Лучшіе опыты этого разряда несомнѣнно принадлежатъ г-ну Реймерсу (въ Манчестерѣ), лично мнѣ извѣстному, который съ самаго ихъ начала, кромѣ отчетовъ, помѣщаемыхъ имъ въ англійскихъ журналахъ, весьма подробно сообщалъ мнѣ въ письмахъ о получаемыхъ имъ результатахъ. Читатели «Psych. Studien» знакомы съ ними по статьямъ г. Реймерса, напечатаннымъ въ сказанномъ журналѣ въ 1877 году и послѣдующихъ. Заимствую изъ письма г. Реймерса (отъ 6-го апрѣля 1876 г.), хранящагося у меня и теперь, подробное описаніе его перваго опыта въ этомъ родѣ:
«Медіумъ — очень полная женщина, сидѣлъ въ тюлевомъ мѣшкѣ, охватывавшемъ его голову и руки. Мѣшокъ собирался на обыкновенную полотняную тесемку, продѣтую въ широкій рубецъ и туго завязанную вокругъ таліи, такъ что руки или, вообще, вся верхняя часть корпуса была совершенно обхвачена. Концы этой тесьмы были мной завязаны въ нѣсколько туго затянутыхъ узловъ, такъ что освобожденіе медіума изъ мѣшка становилось совершенно немыслимымъ. Въ такомъ видѣ сидѣлъ онъ въ углу моей комнаты, и я нарочно подчеркиваю это обстоятельство, какъ исключающее возможность предположенія какой-нибудь потайной двери. Тщательно взвѣсивъ парафинъ, я положилъ его въ небольшое ведро и влилъ туда кипятку; въ скоромъ времени парафинъ распустился и я поставилъ ведро на стулъ около медіума. Уголъ былъ отгороженъ коленкоровой занавѣской и такъ загроможденъ нотной этажеркой, двумя стульями, табуретомъ съ ведромъ и корзинкой для старыхъ бумагъ, что спрягаться тамъ кому-нибудь постороннему не было никакой возможности. При слабомъ освѣщеніи я сѣлъ передъ занавѣской и вскорѣ убѣдился, что медіумъ уже въ трансѣ. Фигуры не являлось, но голосъ прошепталъ: „Удалось; возьми осторожно форму, она еще тепла, но не буди медіума“. Я распахнулъ занавѣску и увидалъ подлѣ медіума фигуру, которая быстро исчезла. Форма была тутъ. Я взялъ ведро, а какъ парафинъ былъ еще въ жидкомъ видѣ, то предложилъ медіуму опустить въ него свою руку, чтобы получить съ нея форму. Потомъ я взвѣсилъ обѣ формы вмѣстѣ съ остаткомъ парафина: вѣсъ былъ тотъ же, за исключеніемъ незначительной убыли, происшедшей отъ неизбѣжнаго прилипанія парафина къ краямъ ведра. Всѣ завязки и узлы были въ цѣлости, въ чемъ я удостовѣрился тщательнымъ осмотромъ, прежде чѣмъ освободить медіума. Единственная дверь въ комнатѣ была заперта на ключъ, а завѣшанный уголъ я все время не выпускалъ изъ виду. Невозможность обмана на столько очевидна, что кажется нечего о томъ и распространяться. Употребленіе тюлеваго мѣшка при опытахъ — мысль весьма удачная. Я обязанъ ею профессору Бутлерову, примѣнявшему этотъ способъ въ сеансахъ съ Бредифомъ. Еслибъ руки медіума и оставались свободными, сомнѣніе все-таки невозможно. Если допустить, что гипсовая рука была тайкомъ принесена медіумомъ, то при удаленіи ея изъ формы, чрезвычайно нѣжной и хрупкой, послѣдняя неминуемо должна была бы сломаться или, по крайней мѣрѣ, попортиться. Рука же изъ эластическаго матеріала не выдержала бы высокой температуры, ибо медіумъ чуть не вскрикнулъ, когда потомъ опускалъ руку въ растопленную массу. Если бы, наконецъ, форма изъ парафина была принесена, то она была бы толще, а повѣрка взвѣшиваніемъ выдала бы обманъ».
Такимъ способомъ г. Реймерсъ получилъ первый отливокъ правой руки, по своему сложенію совершенно сходной съ той рукой, которая дотолѣ появлялась передъ нимъ только на нѣсколько мгновеній и съ которой ему удалось еще прежде получить отпечатокъ на мукѣ (см. «Psych. Studien» 1877 г., стр. 401). По формѣ и величинѣ она рѣзко отличалась отъ руки медіума, женщины пожилой и принадлежавшей къ рабочему классу. Этотъ первый опытъ былъ произведенъ г. Реймерсомъ 30-го января 1876 г., какъ видно по его письму въ «Spiritualist» отъ 11-го февраля 1876 г. (Относительно прочихъ подробностей см. его статью въ «Psych. Studien» 1877 г., стр. 351—401).
