Всякій, кто плавалъ шхерами Финскаго залива, знаетъ ту узкость, которая называется Баре-зундомъ, и помнитъ тѣ крутые повороты подъ прямымъ угломъ и тѣ извилины, которыя образуетъ эта узкость. Одинъ изъ такихъ крутыхъ поворотовъ этой узкости и былъ мѣстомъ крушенія лодки Смерчъ.
23-го іюня 1805 г. лодка «Смерчъ» вышла съ разсвѣтомъ изъ Гельсингфорса. Подходя къ Баре-зунду и огибая подъ проводкою лоцмана (взятаго съ острова Вилле-Э), островъ безъ названія, не послушала руля положеннаго право на бортъ; немедленно была остановлена лѣвая машина, но проходъ былъ такъ узокъ и крутъ, что машина не успѣла произвести своего дѣйствія и лодка ударилась о рифъ, выдающійся отъ нижней оконечности праваго островка; тогда немедленно былъ данъ задній ходъ обѣими машинами. Въ этотъ моментъ носовое рулевое отдѣленіе и отдѣленіе, смежное съ нимъ, стали быстро наполняться водою, такъ что, несмостря на немедленное распоряженіе осмотрѣть пробоину, исполнить это уже не было возможности. Немедленно были заперты двери непроницаемой переборки, но, несмотря на это, вода просачиваласъ черезъ переборку въ носовое и кормовое башенныя отдѣленія; тогда были открыты горловины втораго дна и начали дѣйствовать всѣми помпами. Между тѣмъ немедленно были отданы оба якоря и вытравлены оба каната для облегченія носа. Въ то же время одной вахтой былъ сгруженъ весь багажъ команды и часть провизіи на островокъ съ правой стороны, а другая вахта завезла съ кормы дѣнь и подтянула корму ближе къ берегу, чтобы быть болѣе на малой глубинѣ. Наконецъ, отъ крена судна, начало заливать лѣвую машину и котлы, почему прекратили пары и дѣйствовали только одними даутоновыми помпами; горловины во второмъ днѣ закрыли, разсчитывая на пустоту въ ящикахъ, но несмотря на то что кормовое отдѣленіе было почти сухо, черезъ два часа времени отъ момента удара, судно погрузилось въ воду; корма на 24-хъ ф., носъ на 7-ми ф. на камень. Когда лодка начала погружаться лѣвою стороною на дно, командиръ лодки капитанъ-лейтенантъ Корниловъ вмѣстѣ съ офицерами рѣшилъ перебраться на берегъ, и когда всѣ до одного человѣка благополучно переправились и лодка уже всѣмъ лѣвымъ бортомъ ушла въ воду, то онъ оставилъ ее и переѣхалъ на островъ къ ввѣреннымъ ему людямъ.
Снятіе лодки требовало довольно продолжительныхъ работъ, къ чему не представлялось накакихъ затрудненій, такъ какъ мѣсто вполнѣ закрыто даже отъ самаго малаго волненія въ какой бы то ни было штормъ. 23 же іюня начальникъ шхернаго броненоснаго отряда контрь-адмиралъ Бутаковъ доносилъ Управляющему Морскимъ Министерствомъ, что того числа въ 3 часа утра онъ вышелъ изъ Гельсингфорса съ двумя мониторами и лодкою «Смерчъ», а лодку «Горностай» оставилъ до вечера въ Гельсингфорсѣ, чтобы забрать починявшіяся шлюп-балки и вновь отливающуюся, вмѣсто сломаной, брашпильную муфту монитора «Перунъ». Выходя изъ самыхъ тѣсныхъ узкостей Баре-зунда, лодка «Смерчъ», шедшая позади, пріотстала и не была видна за скалами, а пароходъ и мониторы шли самымъ тихимъ ходомъ. Въ ¾ 12 часа раздались позади два выстрѣла одинъ за другимъ. По прежнему приказу контръ-адмирала Бутакова это былъ сигналь особеннаго происшествія, почему, приказавъ мониторамъ идти въ Гангундъ, до котораго оставалось 28 миль, немедленно поворотилъ назадъ и подошелъ къ лодкѣ «Смерчъ» въ ½ 2-го часа. Тѣснота фарватера замедлила заворотъ «Владиміра». «Смерчъ» стоялъ на камнѣ правою стороною носовой части въ сильно накрененномъ положеніи. Одна часть команды работала у помпъ, другая перегружала на ближайшій островокъ койки, чемоданы, провизію, оружіе и разныя вещи, третьи вытаскивали цѣнные канаты и выпускали ихъ за бортъ, чтобъ облегчить носъ; съ кормы была завезена цѣпь на островъ, чтобъ подтянутъ корму ближе на мель. Палуба съ лѣвой стороны была на 1½ арш. въ водѣ, носовое отдѣленіе судна было наполнено водою, которая сочилась сквозь непроницаемую переборку и разливалась вентилаторными трубами по всему судну; часть машины была затоплена, каюты заливало, кабельтовы и тали были подъ водою. Осмотрѣвъ въ чемъ дѣло, онъ приказалъ съ парохода «Владиміръ» перевести на «Смерчъ» стрѣлу, для подпоры бока (гикъ приготовляли для той же цѣли), тали, кабельтовы и водолазовъ съ аппаратами для осмотра, гдѣ пробоина. Пока доставали и грузили на катера сказанныя вещи, «Смерчъ», несмотря на всѣ усилія, быстро наполнявшійся, вдругъ въ 2½ часа наклонился еще болѣе и затонулъ. Носъ остался на 7-ми футовой глубинѣ на камнѣ, а корма и часть лѣвой стороны подводной части легли на дно на 24 ф. глубины. Судно накренено налѣво на 25°; часть праваго борта выходитъ изъ воды. Водолазы, осмотрѣвъ подводную часть лодки «Смерчъ», нашли, что отъ удара о камень третій и четвертый листы отъ киля получили двѣ поперечныя трещины, вдавленныя во внутрь дюймовъ на 9, а шовъ между ними раздался и образовалась продольная щель, длиною около 1½, саж., сквозная.
