Нестерпимымъ блескомъ, разсыпая свои жгучіе лучи, искрится южное солнце, отражаясь въ неподвижной, какъ будто мертвой, поверхности Каспійскаго моря. По берегу его длинной грядой красновато-желтаго цвѣта тянутся каменные массивы горныхъ хребтовъ, уходящіе въ глубь Средней Азіи. Необозримыя равнины, сожженныя солнцемъ, порою видны сквозь горныя ущелья.
Въ полукруглой, почти подковообразной формы долинѣ, окруженной высокими горами, лишенными, совершенно растительности, раскинулся на самомъ берегу Каспійскаго моря городъ Красноводскъ. Разбросанные на пространствѣ небольшой долины, виднѣются ряды домовъ, среди которыхъ выдѣляется своей своеобразной архитектурой вокзалъ средне-азіатской желѣзной дороги. Строго выдержанный мавританскій стиль громаднаго зданія какъ нельзя больше гармонируетъ съ окружающею природою и восточнаго покроя костюмами мѣстныхъ жителей, а напротивъ вокзала среди широкой площади одиноко стоитъ православная церковь, золотой крестъ которой, сіяя на солнцѣ, какъ будто осѣняетъ своими лучами весь городъ. Непрерывная, кипучая дѣятельность замѣтна въ части города, прилегающей къ рельсамъ желѣзной дороги, соединеннымъ съ пристанями пароходныхъ обществъ. Постоянное движеніе дежурныхъ паровозовъ, передвигающихъ вагоны, приходъ и отходъ поѣздовъ съ ихъ неизбѣжною сутолокою, разгрузка и нагрузка вагоновъ, сотни рабочихъ, снующихъ въ этой сторонѣ, наглядно указываютъ на значеніе средне-азіатской дороги для Туркестанскаго края, какъ главной и пока единственной жизненной артеріи Закаспійской области.
Противоположная сторона города кажется вымершею. Жгучіе лучи южнаго солнца и каменистый грунтъ при полномъ отсутствіи воды не даютъ возможности развести какую-либо растительность, и небольшой клочекъ земли, занятый городскимъ скверомъ съ чахлыми, какъ будто умирающими, растеніями, составляетъ единственное зеленое пятно, оживляющее мрачную и пыльную картину.
„Вы не повѣрите, какъ трудно было развести и этотъ скверъ, жаловался обыватель. Землю привозили изъ Петровская—здѣсь кромѣ камня ничего нѣтъ… Ну а затѣмъ съ поливкой просто бѣда… Воды мало… Хорошо, что построили кромѣ желѣзнодорожнаго еще одинъ опрѣснитель, но все-же ведро воды у насъ не дешевле копѣйки“… Длинными, унылыми рядами тянутся казармы мѣстнаго резервнаго баталіона, около которыхъ густыя облака пыли, поднимаемый снующими верблюдами и рабочими, подвозящими строительные матеріалы, кажутся еще гуще. Въ остальной-же части города жизнь лишь видна въ часы прихода пароходовъ, замирая затѣмъ слова до прихода или отхода слѣдующаго.
Остатки крѣпостныхъ стѣнъ и башня напоминаютъ лишь собою о старомъ Красноводскомъ укрѣпленіи, построенномъ въ 1869 году полковникомъ Стодѣтовымъ.
