучитель англ. языка etc.» (СПб., 1880, 2-е изд., 2 части); Герд, «Modern english. Сборник статей из новейших англ. писателей» (М., 1881); Милославский, «Краткая англ. грамматика» (Казань, 1881); А. Гаррисон, «Практический курс англ. языка» (изд. 3-е, СПб., 1884); А. Роджерс, «Учебник англ. языка» (2 части, 2-е изд. СПб., 1884); «Самообучение иностранным языкам etc. по методе Оллендорфа» (обработано Михельсоном, М., 1885); В. Брей, «Английская хрестоматия для русского юношества etc.» (СПб., 1886); М. Нурок, «Практическая грамматика англ. языка» (СПб., 5-е изд. 1887); В. Гуд, «Сборник статей для переводов с русского яз. на английский» (с прил. словаря, Москва, 1887); В. Брей, «Грамматический курс англ. яз. для средних учебных зав.» (СПб., 1888); Фербер, «Руководство к изучению англ. яз.» (Дерпт, 1888); А. В. Старчевский, «Русский Меццофанти. Руководство как научиться etc.» (СПб., 3-е изд., 1890).
Словари: П. Жданов, «Новый словарь английской и российский» (СПб., 1784); А. Шишков, «Трехъязычный морской словарь на англ., франц. и нем. языках» (СПб., 1795); Н. Грамматин, «Новый английский российский словарь» (по Робинсону и др., М., 1808—17); Я. Банкс, «Англо-русский словарь» (М., 1838); его же, «Русско-англ. словарь» (М., 1838); Шмидт, «Русско-англ. и англ.-русский словарь» (Лейпциг, 1854); Энгель, «Морской технический словарь. Англо-французско-русский» (СПб., 1863—66); «Краткий англо-русский словарь технических названий, употребляемых в артиллерии» (СПб., 1864); К. Флемминг, «Народные словари новейших языков. Нем., франц. и англ.» (СПб., 1864); Энгель, «Шестиязычный словарь франц.-нем.-англо-шведско— и итальянско-руский всех терминов, относящихся до паровой машины и до различных ее применений» (СПб., 1865); «Механический кораблестроительно-технический словарь, англ.-русский» (СПб., 1870); Рейф, «Английский словарь» (Карлсруэ, 1872); «Новый карманный русско-англ. словарь» (Лейпц., б. о. г.); Сомов, «Русско-нем.-франц.-английский технический параллельный словарь железнодорожного, механического, строит. и др. знаний» (Вильна, 1874); М. Добротворский, «Англо-русский словарь» (Казань, 1876); Φ. Королев, «Словарь технических терминов. Часть 1-я. Франц.-русско-нем.-английская» (СПб., 1879); Кейр, «Практический английский словарь с правилами etc.» (Киев. 1880); «Карманный русско-англ.-франц.-нем.-итальянский etc. морской словарь» (изд. Имп. общ. для содействие русск. торгового мореходства, М., 1881); А. Александров, «Полный англо-русск. словарь» (СПб., 1883); П. Андреев и др., «Технический франц.-русско-нем.-англ. словарь etc.» (изд. Имп. русским техническ. обществом, СПб., 1884); В. Брей, «Англо-русск. словарь» (СПб., 1885); Александров, «Англо-русский словарь» (2-е изд., СПб., 1891).
Очерк истории английской литературы и языка. История английской литературы может быть разделена на три главных периода: 1) древнеанглийский, 2) среднеанглийский и 3) новоанглийский.
1. Древнеанглийский период (450—1066). — Хотя древнейшие литературные памятники этой эпохи относятся к концу VII или началу VIII ст., но в них еще ясно звучат отголоски глубокой языческо-германской древности. Англы, саксы и фризы принесли с собою с материка песни и былины, которые декламировались певцами с аккомпанементом арфы. Форма этих древнейших произведений поэзии была аллитерационная и состояла из двух полустиший, из которых первое имело две аллитерации, а второе — одну аллитерацию. Язык богат метафорами и затейливыми оборотами. Несмотря, однако, на свой преимущественно эпический характер, древнеанглийская литература не выработала настоящего народного эпоса; последний как бы замер в самом зародыше. Между древнейшими произведениями описываемой эпохи надо упомянуть: «Scopes Widsith» «Песню о Беовульфе» (см. это сл.), важнейший памятник англосаксонской письменности и вместе с тем самая древняя германская героическая поэма; некоторые отрывки героических песен, каковы: «Борьба за Финсбург», «Вальдере», «Смерть Байртнота», «Победа при Брунанбуре», «Жалоба Деора». Влияние христианства, укоренившегося в Англии раньше и прочнее, чем в других германских странах, сказывается в произведениях Кедмона († 680: «Бытие», «Восход», «Даниил», «Христос и Сатана») и Киневульфа (VIII стол.: «Видение креста», «Феникс», «Собрание притчей»), а также в поэзии Гутлака, Андреаса, Елене и др. Если эта ранняя древнеанглийская поэзия была продуктом севера, то югу Англия обязана развитием своей прозы. Первым английским прозаиком должен быть признан король Альфред В. (849—901), который перевел на народный язык всеобщую историю Орозия, историю церкви Беды, «Пастырскую книгу» («Liber Pastoralis») папы Григория, «Философское утешение» Боэция, «Признание св. Августина» (см. Bosworth, «The Whole Works of king A.», Лондон, 1858). Его же стараниями была составлена «Саксонская хроника» Другой прозаик, Эльфрик († после 1015), оставил сборник проповедей и житий святых, перевод отдельных глав Библии, латинскую грамматику. Кроме того, древнеанглийская прозаическая литература состоит из глоссариев, пастырских посланий, трактатов по географии и медицине, диалога между Соломоном и Сатурном и т. д.
Ср. Wright, «Biographia Brit. litt.» (т. I, Лондон, 1842); Conybeare, «Illustration of Anglo-Saxon poetry» (Лондон, 1826); Hammerich, «Aelteste christliche Epic der Angelsachsen»; Ten-Brink, «Geschichte der engl. Lit.» (т. I, Берлин, 1877; англ. перев. Кеннеди, Лондон, 1883); Wülcker, «Grundriss zur Geschichte der angelsäc. Litteratur» (Лейпциг, 1885); Schipper, «Engl. Metrik» (Бонн, 1881—88).
2. Среднеанглийский период (1066—1485).
а) От нашествия норманнов до Чосера (1350). — После победоносного нашествия норманнов язык и литература побежденных были только терпимы, и за весь долгий период времени, пока германские и норманнские элементы не слились между собою и туземное наречие, обогащенное и усовершенствованное, снова не приобрело господства, место английской литературы заняла богатая и цветущая франко-норманнская, а позднее англо-норманнская литература. Подробное изложение этой литературы должно войти в обзор французской литературы, здесь же укажем только на главнейшие явления. В первом ряду стоит обработка песни о Роланде, в том виде, как она сохранилась в Оксфордской рукописи. Между поэтами славились Филипп де Таун («Compuz» и «Bestiaire»), a затем Роберт Вас (см. т. V, стр. 630). Далее, этому же времени принадлежат: «Легенда о св. Брандане», «Роман о Тристане», наконец, «Сказки» (Contes), «Фабльо» (Fabliaux) и «Рассказы» (Lais) Марии Французской (1226) и других. В английской литературе романское влияние прежде всего выразилось с формальной стороны, именно тем, что в описываемую эпоху аллитерация стала заменяться заключительной рифмой, а длинный стих — коротким рифмованным двустишием. Но влияние норманнов сказалось и в выборе содержания: прежние народные сюжеты заменились сказаниями о св. Граале (см. это слово) и переводами французских и англо-норманнских романов. Сюда, между прочим, принадлежат: «Floriz and Blancheflur» и «Sir Tristrem» (изд. Кельбингом, 1882). Вскоре, однако, обозначился поворот к туземному героическому содержанию, и поэты стали воспевать подвиги Ричарда Львиное Сердце, Гюи Варвикского, Бэри Гэмптонского и короля Горна. Наиболее независимо развилась духовная поэзия, которая с тех пор никогда больше не замолкала. Принадлежащая концу XII ст. «Poema morale» напоминает античные образцы; тем же характером отличается составленный августинским монахом Ормом сборник христианских поучений, носящий его имя: «Ormulum» (изд. Вайтом, 1854 и Гельтом, 1878). К описываемой же эпохе относятся парафразы на англосаксонском языке кн. Бытия и Исхода (изд. Моррисом, Лондон, 1865), а также переработка романа Васа «Brut d’Englettere», сделанная священником Лейямоном (Layamon, ум. около 1180). Лирика того времени, посвященная преимущественно религиозным мотивам, очень замечательна по форме и содержанию. Главным представителем ее должен быть признан францисканский монах Томас де Галь (Thomas de Hales). XIII столетие обилует романами об Артуре, рифмованными хрониками и т. п., но затем творческий дух английского народа снова обратился к религиозным предметам. В «Cursor mundi» (изд. Моррисом, 1874—78) мы имеем длинный парафраз ветхой и новой истории от сотворения мира до Страшного суда, в который вплетено множество легенд. Встречаются также переводы псалмов («Surtees Psalter», изд. в Эдинбурге, 1843—47, 2 т.), сборники легенд, к которым примыкают поэтические произведения Вильяма Шоргемса (Shorehams), с их поучениями о семи таинствах, десяти заповедях и семи смертных грехах. Без поэтического облачения эта дидактическая литература является у Дан Мичельса (Dan Michels), в его «Ayenbite of Inwyt» (1340), и в трактатах пустынника Ричарда Ролле из Гамполя (1348). Впрочем, свои жалобы на греховность мира последний изложил также в стихотворной форме, под названием «Жало совести» («The pricke of conscience», изд. Моррисом, Берлин, 1863). Еще настойчивее взывает к покаянию монах Вильям Ланглей, или Ландгленд, в своем «Видении Петра Пахаря» («Visions of Piers the ploughman», издано Скитом, Лондон, 1869—1877). Другая поэма в том же духе — «Credo of Piers the ploughman», содержащая в себе сатиру на порочную жизнь монахов, принадлежит не Ланглею. Около того же времени снова расцвела светская и духовная лирика. Она все более и более усваивает себе народный дух, местами принимает яркий сатирический оттенок. Наибольшей известностью пользовались песни Лауренса Мивота (1308—1352, изд. Шолле, Страсбург, 1834), воспевающие подвиги Эдуарда III. Между хронистами того времени выдаются Вильгельм Мальмсбери, составивший историю английских королей и церкви до 1142 г., но в особенности Матью Пэрис (†около 1259), выступивший ярым противником римской курии, тогда как Гервазий Кентерберийский и Иоанн Салисберийский держат сторону папы.
