О зарождающейся, так называемой, малороссийской литературе/Часть 2
 О зарождающейся, так называемой, малороссийской литературе |
| Источник: Иван Григорьевич Кулжинский. О зарождающейся, так называемой, малороссийской литературе. — Киев: тип. И. и А. Давиденко, 1863. — С. 21—29. |
II. О МАЛОРОССИЙСКОМ ЯЗЫКЕ.
Есть два немецких языка: один, обыкновенный немецкий, на котором говорят и пишут немцы, а другой — на котором говорят польские и русские евреи. Этот последний язык, кроме испорченных звуков обыкновенного немецкого языка, имеет несколько слов еврейских, испанских, португальских, татарских и русских, т. е., понемножку из языка всех тех народов, между которыми жили евреи. Из такой смеси составилось то наречие, которое называется еврейско-немецким языком. Для любопытства читателей, вот несколько фраз на этом жидовском наречии, в сравнении его с обыкновенным немецким языком: [1]
по-жидовски:
|
по-немецки:
|
|
Герт айре Рабаим ун фолгт зи, дарфер вос зи стараен зих веген айре зелен. |
Gehorchet euern Lehren und folgt ihnen, denn sie wachen über eure Seelen. |
|
Вос вильт ир гобунМеншен золлун айх тон, дос ейх тон зольсте ди Меншен. |
Was ihr wollt, dass euchdie Leute thun sollen, das thut ihr ihnen auch. |
|
Зайт фрейлих мит дем фрейлихе, ун вейн мит дем вейнидиге. |
Freuet euch mit den Fröhlichem, und weinet mit den weinenden. |
С первого взгляда кажется, будто жидовско-немецкий язык есть особенное какое-то племенное наречие, происходящее от общего всем немцам тевтонского языка. Притом не забудьте, что евреев, говорящих этим испорченным наречием наберется до двух миллионов человек, ежели не больше: да это равняется с народонаселением какого-нибудь немецкого государства! Если бы между евреями, говорящими этим quasi-немецким наречием, нашелся один — другой предприимчивый человек, то они могли бы составить для своего племени особую от обще-немецкого языка и грамотность, и даже литературу еврейско-немецкую. А если бы между ними явился еще поэт, который бы на этом испорченном немецком языке начал писать думы и песни о судьбах еврейского народа, — потомки Израиля осыпали бы таких своих литераторов похвалами, и даже, может быть, кербелями... Но — к чему бы это всё послужило? Что приобрел бы от этого общий немецкий язык? Да и жидовско-немецкое наречие неужели могло бы когда-нибудь достигнуть литературной самостоятельности и права гражданства между другими языками?.. Никогда никакая уродливость не достигала и не достигнет до возможности сделаться нормальностью: это-несокрушимый закон природы.
Хотя нам, малороссиянам, чрезвычайно неприятно такое сравнение, но надобно сказать правду, что в таком точно отношении к обще-русскому языку состоит малороссийское наречие, в каком жидовско-немецкое наречие — к обще-немецкому языку. Для наглядного убеждения в этом, вот — стихи Шевченко и проза Марка Вовчка в сравнении их с русским переводом. Берем то и другое из первых страниц малороссийского журнала «Основа», январь 1861 года:
по-малороссийски: |
по-русски: | ||
Шевченко.
|
| ||
|
Марко Вовчок.
