Въ то время, когда я готовилъ русское изданіе этой книги, въ началѣ 1907-го года, я получилъ замѣчательную работу д-ра Гильберта Слатера, «Огражденіе общинныхъ земель, разсматриваемое географически», въ «Geographical Journal» Лондонскаго Географическаго Общества за январь 1907 года. Д-ръ Слатеръ изучаетъ, въ этой работѣ, не столько огражденіе общинныхъ пустошей и выгоновъ, сколько огражденіе обрабатываемыхъ полей, которыя оставались — иногда до самаго послѣдняго времени — въ общинномъ пользованіи (иногда перешедшемъ въ землевладѣніе). Для поясненія своей мысли онъ беретъ, для примѣра, село Касторъ и Эйльзворсъ, близь Питерборо, гдѣ огражденіе, уничтожившее общину, произошло только въ 1892-мъ году. Въ этихъ двухъ деревушкахъ всѣ дома, кромѣ мельницы и желѣзнодорожной станціи, были скучены возлѣ церкви и вдоль большой дороги. За домами лежали загороженныя мѣста, служившія чтобы покормить на травѣ лошадей (paddocks). Затѣмъ, къ сѣверу и къ югу тянулись пахотныя земли, безъ всякихъ загородей, кромѣ тамъ-сямъ уцѣлѣвшей межи, кое-гдѣ поросшей кустами.
Всѣ домохозяева этого села, числомъ около двадцати, владѣли (вплоть до 1892-го года) полосами, точь-въ-точь, какъ въ русской общинѣ. Такъ, напримѣръ, ректоръ (т. е. священникъ), владѣвшій 40 десятинами земли (100 акровъ) въ пахотныхъ поляхъ, владѣлъ ими въ 145 отдѣльныхъ полосахъ (strips), ничѣмъ не отдѣленныхъ отъ другихъ полосъ, кромѣ борозды, проведенной плугомъ. Посреди этихъ пахотныхъ полей оставалось нѣсколько общественныхъ выгоновъ; въ сѣв.-зап. углу была пустошь — обычнаго типа англійскихъ соmmоns, — а на югѣ, по р. Ненъ, простирались общинные луга, которые были всѣ подраздѣлены на полосы, еще меньшія, чѣмъ въ пахотныхъ поляхъ. Всѣ полосы, даже въ пахотныхъ поляхъ, подлежали общиннымъ правамъ выгона.
Къ работѣ д-ра Слатера приложенъ планъ села Лакстона, до сихъ поръ остающагося въ общинномъ владѣніи, и этотъ планъ поразительно схожъ, до тождественности, съ планами русскихъ общинъ, приложенными къ извѣстной книгѣ П. П. Семенова.
Деревня, община, говоритъ Слатеръ, была тогда земледѣльческою единицею, а не крестьянскій дворъ. Фермеръ долженъ былъ работать не по своей фантазіи, а по плану, выработанному сообща общиною. Система бывала обыкновенно усовершенствованная трехпольная, т. e. 1) пшеница, 2) яровое и 3) вмѣсто пара — посѣвы гороха, чечевицы и т. п. мотыльковыхъ и корнеплодныхъ. (Самое имя пара — fallow — измѣнилось въ follow crop, т. е. послѣдующій посѣвъ).
Каждую весну всѣ домохозяева собирались и опредѣляли права каждаго, судя по количеству «stints» (тяголъ?), которые онъ представлялъ. Въ общихъ выгонахъ stint представлялъ право пастьбы одной лошади, или 2-хъ коровъ, или 10-ти овецъ. Луга были открыты для всѣхъ домохозяевъ съ 1 августа (ст. ст.) до 2 февраля (ст. ст.), очевидно, отъ перваго Спаса до Срѣтенья; озимое и яровое поле — отъ жатвы до посѣва, а что касается третьяго поля, то каждый годъ рѣшали, что на немъ ростить, и когда его открывать для общинной пастьбы скота.