Ср. Wright, «Biographia Britann. lit.» (т. II, Лондон, 1846); Higgisley, «Chapters of early English litterature» (1837); Morley, «English writers» (т. I); «The writers before Chaucer» (1864); Bensh, «Geschichte der engl. Spr. u Lit. bis zur Einführung der Buchdruckerkunst» (Бреславль, 1853); Körting, «Grundriss der Geschichte der e-n L.» (Мюнстер, 1887); Ten-Brink, «Gesch. d. engl. Lit.» (т. II, Берлин, 1889).
b) От Чосера до воцарения Тюдоров (1350—1485). — Во главе этого периода, ознаменованного появлением Виклефа, с его первым смелым протестом против всемирного владычества пап, стоит Джефри Чосер (Chaucer, 1340—1400), прозв. «Утренняя Заря» и «Отец английской поэзии». В его произведениях романский и германский элементы слились в первый раз в единое народное начало, и ему английский язык, несмотря на обилие вошедших в него французских слов, обязан окончательной победой англосаксонского элемента. Чосер брал хорошие слова повсюду, где находил их, не разбирая, были ли они норманнского или саксонского происхождения, и искал образцы для своей поэзии везде, где такие образцы действительно существовали. При его громадной житейской опытности и развитом литературном вкусе он не мог не заметить, что написанное на французском и итальянском языках далеко превосходит в этом отношении написанное на английском и германских языках. Наибольшее влияние имели на него итальянские поэты, Данте и Петрарка, но в особенности Бокаччио. Главное произведение Чосера, на котором покоится его бессмертная слава — «Кентерберийские рассказы» (Canterbury Tales), напоминают, с внешней стороны, «Декамерон» последнего. К сожалению, эти рассказы остались неоконченными. Они написаны так называемым «героическим размером» (рифмованные пятистопные ямбы), впервые введенным в английскую поэзию Чосером. Рассказ о путешествии разношерстной компании из 30 человек из Лондона в Кентербери на поклонение гробу Фомы Бекета дает поэту случай сделать живую характеристику тогдашней английской жизни во всех слоях общества, причем немало достается попам и догматам. Если этой стороной «Кентерберийские рассказы» напоминают «Декамерон», то они далеко превосходят свой итальянский образец нравственной серьезностью и реализмом изображения. Поэтический друг Чосера, Джон Гоуер (Hower, 1325—1408) является представителем тяжелой ученой и дидактической поэзии; от его большой аллегорическо-нравоучительной поэмы, первая часть которой, «Speculum meditantis», написана французскими, вторая « Vox clamantis» — латинскими стихами, до нас дошла только третья часть «Confessio amantis», в 30000 английских стихов. Война Белой и Алой розы не могла быть благоприятна поэтическому творчеству. В следующем за Чосером поколении мы встречаем только таких скромных поэтов, как Джон Лидгэт (Lydgate † 1460; «The history of Thebes», «The tall of the princes»; «The destruction of Troy»), Томас Окклив (Occleve, † 1454), Оделэй (Audelay, † 1480) и Стэфен Гоуэс (Hawes, † 1506). О расцвете в этом периоде народной литературы в Шотландии и на севере Англии — см. Шотландская литература.
Между прозаиками описываемой эпохи нет ни одного, которого можно было бы поставить рядом с Чосером, как отца английской прозы. Как в других странах, так и в Англии проза развилась лишь весьма постепенно, и еще долгое время латинский язык оставался языком науки и ученых. Первым сочинением в английской прозе считается описание путешествий знаменитого мореплавателя сэра Джона Мандевиля († около 1371), существующее на трех языках: латинском, французском и английском (изд. Галивэлем, Лондон, 1839). Гораздо большее значение имели, бесспорно, переводы Библии Джона Виклефа (1324—84, первый полный перевод в Англии), Вильяма Тиндаля (1477—1536, сожжен в Антверпене) и Мильса Ковердаля. К другим прозаикам принадлежат Джон Фишер, епископ Рочестерский (1459—1535, проповеди), епископ Гуг Латимер (сожжен 1555; также проповеди), Джон Фокс (1517—87, «History of the acts and monuments of the church»), Томас Вильсон («System of rhetoric and of logic», 1553). Особенного упоминания заслуживает Вильям Кэкстон († 1491), первый английский типограф, который своими изданиями и в качестве писателя оказал самое благотворное и глубокое влияние на развитие английской литературы. Между современными хронистами надо упомянуть Роберта Фабиана и Эдварда Голля (Hall). Этой же эпохе принадлежит первый письмовник «Paston-letters» (1422—1505), поучительный не только как образчик тогдашней прозы, но и в культурно-историческом отношении.
3. Новоанглийский период.
а) От воцарения Тюдоров до реставрации (1485—1660). — Если войною Белой и Алой розы английская знать была доведена до края погибели, то под энергическим управлением Тюдоров поднялось свободное, располагавшее громадными богатствами третье сословие, проявившее большую чуткость к пришедшим с юга веяниям возродившегося классицизма. В то же время Англия не изведала того резкого разрыва с национальным прошлым, который Возрождение повлекло за собою во всех других странах. Отложение английской церкви от Рима, подъем торговли и промышленности, разрушение всемирного могущества Испании, — все эти обстоятельства способствовали тому, что в первую половину описываемого периода английская литература достигла высокой степени процветания. Этот расцвет распространился одновременно на все роды поэзии. Если лирика в первое время еще слишком рабски следовала классическим и итальянским образцам, то уже Джон Скельтон († 1529, первый Poet laureate — придворный поэт) принял более свободную манеру, а Генри Говард, граф Сёррей († 1546 г., невинной жертвой деспотизма Генриха VIII) и Томас Виатт (Wyatt, 1503—42) являются самостоятельными мастерами метрической формы, в особенности сонета. Для английской литературы Серрей важен еще тем, что в своем первом переводе 2-й и 4-й книг Энеиды он впервые применил нерифмованный пятистопный ямб (белый стих, blank verse), игравший с тех пор значительную роль в английской поэзии. Однако, хотя Серрей и Виатт считаются реформаторами английской версификации и стиля, новое направление в поэзии было положено только Томасом Секвиллем (1536—1608) и сэром Филиппом Сиднеем (1554—86). Своеобразное произведение первого «Зеркало для властей» (Mirrour for magistrates) образует тот умственный мост, который ведет от «Кентерберийских рассказов» Чосера к «Царице фей» Спенсера. В подражание Дантовскому «Аду», в нем выведены на сцену преисподней многие властелины и другие высокопоставленные лица из английской истории, рассказывающие свою жизнь и страдания в поучение потомству. Впрочем, в «Зеркале для властей» самому Секвиллю принадлежит только пролог, или введение, да еще «Жалоба Генриха, герцога Бэкингемского» (того самого, который фигурирует и шекспировском «Ричарде ΙIΙ»). Значение Филиппа Сиднея для английской литературы заключается в том, что своим романом «Аркадия» (подражание испанскому роману Монтемайора «Диана») он пересадил на английскую почву южно-европейский пастушеский роман. В художественном отношении гораздо выше стоят его сонеты: «Астрофель и Стелла». Романтико-аллегорический эпос нашел себе достойного представителя в лице Эдмунда Спенсера, с кот. начинается так называемый золотой век английской литературы. Его поэма «Царица фей» (The fairy queen), для которой Спенсер изобрел особый род стансов, до сих пор носящий его имя («Spenserian stanza», девятистопные ямбические строфы), заключает в себе довольно неумеренное восхваление королевы Елисаветы под именем Глорионы и, несмотря на утомительную аллегорическую сухость, обнаруживает в авторе большое богатство фантазии и выходящее из ряда описательное дарование. Другое его произведение, «Пастушеский календарь» («The shepherd’s calendar»), идиллия в 12 книгах, есть подражание Сиднею. Число поэтов, украсивших собою елисаветинскую эпоху, огромно. Между ними наиболее известны: Михаил Дрейтон (1563—1631), автор «Дворца фей» (Nimphydia, the court of fairy») и «Полиальбиона» (топографическое описание Англии в 30 длинных песнях); прекрасный лирический поэт сэр Вальтер Ралэй (1552—1618), знаменитый герой-мореплаватель; аллегорический поэт Финиас Флечер (1584—1650, «Purple island and piscatory eclogues»); Вильям Варнер (1555—1609, «Albion’s England»); Самюэль Даниэль (1562—1619, «The civil wars»); дидактический поэт Джон Девис (1507—1626, «Nosce te ipsum»); сатирики и нравоописательные поэты Джон Донн (1573—1631) и Иосиф Голль (1574—1656); наконец, остроумный насмешник Томас Наш (1564—1600) и грубоватый юмористический народный поэт Джон Тэйлор. Между поэтами-переводчиками первое место занимает Джордж Чепмен (1557—1634, переводы из Гомера и Гезиода); рядом с ним стоят сэр Джон Гаррингтон (1534—1582, перевод «Неистового Орланда» Ариосто), Ричард Керью и Эдвард Фэрфакс (оба перевели «Освобожденный Иерусалим») и др.