|
|
Передаем на суд всех лингвистов и этимологов: пусть решат, похож ли малороссийский язык на особенное какое-то племенное наречие славянского языка и не есть ли он скорее — тот же русский язык, только испорченный, т. е., с перековерканными окончаниями слов и с особенным произношением некоторых из них? И — есть ли какая-либо разумная необходимость возводить насильно этот испорченный язык до самостоятельной литературы, которой он никогда (прислушайтесь, гг. украинофилы, никогда!) не имел?.. Можно, пожалуй, быть малороссиянином; можно любить малороссию, как свою родину и как прекрасную часть России; даже можно любить свое домашнее малороссийское наречие, как вообще мы любим многие домашние вещи, наприм. халат, колпак, и т. п. — но... в этом домашнем костюме являться в публику, да еще доказывать права этого костюма на публичное употребление — это было бы по меньшей мере смешно и дико, ежели не как-нибудь иначе. После этого, так и жди, что и белорусское наречие возвысит свой голос и объявит свои права на самостоятельность и литературное гражданство между другими языками. Слышно, что один шутник-белорус затевает уже издавать, на белорусском наречии, журнал под заглавием: Подканье, с эпиграфом: «бейце, дзеци, гопака, не жалейце лапцей; кали эци пабьеце, бацько новых наплеце». Судя по этому эпиграфу, белорусское наречие не уступит малороссийскому ни в гармонии, ни в изобразительности. Повторяем: малороссийское наречие есть тот же общерусский язык, только испорченный в то время, как Малороссия стенала под игом Польши. — Со времени возвращения Малороссии и сплочения в одно целое с прочею Россией, малороссийское наречие начало очищаться от проказы полонизмов и с каждым днем более и более сближаться с родным своим русским языком. Малороссияне, живущие в Галиции, подобным же образом начали уже очищать свое наречие и приближать его к общему русскому языку. Другого средства существования нет для малороссийского наречия, как соединиться ему с русским языком: так маленький ручеек катит свою нитку воды в большую реку и соединяется с нею. Для ручейка нет в этом никакого стыда: достигши реки, он уже у себя, дома.
Тождество малороссийского наречия с общим русским языком и необходимость слиться ему в одно русло с русским так неотразимы и неизбежны, что упрямые украинофилы, видя эту опасность для своих тенденций, выстроили, против такого слияния, искусственную плотину из придуманного ими особенного кривописания (а не правописания), такого уродливого и так противного всем правилам этимологии, что из рук вон! Они выгнали из малороссийского наречия буквы ы, ѣ, и заменяют их одним i, а это i, заменяют осьмеричным и, сокращенное местоимение ся заменяют слогом ця, и другие подобные безобразия повыдумывали, дабы сбить с толку своих земляков и уверить их, что малороссийский язык совершенно отличен от русского: «смотрите дескать, как по-малороссийски слова пишутся, — совсем не так, как по-русски». — С другой стороны, эта хитро-искусственная плотина против слияния малороссийского наречия с русским языком обставлена кольями многих польских слов, которых малороссияне давно уже не употребляют, и которых украинофилы натыкали в малороссийское наречие злоумышленно для того, чтобы придать этому наречию особенный колорит, от русского. «Оповеданья» Марка Вовчка... что это такое? Или: «омана, пильга, наданый, вбачати, одностайный, жаданье»... что это за слова?.. Помилосердуйте, гг. украинофилы! таких слов нет в Малоросии. — Вместо сближения малорос. наречия с русским языком, вы сближаете его с польским. За это поляки очень любят вас, и даже не шутя приглашают вас к соединению с ними, говоря, что «малороссийский язык есть тот же польский, только в польском есть несколько слов мазурских, которых нет в малороссийском». (См. газету краковскую: Czas). — Дело идет, как видите об отделении малороссиян от России в литературном отношении. А божественная мудрость говорит вот что:
Кто не погрешает в слове, тот, совершен, он может обуздать и всё тело. Язык не большой член, но много действует, посмотри, небольшой огонь как много вещества зажигает. И язык — огонь, скопище неправды: в таком точно положении язык находится между членами нашими; он заражает всё тело, и воспаляет круг жизни, будучи сам воспаляем от геенны. Это — неукротимое зло. Не должно, братия мои, сему так быть. (Иак. III, 2, 5, 6, 8, 10.).