Къ сему контръ-адмиралъ Бутаковъ прибавилъ, что а) по его мнѣнію, лодку можно снять безъ особеннаго труда, если будетъ присланъ такелажмейстеръ Шабалинъ съ блокшивомъ, стрѣлами, гинями, цѣпями, цементомъ, ворсой и проч. б) что мѣсто, совершенно закрытое отъ всякаго даже самаго малѣйшаго волненія и в) что командиръ, офицеры и команда дѣлали что могли, но были не въ силахъ остановить бѣдствіе.
20 августа лодка «Смерчъ» была поднята и приведена въ Кронштадтъ. Генералъ-аудиторіатъ, разсмотрѣвъ слѣдственное дѣло о крушеніи лодки «Смерчъ», нашелъ, что въ объясненіи причины постановки лодки на камень командиръ ея, капитанъ-лейтенантъ Корниловъ 1-й приводилъ, что лодка не послушала руля, что предъ тѣмъ, какъ она взошла на камень, приходилосъ въ короткое время нѣсколько разъ перекладывать руль, а въ такихъ условіяхъ лодка (оченъ чувствительная при большомъ ходѣ прямымъ курсомъ), начинаетъ кататься. Объясненіе командира, что лодка не послушала руля, подтверждалось показаніями офицеровъ и рулеваго; при этомъ слѣдствіемъ обнаружено, что означеннаго числа послѣ того, какъ руль положенъ послѣдній разъ право на бортъ и лодка не послушала его, немедленно была остановлена лѣвая машина, но узкость и крутость прохода помѣшали ей произвести ожидаемое дѣйствіе. На лодкѣ находился лоцманъ, взятый минутъ за 8 до происшествія, а приказанія рулевымъ отдавалъ самъ командиръ, такъ какъ лоцману не былъ знакомъ способъ управленія судами посредствомомъ машинъ и притомъ, какъ объяснилъ старшій офицеръ лейтенантъ Валицкій, лоцмана показываютъ знаками класть руль, что являлось неудобнымъ въ настоящемъ плаваніи, когда лодкѣ нужно было поворачивать круто и приходилось прибѣгать ко всѣмъ средствамъ поворотливости. На спросъ слѣдственной коммисіи: почему, когда лодка не послушала руля, не былъ данъ задній ходъ лѣвой машинѣ, а за тѣмъ, почему не былъ отданъ якорь на панеръ? капитанъ-лейтенантъ Корниловъ отозвался, что лодка на ходу, получая задній ходъ одного винта, бросается такъ быстро, что ½ круга дѣлаетъ менѣе чѣмъ въ минуту (это онъ знаетъ по опыту), а потому она въ этомъ случаѣ навѣрно была бы на противоположномъ берегу; между тѣмъ, при остановкѣ только лѣваго винта была надежда, что лодка пройдетъ, тѣмъ болѣе, что для безопаснаго прохода ей нужно было перекатиться не болѣе 5 ф.; что сдаваться слишкомъ влѣво было опасно, ибо слѣдовалъ снова поворотъ вправо; что лоцмана всегда въ этомъ мѣстѣ придерживаются къ правому островку и что рифъ не имѣлъ знака и это затрудняло опредѣлитъ точку опасности; якорь же отдать было нельзя, потому что видѣлась возможность и была надежда пройти помощію остановки лѣваго винта, а тѣмъ болѣе, по корутости и короткости разстояній. Послѣ удара лодки о камень носовое, рулевое и смежное съ нимъ отдѣленія стали быстро наполняться водою, двери непроницаемой переборки были немедленно заперты, и какъ переборка, такъ и дверь пропускали воду весьма незначительно, но вода бѣжала въ лодку въ большомъ количествѣ черезъ вентиляторныя