Лучшая слава описываемой эпохи зиждется не на перечисленных поэтах, а на ее драматическом творчестве. Зачатки английского театра восходят к первым годам XII столетия и проявились первоначально в виде сцен из библейской истории под названием «Mysteries», или «Miracle plays» (представление чудес). Представления эти давались вначале самим духовенством на церковных праздниках, а позже городскими цехами и гильдиями. Они писались на латинском или французском языке. У англичан сохранилось 5 сборников этих пьес, именно: «Townley или Woodkirk-Plays» (30 пьес), «Coventry-Plays» (42 пьесы), «Chester-Plays» (94 пьесы), «York» (48), и «Digby-Plays» (7). Приняв затем аллегорический характер (олицетворение добродетелей и пороков), Miracles превратились в так называемые Moralities, из которых позже развились Masques. Переход от moralities к новейшей драме образуют интермедии (interludes), которые дали начало настоящей комедии. Наиболее известным автором таких интермедий был Джон Гейвуд, живший при Генрихе VIII и Марии. Подобно немецким святочным пьесам Ганса Сакса, интермедии Гейвуда представляют небольшие сценки из народной жизни, с резким комическим оттенком. Изучение классической древности не осталось без влияния и на драматическую поэзию Об этом свидетельствует комедия «Ralph Royster» Николая Юдэлля (Udall, † 1557), описывающая любовные неудачи лондонского франта, далее комедия «Jack Juggler», автор которой неизвестен; комедия «Gammer Gurtons needle» епископа Джона Стилля (1542—1607, богатая истинным комизмом и выдержанная в народном духе); трагедия «Gorboduc», или «Ferrex and Porrex», написанная лордом Сэквиллем совместно с Томасом Нортоном. Вместе с драмой на английской сцене воцарился белый стих. Эти подражания классическим образцам породили, однако, не классическую драму в античном смысле, а истинно народные произведения. Таким образом, мало-помалу подготовилось появление Шекспира, замечательнейшими предшественниками которого были следующие поэты: Джордж Πиль († около 1598, драматическая сказка «The old wife tale» и драма «Царь Давид и Вирсавия»); Томас Кид (1580, трагедии «Иеронимо» и «Испанская трагедия»); Роберт Грин (1555—92); Джон Лилли, прославившийся также как прозаик своим романом «Эвфуис», откуда произошло слово эвфуизм, означающее манерничанье в речи и приторное остроумие, бывшие в ходу при дворе Елисаветы и в высшем тогдашнем обществе; наконец, гениальный Христофор Марло (1563—1593), который в своих драмах «Трагическая история д-ра Фауста», «Парижские убийства», «Мальтийский еврей», «Царствование и смерть Эдуарда III», является истинным предтечей Шекспира. К современникам Шекспира принадлежат Бен Джонсон (1573—1635), старавшийся прикрыть недостаток фантазии ученостью и правильностью стиха; писатели-сотрудники Фрэнсис Бомон (1586—1615) и Джон Флетчер (1576—1625), прославившиеся плодовитостью и редким знанием сцены. Филипп Месинджер (1584—1639) — трагедии «Герцог Миланский», «Несчастное приданое», «Дева-мучитель»; Джон Форд (род. 1586, † после 1640; лучшая пьеса его — историческая трагедия «Perkin Warbek»); Томас Деккер († около 1641, «Old Fortunatus» и пр.); Джон Вебстер († около 1625), трагедии которого «Белый дьявол, или Виктория Аккоромбона» и «Герцогиня Мальфи» причисляются к лучшим драматическим произведениям Англии; Томас Мидльтон († 1627), автор детских комедий и одной трагедии «Колдунья» и т. д. Но всех их затмил Вильям Шекспир (1564—1616). Во время междоусобной войны и республики все театры были закрыты пуританами, как наносящие вред нравственности, но возвратившиеся Стюарты снова открыли их. Между тем как шекспировская сцена отличалась чрезвычайной простотой и отсутствием украшений, теперь декоративная часть блистала пышностью на французский манер и театр в самом деле стал опасен для нравов.
См. Collier, «History of English dramatical poetry, and annals of the stage» (Лондон, 1831); Doran, «Her Majesty’s servants» (1863); Ward, «History of English dramatic literature» (1875); Delius, «Ueber das englishe Theaterwesen zu Shakespeares Zeit» (Брем., 1853); Klein, «Geschichte des engl. Dramas» (Лейпциг, 1865—1876, 13 т., не окончена).
Проза описываемого периода осталась далеко позади поэзии, хотя заметно выросла и по количеству, и по внутреннему содержанию. Историю с ее побочными отраслями разрабатывали Самюэль Даниэль (1562—1619, «Ист. Англии»), сэр Вальтер Ралей («История мира», написанная им в Тауэре), Джон Стау (1525—1605, «История Англии»), Джемс Гоуэль, первый королевский историограф и друг. Философская проза обязана своим усовершенствованием основателю новой английск. философии лорду Бэкону (1561—1626) и его последователям Томасу Гоббзу (1588—1679) и Джону Локку (1632—1704). Самым замечательным прозаиком елисаветинской эпохи был Ричард Гукер (1553—1660), сочинение которого «Ecclesiastical polity» принадлежит к образцовым произведениям английского красноречия. К нему примыкают на том же поприще Джемс Гаррингтон (1611—77, «Oceana»), Альджерней Сиднэй (1617—1683) и сэр Вильям Тэмпль (1628—99). Для естественных наук открылась новая эра с основанием Королевского ученого общества (1662), достигшего цветущего состояния под управлением великого Исаака Ньютона (1703—1727). Светское красноречие находится еще в зачаточном состоянии, тогда как духовное достигло высокой степени развития в лице Джозефа Голля (1574—1656), Иеремии Тайлора (1613—67), архиепископа Тилотсона (1630—94) и епископа Томаса Спрата (1636—1713). В числе других прозаиков следует упомянуть Роберта Бёртона (1576—1640), «Anatomy of melanholy» которого еще и теперь охотно читается, и Джона Сельдона (1584—1654), прославившегося своим сочинением «On titles of honour» и еще более своими «Table talk». Но всех их перерос Джон Бэниэн в своем «Pilgrim’s progress» (см. т. V, стр. 268).
b) От Реставрации (1660) до конца XVIII ст. — Как бы по закону реакции, за громким оживлением елисаветинской эпохи последовал период застоя и скудости. Начавшаяся вскоре междоусобная воина отодвинула литературу на задний план, и общественное внимание целиком было поглощено политическими событиями. Республика ничего не изменила в этом положении дел. Во враждебной искусству пуританской среде не было места свободному поэтическому творчеству. Чего можно было ждать от миросозерцания, отношение которого к литературе выразилось следующим силлогизмом: новые книги содержат либо тоже самое, что Библия — и тогда они излишни; либо содержат нечто другое — и тогда они вредны. Суровая ограниченность пуритан нанесла глубокие раны искусству и поэзии, и они по справедливости могли бы быть признаны могильщиками древней Англии, если бы наиболее жизненные и человеческие стороны пуританизма не нашли себе гениального выразителя в лице величайшего английского поэта XVII стол. — Джона Мильтона (1608—74). Но если Мильтон в своем библейском эпосе («Потерянный рай», «Возвращенный рай») представляет собою высокую трагическую сторону тогдашнего движения, то противники этого движения, кавалеры, нашли себе мстителя в другом замечательном поэте того времени, Самуиле Бутлере (1612—1680), с его комическо-героической поэмой «Сэр Гудибрас» (см. подр. т. V, стр. 83).
Новым духом повеяло с восстановлением Стюартов. В жизни общества строгая пуританская нравственность быстро заменилась самым необузданным распутством. Презрение к чувству пристойности и нравственным началам немедленно нашло себе отголосок в литературе и выступило во всей своей неприкрытой наготе, особенно в драме. Вместе с тем, возвратившиеся из Франции Стюарты принесли оттуда французский вкус и его главное проявление — псевдоклассицизм. Главным поборником этого нового направления был диктовавший эстетические законы в только что возникших в то время кофейнях придворный поэт Карла II и Якова II, Джон Драйден (1631—1701). Не довольствуясь теоретической пропагандой («Опыт о драматической поэзии», 1667), он старался проводить свое новое учение на практике в целом ряде героических драм («Индийский император», «Индийская королева», «Покорение Гранады», «Троил и Кресида» и т. д.), в которых тщился втиснуть шекспировское содержание во французские рамки. В том же духе действовал Вильям Девенант (1606—1669), перекраивавший английскую сцену на французский лад. Сцена стала наводняться теперь бесстыдными произведениями и сквернословием таких людей, как Вильям Вичерли (1640—1715, «The plaindealer», «The country wife» и др.); Вильям Конгрив (1670—1729), считавшийся современниками не только лучшим комиком («The double-dealer», «The old bachelor», «Jove for love»), но и лучшим трагиком («The afflicted bride»); Этьеридж (1636—1690), «She would if she could», «The man of Mode») и авантюристка Афра Беен (1642—1680). Возврат к чувству пристойности начинает обнаруживаться лишь после революции 1688 г. Некоторый поворот к лучшему слышится уже в драмах Фарквера («Farquhar», 1678—1707, «Jove and a bottle», «The recouiting officer» и др.) и Ванбро (см. выше, стр. 481—2). Трагедия никогда не спускалась до того низменного тона, который господствовал в комедии. Доказательством этого служат произведения Отвея (1651—1685, «Venice preserved») и Натана Ли (1657—1693, «Цезарь Борджиа», «Принцесса Клевская» и др.), старавшихся продолжать на сцене традиции Шекспира. Но по мере того, как в английской драме упрочивалось чувство пристойности, падало ее эстетическое достоинство, точно в самом деле драматический гений англичан полностью был исчерпан в елисаветинскую эпоху. Произведения Николая Роу (1673—1718), актера Колли Сиббера († 1757), Ричарда Стиля (1671—1729) и даже многопрославленный «Катон» Аддисона (1672—1719), несмотря на свою внешнюю стройность, представляют в сущности только ремесленную работу.
