На свѣтѣ нѣтъ истинной дружбы давно,
Она только тему даетъ для насмѣшекъ.
Большіе друзья были Мешекъ и Лешекъ:
Когда одному попадался орѣшекъ, Дѣлилъ непремѣнно съ другимъ онъ зерно.
Живя душа въ душу, не знали, казалось, Различья они, что «мое», что «твое»; Подобная дружба, кто зналъ ихъ житье,
И въ старое время не часто встрѣчалась. Однажды въ дубравѣ подъ крики грачей
И пѣнье кукушекъ друзья толковали, Какъ вдругъ посреди самыхъ нѣжныхъ рѣчей Ревъ страшный вблизи услыхали. Вскарабкался Лешекъ на дубъ въ тотъ-же мигъ,
А Мешекъ, неловкій всегда, сперепугу Оставшись внизу, сталъ втупикъ И руки протягивалъ другу, Но другъ былъ на самой вершинѣ. Какъ снопъ,
Тогда блѣдный Лешекъ на землю свалился,
Предъ нимъ-же косматый медвѣдь очутился, Толкнулъ его мордою въ лобъ, Обнюхалъ лежащаго смѣло
И думая: «это, знать, мертвое тѣло!» Ушелъ мишка въ лѣсъ: нашъ литовскій медвѣдь Не станетъ на трупъ и смотрѣть.
Тогда только Мешекъ очнулся. А съ дуба Спросилъ его Лешекъ тогда: «Ну, что, на носу, братъ, висѣла бѣда?
Однако зачѣмъ онъ такъ долго, такъ грубо Сопѣлъ надъ тобой, словно что-то шепталъ Надъ ухомъ твоимъ, мнѣ сдается».
— «Шепнулъ онъ мнѣ, — Мешекъ тогда отвѣчалъ, —
Что истинный другъ лишь въ бѣдѣ познается».
См. также одноимённые страницы.