трубы, неимѣвшія клинкетовъ; также были приведены въ дѣйствіе всѣ помпы, но тѣмъ не менѣе судно затопилось. По отношенію къ тому обстоятельству, что у вентиляторныхъ трубъ лодки не было клинкетовъ, обнаружено, что для постройки ея была принята образцомъ датская лодка «Рольфъ Кракъ» и что на «Смерчѣ», при концахъ сказанныхъ трубъ въ носовомъ отдѣленіи имѣлись клапаны или задвижки для прекращенія теченія воздуха. Кораблестроительный Техническій Комитетъ отозвался, что еслибъ эти клапаны были закрыты, то, не смотря на отсутствіе клинкетовъ, наполненіе другихъ отдѣленій водою не послѣдовало бы такъ быстро. Но въ моментъ происшествія съ лодкою «Смерчъ» клапаны эти находились открытыми для освѣженія трюма воздухомъ, и хотя капитанъ-лейтенантомъ Корниловымъ было тогда же приказано закрытъ ихъ, но, послучаю быстраго наполненія лодки водою, исполнитъ это приказаніе было невозможно. По соображеніи изложенныхъ обстоятельствъ, Морской Генералъ Аудиторіатъ пришелъ къ тому заключенію, что причиною постановки броненосной лодки «Смерчь» на камень было главнѣйше недостаточность еще навыка въ управленіи судами сего рода въ мало знакомыхъ шхерныхъ мѣстахъ; но что, независимо отъ сего, командиромъ лодки были дѣлаемы, въ ея плаваніи всѣ зависящія отъ него распоряженія, и какъ съ его стороны, такъ и со стороны команды накакихъ упущеній въ смыслѣ небрежности или нераспорядительности не замѣчается. За неустройство клинкетовъ у вентиляторныхъ трубъ лодки также нѣтъ основанія привлекать кого-либо къ отвѣтственности въ виду того, что постройка броненосныхъ судовъ составляетъ новое дѣло въ нашемъ флотѣ, и притомъ «Смерчъ» строился по образцу иностранной лодки; хотя же изъ отзыва Кораблестроительнаго Техническаго Комитета усматривается, что если бы имѣвшіеся на лодкѣ при концахъ вентилаторныхъ трубъ, въ носовомъ отдѣленіи, клапаны, или задвижки, для прекращенія теченія воздуха были закрыты, то наполненіе другихъ отдѣленій водою не послѣдовало бы такъ быстро, какъ было въ дѣйствительности, но вмѣстѣ съ тѣмъ, согласно отзыву того же комитета и командира лодки, оказывается, что въ моментъ происшествія съ лодкою означенные клапаны находились открытыми, для необходимаго освѣженія трюма, а закрытъ ихъ потомъ уже было невозможно по случаю быстраго наполненія лодки водой и очевидно предстоявшей опасности для жизни людей, которые были бы посланы закрыть ихъ. По симъ соображеніямъ Морской Генералъ-Аудиторіать полагалъ: а) командира броненосной лодки «Смерчъ» капитанъ-лейтенанта Корнилова 1-го и никого другаго къ отвѣтственности по дѣлу сему не привлекать, а казенный отъ происшествія съ лодкою убытокъ, значащійся по дѣлу въ 28208 рублей 26 коп., принять на счетъ казны, и б) предоставить флота генералъ-аудитору сообщитъ объ окончательномъ рѣшеніи по сему дѣлу Инспекторскому Департаменту, для распоряженія, согласно примѣчанія къ 641 ст. 2 книги Св. Морск. Уголов. постановленій, относительно удовлетворенія лицъ, потерявшихъ при крушеніи имущества.