Этотъ опытъ былъ вскорѣ повторенъ (5-го февраля 1876 г.) г. Реймерсомъ въ его собственной квартирѣ, въ присутствіи двухъ свидѣтелей: м-ра Окслея и м-ра Лайтфута. Окслей помѣстилъ отчетъ о немъ въ «Spiritualist»ѣ отъ 11-го февраля 1876 года. Были приняты тѣ же мѣры предосторожности. М-ръ Окслей выразилъ желаніе получишь форму лѣвой руки, подъ пару первому отливку съ правой. Вскорѣ послышался «плескъ воды» и по окончаніи сеанса въ ведрѣ нашли теплую еще форму лѣвой руки, по отливкѣ которой получилась рука, совершенно соотвѣтствующая прежней правой (См. «Psych. Stud.» 1877 г., стр. 491—493).
М-ръ Реймерсъ былъ такъ любезенъ, что переслалъ мнѣ отливокъ этой лѣвой руки, которую легко отличить отъ всѣхъ прочихъ полученныхъ у него впослѣдствіи, ибо у нея, на тылу, находится изображеніе креста, подареннаго г. Реймерсомъ фигурѣ, именующей себя Берти и появлявшейся на всѣхъ послѣдующихъ сеансахъ съ этимъ крестомъ. Кромѣ того г. Реймерсъ прислалъ мнѣ отливокъ лѣвой руки медіума, сдѣланный имъ тотчасъ же вслѣдъ за полученіемъ формы съ руки Берти, какъ онъ это сообщаетъ въ «Psych. Stud.» 1877 г., на стр. 404.
Прилагаю здѣсь таблицы VIII и IX съ фототипіями, изображающими обѣ руки, для того, чтобы дать читателю возможность самому судить объ ихъ сходствѣ. Отливки обѣихъ рукъ, положенные рядомъ и въ томъ же фокусѣ, были фотографированы въ моемъ присутствіи; фототипіи не передаютъ всѣхъ деталей, но достаточно взглянуть на нихъ, чтобы замѣтить полнѣйшее несходство обѣихъ рукъ: у медіума большая, некрасивая рука; рука же Берти, напротивъ, маленькая и изящная; особенно бросается въ глаза разница пальцевъ и ногтей. Существенную разницу, доказанную измѣреніемъ, представляетъ длина пальцевъ; у медіума они на сантиметръ длиннѣе пальцевъ Берти. Обхватъ ладони медіума, измѣренной при основаніи пальцевъ (гдѣ ширина не можетъ измѣняться), тоже на сантиметръ больше, а обхватъ руки въ сгибѣ кисти больше на два сантиметра. Фотографія руки Берти сдѣлана съ копіи отливка, но м-ръ Реймерсъ прислалъ мнѣ и двѣ оригинальныя парафиновыя формы, одну съ правой, а другую съ лѣвой руки Берти. О нихъ онъ писалъ мнѣ слѣдующее отъ 4-го апрѣля 1877 г.:
«Замѣчательный результатъ, достигнутый мною въ видѣ отлива матеріализованной руки, кажется мнѣ на столько значительнымъ, что я считаю нелишнимъ переслать вамъ одинъ изъ немногихъ полученныхъ нами экземпляровъ… Посылаемая вамъ рука получилась при тѣхъ же условіяхъ, какъ и первая, въ присутствіи м-ра Окслея и одного пріятеля („Spiritualist“ отъ 11-го февраля 1876 г.). Особенно удивительна исторія креста. Я подарилъ его появившейся фигурѣ въ то время, когда медіумъ сидѣлъ въ тюлевомъ мѣшкѣ. Когда медіумъ проснулся, креста не было, онъ исчезъ. Я освободилъ его изъ мѣшка не раньше, какъ употребилъ всѣ старанія найти крестъ. На слѣдующемъ сеансѣ Берти появилась съ крестомъ на шеѣ. Форма ея рукъ совершенно та же, какъ на прилагаемомъ отливкѣ. Дѣлаю такъ смѣло это заявленіе въ качествѣ недурнаго рисовалыцнка. До сихъ поръ я получилъ двѣ правыя и три лѣвыя руки — всѣ въ различныхъ положеніяхъ, но мелкія линіи и складки повторяются во всѣхъ съ одинаковой точностью; это несомнѣнно одна и та-же индивидуальность. Узнаваемость этихъ рукъ, въ которыхъ видна жизнь, составляетъ для меня верхъ доказательства, что здѣсь дѣйствительно имѣетъ мѣсто процессъ матеріализаціи. Посылка была уже готова, когда мнѣ вздумалось добавить кое-что еще… Прилагаю двѣ оригинальныя парафиновыя формы, которыя получилъ вчера для этой цѣли. Какъ всегда, я посадилъ медіума въ тюлевый мѣшокъ и, кромѣ того, прикололъ сзади къ платью концы стягивающей его тесьмы. Вскорѣ Берти стала показываться въ отверстіи занавѣсокъ и надъ кабинетомъ, потомъ скрылась; я услышалъ плескъ воды и нашелъ обѣ руки, уже остывшія, въ ведрѣ съ водой… Налейте ихъ растворомъ самаго тонкаго гипса, и т. д.; затѣмъ возьмите увеличительное стекло и сравните отлитыя руки съ руками мною посылаемыми; и вы узнаете ту же индивидуальность. Я такъ въ этомъ увѣренъ, что посылаю вамъ только-что полученныя формы и знаю напередъ, что результатъ оправдаетъ мою увѣренность».
