О содержаніи Иппарха мы по мѣстамъ дѣлали свои замѣчанія подъ чертою переведеннаго нами текста; стало-быть, здѣсь нѣтъ надобности много говорить о немъ. Не считаемъ также нужнымъ входить въ длинныя изслѣдованія относительно достовѣрности и важности этой книги; довольно уже и того, что сказано нами по поводу разсмотрѣнія греческаго ея подлинника. А кто пожелаетъ бо́льшихъ подробностей, тотъ можетъ найти ихъ въ разсужденіяхъ Волькенара (De Fragm. Callimachi p. 22; ad Herodot. p. 398 ed. Wessel. Diatrib. in Eurip. Fragm. p. 291), Вольфія (Prolegg. ad Homer. p. CXIV sq.), Бекка (in Min. et Legg. p. 34 sqq.), Аста (De vita et scriptis Plat. p. 497), Зохера (de scriptis Plat, p: 122 sq.). Всѣ эти критики согласны въ томъ, что Иппархъ и по своей формѣ, и по господствующему въ немъ образу изложенія мыслей, никакъ не можетъ быть приписанъ Платону; что ни предметъ его недостоинъ имени этого философа, ни въ методѣ раскрытія понятій нѣтъ ничего ему свойственнаго. Беккъ (in Minoem et Legg. p. 43 sqq.), основываясь на словахъ Діогена Лаэрція (11, 122 sqq.), старался доказать, что этотъ разговоръ, вмѣстѣ съ Миносомъ и сочиненіями о праведникѣ и добродѣтели надобно приписывать Симону Сократику. Но все еще можно сомнѣваться, дѣйствительно ли Симонъ былъ писателемъ Иппарха; кажется, всего легче придти къ убѣжденію, что Иппархъ написанъ какимъ-то ремесленникомъ, неполучившимъ изящнаго научнаго образованія. Правда, въ языкѣ этого разговора нѣтъ ничего, чуждаго современной Платону письменности; но сочетаніе мыслей въ немъ такъ неестественно и нелѣпо, исчисленіе примѣровъ по мѣстамъ такъ скучно и сухо, заключенія выводятся такъ изысканно и принужденно, что не могъ, кажется, столь худо изложить его нетолько Платонъ, но и никакой другой, порядочно образованный Аѳинянинъ. Это сочиненіе написано, по всей вѣроятности, кѣмъ-нибудь въ школахъ риторовъ послѣдующаго времени, которыя, какъ извѣстно, породили много подобныхъ образцовъ учености.
Самая идея этого діалога противорѣчитъ характеру и направленію Платоновой философіи. Очеркъ ея можно сдѣлать немногими словами. Всякая корысть, говоритъ писатель Иппарха, есть добро для того, кто ея желаетъ; поэтому любить корысть не болѣе преступно, какъ и любить добро. Корысть любятъ всѣ люди, добры ли они, или злы. Надобно только знать, что то, что составляетъ корысть или добро, не есть та или другая внѣшняя видимость, но есть внутренняя и реальная цѣнность вещи. Этого-то реальнаго значенія ея мудрецъ никогда не теряетъ изъ виду. Итакъ, надобно прояснять и направлять корыстолюбіе, а не изгонять его.