Изъ всего вышесказаннаго видно, что крушеніе лодки «Смерчъ» подтверждаетъ справедливость мнѣнія, что при настоящемъ положеніи судостроенія, при настоящихъ разнохарактерныхъ качествахъ судовъ, для безопасности плаванія, для вѣрнаго успѣха въ критическую минуту, болѣе кѣмъ когда-либо нужны практика и близкое знакомство съ качествами судна — интересное и поучительное само по себѣ, ясно доказывающее что, несмотря на отсутствіе брамъ-шкотовъ и брасовъ, морское дѣло, въ настоящее время болѣе чѣмъ прежде требуетъ практики и плаваній. Крушеніе это представляетъ много поучительнаго, по тому ряду основательныхъ и положительныхъ мѣръ, которыя были приняты для подъема лодки. Не желая слишкомъ вдаваться во всѣ подробности о работахъ, произведенныхъ по этому поводу, мы позволимъ себѣ сдѣлатъ маленькое извлеченіе изъ статьи контръ-адмирала Корсакова, который былъ главнымъ дѣятелемъ при исполненіи этой задачи. Будучи отвлеченъ отъ этой работы своими обязанностями по морскому училищу, контръ-адмиралъ Римскій-Корсаковъ предоставилъ окончательный подъемъ лодки капитанъ-лейтенанту Гадду. До приступленія къ работамъ для подъема лодки, лодка лежала накренившисъ на лѣвый бокъ на 27°, причемъ подъ водою видны были съ правой ея стороны только часть фальшборта, состоящаго изъ желѣзныхъ откидныхъ щитовъ, и узкая полоска верхней палубы вдоль по ватервельсу на бакѣ. По словамъ водолазовъ носъ сидѣлъ на камнѣ на 6 фут. Отъ этого камня грунтъ шелъ довольно ровнымъ и постепеннымъ склономъ до 25 футъ, на которомъ лежала корма; все лѣвое пузо лодки погружено было въ густой илъ, покрывавшій этотъ склонъ, углубившись въ него наиболѣе кормовою частью. Правое пузо было на свободѣ, за исключеніемъ небольшой части, ближайшей къ кормѣ. При длинѣ лодки 186 фут., такая разность углубленія носа и кормы давала ей продольнаго крена, около 5°. На правой сторонѣ, подъ плоскимъ дномъ немного впереди фокъ-мачты, осмотрѣнъ былъ тотъ подводный камень или, вѣрнѣе, каменный бугоръ, на который лодка наткнулась.
Надъ этимъ бугромъ воды было около 7 футъ и дно лодки къ нему плотно не прилегало, но оставался просвѣтъ около фута шириною, такъ что рука и нога свободно просовывались, а человѣку нельзя было пролѣзть. Безъ сомнѣнія, вода, вливаясь въ пробоину, должна была кренить лодку на лѣвую сторону, такъ какъ правая удерживалась на камнѣ; а потомъ, когда лодка совсѣмъ затонула и легла лѣвымъ пузомъ въ грунтъ, пробитое мѣсто отошло отъ камня. Это обстоятельство надо считать очень счастливымъ, потому что, благодаря ему, облегчился доступъ къ пробоинѣ.
Чертежъ 1-й даетъ довольно ясное понятіе объ этомъ первоначальномъ положеніи лодки. Вслѣдъ за осмотромъ лодки, нужно было рѣшить какимъ способомъ ее поднимать. Если бы предпринять подъемъ посредствомъ грунтововъ и приложенной къ нимъ какой бы то ни было силы, т. е., стрѣлъ и гиней, подъемныхъ ботовь, килекторовъ, воздушныхъ ящиковъ или мѣшковъ, то слѣдовало бы прежде всего разсчитать какъ велика поднимаемая тяжестъ. Въ нашемъ случаѣ пришлосъ бы воспользоваться тѣмъ, что носъ сидитъ на камнѣ, стараться удержать его въ этомъ положеніи и за тѣмъ поднимать всю остальную часть лодки. По приблизительному вычисленію, носовой отсѣкъ лодки отъ штевня до непроницаемой переборки составляетъ около 320 тоннъ. Поддержавъ его и предположивъ, что вода при медленномъ подъемѣ имѣетъ свободный протокъ сквозь пробоину, оставалось, слѣдовательно, поднять къ поверхности воды вѣсъ всего остальнаго корпуса, т. е. около 1180 тоннъ, а за вычетомъ потери вѣса въ водѣ около 1050 тоннъ, или 63000 пудовъ. Для подъема одной этой тяжести, не считая цѣпкости грунта и притомъ, при самомъ снисходительномъ довѣріи къ крѣпости матеріаловъ, пришлось бы употребить не менѣе 16 грунтововъ изъ самыхъ толстыхъ якорныхъ цѣпей и къ нимъ соотвѣтствующее число стрѣлъ и гиней. Ясно, что продѣваніе столькихъ грунтововъ подъ лодку, увязшую лѣвою стороною въ илъ, потребовало бы едва ли возможныхъ усилій, на которыя ни въ какомъ случаѣ не достало бы оставшагося лѣтняго времени, а слѣдовательно о такомъ способѣ подъема нечего было и думать. Изъ всѣхъ остальныхъ способовъ подъема, самый простѣйшій и легчайшій, какой долженъ представиться вслѣдъ за грунтовами, въ главныхъ чертахъ состоялъ въ томъ, чтобъ закупорить всѣ пробоины и отверзтія въ суднѣ и потомъ выкачать изъ него воду. Принявъ способъ подъема посредствомъ выкачиванія воды, нужно было разсчитать какія средства для того истребовать. Лодка, пробивъ себѣ дно, погружалась въ воду до окончательнаго потопленія около двухъ часовъ.