И дѣйствительно, полученный мною отливокъ правой руки совершенно отвѣчалъ присланной гипсовой лѣвой рукѣ, отлитой самимъ Реймерсомъ. Что же касается до формы лѣвой руки, то я имѣлъ неосторожность сохранить ее въ ея первоначальномъ видѣ, т. е. не наполнивъ ее гипсомъ, вслѣдствіе чего она со временемъ приплюснулась, и я налилъ ее гипсомъ только теперь — десять лѣтъ спустя. Ладонь этой руки вышла уродливой, но пальцы сохранились довольно хорошо, — это несомнѣнно тѣ же пальцы. Недавно я просилъ г. Виттиха прислать мнѣ отливокъ формы, полученной на сеансѣ 17-го апрѣля 1876 года (о которомъ мы будемъ говорить впослѣдствіи) со спеціальной цѣлью отсылки друзьямъ въ Лейпцигъ. Сравнивая этотъ гипсовый оригиналъ правой руки съ имѣющимся у меня оригиналомъ той же руки, легко признать совершенную тождественность руки, служившей моделью; только въ положеніи пальцевъ есть маленькая разница, что именно мнѣ и было интересно констатировать.
Происходило не мало преній о томъ, какимъ образомъ рука или иной органъ извлекается изъ парафиновой формы? Дематеріализуется ли онъ въ самой формѣ, или вынимается изъ нея обыкновеннымъ путемъ. Судя по нѣкоторымъ даннымъ, имѣетъ мѣсто и то и другое, смотря по условіямъ формы. Предположить дематеріализацію можно въ томъ случаѣ, когда положеніе пальцевъ въ полученномъ отливкѣ таково, что извлеченіе руки изъ формы обыкновеннымъ путемъ представляетъ абсолютную физическую невозможность; случаи подобнаго рода бывали, и ниже я приведу тому примѣръ, но мнѣ кажется, что эта частность всегда будетъ вести къ разногласіямъ. Поэтому, я полагаю, что сущность дѣла состоитъ въ самомъ фактѣ полученія подобной формы при условіяхъ, исключающихъ возможность поддѣлки. Если полученный отливокъ будетъ имѣть точную форму руки медіума, то мы будемъ имѣть въ этомъ драгоцѣнный фактъ его тѣлеснаго раздвоенія. Констатированіе этого факта есть первый шагъ въ вопросѣ о матеріализаціи; если же, напротивъ, полученный отливокъ будетъ имѣть форму отличную отъ органа медіума, то мы получимъ наилучшее доказательство другого, несравненно болѣе сложнаго явленія, необходимо ведущаго къ совершенно инымъ заключеніямъ.
Что касается до доказательствъ, такъ сказать, органическихъ, то я не могу не упомянуть о слѣдующемъ наблюденіи, сдѣланномъ мною. Внимательно разсматривая оригинальный отливокъ руки Берти и сравнивая его съ отливкомъ руки медіума, я съ удивленіемъ замѣтилъ, что рука Берти хотя и имѣетъ полноту руки молодой женщины, но кожа на ней носитъ отпечатокъ старости; а медіумомъ была, какъ сказано выше, пожилая женщина, вскорѣ послѣ того умершая. Вотъ подробность, которую никакая фотографія не обнаружитъ и которая наглядно доказываетъ, что матеріализація дѣйствительно происходитъ на счетъ медіума, представляя нѣчто составленное изъ наличныхъ органическихъ формъ и нѣкоторыхъ сверхъ того особенностей, смотря по орудующей силѣ. Поэтому мнѣ было очень пріятно, когда въ письмѣ отъ 20-го февраля 1876 г., сопровождавшемъ отливки, о которыхъ рѣчь будетъ ниже, м-ръ Окслей сообщилъ мнѣ о своемъ подобномъ же наблюденіи:
«Странное дѣло, — пишетъ онъ, — молодость и старость ясно проглядываютъ на этихъ отливкахъ! Не значитъ ли это, что хотя эти матеріализаціи и сохраняютъ свойственныя имъ молодыя формы, но, образуясь преимущественно на счетъ тѣла медіума, онѣ носятъ на себѣ и признаки его старчества. Взгляните на вены, выступающія на рукѣ — вы увидите на ней неоспоримые признаки организма самого медіума». (Эти слова относятся къ рукѣ «Лилли», фототипію которой я помѣстилъ въ нѣмецкихъ изданіяхъ настоящей книги).