Мы сказали уже, что жители Галиции стараются всеми силами сблизить свой язык с общерусским языком. На справедливое замечание об этом, изложенное в Современной Летописи Русского Вестника (4 № 1861г.) «Основа» отвечала так: «подавленному двойным гнетом — онемечиванья и ополячиванья — русскому сердцу галичанина особенно трудно защититься (как будто от врага?!) от веющего на него — отрадным родством и лучшим будущим — духа литературной России. Для борьбы с насильственными притязаниями, галицийский русин — воспитанник польских или немецких школ хватился за первое, уже готовое, оружие, не имея времени ни изучать наличное богатство своего народного языка, ни разрабатывать его литературно. Но это явление — не закон, тем более не закон для украинских писателей, настоящих и будущих (неужели для них закон не писан?). Нет! продолжает «Основа»: ни с какой стороны не приходится украинским литераторам брать пример с галицийских. Постоянная мечта русских Галичан — союз с остальною Россией — для украинцев не существует (благодарим покорно вас за это от лица всей России!). Пока мы достигали соединения, поверяли его последствия, оживались и.т.д., наши литературные интересы тянули в одну сторону; теперь же когда соединение совершилось (неужели теперь надобно тянуть в другую сторону — к разъединению?) для нас настало время правильного (?) литературного развития (т. е. разъединения?..). Крайняя централизация в языке (слушайте!) была бы помехою общему благосостоянию и образованию: единообразование (пожалуйста слушайте!) производит у нас уродство и юродство« (Основа. Февраль 1861. Ответ Соврем. Летописи Рус. Вестника.)
Если бы у нас было демидовское богатство, то мы бы назначили 100 тысяч рублей премии тому, кто поймет, разберет и разъяснит эти таинственные слова «о крайней централизации в языке, служащей помехою общему благосостоянию и образованию народа», а равно «об уродстве и юродстве, происходящем от единообразования». Как? единообразование малороссиян с великороссиянами производит уродство и юродство??!! Централизация, т. е господство общего русского языка в Малороссии, мешает общему благососостоянию и образованию народа??.. Решительно не понимаем!
Зачем такая туманизация слов и фраз? Сказали бы на прямик: чего вам хочется, — ну, тогда бы можно было принять надлежащая меры к ответу. — Как вы ни мудрите, а всё-таки малороссийское наречие — аномалия между языками. Оно — ежели сказать правду — незаконнорожденное дитя русизма и польщизны, родившееся в кухне и выросшее на заднем дворе человеческой мысли и слова. Теперь вы это незаконнорожденное дитя умываете, расчесываете, приодеваете, вводите в гостиную и требуете, чтоб оно было признано законным наследником. Трудно определить, чего больше в вашем предприятии, ложного гуманизма или истинной дерзости?..
Все близкие и родные народности теперь стремятся к соединению: Италия сливается во едино; Ионийцы хотят примкнуть к Греции; Галичане вздыхают о соединении с Русью. Что ж это сделалось с вами, гг. украинофилы, что вы затеяли литературное отделение от России и хлопочете о какой-то мечтательной самобытности?.. Ведь вы сами признаетесь, что малороссийской литературы никогда еще не было на свете, что «она недавно началась, а именно с Шевченко» [3]. Вы сами очень плохо знаете малороссийское наречие и беспрестанно спотыкаетесь на польские слова. На что это? к чему это? чего вам хочется?.. Все ваши затеи, кажется, происходят, между прочим, от праздной учености, или от ученой праздности. Ученые люди, от нечего делать, выдумали малороссийский язык. Некоторые из них, родом из Вологды или Костромы, никогда не видели Малороссии, но от достоверных свидетелей слышали, что в ней говорят «не российским, но малороссийским диалектом»; а один из них был когда-то в Малороссии, но из неё вывез только то сведение, что там целковый называется карбованцем и что писаря, на почтовых станциях, вместо «нет лошадей», отвечают «нема коней». На основании этих «данных», наши ученые мужи решили, что если бы даже и никогда не было на свете малороссийского языка, то его теперь должно образовать. — Vae doctis!
Примечания[править]
- ↑ Мы нарочно взяли эти фразы из Св. Писания, чтобы рьяные защитники всяких национальностей, наглядно убедились, что не надобно калечить Св. Писание переводом на карикатурные, аномальные наречия, — тем более, что люди, говорящие такими наречиями, сами сознают несостоятельность их.
- ↑ Неужели это — стихи? неужели это поэзия?.. Гг. украинофилы! Хоть этим почтите память Шевченка: не называйте его поэтом!
- ↑ Основа. Февраль 1861. Характер и задача украинской критики. Страница 159.