В области эпоса ложный классицизм достиг своего апогея в произведениях Попа (1688—1744), который по остроумию, безукоризненной правильности стиха и внешнему лоску не имел себе равных, а в области литературной критики — в лице ученого лексикографа, журналиста, историка литературы и сатирика Самуэля Джонсона (1709—1784). Век королевы Анны носит название «Августовского века английской литературы»; но, при всем количественном обилии тогдашних писателей, между ними нельзя указать ни одного истинно великого поэта. Чем глубже литература увязала в безжизненном формализме ложноклассических догматов, тем ощутительнее чувствовалась потребность вернуться к природе, к естественности и истинной поэзии. Этой потребности пришли на помощь поэтические произведения Оливера Гольдсмита (1728—1774; «Путник», «Покинутая деревня»), Томсона (1700—1748; «Времена года»), Эдуарда Энга (1681—1765; «Ночные размышления»), Вильяма Купера (1731—1800) и др. Драма также с течением времени сбросила с себя ложноклассические путы; но пьесы Джорджа Лилло (1693—1739; «Лондонский купец»), Эдуарда Мура († 1753; «Игрок») и Ричарда Кемберлэнда (1732—1811; «Еврей») чересчур полны сентиментального морализма. Гораздо выше стоит комедия, нашедшая себе достойного представителя в Ричарде Шеридане (1751—1816), комедия которого «Школа злословия» принадлежит к лучшим произведениям комической музы всех времен.
В большей степени, чем поэзия, развитию английской литературы способствовала всесторонняя разработка прозы. По мере того как на историческую сцену стали выдвигаться средние классы народа, расширился и круг предметов, подвергавшихся литературной обработке. Формой, соответствовавшей характеру и требованием нового читателя, явились «Essays» («Опыты»), откликавшиеся на все вопросы науки и жизни. В скором времени эти «Опыты» повели к созданию постоянных литературных органов, так называемых «Еженедельников». Первыми основателями их были Ричард Стиль и Джозеф Аддисон. Издававшиеся ими еженедельники «Tatler» (Болтун), «Spectator» (Зритель) и «Guardian» (Опекун) оказали громадное влияние на читающую публику, далеко не ограничивавшееся одной Англией, но перешедшее также на Германию и даже на Россию (см. Английская литература во влиянии ее на русскую, т. II, 735). Начиная с этого времени, проза все больше и больше получает преобладание в английской литературе. Могучим политическим писателем и сатириком выступил Джонатан Свифт (1667—1745) в своих произведениях «Сказка о бочке», «Путешествие Гулливера» и «Книжная битва». В популярно-философской и религиозно-нравственной литературе приобрели себе имя Болингброк (1678—1751) и граф Честерфильд (1694—1773; «Письма к сыну»). В историографии прославились Давид Юм (1711—1776; «История Англии») и его продолжатель Тобиас Смоллет (1721—77), более известный, однако, как романист; далее, Вильям Робертсон (1721—93; «История Шотландии», «История Карла V» и «История Америки»); Эдвард Гиббон (1737—94; «Истории упадка и разрушения Римской империи»), Адам Фергюсон (1724—1816; «История Римской республики») и др.
Английской философии принадлежит та существенная заслуга, что она более других стремилась оставаться в союзе с точными знаниями. По самому складу своего ума, мало расположенного к чисто спекулятивному мышлению, англичане почти во все времена являлись поборниками эмпирического начала, образуя спасительный противовес дедуктивному характеру французской и метафизическим стремлениям немецкой философской мысли. Правда, что и отец схоластики, Эриген Скотт, и главный поборник церковного реализма, Ансельм Кентерберийский, принадлежали оба великобританской почве: один был родом шотландец, а другой, хотя и родился в Пьемонте, жил и учился в Англии. Но уже в XII ст. Иоанн Салисберийский апеллирует от теологической сухости к гуманистическим наукам, а в ХШ ст. свежее веяние, внесенное в западную мысль арабскими толкователями Аристотеля, нашло себе ревностных поборников в лице Александра Галесского и Роберта Гридгида. Гармония между знанием и верой, между теологией и философией, господствовавшая в классическом периоде схоластики, была подорвана преимущественно трудами трех англичан: строгого поклонника церкви, но вместе с тем метафизического скептика Дунса Скотта († 1308), провозвестника эмпирического естествоведения Роджера Бэкона († 1294) и Вильгельма Оккама († 1346), доставившего прочную победу номинализму. Этот именно возобновленный номинализм и привел к тому, что разрыв с аристотелевской схоластикой, начавшийся в эпоху Возрождения, нигде не был так полон, как в Англии, главным образом, благодаря учению Френсиса Бэкона, провозгласившего высшим научным началом наблюдение и опыт. На почве Бэконовского эмпиризма и, примыкая, с другой стороны, к движению, возбужденному во Франции Гассенди, стоял Томас Гоббз (1588—1669; «О человеческой природе», «Левиафан»), первый замечательный английский материалист, признававший ощущение единственным источником знания (nihil est in intellectu, quod non prius fuerit in sensu) и вещество — единственным реальным началом.
Самый блестящий период английской философии начинается с конца XVII столетия, с появлением знаменитой книги Джона Локка «Опыт о человеческом разуме». Локк первый вполне сознательно положил в основу философии теорию познания и, в противоположность картезианскому учению о врожденных идеях, решил вопрос о приобретении знаний в том смысле, что все человеческие знания сводятся лишь к установлению соотношений между представлениями, возникающими в нас из внешнего и внутреннего опыта. Исходя из крайних номиналистических представлений, епископ Берклэй (1684—1753; «Рассуждение о началах человеческого знания», «Разговор между Гилосом и Филонаусом») развил эмпиризм Локка в сенсуалистический идеализм, отрицавший существование вещественного мира в том смысле, как его понимают философы. С другой стороны, основная мысль Локка, что всякая умственная деятельность способна свестись к сочетанию элементарных представлений, была положена в основание физиологического, близко примыкающего к материализму учения так назыв. ассоциационных психологов, врача Давида Гертли (1705—1756; «Наблюдения над человеком»), и знаменитого химика Джозефа Пристлея (1733—1804; «Исследование о материи и духе»). В то же время механическое миросозерцание, в соединении с рационалистическим деизмом, нашло себе деятельных поборников в светилах английского естествознания, химике Роберте Бойле и физике Исааке Ньютоне. Наконец, величайший английский мыслитель, Давид Юм (1711—76; «Исследование о человеческом разуме») с неумолимой логикой и блестящим остроумием вывел все скептические последствия эмпиризма, подвергнув сокрушительной критике основные категории всякого, обыкновенного и научного, мировоззрения, вместе с понятиями о субстанции и причинности. Рядом с этим движением шло другое — разработка английской нравственной философии, которая, отчасти опираясь на Локка, отчасти расходясь с ним, пыталась вывести основы нравственности из врожденных чувств. Между представителями этого направления надо упомянуть Волластона (1659—1724), Шефтсбери (1670—1719), Гетчинсона (1694—1747), Фергюсона (1724—1816), Битти (1735—1803) и Адама Смита («Теория нравственных чувств»). На место религии откровения одни ставили естественную религию, другие — открытый атеизм, положив, таким образом, основание так назыв. школе «свободных мыслителей» (free thinkers). К последним принадлежали Блент, Коллинз, Лайон и Тиндаль, но главным образом Толенд (1670—1722), который довел учение Локка до его крайних выводов и, отвергнув всякое откровение, проповедовал материалистический пантеизм. Он был предтечей французских энциклопедистов.
На применении принципа непосредственной чувственной оценки к теоретическим вопросам Томас Рейд (1710—1796; «Исследование о человеческом уме на началах здравого смысла») основал так назыв. шотландскую философию (см. Шотландия), или учение о здравом смысле, которое мнило найти метафизическую истину в возвращении в фактам непосредственного сознания и обрушилось своей критикой преимущественно на Юма.
Ср. Spiker, «Die Philosophie des Shaftesbury» (Берл., 1872); Bertold, «Toland und der Monismus der Gegenwart» (Гейдельб., 1876); Spiker, «Kant, Hume u. Berkeley» (Берл., 1875).