Я упомяну теперь о томъ же явленіи, съ тѣмъ же результатомъ, т. е. о полученіи формъ, отливки которыхъ совершенно тождественны съ предшествующими, но при другомъ условіи ихъ полученія, весьма замѣчательномъ, именно съ другимъ медіумомъ, и даже медіумомъ не женщиной, а мужчиной, — съ докторомъ Монкомъ; правда, что прежній медіумъ, м-съ Фирманъ, присутствовала на сеансѣ въ качествѣ зрительницы и можно, пожалуй, приписать полученіе одинаковыхъ результатовъ медіумическому вліянію того же медіума, дѣйствовавшаго на разстояніи. Другая замѣчательная особенность этого сеанса состояла въ томъ, что человѣческія фигуры совершенно выступали изъ-за занавѣски, а потомъ, скрывшись за нею, чтобы производить парафиновыя формы, подавали ихъ неснятыми съ своихъ рукъ или ногъ, и присутствующіе сами снимали ихъ. Реймерсъ описываетъ это такъ: — «Сила вскорѣ проявилась, послышался плескъ воды; черезъ нѣсколько минутъ я долженъ былъ встать и, нагнувшись, протянуть руки, чтобы осторожно снять форму. Я ощупалъ парафиновый башмакъ и въ одинъ мигъ матеріализованная нога, съ какимъ то особеннымъ звукомъ изъ него высвободилась, а форма осталась въ моихъ рукахъ… Въ тотъ же вечеръ удалось намъ получить и обѣ руки, и всѣ три отливки передаютъ въ точности характерныя линіи и черты, которыя я находилъ на рукахъ и ногахъ Берти, когда формы съ нихъ получались черезъ медіумизмъ м-съ Фирманъ» (CM. «Ps. Studien» 1877 г., стр. 549).
На этомъ-же сеансѣ была получена съ другой матеріализованной фугуры, называвшей себя Лилли, форма, представлявшая еще другое замѣчательное доказательство подлинности явленія. Краткій отчетъ объ этомъ сеансѣ, происходившемъ 11-го апрѣля 1876 г., былъ помѣщенъ присутствовавшимъ на немъ м-ромъ Окслеемъ въ «Spiritualist»’ѣ отъ 21-го апрѣля 1876 г.; а затѣмъ въ 1878 г. въ двухъ №№ того-же журнала (отъ 24 мая и 26 іюля) онъ описалъ его подробно и дополнилъ рисунками, изображавшими руку и ногу, отлитыя въ формахъ, имъ самимъ снятыхъ съ органовъ матеріализованныхъ фигуръ.
Такъ какъ м-ръ Окслей имѣлъ любезность прислать мнѣ отливки этихъ формъ, то я и привожу здѣсь его статью, относящуюся до руки «Лилли».
Въ «Spiritualist»’ѣ отъ 24 мая 1878 года мы читаемъ слѣдующее:
«Прилагаемое изображеніе воспроизводитъ въ точности гипсовую руку, вылитую въ формѣ, полученной на сеансѣ 11 апрѣля 1876 г. съ матеріализованной фигуры, называющей себя Лилли, при обстановкѣ, исключавшей всякую возможность обмана. Медіумомъ былъ д-ръ Монкъ; послѣ того какъ мы, согласно его просьбѣ, обыскали его, онъ удалился въ импровизованный много кабинетъ, устроенный въ оконномъ фонарикѣ при помощи занавѣски, отдѣлявшей его отъ комнаты, гдѣ все время горѣлъ газъ. Придвинувъ вплотную къ занавѣси круглый столъ, мы сѣли около него въ числѣ семи человѣкъ. Черезъ нѣсколько времени въ разрѣзѣ занавѣси появились двѣ женскія фигуры, извѣстныя намъ подъ именами „Берти“ и „Лилли“, а когда д-ръ Монкъ высунулся изъ-за занавѣски, обѣ фигуры появились наверху, а двѣ мужскія фигуры (Майкъ и Ричардъ) отдернули занавѣси съ боковъ и также показались намъ. Такимъ образомъ мы увидали единовременно медіума и четыре матеріализованныя фигуры и каждая изъ нихъ имѣла свои характерныя черты, отличавшія ее отъ прочихъ, какъ это бываетъ и между живыми людьми. Едва-ли нужно говорить, что всѣ требуемыя мѣры предостороясности были взяты и что малѣйшая попытка обмана была бы нами немедленно обнаружена. Но форма и полученный въ ней отливокъ говорятъ сами за себя, ибо на немъ ясно выступаютъ всѣ тончайшія линіи кожи, а согнутые пальцы доказываютъ, что ихъ нельзя было извлечь изъ формы обыкновеннымъ путемъ, не испортивъ ее, ибо толщина руки въ сгибѣ была 2X1¼ дюймъ, тогда какъ ширина ладони отъ указательнаго пальца до мизинца — 3½ дюйма. Я отнесъ эту форму къ формовщику, который и отлилъ для меня руку.