Грузъ, отъ котораго она должна тонутъ, опредѣленъ приблизительно въ 500 тоннъ, что равняется объему воды въ 1800 кубическихъ футовъ или, круглыми числами, около 40000 ведеръ, слѣдовательно пробоина пропустила въ лодку въ теченіе двухъ часовъ около 40000 ведеръ.
Изъ этого видно, что, для большей увѣренности, слѣдовало употребитъ такія средства, которыя позволили бы выкачивать изъ лодки значительно болѣе 20000 ведеръ въ часъ, а потому и истребованы отъ Кронштадскаго, С.-Петербургскаго и Гельсингфоргскаго портовъ слѣдующія средства: водоотливной ботъ съ паровыми помпами, выкачивающими до 160 ведеръ въ минуту, двѣ локомобильныя паровыя помпы выкачивающія, вмѣстѣ около 150 ведеръ, шесть бранспойтовъ Даунтона и 12 шнулъ-помпъ, выкачивающихъ круглымъ числомъ 250 ведеръ въ минуту, значитъ, все это вмѣстѣ давало намъ надежду взять, при усиленномъ дѣйствіи, до 560 ведеръ въ минуту или болѣе 30000 ведеръ въ часъ. Кромѣ того, требованы были два подъемные бота, 10 паръ гиней и 6 береговыхъ шпилей, а въ Гельсингфорсъ посланы двѣ винтовыя лодки, чтобы прибуксировать оттуда 6 штукъ мачтовыхъ деревьевъ для стрѣлъ. Все требованное было къ 6 августа доставлено, а между тѣмъ присланные мастеровые и водолазы занимались укупоркою лодки. Добытые изъ воды люки верхней палубы послужили лекалами для обдѣлки глухихъ люковъ. Люки эти обдѣлывались большею частью изъ 3-дюймовыхъ досокъ, сдвоенныхъ накрестъ и пазы ихъ проконопачивались, кромки ихъ обшивались парусиною на гвоздяхъ съ подбоемъ изъ щипанной ворсы, такъ что при первомъ дѣйствіи давленія наружной воды этотъ мягкій подбой долженъ былъ плотно нажатъ на четверти, выбранныя въ коминсахъ. По мѣрѣ того, какъ люки эти изготовлялись, водолазы присаживали ихъ на мѣсто и обтягивали парусинными мамеренцами, которые пришивались вокругъ коминсовъ къ палубѣ рейками на гвоздяхъ. Угольные люки затыкались пробками, обматанными щипанною ворсою и также затягивались мамеренцами. Наиболѣе трудности въ закупоркѣ представляли боевыя башни и труба плавильной вагранки.
Въ кормовой башнѣ орудіе высунулось дуломъ изъ амбразуры, дюймовъ на 5, такъ что пробку пришлось обдѣлать изъ двухъ частей, обнимающихъ дуло и входящихъ клиномъ въ амбразуру. Ваграночную трубу заколотили ворсою и пробкою, а на тотъ случай, если бы она не выдержала давленія наружной воды, на нее надѣли тройной парусинный шлангъ съ бугелями, котораго отверзтіе вывели на верхъ.
Зазоръ башень верхней палубы законопатили и обмотали насаленными жгутами изъ бѣлой пеньки. Окончательно на обѣ башни надѣты были колпаки изъ тройной парусины и приколочены къ палубѣ рейками на гвоздяхъ. Наконецъ, для пробоины изготовленъ былъ пластырь изъ мягкаго, подержанаго брезента, нашпигованнаго щипанною ворсою. Шпиговка пластыря, по срединѣ его, т. е. противу того мѣста, которое предполагали наложить на пробоину, утолщена, а по срединѣ утолщенія прошпигована мотня изъ щипанной же ворсы, служившая какъ бы подушкой, непозволяющею отвороченной внаружу, острой кромкѣ пробоины, прорѣзать пластырь. Брезентъ, обдѣланный такимъ образомъ, былъ оконченъ и къ угламъ его приплеснены штерты, или шкоты, для его растяжки. Сверхъ этого перваго пластыря, предполагалось наложить и было впослѣдствіи наложено нѣсколько сшитыхъ кромками шпигованныхъ матовь; сверхъ матовъ накладывался смоленный брезентъ и, наконецъ, сверхъ всего подведенъ гибкій щитъ изъ дюймовыхъ досокь, который предохранилъ бы пластырь на случай, если бы лодка, всплывъ, сѣла бы тѣмъ же мѣстомъ на тотъ же камень. Послѣднее, впрочемъ, оказалось излишнимъ.