Политическое красноречие достигло в описываемую эпоху высокого совершенства. Из числа знаменитых парламентских ораторов особенно выдавались: «великий коммонер» Вильям Питт (1708—1778), впоследствии гр. Чатам; сын его Вильям Питт-младший; страстный противник Французской революции Эдмонд Борк (1730—97); гениальный предводитель вигов Чарльз Джемс Фокс (1749—1806) и всесторонний Ричард Шеридан. Образцовым произведением публицистики были знаменитые политические «Письма Юниуса». Над всеми родами поэзии и прозы уже в XVIII ст. господствует роман. Он прошел в Англии те же фазисы развития, как и в других странах. Получив в начале XVIII ст. определенную форму, он в скором времени достиг всеобщего распространения и приобрел право гражданства не только в Англии, но и на материке. Самые разнообразные сюжеты, начиная с высших философских и религиозных вопросов и кончая повседневным обиходом домашней жизни и мелочами так назыв. света, все чаще и чаще стали перерабатываться в форму романа. Родоначальником новейшего английского романа должен быть признан Даниэль Дефо (1661—1731), главное произведение которого, «Робинзон Крузо», до сих пор пользуется нераздельной любовью всего читающего мира. За ним следуют творцы сантиментального семейного романа Самюэль Ричардсон (1689—1761; «Памела, или награжденная добродетель», «Кларисса» и «Сэр Чарльз Грандисон») и Оливер Гольдсмит («Векфильдский священник»); далее, основатели юмористического семейного романа Генри Фильдинг (1707—1754; «История Джозефа Андрью», «Том Джонс, или история найденыша» и «Амелия»), священник англиканской церкви Лоренс Стерн (1713—68; «Сантиментальные путешествия Йорика по Франции и Италии», неоконченный роман «Тристрам Шенди»); хирург Тобиас Смоллет («Родерик Рандом», «Перигрин Пикль», «Путешествие Гемфри Клинкера»); Генри Мэкензи (1745—1831; «Светский человек», «Человек чувства»). Рядом с этими романами появлялись также рыцарские и раздирательные романы, между прочим, знаменитой в своем роде Анны Ратклиф (1764—1822); но они не принадлежат к выдающимся произведениям английск. литературы.
Ср. Геттнер, «История английской литературы XVIII ст.» (рус. пер. А. Пыпина); Perry, «La littérature anglaise au XVIII siècle» (Париж, 1885); Beljame, «Le public et les hommes de lettres en Angleterre au XVIII s.» (1881); Jusserand, «Le roman anglais, origine et formation des grandes écoles de romanciers da XVIII s.» (1885); Thackeray, «The English humourists of the XVIII century» (русск. перев. в «Современнике», 1854 г.); Gosse, «Seventeenth-Century studies» (Лонд., 1883); его же, «From Shakespeare to Pope» (Гамб., 1885).
с. С конца XVIII столет. до наших дней. — Между факторами, повлиявшими на ход развития новой английской литературы, следует отметить преимущественно два. Углубление в жизнь природы, проявление которого замечаются уже у Томсона, Юнга и Купера, нашло себе дополнение в том, что от созерцания внешнего мира обратились к своему собственному прошлому, к истории своего народа. Новый, полный своеобразного очарования мир открылся в Оссиановских песнях Макферсона (1758—1796), хотя и поддельных, и в особенности в собраниях древних баллад епископа Перси, Ридсона и В. Скотта. В то же время, чем больше Англия раздвигала пределы своих владений, тем глубже должна была ощущаться потребность в общем, объединяющем национальном начале. Сознание этой потребности усиливалось еще недавними утратами в Америке и бесконечными войнами против корсиканского завоевателя. Из этого умственного течения вырос английский романтизм, создавший те грандиозные исторические картины, которые возбуждают удивление в романах В. Скотта. Рядом с этим движением шло другое, исходившее из тех же начал, которые во Франции привели к революции. Критический дух XVIII ст. пробовал свою разъедающую силу одинаково на высоком и низком, и так как современность, с ее сгнившими до основания отношениями, в избытке доставляла поводы к справедливому негодованию, то критика постепенно выродилась во вражду ко всему традиционному и существующему. У одних это чувство неудовлетворенности настоящим не шло дальше сентиментализма и мрачного взгляда на жизнь; других оно привело к мировой скорби, к отвращению от жизни, к отчаянию в будущем. Этот пессимизм нашел себе гениального выразителя в лорде Байроне. С другой стороны, постоянный рост материальных благ и постоянно увеличивавшиеся средства сообщения мало-помалу усвоили английской литературе характер универсальности. Она все более и более становилась всемирной литературой.
Для пробуждения истинного поэтического чувства в английской литературе огромное значение имел Роберт Бернс (1759—1796), чудные песни которого стали равно любимы, как в хижинах, так и во дворцах. Стихотворения Матью Грэгори Льюиса (1775—1818), одного из основателей романтической школы, сильно повлияли на юношеские творения В. Скотта, Соути и Кольриджа. Вордсворт, Кольридж, Соути и Вильсон образовали так назыв. Озерную школу (the lake school, лэйкисты), получившую это название от живописных озер Кумберлэнда и Нортумберленда, на берегах которых нашли себе убежище упомянутые поэты. Глава этой школы, Вильям Вордсворт (1770—1850), поставил себе задачей пересоздать поэзию на новых началах, вернуть ее по форме и содержанию к простоте и естественности. Простота чувства, правдивость изображения, искренняя любовь к людям доставили ему многих восторженных почитателей. Прямую противоположность с ним представляет Самюэль Тейлор Кольридж (1773—1834), лучшие стихотворения которого: «Christobel» и «Старый моряк», написанные им в ранней молодости, полны мощными порывами удивительной фантазии. Роберт Соути (1774—1843), будучи еще школьником, задумал передать в повествовательных стихотворениях величавые образы мифологии. Осуществлением этого плана явились отчасти его поэмы «Талаба» и «Проклятие Кегамы», построенные на арабских и индийских легендах и обнаружившие под чарующей певучестью стиха незаурядную ученость и яркое воображение. Однако, от всех его произведений веет внутренним холодом. Недаром он так легко сжег свои корабли и, став придворным поэтом, превратился в политического и религиозного реакционера. Джон Вильсон (1789—1854; «Пальмовый остров», «Чумный город» и «Эдифь и Нора»), наименее замечательный поэт Озерной школы, перешел впоследствии исключительно к прозе. Иные мотивы зазвучали в стихотворениях Вальтера Скотта (1771—1832; «Песнь последнего менестреля», «Мармион», «Дева озера», «Владыко островов»), у которого строгость стиля новейшей поэзии соединилась с духом и образностью шотландских менестрелей. В лице лорда Байрона (1788—1824) английская поэзия достигла кульминационного пункта своего развития. Едва ли вообще когда-либо жил другой человек, так рано сошедший в могилу, который создал бы столько выдающегося по внутренней силе и всесокрушающей страсти. В его произведениях мировая скорбь получила наиболее гениальное свое выражение. Новый фазис поэтического творчества открыли своими произведениями Джон Китс (1795—1828; поэма «Эндимион»), Ли Гёнт (1784—1859; «История о Римини», «Флорентийская легенда»), образовавший свой талант на итальянских образцах, и в особенности Перси Биши Шелли (1792—1822). Хотя в своих поэтических замыслах Шелли стоит не столько на почве реальной жизни, сколько на почве философских умозрений о природе стихийных сил, но у него не было недостатка в любви и в понимании идеальной красоты. Самые законченные произведения его: «Возмущение Ислама» и «Раскованный Прометей», достойный Эсхила. Томас Мур (1779—1852), «одаренный свыше» песнопевец и сатирический поэт, развернул всю мощь своего таланта в четырех восточных сказках, из которых состоит его эпическая поэма «Лалла Рук». Джордж Крабб (1754—1832) снискал себе славу описательными и сельскими стихотворениями, каковы: «Деревня», «Метрическая книга» и самое лучшее «Borough». Самуэль Роджерс (1762—1855), стоявший вне всяких новейших тенденций, прославился своими дидактическими поэмами «Радости воспоминания», «Человеческая жизнь». Выше него по таланту стоял Томас Кэмпбелль (1777—1834), поэма которого «Радости надежды» должна быть причислена к лучшим дидактическим произведениям всемирной литературы. Рафльс Лем (1777—1834) известен не столько как поэт, сколько как эссеист. Его «Essays of Elia» принадлежат к замечательнейшим произведениям этого рода. Стихотворения Томаса Гуда (1798—1845), как в серьезном, так и в комическом роде, исполнены здравых мыслей; но истинная его сила лежит в простой патетической лирике, куда нужно отнести бессмертную «Песнь о рубашке» и «Мост вздохов». Эбенезер Эллиот (1781—1849), названный «The Cornlaw rhymer» (поэт хлебных законов), был вдохновенным представителем политической поэзии и трогательно воспевал горе рабочего сословия. К лучшим произведениям Алэна Кённингэма (1784—1842) принадлежат его баллады и народные песни. Некоторые стихотворения Вальтера Севеджа Лэндора представляют попытку воскресить гений древнегреческой поэзии; в его «Gebir» и «Count Julian» попадаются места удивительной красоты. Его известность покоится преимущественно на его прозаических произведениях, между которыми первое место принадлежит «Imaginary conversation». В числе лирических поэтов, составивших себе имя, нужно упомянуть еще известного романиста лорда Литтона Бульвера (1803—1872; «Lost tales of Miletus» — Потерянные милетские сказки) и в особенности нынешнего поэта-лауреата Альфреда Теннисона (род. 1809), прославившегося своими «Королевскими идиллиями» и элегией «Locksley Hall». К ним достойно примыкают Альджернон Чарльз Свинберн (род. 1837), приобретший значительную известность своей драмой «Аталанта в Каледонии», написанной в эллинском духе, и своими «Songs before sunrise», «Song of Italy» и «Songs of two nations»); далее, Вильям Морис (род. 1834), прославившийся эпическим стихотворением «Жизнь и смерть Язона» (1867) и затем четырехтомным произведением «Земной рай»; Чарльз Маккай (род. 1812; «Легенды островов», «Голоса из толпы»); Джемс Бэли (род. 1816, «Festus»); Вильям Эйтон (1813—1865, «Lays of the Scottish cavaliers» и т. д.). Из женщин в 1-ой четверти нынешнего столетия особой популярностью пользовалась Фелиция Гиманс (1793—1835), многие произведения которой отличаются мелодичностью выражения и задушевною кротостью. Наряду с нею стоит Елизавета Броунинг (ум. 1861), жена знаменитого Роберта Броунинга (см. т. IV, стр. 731—4). В числе других женщин-поэтов нужно упомянуть Летицию Елизавету Лэйдон, Элизу Кук, Мэри Гауит, Джен Инджело и др.