«Я самъ приготовилъ парафиновую массу и поставилъ ее въ кабинетъ. Прежде всего Берти дала г-ну Реймерсу форму своей руки, а мнѣ — ноги; затѣмъ Лилли спросила — не желаю-ли я имѣть форму съ ея руки, на что я, конечно, отвѣтилъ утвердительно. Она окунула руку въ парафинъ (говорю это потому, что мы слышали плескъ холодной воды) и минуту спустя, просунувъ между занавѣсками руку съ парафиновой на ней перчаткой, просила меня снять ее. Я нагнулся къ ней черезъ столъ и въ одно мгновеніе ея рука исчезла, а форма осталась въ моей рукѣ.
«Подлинность это явленія не подлежитъ никакому сомнѣнію, ибо медіумъ, прежде чѣмъ вошелъ въ кабинетъ, былъ обысканъ, а большой столъ, за которымъ мы сидѣли полукругомъ передъ кабинетомъ, былъ придвинутъ вплоть къ занавѣскамъ, такъ что войти туда или выйти оттуда незамѣченнымъ было невозможно: въ комнатѣ было достаточно свѣта, чтобы ясно различать все въ ней находившееся.
«Въ данномъ случаѣ рука, сдѣлавшая эту форму, навѣрное не принадлежала ни медіуму, ни кому либо изъ сидѣвшихъ за столомъ, а такъ какъ возможность какого-либо тайнаго людского вмѣшательства была окончательно исключена, то рождается вопросъ: чья-же рука произвола форму?
„Мы видѣли, какъ фигура, по виду вполнѣ похожая на живую женщину, протянула изъ кабинета руку свою въ парафиновой перчаткѣ, и когда наполнявшая ее рука исчезла, перчатка осталась у меня.
Если вообще можно полагаться на свидѣтельство людей, (а всѣ семь очевидцевъ готовы подтвердить истину этого описанія), то въ этомъ случаѣ мы имѣемъ неоспоримое доказательство вмѣшательства посторонней силы, не принадлежащей ни медіуму, ни другимъ присутствующимъ, и фактъ индивидуальнаго существованія внѣ земной сферы бытія установленъ неопровержимо“.
На сколько я могу судить, въ рукѣ, представляемой отливкомъ, сгибъ пальцевъ таковъ, что извлеченіе ея изъ формы обыкновеннымъ путемъ — невозможно; слѣдовательно, отливокъ этотъ, на пальцахъ котораго не находится ни малѣйшаго слѣда какой-либо трещины или спайки, самъ собою служитъ доказательствомъ своего необычайнаго происхожденія.
Что-же касается подлиннаго отливка ноги „Берти“, любезно доставленнаго мнѣ м-ромъ Окслеемъ, то и онъ представляетъ замѣчательно доказательныя особенности: углубленія, образуемыя пальцами со стороны подошвы, должны были необходимо наполниться парафиномъ и образовать вертикальныя перегородки, которыя при естественномъ извлеченіи ноги должны были-бы неминуемо попортиться; а между тѣмъ форма всѣхъ пальцевъ оставалась совершенно невредимой, что служитъ доказательствомъ, что они были извлечены изъ формы, нисколько не попортивъ нѣжное вещество перегородокъ. И не только углубленія между пальцевъ сохранились въ совершенствѣ, но какъ на подошвѣ, такъ и на пальцахъ отчетливо выступаютъ кривыя накожныя линіи — до 50 на дюймъ — какъ замѣтилъ это м-ръ Окслей. Другая замѣчательная особенность этой ноги представляется въ томъ, что второй палецъ приподнятъ надъ другими и по моимъ тщательнымъ измѣреніямъ имѣетъ въ корню 14 миллиметровъ ширины, а въ области ногтя 19 миллиметровъ; тѣмъ не менѣе, форма пальца и малѣйшія накожныя линіи на немъ, особенно въ его корню, отпечатались въ совершенствѣ — все это должно было-бы исчезнуть и толщина пальца сдѣлаться одинаковою во всю его длину, если-бы онъ былъ извлеченъ изъ формы обыкновеннымъ путемъ.
Желая дополнить, на сколько можно, характеристику личности, проявлявшейся подъ именемъ „Берти“, я упомяну въ заключеніе, что подробное описаніе и схематическій чертежъ къ нему были помѣщены м-ромъ Окслеемъ въ „Spiritualist“’ѣ отъ 26 іюля 1878 года, а также въ сочиненіи м-съ Hardinge Biitten: „Nineteenth Century Miracles“ (Чудеса девятнадцатаго столѣтія), изд. въ Манчестерѣ, 1884 г. (стр. 204).
Я могу добавить здѣсь еще одну подробность. При перепискѣ моей съ гг. Реймерсомъ и Окслеемъ, относящейся до времени полученія этихъ формъ, г. Окслей имѣлъ любезность прислать мнѣ абрисъ перваго отливка, полученнаго съ ноги Берти, а также и абрисъ съ ноги медіума, сдѣланные самимъ Окслеемъ. Поставивъ подлинный отливокъ ноги Берти на первый абрисъ, я нашелъ, что онъ вполнѣ ему соотвѣтствовалъ, причемъ длина ноги Берти была равна 19,8 сантиметровъ и во всякомъ случаѣ не болѣе двадцати. Что же касается до абриса ноги медіума, то я констатировалъ, что онъ былъ на три сантиметра длиннѣе.