На самомъ берегу залива въ небольшомъ другъ отъ друга разстояніи виднѣются пристани пароходныхъ компаній, содержащихъ пароходы для рейсовъ между портами Каспійскаго моря. На рейдѣ стоятъ шкуны, бриги, пароходы, занимающіе все пространство водяной площади залива. Въ портѣ и заливѣ замѣтно то же оживленіе, какъ и около желѣзной дороги; пароходы постоянно приходятъ и отходятъ, бороздя зеркальную поверхность моря и поднимая на ней мелкую зыбь. Въ ожиданіи вѣтра уныло стоятъ парусныя суда, капитаны которыхъ съ завистью посматриваютъ на движеніе пароходовъ. На палубахъ шкунъ не видно никакого признака жизни, все кажется какъ будто заснувшимъ; ихъ экипажи отдыхаютъ, собираясь съ силами для предстоящаго плаванія. Подъ вечеръ около 8-ми часовъ мелкая зыбь появляется на ровной поверхности залива, дѣлаясь все больше и больше—это вѣтеръ, вырвавшійся изъ горнаго ущелья на просторъ Каспійскаго моря. Одно за другимъ поднимаютъ свои якоря парусныя суда, и скоро весь горизонтъ залива покрывается ими. Будто какія-то гигантскія птицы вырисовываются они на водяной поверхности и легко, разсѣкая волны, подгоняемыя попутнымъ вѣтромъ, постепенно уменьшаясь, исчезаютъ гдѣ-то далеко на самомъ краю горизонта. Ночью заливъ покрывается массой огней, горящихъ на судахъ. Для каждаго мало знакомаго съ жизнью порта эти картины кажутся вначалѣ особенно своеобразными, но потомъ, какъ и все, онѣ начинаютъ утомлять своею однохарактерностью и надоѣдать…
Пріѣхавъ въ Красноводскъ по службѣ и проживъ въ немъ болѣе недѣли, мы скоро приглядѣлись къ этимъ картинамъ и поэтому съ особеннымъ удовольствіемъ приняли извѣстіе, что наконецъ мы двигаемся далѣе на Петровскую косу и островъ Челекенъ и совершимъ эту поѣздку на трехмачтовомъ шлюпѣ „Андріанъ“, принадлежавшемъ Закаспійской бригадѣ пограничной стражи.
Наскоро собравъ свой багажъ, мы выѣхали изъ города по направленію къ морю, гдѣ около пристани стоялъ готовый къ выходу парусный трехмачтовый шлюпъ. Отваливъ отъ берега и ловко поставивъ паруса, шлюпъ быстро понесся по волнамъ Красноводскаго залива. Умѣлое управленіе парусами и отчетливая ихъ постановка, выполняемая экипажемъ шлюпа, состоявшимъ изъ нижнихъ чиновъ стражи, заслуживали полнаго одобренія. Попутный вѣтеръ надувалъ паруса, и шлюпъ шелъ недурно. Щегольская его окраска и совершенно новое съ иголочки вооруженіе заставляли встрѣчныя суда невольно болѣе внимательно всматриваться въ него, а развѣвавшійся на концѣ реи флагъ пограничной стражи съ большимъ двуглавнымъ орломъ по срединѣ, указывавшій на офиціальное положеніе судна, понуждалъ ихъ командировъ еще изъ далека давать шлюпу дорогу. Быстро промелькнули передъ нашими глазами зданіе новаго опрѣснителя и новые домики обывателей, построенные по берегу моря. Красноводскъ остался позади… Расположившись на палубѣ около кормы, я съ особымъ интересомъ началъ всматриваться въ открывавшуюся передо мною картину. Горный хребетъ, постепенно понижаясь, перешелъ въ равнину, растилавшуюся далеко до самаго конца горизонта. Желтый фонъ песчанаго берега производилъ угнетающее впечатлѣніе своимъ унылымъ однообразіемъ; лишь порою на берегу вырисовывались группы юртъ, одиноко стоявшихъ на песчаной равнинѣ и принадлежавшихъ туркменскимъ рабочьимъ ватагамъ.
Темнота между тѣмъ мало-по-малу уже наступала, и берега начали исчезать въ туманной мглѣ. Сосредоточенно всматриваясь впередъ и держа въ рукѣ рукоятку румпеля, какъ будто статуя, виднѣлась на кормѣ у руля томная фигура рулевого. На носу въ той-же позѣ хладнокровно-спокойнаго вниманія вырисовывалась фигура вахтеннаго. Вѣтеръ измѣнился и подулъ встрѣчный, заставившій шлюпъ лавировать и постоянно переносить паруса. Къ полуночи, впереди, вначалѣ тихо, а затѣмъ все громче и громче, послышался глухой шумъ прибоя. Волны моря разбивались о скалы наружной стороны Петровской косы, взбѣгая далеко на берегъ, но тотчасъ же отходя назадъ и сталкиваясь съ встрѣчными, образовывали буруны, глухой шумъ которыхъ разносился по окрестностямъ. Темная полоса Петровской косы, наконецъ, показалась явственно передъ нами, но, лишь пройдя почти цѣлый часъ вдоль берега, шлюпъ остановился и бросилъ якорь. На берегу виднѣлись неясные силуэты рыбацкаго поселка, а въ самой бухтѣ чернѣли корпуса рыбачьихъ шкунъ, стоявшихъ на якоряхъ.