Драматическая поэзия представляет мало выдающегося сравнительно с тем, чем она была в блестящую пору своего развития. С одной стороны, многие поэты, отдавая дань созерцательному направлению времени, предпочитали писать не для сцены, а для кабинетного чтения; а с другой — сама публика искала в театре не столько эстетического наслаждения, сколько сильных впечатлений, доставляемых треском музыки, декорациями и т. д. Драматические произведения Байрона («Манфред», «Двое Фоскари», «Сарданапал», «Марино Фальери») свидетельствуют о громадном таланте, но лишены настоящего драматического действия. То же самое нужно сказать о драмах Шелли («Ченчи»), В. Скотта («Halidon Hill»), Кольриджа («Угрызения совести»), Годвина («Антонио») и др. Большими достоинствами обладают драмы Иоанны Бэли (1762—1851; «Монфор»), но и они мало сценичны. В настоящее время наиболее любимыми драматическими писателями считаются: актер Джемс Шеридан Ноульз (Knowles, 1787—1862, «Виргиний», «Кай Гракх», «Любовная охота», «Горбун»), Эдв. Бульвер Литтон («The lady of Lyons», «Ришелье», «Кромвель», «Не так мы дурны, как кажемся», «Деньги»); Генри Тэйлор (†1800, «Philipp van Artevelde»); Том Тэйлор († 1880; «Между секирой и короной», «Иоанна д’Арк»); мисс Митворд († 1855; «Юлиан», «Риэнци»), и Уилки Коллинз (род. 1824; «Женщина в белом», «Новая Магдалина» и др.). Драмы Роберта Броунинга «Пятно на гербе» и «Страффорд», равно как «Королева Мария» Теннисона, скорее драматические поэмы, чем сценические произведения. Низкопробными комедиями и фарсами английская сцена в изобилии снабжается лондонскими театральными поэтами (так назыв. tinkers): Дуглас Джерольд Бекстон, Пуль, Бернанд и другие); но это такого рода продукты, которые забываются на другой же день после их появления на свет.
Ср. Barton Backer, «The London stage, its history and tradition from 1576—1888» (Лонд., 1889).
Наибольшей популярностью пользуются в новой английской литературе романы; количество этого рода литературных продуктов всевозможных родов и оттенков по истине неисчислимо. Все духовные течения и стремления новой и новейшей Англии пользовались удобной формой романа, чтобы как можно больше расширить круг своих поборников. Политика и богословие, глубокая философская мысль и легковесное модное веяние, история и путешествия, жизнь на море и на суше — все это облекалось в форму романа. Новый род романа — исторический — создал В. Скотт. Значительно ниже по своему поэтическому достоинству стоят романы Бульвера Литтона «Пельгам», «Эрнст Мальтраверс», «Эжен Арам», «Кэкстоны» и т. д.). Старинный реально-юмористический роман возродился с небывалой художественной силой в великих произведениях Чарльза Диккенса (псевдоним Боц, 1812—1870), Вильяма Мекпис Теккерея (1811—1863). К плодовитым и любимым романистам принадлежат также капитан Марриэт († 1848), Вениамин Дизраэли (1806—81; «Вивиан Грэй», «Кеннигсби», «Танкред», «Лотарь», «Эндимион»); Энсворт († 1882; «Роквуд», «Джек Шеппэрд», «Лондонский Тауэр», «Гьюи Факс»); Джемс (1801—17; «Дарнлэй», «Ришелье», «Королевская военная дорога», «Филипп Август»); Джордж Эллиот (мисс Мэри Эванс, 1829—80), самая даровитая романистка Англии. Шарлотта Бронте (псевдоним Currer Bele, 1816—1855; си. том IV, стр. 723); ирландец Чарльз Ливер (1809—1872); Леди Блессингтон (1790—1848); мисс Гарриэт Мартино (1802—1876), известная также как историк и автор популярных политико-экономических очерков; Мэри Эджворт (1767—1849, романы из ирландского быта); Энтони Троллоп († 1882); «Доктор Торн», «Барчестерские башни», «Орлейская ферма» и т. д.); Вильки Коллинз (родился 1824), родоначальник «сенсационного» романа («Женщина в белом», «Лунный камень», «Без имени», «Армадель»); Чарльз Рид (1814—84; «Никогда не поздно исправиться» и т. д.); Чарльз Кингслэй (1819—75; «Ипатия», «Назад тому два года», «На Запад»); Джордж Макдональд (род. 1824); Леди Фоллертон (род. 1812); Джулия Кавана (1824—77, «Дейзи Бернс», «Грэйс Ли» и др.); Вилиам Блэк Чэмир (1796—1856); мистрис Чёрч; мистрис Гаскель († 1865); мистрис Олифант (род. в 1840 г.); мисс Браддон (род. в 1837 г.; «Аврора Флойд», «Леди Одлей»); мисс Амелия Эдвардс (родилась 1831); мистрис Вуд (род. 1820); Уйда (псевдоним Луизы де ла Рамэ, род. 1818; «Ариадна» и другие) и пр. Даже кардинал Уайзмэн (1802—1865) прибег к форме романа («Фабиола») для отпора английским защитникам так назыв. Высокой церкви (High Church).
В английской литературе XIX ст. влиятельное положение заняли так наз. эссеисты и журнальные обозреватели («Miscellaneous writers»), которые много сделали для улучшения литературного вкуса и популяризации научных знаний. В числе их мы встречаем имена таких людей, как юморист Сидней Смит (1771—1845; «Письма Петра Пломлея»); едкий Вильям Коббет (1762—1835); даровитый критик Вильям Газлит (1780—1830), автор «Характеров шекспировских пьес», составляющих одного из лучших произведений эстетической критики в Англии; Томас Карлейль (1796—1881; «Жизнь Шиллера», «Sartor resartus», «О почитании героев», «О чартизме», «Прошлое и настоящее»); Дуглас Джерольд («Man of character», «Courtain lectures»); Томас де Квинси (Quincey, «Признание английского опиоеда»); ученый и глубокий знаток английской литературы Исаак Дизраэли («Amenities» и «Curiosities of English literature»); Джон Φостер, Фрэнсис Коббэ и Гэпворт Диксон («Лондонская башня», «Духовные жены», «Новая Америка», «Свободная Россия»). Но первое место между ними, бесспорно, принадлежит Томасу Бабингтону Маколею (1800—1859), из-под пера которого вышел целый ряд необыкновенно блестящих этюдов биографического и критического характера.
Громадное значение в течение XIX столетия приобрела периодическая печать, которая, не будучи стесняема никакими цензурными или репрессивными мерами, сделалась не только литературной, но и политической силой. Начало английской журналистики надо видеть в появившихся при Иакове I «News Letters». Более или менее регулярно, а именно еженедельно, периодические издания начали выходить только с 1622 г. Отмена газетного штемпельного сбора (1855) и налога на бумагу (1861) содействовали появлению множества новых изданий. Из газет, основанных еще в прошлом стол., «Times» (1788) еще сохраняет выдающееся положение, как орган лондонского Сити. Все остальные периодические издания — продукт новейшего времени; таковы: придворная «St. James Gazette», консервативный «Standard», аристократическая «Pall Mall Gazette», либеральный «Daily News», «Daily Telegraph», радикальный «Star», «Globe», «Echo» и др. Из еженедельных иллюстрированных журналов пользуются популярностью «Illustrated London News», «Graphic» и юмористический «Punch». К самым влиятельным ежемесячным периодическим изданиям принадлежат «Edinburgh Review» (основано в 1802), орган либералов; «Quarterly Review», орган консерваторов; радикальные органы «Westminster Review» и «Fortnightly Review»; орган ирландских католиков «Dublin Review»; орган ирландских протестантов «Dublin University Review»; «British Quarterly Review» (орган диссентеров); «Contemporary Review» (орган умеренного англиканизма); «Church Quarterly Review» (ортодоксальный); «Nineteenth Century» и разные «магазины»: Eraser’s, «Gentleman’s», «Blackwood’s» и др. Представителями литературной критики являются «Athenaeum», «Academy» и «Saturday Review». Наконец, издаваемый ежегодно «Annual Register» содержит в себе обзор всех появляющихся в английской книжной торговле новых произведений печати вместе с превосходными или, по крайней мере, вполне солидными критическими замечаниями. Нельзя также оставить без внимания дешевые и прекрасно выполненные народные издания, выходящие на счет многих специальных обществ и имеющие громадный сбыт. Статистич. сведения о периодической печати в В. см. выше, стр. 774. Ср. Duboc, «Geschichte der engl. Presse».