Къ полдню 13-го августа, задѣлка отверзтій была окончена и все изготовлено къ подъему лодки слѣдующимъ образомъ: водоотливный ботъ и баржа съ локомобилями поставлены съ лѣвой стороны. Двѣ пары стрѣлъ поставлены были по обѣ стороны кормы и заложенныя на нихъ гини взяты на грунтовъ, изъ цѣпнаго каната, подведенный подъ кормовой свѣсъ брони, а лопари ихъ взяты на шпили, утвержденные на островкѣ. Подъемные бота, для поддержки носа, не поставили, потому что глубина не позволяла, а главное потому, что, по дальнѣйшимъ соображеніямъ, какъ увидимъ далѣе, это было признано ненужнымъ. Вмѣсто того, одинъ изъ ботовъ поставили съ правой стороны лодки, противъ середины и подвели подъ него въ два конца кабельтовъ, обнесенный срединою вокругъ шпора гротъ-мачты и закрѣпленный концами на берегу. Въ ботъ напустили воды, такъ что онъ сѣлъ на кабельтовъ и помощью его надавливалъ на правый бортъ лодки, для воспрепятствованія крена.
Для ручныхъ помпъ, устроены были гдѣ требовалось, мостки, а нѣкоторыя изъ этихъ помпъ были взяты на бота. Общее расположеніе шланговъ всего яснѣе видно на чертежѣ 6. Кромѣ того, во второмъ баковомъ люкѣ вставлена была крѣпкая деревянная труба для впуска воздуха подъ палубу.
Приготовивъ все такимъ образомъ, 14 августа послѣ полдня, разставивъ людей по мѣстамъ пустили въ ходъ всѣ помпы, чтобъ посмотрѣть ихъ дѣйствіе; не прошло и четверти часа, какъ замѣчено было, что въ упомянутой выше деревянной трубѣ вода убываетъ, а вслѣдъ за тѣмъ такая же убылъ объявлена и въ дымовой трубкѣ — ясно было, что помпы преодолѣли течь и что давленіе наружной воды осажало задѣлки. Водолазъ, посланный для осмотра пластыря, нашелъ его присосаннымъ ко дну лодки такъ крѣпко, что невозможно было его шевельнуть. Минутъ чрезъ сорокъ послѣ того, какъ начали дѣйствовать помпами, правый бортъ лодки началъ подниматься изъ воды; т. е. лодка начала крениться. Продолжали качать часа два, почти не препятствуя крену, потому что подъемный ботъ, служившій для этой цѣли, вмѣсто того, чтобы подниматься изъ воды всею своею массою, началъ подниматься только носомъ вслѣдствіе малаго разноса концовъ подведеннаго подъ него кабельтова.
Кромѣ того, видно было, что кабельтовъ недостаточенъ для противодѣйствія кренящей силы, а потому его начали потравливать и потомъ совсѣмъ раздернули. Мало по малу кренъ дошелъ до такой степени, что, по словамъ командира лодки, могъ быть равенъ тому крену, какой приняла она, садясь на дно. Подъ рукою не случилось никакого инструмента, чтобы этотъ кренъ опредѣлить, но на глазъ онъ могъ быть не менѣе 45°. Чтобы воспрепятствовать лодкѣ больше крениться и тѣмъ не позволить ей уходитъ глубже въ илъ, — на слѣдующій день, 15-го августа, на топы фокъ и гротъ мачтъ занесено по двое гиней и лопаря взяты на шпили, а въ помощь мачтамъ, подъ топы ихъ поставлены упорки на правый бортъ изъ толстыхъ бревенъ. Стрѣлы, поставленныя надъ кормой, оказались неудовлетворяющими цѣли. Наканунѣ, когда ихъ выбрали для пробы, одна пара перекосилась, потому что, вѣроятно, илистый грунтъ, въ которомъ увязли ея шпоры, не вездѣ лежалъ одинаково толстымъ слоемъ и, слѣдовательно, неравномѣрно уступалъ подъ обѣими пятками. Притомъ и цѣпной грунтовъ выползъ изъ подъ корковаго свѣса. Эта неудача, между прочимъ, дала понятіе о томъ, каково было бы установить вокругъ лодки тридцать слишкомъ паръ стрѣлъ, если бы взялись за этотъ способъ подъема. Поэтому, пару стрѣлъ съ правой стороны повалили, а съ лѣвой оставили, потому что она слишкомъ крѣпко сѣла въ грунтъ и притомъ ничему не мѣшала. Вмѣсто же стрѣлъ подвели къ кормѣ подъемные бота и, чтобы дать имъ мѣсто, перевели водоотливной ботъ на правую сторону. Около двухъ часовъ пополудни, когда гини были готовы и выбраны, снова помпы пущены въ ходъ.