Петровская коса врѣзывается въ море узкою полосою семидесяти почти верстъ длины, при ширинѣ отъ одной до двухъ верстъ. Сравнительное мелководье этой части Красноводскаго залива привлекаетъ сюда громадное количество рыбы, вслѣдствіе чего на Петровской косѣ уже лѣтъ почти тридцать тому назадъ образовались рыбачьи поселки. Ловъ красной и чистяковой рыбы продолжается почти круглый годъ и прекращается лишь въ теченіи нѣсколькихъ недѣль зимою, а также и во время штормовъ, довольно часто поднимающихся на Каспійскомъ морѣ. Рыболовный промыселъ идетъ въ этихъ мѣстахъ въ общемъ недурно, и количество вылавливаемой рыбы можетъ быть оцѣнено въ нѣсколько десятковъ тысячъ рублей. Засолъ рыбы производится тутъ же на мѣстѣ, а затѣмъ соленая рыба отправляется въ Астрахань и далѣе вверхъ по Волгѣ. Отличительная особенность здѣшней соленой рыбы и ея главнѣйшій недостатокъ состоитъ въ нѣкоторомъ горьковатомъ привкусѣ, что объясняется употребленіемъ для засола мѣстной челеконской соли, дурно очищаемой отъ различныхъ примѣсей другихъ солей, и значительнаго количества находящейся въ ея составѣ глауберовой соли. Жаркій климатъ этой части Каспійскаго моря мѣшаетъ приготовленію рыбы въ прокъ, хотя въ настоящее время одна изъ рыбопромышленныхъ фирмъ устроила въ Красноводскѣ ледодѣлательный заводъ, благодаря чему засолъ рыбы и приготовленіе балыковъ идетъ очень успѣшно. Для наблюденія за рыболовствомъ на восточномъ побережья, въ г. Красноводскѣ живетъ особый смотритель рыбныхъ промысловъ, состоящій на службѣ по министерству земледѣлія. Ловля рыбы производится здѣсь сѣтями и крючками на особой снасти.
„Очень въ послѣдніе годы ловъ плохъ сталъ,—жаловался намъ старшина рыбачьяго поселка,—прежде куда больше рыбы ловилось, а только по какой-то причинѣ меньше теперь ловимъ. Надо думать, ушла рыба отъ нашего берега въ другое мѣсто“…
Высказанное мнѣніе, кажется, отчасти имѣетъ основаніе, но причины перекочевки рыбы объяснить трудно, вѣрнѣе всего предположеніе, что вслѣдствіе увеличившейся глубины въ этихъ мѣстахъ рыба ушла въ болѣе мелководный Гасанъ-Кулинскій заливъ, находящійся верстахъ въ трехстахъ южнѣе Красноводска.
Тутъ-же съ края поселка расположенъ кордонъ пограничной стражи, рѣзко выдѣляясь своею архитектурою среди рыбачьихъ домовъ и юртъ. Большой деревянный оштукатуренный снаружи домъ вполнѣ показываетъ то заботливое отношеніе, которое видно во всемъ къ этимъ заброшеннымъ на далекую окраину труженикамъ. Тяжелая ихъ служба невольно останавливаетъ на себѣ вниманіе каждаго, кто только имѣлъ случай съ нею познакомиться.