Желая имѣть еще нѣкоторыя добавочныя свѣдѣнія о результатахъ этого замѣчательнаго сеанса, я обращался нѣсколько разъ къ м-ру Окслею съ разными вопросами и привожу здѣсь полученные отъ него отвѣты съ нѣкоторыми очень интересными подробностями.
«Прилагаю при семъ планъ комнаты съ одной дверью, ключъ отъ которой при началѣ сеанса всегда вынимался и сохранялся или у меня, или у г. Реймерса. Комната, правда, была въ первомъ этажѣ и оконный фонарикъ выходилъ на улицу, но я самъ принималъ всѣ мѣры предосторожности, чтобы изъ этого выступа устроить во всѣхъ отношеніяхъ подходящій для сеанса кабинетъ. Жалюзи были опущены, внутреннія ставни закрыты и заперты, но свѣтъ съ улицы все еще проникалъ и мы должны были завѣсить окно темнымъ одѣяломъ, которое я всегда самъ и приколачивалъ, при помощи лѣстницы.
«Изъ вышесказаннаго вы сами увидите, что для медіума было бы просто невозможно, если бы даже онъ этого и хотѣлъ, удалить всѣ эти укрѣпленія, ибо подобная попытка никакъ не могла бы произойти на столько безшумно, чтобы мы, сидѣвшіе вплоть къ занавѣскѣ (какъ это видно на чертежѣ), этого не замѣтили. И, болѣе того, еслибъ даже медіумъ всталъ на стулъ онъ все-таки не могъ бы достать до верхняго края окна, чтобы снова прибить одѣяло. Въ виду всего этого я не могу усмотрѣть здѣсь какого-либо упущенія.
«Кромѣ того мы всякій разъ слышали плескъ воды за занавѣскою. Для провѣрки мы неоднократно взвѣшивали парафинъ до растапливанія и когда формы изъ него были уже получены, мы взвѣшивали ихъ съ остаткомъ и находили вѣсъ обоихъ вполнѣ вѣрнымъ, что доказываетъ, что формы были дѣйствительно изготовлены за занавѣской. Вѣнецъ всего — отливокъ, говоритъ самъ за себя о своемъ происхожденіи и тѣ, которые утверждаютъ, что онъ какимъ-нибудь способомъ могъ быть сдѣланъ безъ единой спайки — пусть попробуютъ.
«Что касается до выступающаго пальца на ногѣ, о которомъ вы спрашиваете, то могу только сказать, что вѣроятно онъ такимъ же былъ и у фигуры, а на ногѣ медіума положительно такового не было; пальцы ноги м-съ Фирменъ гораздо длиннѣе и нисколько не похожи на эти. Вспомните притомъ, что фигура просунула свою ногу изъ-за занавѣски съ парафиновой формой на ней, и какъ только я взялъ ее въ руки, нога моментально извлеклась, а форма осталась въ моихъ рукахъ.
«Эти особенности устранятъ, я полагаю, всякія возраженія. Надѣюсь, что въ скоромъ времени отправленная къ вамъ посылка дойдетъ благополучно.
«Я только что вернулся домой послѣ пятинедѣльнаго отсутствія, почему и не могъ отвѣтить ранѣе на ваше почтенное письмо.
«Въ отвѣтъ на ваши вопросы скажу, что парафиновыя формы рукъ и ногъ находились на рукахъ и ногахъ подававшихъ ихъ изъ-за занавѣски фигуръ, и я достаточно ясно видѣлъ повыше парафина часть голой руки, или ноги, чтобы свидѣтельствовать о подлинности этого факта. Фигуры обращались ко мнѣ со словами „держите“, и какъ только я касался парафина, то матеріализованные органы мгновенно извлекались, или дематеріализовались, а формы съ нихъ оставались у меня въ рукахъ. Рука протягивалась ко мнѣ на столько, что я, нагибаясь черезъ столъ, могъ схватить ее.