Когда общинное владѣніе уничтожалось, то вся площадь разбивалась на извѣстное число фермъ, и каждый фермеръ долженъ былъ огородить свою землю.
Таковы интересные факты, открытые д-ромъ Слатеромъ. Затѣмъ онъ предпринялъ грандіозную работу. Оказалось что хотя захватъ общинныхъ земель совершался въ XVIII и XIX-мъ вѣкѣ во всей Англіи и Уэльсѣ, тѣмъ не менѣе далеко не вездѣ ограждали пахотныя поля. Во многихъ графствахъ загораживались уже одни пустоши и выгоны. Тогда авторъ сталъ читать каждый изъ актовъ огражденія порознь, чтобы узнать, сколько въ каждомъ отдѣльномъ случаѣ уничтожалось общиннаго землевладѣнія на пахотныя земли (помимо луговъ и пустошей), и онъ составилъ списокъ, — какая часть изъ всей площади каждаго графства находилась подъ пахотными полями въ общинномъ владѣніи. Оказалось, что въ нѣкоторыхъ графствахъ она составляла четверть (Беркшэйръ, Уорикъ, Уильтшэйръ) и треть (Норфолькъ, Ноттингамъ, Бекъ, Кэмбриджъ), или даже около половины (Йоркъ, Оксфордъ, Бэдфордъ, Рэтландъ, Хентингдонъ, Нортамптонъ) всей площади удобныхъ и неудобныхъ земель графства.
Во всѣхъ этихъ случаяхъ уже не бывало, однако, передѣла земли. Полосы въ разныхъ поляхъ принадлежали каждому владѣльцу изъ поколѣнія въ поколѣніе, съ тѣхъ поръ какъ онѣ попали (иногда — даже путемъ покупки), тому или другому общиннику. Но будучи уже частными владѣльцами своихъ полосъ, общинники продолжали сотни лѣтъ вести мірское общинное хозяйство, улучшая при этомъ систему земледѣлія.
Система общиннаго каждогоднаго передѣла земли, извѣстная подъ названіемъ «run-rig» (оборотъ полосъ) въ Шотландіи и Уэльсѣ, «run-dale» въ Ирландіи и «rig ald rennal» въ Кэйтснесѣ, существуетъ по сію пору въ Шотландіи и вѣроятно кое-гдѣ въ Ирландіи[1]. Въ половинѣ же XIX-го вѣка она была очень широко распространена. Объ ней говорилъ также Вильямъ Маршаль, упомянутый въ текстѣ, описывая различныя части Англіи.
Вообще работа д-ра Слатера, напечатанная въ журналѣ Географическаго Общества, на которую онъ посвятилъ четырнадцать лѣтъ жизни, полна самыхъ интересныхъ данныхъ объ общинной пахотѣ, о «сложномъ плугѣ», о фермерствѣ по четыре хозяйства сообща[2], и вообще о различныхъ типахъ сельской общины въ различныхъ частяхъ Англіи.
Книга д-ра Слатера, «The English Peasantry and the Enclosure of Common Fields», только-что изданная Школою Экономики, въ маѣ 1907 года, полна интересныхъ данныхъ. Изъ нея видно, что, въ 1873 году, на основаніи данныхъ королевской комиссіи, общинныя поля (пахотныя, обрабатываемыя понынѣ) имѣлись еще въ 905 приходахъ Англіи и Уэльса, и покрывали 166,593 акра (60,700 дес.) и что въ 500 другихъ приходахъ имѣлось, по всѣмъ видимостямъ, еще около 100,000 акровъ такихъ же земель (всего около 98,500 десятинъ). Общинное владѣніе пахотными полями сохранилось, такимъ образомъ, въ десятой части всѣхъ приходовъ Англіи и Уэльса, несмотря на всѣ мѣры, принятыя парламентомъ, чтобы убить эту форму землевладѣнія.