Въ концѣ Петровской косы одиноко стоитъ небольшой памятникъ, поставленный здѣсь на память о неудачномъ походѣ въ 1717 году Князя Бековича Черкасскаго, высадившагося со своимъ отрядомъ въ этомъ мѣстѣ. Геній Великаго Петра два съ половиной вѣка тому назадъ послалъ горсть русскихъ людей развѣдать о земляхъ, сдѣлавшихся впослѣдствіи достояніемъ Русскаго Государства.
Черезъ нѣсколько часовъ шлюпъ нашъ, поставивъ всѣ паруса, несся уже по проливу, направляясь къ острову Челекену, неясныя очертанія котораго выступали изъ мрака ночи.
Вѣтеръ, незначительный съ вечера, подулъ со страшною силою, поднимая сильную зыбь. То ныряя въ пучину, то поднимаясь на высокіе гребни волнъ, быстро шелъ нашъ шлюпъ, направляясь на огни красноводскаго плавучаго маяка, обозначающаго входъ въ Красноводскій заливъ. Мягкій свѣтъ луны искрился въ водѣ, которая казалась совершенно темно-свинцевой. Съ глухимъ шумомъ, разбиваясь о носъ шлюпа, неслись волны, какъ будто стремясь догнать одна другую. Темною, неопредѣленныхъ очертаній точкою вырисовывался съ правой стороны плавучій маякъ съ ярко горящими фонарями на мачтахъ. Порою, рѣзко скрипя снастями, проходили мимо насъ парусныя суда.
— Ишь ты, не кажутъ огня,—ворчливымъ тономъ говорилъ каждый разъ рулевой, указывая на отсутствіе огней, которые должны быть на основаніи устава на каждомъ морскомъ суднѣ для предупрежденія столкновеній встрѣчныхъ судовъ другъ съ другомъ. Бѣда съ этими самими рыбаками, вашскородіе. Того гляди, что на его наскочишь… Ни за что они, да и вобче купецъ не поставитъ огней… Видитъ иной разъ, пароходъ идетъ—они ему, значитъ, спичками давай огонь показывать, потому парохода-то очень опасаются… Тоже ихняго брата по морю много пароходы ко дну по этой самой причинѣ пускаютъ… Прежде еще туда-сюда, а теперь ужъ больно много пароходовъ на этой дорогѣ ходитъ… И штрафуютъ ихъ, а поди-жъ ты, ничего изъ этого не выходитъ; все по старому. Зачѣмъ, сказываютъ, масло даромъ жечь;—оно деньги стоитъ.
— Одначе и Челекенъ видать,—добавилъ онъ и, тутъ же повернувшись въ сторону вахтеннаго, крикнулъ:
„На верхъ зови: поворотъ дѣлать.“..
—Сейчасъ, ваше благородіе, мы значитъ въ заливъ къ острову Челекену входить будемъ; тутъ мѣста пойдутъ мелкія, ну фарватеръ извилистый, того глади, на мель можно сѣсть. Мѣсто то такое, что тутъ мало кто ходитъ, больше рыбакъ, наши пограничные шлюпы, да пароходъ московскаго товарищества, „Меридіаномъ“ прозывается. Только названіе, что пароходъ. Въ самомъ дѣлѣ такой, что коли волна большая, живой рукой захлестнуть его можетъ.
—Почему же такъ, заинтересовался я.
—Да потому Ваше Скородіе, что пароходъ рѣчной, а его заставили по морю ходить.
Разсвѣтъ уже начинался. Впереди ясно виденъ былъ весь небольшой заливъ, въ концѣ котораго на берегу вырисовывался кордонъ пограничной стражи и небольшой баракъ съ маленькою деревянною пристанью для причала „Меридіана“, совершающаго сюда рейсы два-три раза въ недѣлю. Почти слѣдомъ за нимъ показалась небольшая шлюпка, доставляющая по договору съ почтовымъ вѣдомствомъ почту на островъ Челекенъ. Войдя въ заливъ и сдѣлавъ нѣсколько поворотовъ, нашъ шлюпъ лишь черезъ добрый часъ остановился, наконецъ, саженяхъ въ десяти отъ берега и бросилъ якорь. Передъ нашими глазами виднѣлись прибрежные песчаные холмы восточной стороны острова, закрывавшіе горизонтъ. Ровный, желтовато-темный колоритъ еще рѣзче оттѣнялъ зеленовато-синій цвѣтъ морской воды. Двѣ-три кибитки туркменъ-рыбаковъ стояли невдалекѣ отъ кордона. Мѣстами выступали бѣловатыя пятна солончаковъ, и при всемъ этомъ никакого признака зелени. Общій видъ унылый и безотрадный.