Вскорѣ послѣ того, какъ лодка начала крениться, замѣчено, что и весь носъ поднимается, чего наканунѣ не было. Такое явленіе, доказывающее, что гини помогли нѣсколько удержать кренъ, обезпечило поддержку носа безъ всякихъ вспомогательныхъ средствъ. Вмѣстѣ съ тѣмъ обнаружились и недостатки въ укрѣпленіи береговыхъ шпилей; въ помощъ якорямъ, державшимъ шпили, обнесенъ былъ вокругъ острова и заложенъ за наиболѣе выдающіеся бугры его, сначала пеньковый кабаляръ, какъ показано на черт. 2, а 17-го числа, кругомъ острова обнесли вмѣсто кабаляра цѣпь съ фрегата «Громобой», для укрѣпленія которой завезли еще два верпа и вколотили въ скалы, въ разныхъ пунктахъ, шесть желѣзныхъ болтовъ, которые не давали бы цѣпи скользить. Въ помощь мачтамъ, на правую сторону лодки поставили пару стрѣлъ и съ топа ихъ взяли гини, на береговой шпиль. Контра—штагомъ этой парѣ стрѣлъ служили гини, заложенныя за шлагъ кабельтова, продернутаго подъ лодку. Съ правой стороны этотъ шлагъ закинули на капитанскую башню. Между прочимъ, замѣтили мы, что носовая часть лодки подается къ берегу. Этого и слѣдовало ожидать, такъ какъ носъ уже былъ на свободѣ, а часть силы гиней, заложенныхъ на топы, конечно, дѣйствовала въ горизонтальномъ направленіи Поэтому противу фокъ-мачты, между берегомъ и правою скулою лодки положили на воду два бревна, которыя должны были въ этомъ случаѣ дѣйствовать какъ двѣ упорки. Для той же цѣли пароходъ «Храбрый» подошелъ на слѣдующій день, 18-го августа, къ лодкѣ и расположился у нея съ лѣвой стороны на якоряхъ и завозахъ, какъ показано на чертежѣ 2.
Съ правой стороны, съ боку, онъ подалъ 11 д. новый кабельтовъ, который подвели подъ лодку и съ правой стороны накинули на капитанскую боевую башню. Кабельтовъ этотъ, замѣненный впослѣдствіи цѣпью, какъ показано на чертежахъ 2 и 3-мъ, кромѣ того, что оттягивалъ носъ отъ берега, способствовалъ кантованію лодки въ сторону, противной кренящей силѣ. Кончилось, однакожъ, дѣло къ вечеру тѣмъ, что кренъ увеличился до 40°; завернувъ гини, окончили работу. Кабельтовъ сь «Храбраго», передъ тѣмъ только что поданный, былъ выбранъ втугую. Подъемные боты у кормы къ этому времени были изготовлены къ дѣйствію, т. е. въ нихъ напущена вода и цѣпной грунтовъ, подведенный подъ свѣсъ брони, взятъ на бревна, положенныя поперегъ ботовъ. Приспособленіе это показано на чертежахъ 7-мъ[1], 2-мъ и 3-мъ. При откачиваніи воды изъ ботовъ, послѣ того что грунтовы натянулись, три толстыя бревна по 18 д., каждое, изогнулись въ дугу и трескъ ботовъ, подъ ихъ напоромъ, показалъ что тяжесть еще имъ не подъ силу. Только кренъ увеличился еще на градусъ. Снова напустили воды въ бота на столько, чтобъ ослабить напряженіе распорныхъ бревенъ. 19-го числа, съ утра продолжали откачивать воду; носъ понемногу продолжалъ подниматься, а вся лодка вслѣдствіе цѣпкости грунта и оставшейся въ ней воды, продолжала крениться. Къ 11 часамъ утра ближайшій къ носу шлангъ водоналивнаго бота пересталъ брать воду и кренъ дошелъ до 45°; къ этому времени западный вѣтеръ, дѣйствуя на лодку и пароходъ «Храбрый» съ правой стороны въ полвѣтра, усилился. Кабельтовъ, поданный наканунѣ на лодку, выдерживалъ напоръ вѣтра хорошо.
Тогда рѣшились попробовать раздернуть всѣ гини, чтобы посмотрѣть, не оттащитъ ли вѣтромъ носовую часть на глубину, и убѣдиться такимъ путемъ, что лодка удерживается отъ крена не гинями, а своею собственною отстойчивостью или лучше сказать, остойчивостью носовой части. Когда все было готово, вмѣстѣ съ нужными предосторожностями приказано отойти разомъ на всѣхъ шпиляхъ. Когда гини ослабли, носъ лодки дѣйствительно отошелъ отъ берега, что было замѣтно по отвалившимся отъ нея береговымъ упоркамъ, но не болѣе какъ на одинъ или два фута и лодка опять остановилась. Кренъ ея при этомъ движеніи увеличился на 5° т. е. до 50°, — что можно приписать тому, что при движеніи лодки грунтъ подъ миделемъ нѣсколько уступилъ. Чтобы составить себѣ нѣкоторое приближенное понятіе о томъ, до какой степени можни позволить лодкѣ крениться, мы сравнивали ее съ правильнымъ параллелепипедомъ одинаковой длины, ширины и глубины или толстоты.