В области ученой литературы англичане занимают одно из первых мест среди европейских народов. Относительно историографии надо заметить, что отличительная черта исторических исследований англичан, ставящая их высоко над трудами других европейских историков, заключается в том, что они выполнены не кабинетными учеными, а людьми практического опыта, прямо или косвенно принимавшими участие в политической жизни своего времени и своего народа. Если это обстоятельство до известной степени накладывает на их исследования печать субъективности, личных пристрастий и партийного духа, то оно же спасает их от ученого педантизма, склонного приписывать мертвой бумаге больше важности, чем живому свидетельству исторической действительности. В числе историков XIX столетия почетное место занимают: Шерон Торнер (1768—1847, «История англосаксов»); Генри Галлам (1778—1859; «Конституционная история Англии», классическое сочин. по истории английской конституции; «Введение в историю литературы Европы», «Состояние Европы в Средние века»); Арчибальд Элисон († 1867; «История Европы с 1789—1815», с яркой торийской окраской); Роберт Соути («История войны на Пиренейском полуострове»); сэр Френсис Пельгрэв (1861; «История англосаксов», «История Нормандии и Англии», «История английских государственных учреждений»); Джемс Милль («История Индии», 1817); Джон Лингард (1771—1851; «История Англии от первого вторжения римлян», «История древностей англосаксонской церкви»); лорд Магон (1805—75; «История Англии от Утрехтского мира»); Малькольм («История Персии», 1815); Томас Карлейль (1796—1881; «История Фридриха Великого», «Письма и речи Кромвеля», «История Французской революции»); Нэпир († 1860; «История войны на Пиренейском полуострове»); банкир Джордж Грот (1789—1871; «История Греции», написанная с точки зрения философа и государственного человека); лорд Маколей («История Англии от восшествия на престол Иакова II»), один из первых историков Англии, пользующийся наибольшей известностью на континенте; Джемс Фроуд (род. 1818; «История Англии от падения Вольсея до уничтожения испанской армады»); Мэриваль (род. 1818; «История римлян»); Фриман (род. 1823; «История норманнского завоевания», «Исторические опыты», «Рост англ. конституции»); Стёббс («История англ. конституции»); Раулинсон («История восточных монархий»); Джемс Мэкинтош (1765—1832; «История Англии», «История Английской революции», 1688); В. Годвин 1756—1836; «История англ. республики до возвращения Карла II»); Малькольм Ленгс († 1818; «История Шотландии от вступления на престол Иакова VI»); Чальмерс († 1825, «Каледония»); Фрезер Тейтлер («История Шотландии»); Гиль Бертон («История Шотландии с 1689»); известный парламентский деятель и беллетрист Мак Карти («История нашего времени», содержащая также весьма ценный обзор всей литературы за последние 40—50 лет). По истории культуры известны: Генри Томас Бокль (1822—62; «История цивилизации в Англии», одна из смелых попыток построить историю на совершенно новых основаниях и поднять историческую науку на уровень естествоведения); Вильям Дрепэр (1811—1882; «История умственного развития Европы»); Гардполь Лэкки («История рационализма в Европе»); Тэйлор. Источники по древней истории Англии издавались «Историческим обществом», «Кэмденским обществом» и «Record Commission», прекратившей свое существование в 1867 г.
В области биографий английская литература самая богатая в Европе. Начало им положено известной книгой Босвэля «Жизнь Джонсона», и с тех пор интерес к подобной портретной литературе чрезвычайно возрос в массе публики. Англия обладает теперь весьма тщательно составленными биографиями многих своих выдающихся людей на поприще литературы, науки, искусств и государственной жизни. В числе англ. биографов выдаются: Роберт Соути («Нельсон», «Веслэй»); Томас Лур («Шеридан», «Лорд Байрон»); Форстер («Гольдсмит», «Лендор», «Диккенс», «Государственные люди республики»); Эллэн Кенингэм (о британских живописцах, скульпторах и архитекторах); Брум (о государственных людях и ученых царствования Георга III); Чэмберс (о знаменитых шотландцах); Бульвер («Лорд Пальмерстон»); лорд Магон («Питт»); лорд Джон Россель («Фокс»); Кокс («Мальборо»); Карлейль («Кромвель»); Диксон («Говард», «Блэк», «Пэн», «Бэкон»); Газлит («Наполеон»); Льюис («Гете»); Смайльс (о британских техниках); Джон Морлэй («Борк» «Вольтер», «Руссо» и др.) и т. д. Автобиографии писали: Брум, сэр Генри Голленд, Робинсон, Джон Стюарт Миль, мисс Гарриэт Мартино и др. Большой интерес представляют также дневники королевы Виктории и изданное по ее поручению жизнеописание принца Альберта, а также воспоминания Томаса Карлейля и «Письма и записки» его жены. Кроме того, существуют многотомные собрания биографий, как «Biographia Britannica», «General biographical dictionary» Эйкина (10 т., Лонд., 1799—1815) и Чальмерса (32 т., Лонд., 1812—17); «New biographical» Розе (12 т., Лонд., 1848) и др. К новейшим предприятиям в том же роде принадлежат выходящие отдельными книжками под редакцией Джона Морлея «English Men of Letters», заключающие в себе прекрасно составленные биографии многих выдающихся писателей и ученых; редактируемые Ингрэмом биографии выдающихся женщин («Eminent Women Series») и др.
Изучению классической филологии было положено прочное начало трудами одного из ее первоклассных представителей, Ричарда Бентли (1662—1742), основателя так назыв. критической школы. Учениками его были такие филологи, как Кларк, Мезгрев, Тайруит, Порсон (1758—1808), Пейн Найт (Knight, † 1824), Эльмсли (1773—1825). К новейшему, так назыв. энциклопедическому направлению классической филологии принадлежат Гезфорд (1779—1855), Блумфильд (1786—1857), Арнольд, Пейли, Элис, Денлоп, Доннальдсон, Кенингтон и другие. Изучение древностей явилось естественным следствием свойственной англичанам любви к путешествиям. Им европейская наука обязана тем, что древняя Эллада как бы была вновь открыта. С сочинениями древних греков в руках и при щедрой поддержке со стороны английского посольства в Константинополе английские путешественники производили наблюдения на месте и обогатили науку многими драгоценными трудами по искусству, географии и топографии. В числе этих исследователей большой известностью пользуется Бельцони († 1822), В. М. Лик (1777—1860), Р. Чандлэр (1738—1810), Лайард (род. 1817), Роулинсон (род. 1810), Ньютон (род. 1816). Не менее деятельное участие англичане принимали в новейших раскопках, производившихся в Греции и Малой Азии. Для любви англичан к классическим древностям характеристичен тот факт, что еще в недавнее время появились три новых перевода Илиады, сделанные один министром Дэрби, другой астрономом Джоном Гершелем и третий филологом по профессии, профессором Блекки. Знаменитый первый министр Англии, Гладстон, посвятил Гомеру большое трехтомное сочинение «Studies on Homer and the Homeric Age». Англичанам до сих пор недостает, однако, цельного сочинения об античной жизни и античном искусстве. Широкое распространение получило в нынешнем столетии сравнительное языкознание, основание которому положено преимущественно трудами оксфордского профессора Макса Мюллера (род. 1823, «Lectures on the Science of Language» и др.). В одном направлении и рядом с ним работают: сэр Джон Вильям Кокс («Mythology of the Aryan Nations», «Introduction to Mythology and Folklore»), Фаррар («Chapters on Language», «Families of Speech») и др. Много ценных и самостоятельных исследований сделано англичанами в области изучения восточных языков и народоведения, в которой особенно прославились: Бельцони, Лайард, Роулинсон, ассириолог Джордж Смит († 1876), санскритолог В. Джонс († 1794), Кольбрук († 1837), Крауфорд († 1868), Мьюир († 1882) и Вильямс.
В начале XIX ст. над английской философией царил шотландский психологизм, в лице главных своих представителей: Дюгальда Стюарта, Томаса Брауна и Мэкинтоша. Противником этого направления выступил Φериер, старавшийся создать из идей Берклея и немецкого философа Фихте особую систему идеализма, к которой вскоре примкнула школа новейших берклеянцев с эдинбургским философом Фразером во главе. С другой стороны, Вильям Гамильтон внес в шотландскую философию многие результаты кантовой критики разума и нашел себе многих последователей в так назыв. новокантианцах, между которыми самый значительный — Мансель. Еще раньше этого Уэвелл (Whewell) воспользовался кантовскими принципами для своего философского изложения истории и теории наук. В новейшее время в Англию нашли себе доступ системы Гербарта и Гегеля, эклектизм Кузена и позитивизм Конта. Главными противниками всех этих направлений были Джемс Милль (1773—1836; «Анализ явлений человеческого духа»), сын его Джон Стюарт Милль («Система логики»), Александр Бэн и др. Как и следовало ожидать, весьма значительное философское движение было вызвано также теорией подбора Чарльза Дарвина. В настоящее время самым значительным английским мыслителем, бесспорно, должен быть признан Герберт Спенсер.