«Самое удивительное здѣсь относится къ величинѣ самой руки. Фигуру, которую я всегда признавалъ какъ „Лилли“, я часто видалъ различнаго роста: иногда не болѣе рослаго ребенка, въ другое время какъ молодую женщину; я даже не думаю, чтобы она два раза являлась вполнѣ одинаковой; но я всегда зналъ, кто это былъ, и никогда не смѣшивалъ „Лилли“ съ другими фигурами. Мнѣ извѣстно изъ долгаго опыта, что ростъ и внѣшній видъ матеріализованныхъ фигуръ зависятъ отъ условій, представляемыхъ кружкомъ. Если, напр., присутствовало постороннее лицо, то я могъ всегда усмотрѣть какую нибудь разницу въ явленіи. Иногда фигуры формировались не вполнѣ, а только голова съ бюстомъ, а въ другой разъ онѣ выступали во весь ростъ; все зависѣло отъ условій. Рука же „Лилли“ представляетъ странное смѣшеніе молодости со старостью и доказываетъ, что матеріализованныя фигуры должны болѣе или менѣе заимствовать характерныя черты самого медіума. Рука же медіума на столько отличается отъ посылаемой вамъ, на сколько двѣ руки могутъ отличаться одна отъ другой. Фигуру, которую я знавалъ подъ именемъ „Лилли“, мнѣ часто случалось видѣть и въ другихъ домахъ — въ домахъ моихъ пріятелей, но не иначе, какъ при медіумѣ м-съ Фирменъ или д-рѣ Монкѣ. Въ домѣ моего пріятеля, м-ра Гаскелля, я видѣлъ, какъ эта самая фигура матеріализовалась и дематеріализовалась на нашихъ глазахъ при хорошемъ свѣтѣ, держась все время на воздухѣ и нисколько не касаясь ногами до пола; я самъ ощупывалъ руками ея тѣло и одежду. Это было при Монкѣ. При этомъ случаѣ она была не болѣе трехъ футовъ роста. Но эти частности не затрогиваютъ подлинности явленія, которое доказано намъ неопровержимо.
Чтобы покончить съ опытами г. Реймерса, относящимися до парафиновыхъ формъ, я приведу здѣсь протоколъ строго обусловленнаго сеанса, состоявшагося въ Манчестерѣ 18-го апрѣля 1876 года и описанняго въ „Spiritualist“’ѣ отъ 12 мая того же года, а впослѣдствіи помѣщеннаго въ „Psychische Studien“ 1877 года, стр. 550—553. Изъ пяти свидѣтелей этого сеанса я лично знакомъ съ тремя — съ гг. Мартезэ, Окслеемъ и Реймерсомъ, личностями вполнѣ почтенными.
«Мы нижеподписавшіеся симъ заявляемъ, что были свидѣтелями слѣдующихъ фактовъ, происшедшихъ на квартирѣ м-ра Реймерса 17-го апрѣля 1876 года.
«Отвѣсивъ ровно три четверти фунта парафину, мы положили его въ ведро и залили кипяткомъ, отъ чего онъ растопился. Если въ такую жидкость обмакнуть нѣсколько разъ руку, то она покроется слоемъ парафина, который, по осторожномъ извлеченіи руки, представитъ форму для отливки изъ гипса. Наполнивъ другое ведро холодной водой (для скорѣйшаго охлажденія формъ), мы поставили оба ведра въ четырехугольный кабинетъ, устроенный въ углу комнаты съ помощыо двухъ полотнищъ коленкора, 6 футовъ длины и 4-хъ ширины, повѣшенныхъ на металлическіе прутья. Наружная стѣна комнаты не примыкала къ сосѣднему дому, а отдѣленный уголъ былъ весь заставленъ разною мебелью, такъ что о потайныхъ дверяхъ или трапахъ не могло быть и рѣчи. Когда ведра были внесены въ кабинетъ, на медіума-женщину надѣли тюлевый мѣшокъ, охватившій его голову, руки и вообще весь бюстъ до таліи, а тесьму, продѣтую въ рубецъ, туго стянули па таліи и завязали назади нѣсколькими узлами, въ которые былъ продѣтъ кусочекъ бумаги, имѣвшій выпасть при попыткѣ развязать узлы. Концы тесьмы были приколоты къ тюлевому мѣшку на спинѣ между шеей и поясомъ. Всѣ свидѣтели единогласно заявили, что медіуму не было никакой возможности самому незамѣтно освободиться отъ этихъ завязокъ. Въ такомъ видѣ медіумъ занялъ свое мѣсто въ кабинетѣ, гдѣ кромѣ мебели и ведеръ, ничего не было. Все это было осмотрѣно при полномъ газовомъ освѣщеніи и ничего другого, кромѣ сказаннаго, не найдено. Комнату заперли на ключъ по приходѣ послѣдняго гостя, т. е. съ самаго начала этихъ приготовленій. Мы нѣсколько убавили свѣтъ, по его оставалось достаточно, чтобы различать все находящееся въ комнатѣ и заняли свои мѣста на разстояніи отъ 4-хъ до 6-ти футовъ отъ кабинета. Послѣ непродолжительнаго пѣнія, въ среднемъ отверстіи занавѣски появилась фигура, потомъ она перешла къ боковому. Всѣ одинаково ясно видѣли блестящую корону съ бѣлымъ уборомъ на головѣ и золотой крестъ на черной лентѣ, висѣвшій у нея на шеѣ. Затѣмъ появилась другая женская фигура, тоже съ ясно видной короной на головѣ, и обѣ одновременно поднялись выше кабинета, привѣтливо кивая намъ головами. Изъ кабинета раздался громкій мужской голосъ, который, поздоровавшись съ нами, сообщилъ, что пробуютъ дѣлать формы. Вслѣдъ затѣмъ въ отверстіи показалась первая фигура и пригласила м-ра Мартезэ подойти пожать ей руку. Въ это самое время онъ увидалъ медіума въ противоположномъ углу, въ тюлевомъ мѣшкѣ. Фигура быстро исчезла по направленію къ медіуму. Когда м-ръ Мартезэ вернулся на свое мѣсто, тотъ же голосъ изъ кабинета спросилъ: какую руку мы желаемъ получить? Вскорѣ ему пришлось опять подойти къ отверстію, чтобы принять показывавшуюся изъ-за занавѣски форму лѣвой руки. Затѣмъ долженъ былъ подойти Реймерсъ, чтобы получить форму правой руки для отправки друзьямъ въ Лейпцигъ, согласно обѣщанію.