Если представить себѣ подобный параллелепипедъ тѣломъ однороднымъ, т. е. имѣющимъ центръ тяжести въ центрѣ фигуры, и привести его въ положеніе, подобное тому, въ какомъ находилась лодка «Смерчъ» т. е. поставленнымъ на одномъ изъ продольныхъ реберъ на твердомъ основаніи, то понятно, что онъ только тогда потеряетъ свою остойчивость, когда діагональная плоскость, проходящая чрезъ это нижнее ребро, придетъ въ вертикальное положеніе. Вычертивъ такой параллелепипедъ мы нашли, что при вертикальномъ положеніи его діагональной плоскости онъ долженъ имѣть крену нѣсколько болѣе 70°. За тѣмъ, хотя у лодки «Смерчъ», съ ея броней и башнями и съ тѣмъ количествомъ воды, какое въ ней оставалось, и надо было предположить центръ тяжести выше центра фигуры, за то носовая ея часть, имѣющая значительный отсѣкъ съ треугольными поперечными сѣченіями, представляла условія остойчивости гораздо болѣе выгодныя чѣмъ отсѣки четыреугольиые. Основываясь на такихъ соображеніяхъ, можно было смѣло предположить, чти лодка выдержитъ, безъ помощи гиней, сама собою до 60° крену.
Послѣ обѣда, 19-го, продолжали откачивать воду. Въ дополненіе водоотливнаго бота приказано дѣйствовать двумя Даунтона бранспойтами, которыхъ шланги были вставлены въ кормовой люкъ. Къ 4-мъ часамъ пополудни носъ еще приподнялся изъ воды, продольный кренъ дошелъ до 12°, а боковой — до 57½ и помпы перестали брать воду. Къ тому времени цѣпь, которую съ утра приказано было подать съ «Храбраго» на лодку, вмѣсто кабельтова была обнесена кругомъ капитанской башни, а вмѣсто того, чтобы быть выбранной на пароходъ, была занесена на берегъ и тамъ выдраена. Положеніе лодки въ этотъ моментъ изображено на чертежѣ 3-мъ.
Около 5-го часа пополудни начали выкачивать воду изъ подъемныхъ ботовъ и корма поднялась на 8 д., что замѣтно было по футштоку, утвержденному предварительно на ахтеръ-штевнѣ. На этотъ разъ подъемъ нисколько не натруждалъ ботовъ, такъ что даже распорныя бревны не согнулись.
Боковой кренъ при этомъ увеличился еще на ½°. Какъ только корма такимъ образомъ нѣсколько освободилась отъ грунта, носовая часть, какъ видно на чертежѣ 3, бывшая значительно на вѣсу, начала дѣйствіемъ своей тяжести постепенно опускаться; продольный кренъ пошелъ на убыль и съ 7 час. вечера горизонтъ воды рѣзалъ верхнюю палубу немного выше діаметральной площади, какъ показано на чертежѣ 4-мъ. По мѣрѣ того, какъ носъ опускался, вода снова подходила подъ шланги водоотливнаго бота, такъ что они вновь начали брать, но къ 7-ми час. вечера опять перестали. Работу окончили, и въ такомъ положеніи продержали лодку всю ночь. 20-го числа поутру все было подготовлено къ тому, чтобы кантовать лодку; цѣпь отъ капитанской башни подвели, попрежнему, подъ лодку и подали на «Храбрый». Къ полдню, когда все было готово, людей поставили на шпили и начали выбирать гини съ тѣмъ, чтобы посмотрѣть, не нужны ли еще добавочныя стрѣлы; но прежде чѣмъ гини успѣли надраитьея, кренъ лодки уменьшился на 11°. Продолжали выбирать гини и чрезъ полчаса лѣвый планширь подошелъ къ горизонту воды. Вскрыли люки, направили шланги и въ часъ пополудни лодка плавала, имѣя небольшой кренъ на лѣвый бокъ, вслѣдствіе нѣкоторыхъ перекатившихся тяжестей, а главное отъ массы воды, немогшей скоро перелиться изъ-за двойнаго дна на лѣвой сторонѣ. Тотчасъ же подняли флагъ и гюйсъ и приступили къ очисткѣ лодки.
Остается прибавить, что не болѣе какъ чрезъ 10 дней, къ 30 августа, все на лодкѣ «Смерчъ» приведено было въ такой видъ и порядокъ, что команда и офицеры могли на нее перебраться. Даже, еслибъ кингстоны не были набиты иломъ, она могла бы безъ буксира идти въ Кронштадтъ.
Примѣчанія[править]
- ↑ Разрѣзъ по линіи аб чертежа 3-го.