Теология в течение Средних веков двигалась по традиционному, установленному церковью пути, и даже Реформация, которая в Англии свелась, в сущности, только к перенесению высшей духовной власти от папы к королю, отнюдь не принесла с собою свободы исследования. Научное богословие в собственном смысле начинается не раньше XVII—XVIII ст., преимущественно под влиянием изучения первоначального библейского текста. Первое критическое издание Нового Завета сделано Джоном Миллем (1707); критика ветхозаветного текста получила начало в трудах Кенникота († 1783). Церковное право и церковную археологию разрабатывали: Юшер († 1656), Биверидж († 1708) и Бингэм († 1723). Нападки деизма на положительную религию вызвали появление множества апологетических сочинений со стороны ее представителей, в особенности Стиллингфлита (†1699), Паркера (†1687), Никольса (1712) и т. д. О естественной теологии писали Рей, Пелей († 1805), Уэвелль и лорд Брум; о практическом христианстве — известный филантроп Вильберфорс (†1833). Против мертвого механизма так наз. высокой церкви (High Church) из самых недр ее восстала оппозиционная партия «евангеликов», которым, между прочим, принадлежит заслуга практического осуществления вопроса об отмене невольничества. Новейшие последователи этого направления стоят близко к точке зрения континентального кальвинизма; но их богословская литература лишена научного значения и ограничивается преимущественно проповедями и назидательными сочинениями. Новый раскол в среде высокоцерковников был вызван так назыв. пьюзеизмом (см. это сл.), учением оксфордских профессоров Ньюмана (род. 1801) и Пьюзея († 1882), питавших сильную склонность к католицизму и принимавших все постановления и учения католической церкви, не находящиеся в прямом противоречии с «39 статьями». Настоящих ученых англиканская церковь имела, в сущности, только в лице декана Артура Стенли (1815—81) и других представителей так назыв. свободно-церковного направления (broad-church); тогда как остальная литература ее наполнена собраниями проповедей (sermons), между которыми самыми лучшими все еще остаются проповеди архиепископа Тиллотсона († 1694). В наше время теологии все чаще и чаще приходится выдерживать борьбу с открытыми нападками со стороны представителей естествознания, как об этом свидетельствует, между прочим, возгоревшаяся в начале 1886 г. на столбцах «Nineteenth Century», полемика между Гексли и Гладстоном о библейской истории миросоздания. С религиозно-философской стороны она встретила неожиданного противника в лице проф. Генри Друмонда, защищающего в своей книге «Natural law in the spiritual world» ту мысль, что и религиозно-нравственная жизнь подчинена естественным законам.
Юридическая литература Англии имеет мало научного значения, ограничиваясь преимущественно собраниями узаконений, специальными вопросами и казуистикой. Существуют, впрочем, весьма почтенные исключения, во главе которых должны быть поставлены труды Блэкстона, Бентама и Остина (Austin). Зато государственные науки, в особенности политическая экономия и народное хозяйство, обязаны англичанам многими весьма ценными вкладами. Господствующая ныне научная система политической экономии была создана англичанином Адамом Смитом. Между тем, как меркантилизм видел источники народного благосостояния только в торговле, а физиократы — только в поземельной собственности, Смит первый признал труд единственным основанием всякого богатства. Его учение было развито дальше Мальтусом (1766—1836; «Опыт о народонаселении») и, в особенности, Давидом Рикардо (1772—1823; «Основы политической экономии»), в той же отрасли с успехом работали Иеремия Бентам, Джемс Маккулок («Элементы политической экономии»), Джемс Милль, Джон Стюарт Милль («Основание политической экономии»), Ленг, Сениор, Маклеод, Фаусетт и друг. Для популяризации политико-экономических учений много сделала мисс Гарриет Мартино, написавшая ряд кратких рассказов («Illustrations of Political Economy», «Poor Laws and Paupers», «Illustration of Taxation»), наглядным образом и в общедоступной форме разъясняющих основные принципы этой науки. Исповедуемые англичанами взгляды на свободу торговли и покровительственные пошлины имели своего главного защитника в Ричарде Кобдене. Учрежденный последователями его кобденский клуб поставил себе главною задачею распространение идей своего учителя, в соответствии с требованиями времени.
В области точных наук английская литература давно приобрела всемирную известность, как своими первоклассными исследованиями, часто открывавшими новые пути, так и сочинениями, посвященными популяризации знаний. В биологии, кроме многочисленных книг по специальным вопросам, большею частью снабженных превосходными иллюстрациями, первое место занимают знаменитые труды Дарвина и Гексли. Всемирною известностью пользуются также Лайэль — в геологии; Дальтон, Лесли, Брюстер, Юнг, Фарадей, Витстон, Тиндаль, Томсон и Максвелл — в физике; Бойль, Пристлей, Кэвендиш, Деви, Волластон — в химии; Гершели, отец и сын, Эйри — в астрономии; Ньютон, Кэйлей, Томсон и Тэт — в математике. Все это — такие имена, которые составляют справедливую гордость английского народа и всего человечества. Медицина в Англии уже в XVII ст. имела блестящего представителя в лице Вильяма Гарвэя (1578—1657), которому наука обязана открытием кровообращения. Долгое время английская медицина шла во главе других стран, и если в нашу эпоху она дала себя опередить другим по теоретической разработке науки, то ее хирургия все еще остается образцом и предметом подражания. Имена Симпсона, познакомившего нас с действием хлороформа, и Листера, творца нынешнего противогнилостного лечения, навсегда останутся связанными в памяти людской с именами величайших благодетелей человеческого рода. В общем, можно сказать, что Англии не всегда принадлежит инициатива в научных вопросах, но зато она почти всегда является последней инстанцией, в которой решается судьба этих вопросов. Гипотеза, завоевавшая симпатии англичан, тем самым как бы закрепила за собою право гражданства в науке. Ни в какой другой стране к услугам врача не имеется такого множества учебных и ученых учреждений, такого обилия прекрасно устроенных и превосходно руководимых госпиталей, такого богатства всевозможных вспомогательных средств, такой распространенной специальной журналистики, такого множества частных и общих ученых съездов и т. д., как в Англии. Англия — родина практической гигиены, и деятельность ее санитарных врачей пользуется всемирной известностью.
Весьма значительную отрасль английской литературы составляют описания путешествий. В своих поисках за новыми рынками англичане не оставили неисследованным почти ни одного уголка земного шара, а их ученые экспедиции распространяются на все страны света, на все моря и океаны. Из громадного множества английских путешественников здесь достаточно будет указать только наиглавнейших: Мунго Парк († 1806, Сев. Африка), Ричард Бертон (Золотой берег), Огюстин Грант, Джон Спик († 1864), Самуил Бекер (источ. Нила), Давид Ливингстон (1875, южная половина Центральной Африки). Генри Стэнли и Камерон (Центральная и Южная Африка), Парри († 1855, сев. полюс), Росс (южн. полюс), Вильям Дживорд Пельгрэв (средн. и вост. Аравия), Кер Портер († 1842, Азия), Эльфинстон (Персия, Афганистан, Турция), Берк (Австралийский материк), Дарвин (Южн. Америка) и др.
Английская литература в Америке — см. Североамериканская литература.
Литература: Кроме означенных выше сочинений — см. Warton, «History of English poetry» (неоконченная, XI—XVI стол., нов. изд., Лондон, 1872); Mezières, «Histoire critique de la littérature anglaise» (Пар., 1834); Collier, «History of English dramatic poetry» 1831); Ward, «History of english dramatic literature to the death of Queen Anne» (1875); Hallam, «Introduction to the literature of Europe» (1837—1839); Disraeli, «Amenities of literature» (1841, нов. изд. 1870); Thackeray, «English humorists» (1854); Taine, «Histoire de la littérature anglaise» (6 изд., Париж, 1885; русск. перев. Рябинина и Головина); Craik, «History of English literature» (Лондон, 1871); Scherr, «Geschichte der engl. Litteratur» (3-е издание, Лейпциг, 1883); Büchner, «Geschichte der engl. Poesie» (Дармштадт, 1856); Julian Schmidt, «Uebersicht der engl. Litteratur im XIX Jahrh.» (Лейпциг, 1859); Engel, «Geschichte der engl. Litteratur» (2 издание, 1888); Bleibtren, «Geschichte der engl. Litteratur» (XVI—XIX ст., 1886—87); Allibone, «Critical dictionary of English literature» (Филад. и Лонд., новое изд. 1871—1872); Johnson, «Life of the English poets» (Лейпциг, изд. Таухница); Oliphant, «The literary history of England in the end of the XVIII and the beginning of the XIX century» (Лондон, 1882 г.); Barot, «Histoire de la littérature contemporaine en Angleterre 1830—74» (Пар., 1874); Stedman, «Victorian poets» (Лондон, 1875); Morley, «Of English literature in the reign of Victoria» (Лейпциг, 1881); Brandes, «Hauptströmmungen» (4 т., «Der Naturalismus in England»; «Die Seeschule»; «Byron u. seine Gruppe» (Берлин, 1870); Ten-Brink, «Gesch. d. Engl. Literatur» (1871—89).
На русском языке: Т. Шау, «Очерки англ. литературы» («Библ. для Чтения», 1847, т. 83); «История англ. журналистики» («Отеч. Зап.», т. 38 и 39, 1853); Дизраэли, «Писатели и критики старой Англии» («Современник», 1855, т. 52); А. Г., «Английская литература» («Библ. для Чт.». 1855, № 6 и сл.); «Очерки истории журналистики в Англии» («Отеч. Зап.», 1858, т. 116); Р. Гаррисон, «Обзор современной англ. литературы» («Русское Слово», 1860, 12); Л. де Роберти, «Английская журналистика» («Русский Вестник», 1862, т. 38 и 39); «Иностранные актеры и английская драма» («Библ. для Чтения», 1863, 12); Ю. Шмидт, «Обзор английской литературы XIX ст.» (с нем., СПб., 1864); П. Смит, «Происхождение и развитие современного английского яз.» (М., 1870). Ср. также «Всеобщую историю литературы» В. Корша и А. Кирпичникова, сочинения Штерна, Шерра, Геттнера (XVIII в.), В. Зотова, а также полное собрание сочинений А. В. Дружинина.