«Тутъ медіумъ закашлялъ; въ началѣ сеанса приступы кашля были такъ сильны, что мы опасались за удачу опыта; но кашель на время всего сеанса, длившагося болѣе часу, былъ пріостановленъ. Когда медіумъ вышелъ изъ кабинета, мы тотчасъ осмотрѣли узлы и прочее и нашли все на своемъ мѣстѣ, даже булавку, которая была едва пришпилена и при движеніяхъ могла легко выпасть. Мы собрали всѣ остатки парафина изъ ведра и свѣсили ихъ вмѣстѣ съ двумя формами: оказалось немногимъ болѣе трехъ четвертей фунта; но это увеличеніе вѣса объясняется весьма естественно количествомъ воды, поглощенной парафиномъ, въ чемъ легко убѣдились, выжимая ее изъ остатковъ. Такъ закончился нашъ опытъ. Полученные затѣмъ отливки рукъ во многихъ отношеніяхъ совершенно отличаются отъ рукъ медіума; они носятъ явные признаки живой руки и той же самой индивидуальности, которая уже неоднократно, при тѣхъ же строгихъ условіяхъ, производила подобныя же парафиновыя формы.
«I. Н. Тидеманъ-Мартезэ, 20 Пальмейра-скверъ, Брайтонъ.
«Христіанъ Реймерсъ, 2 Дьюси Авеню, Оксфордъ-родъ, Манчестеръ.
«Уильямъ Окслей, 65 Бёри Нью-родъ, Манчестеръ.
«Томасъ Гаскель, 69 Ольдгэмъ-стритъ, Манчестеръ.
«Генри Маршъ, Бирчъ Коттэджъ, Фэри Ленъ, Бери Нью-родъ, Манчестеръ.
„Манчестеръ, 29 апрѣля 1877 г.“.
Оригиналъ этого протокола со всѣми подписями былъ отосланъ г. Виттигу, въ Лейпцигъ, вмѣстѣ съ оригиналомъ отливки правой руки, о которой тутъ рѣчь. Г. Виттигъ переслалъ мнѣ эту руку из Лейпцига въ Петербургъ для сличенія, о которомъ я упомянулъ выше.
Повторимъ въ нѣсколькихъ словахъ результаты опытовъ Реймерса:
1. Медіумъ былъ изолированъ при условіяхъ абсолютно исключавшихъ возможность обмана. Что же касается до мнѣнія доктора ф. Гартмана о полной безполезности всѣхъ мѣръ изолированія и связыванія для доказательства нѳтождествениости медіума и явленія, то мнѣ придется говорить объ этомъ въ слѣдующей главѣ, когда я перейду къ фотографіямъ съ матеріализованныхъ фигуръ.
2. Но здѣсь доказательство явленія не основывается единственно на изолированіи медіума, а на анатомической разницѣ между матеріализованными органами и соотвѣтствующими органами медіума, констатируемой свидѣтелями сеансовъ и самими отливками.
3. Типъ матеріализованнаго органа былъ повторенъ на многихъ опытахъ и даже въ различныхъ домахъ, что свидѣтельствуетъ о присутствіи одной и той же индивидуальности. Число полученныхъ различныхъ формъ доходило до пятнадцати.
4. Полученные отливки соотвѣтствовали тѣмъ именно формамъ рукъ и ногъ, которыя были многократно констатированы зрѣніемъ и осязаніемъ до, послѣ и во время полученія парафиновыхъ формъ.
5. Положеніе пальцевъ одной и той же руки различно во всѣхъ отливкахъ.
6. Получавшіяся парафиновыя формы были нѣсколько разъ подаваемы участникамъ опыта еще не снятыми съ матеріализованныхъ органовъ.
7. Тотъ же анатомическій типъ матеріализованнаго органа повторился, когда медіумъ-женщина былъ замѣненъ медіумомъ другого пола.
8. И наконецъ, нѣкоторые изъ полученныхъ отливковъ носятъ на себѣ явные признаки своего необычайнаго происхожденія, такъ какъ полученіе таковыхъ извѣстными намъ способами невозможно.
Совокупность всѣхъ этихъ особенностей придаетъ опытамъ Реймерса исключительное значеніе.