Островъ Челекенъ по своей величинѣ самый большой на Каспійскомъ морѣ. И эта сожженная темно-желтая земля острова уже съ давнихъ поръ привлекла къ себѣ предпріимчиваго человѣка. Съ отдаленныхъ временъ туркменскія племена: іомуды и огурджалинцы, поселившіеся на островѣ Челекенѣ, стали добывать нефть для своей потребности, а затѣмъ и продавать избытокъ въ Персію. До 1874 года добываніе это производилось самымъ примитивнымъ способомъ изъ колодцевъ, разбросанныхъ на пространствѣ всего острова. Въ этомъ-же году на островѣ впервые начата развѣдка товариществомъ братьевъ Нобель и Ко, причемъ для этой цѣди было арендовано у мѣстныхъ жителей нѣсколько участковъ, и началась правильная добыча нефти буровымъ способомъ, причемъ также было арендовано у мѣстныхъ жителей и нѣсколько десятковъ ручныхъ колодцевъ. Нефтяная горячка широко распространилась по обѣимъ сторонамъ моря, и въ настоящее время весь островъ покрытъ заявочными столбами, которыми многіе довольно удачно спекулируютъ, перепродавая свои участки за очень значительныя суммы. Изъ заложенныхъ товариществомъ Нобель буровыхъ скважинъ въ особености интересны скважины около сопокъ Мешедъ и Аймонъ, которыя выбрасывали періодически нефтяные фонтаны; изъ послѣднихъ одинъ давалъ совершенно чистую нефть, выбрасывая ее на высоту 6 сажень, а другой—смѣсь воды съ нефтью. Оба фонтана снабжены особыми приспособленіями для ихъ урегулированія. Но, къ сожалѣнію, въ настоящее время одна изъ скважинъ совершенно засорилась, и добыча нефти изъ нея прекратилась. Въ общемъ добыча нефти товариществомъ братьевъ Нобель достигаетъ приблизительно отъ 200 до 300 тысячъ пудовъ ежегодно.
Вся добываемая обществомъ нефть поступаетъ въ особые земляные амбары, а затѣмъ по нефтепроводу перекачивается на южную часть острова, гдѣ наливается въ наливныя суда и отправляется въ Баку. Всего этой фирмою вывезено съ острова до 5-хъ милліоновъ пудовъ нефти. По слѣдамъ Нобеля явилось еще нѣсколько предпринимателей, и въ настоящее время почти на всемъ островѣ производится добываніе нефти. Кромѣ фирмы Нобель на островѣ основалось также и Московское нефтянопромышленное товарищество, которое только недавно начало свою дѣятельность и при первыхъ работахъ въ теченіе года добыло до 70.000 пудовъ нефти…
—Однако, пора и ѣхать!—раздался голосъ генерала въ то время, когда мы продолжали съ высокаго прибрежнаго холма разсматривать разстилавшійся передъ нами видъ.
—Кстати и лошади уже готовы. Мы должны къ вечеру добраться до ночлега, проѣхавъ весь островъ во всю его длину.
Одинъ за другимъ тянулся нашъ караванъ. Лошади, тяжело ступая, въ нѣкоторыхъ мѣстахъ положительно вязли въ сыпучемъ пескѣ, но мы все же, несмотря на отвратительную дорогу, подвигались довольно быстро впередъ. Переваливъ гряду прибрежныхъ холмовъ мы спустились въ долину, среди которой, прихотливо извиваясь, виднѣлась небольшая рѣчка, покрытая мѣстами довольно толстою стекловидной пеленой; казалось, что рѣчка покрыта льдомъ но это предположеніе разрушалось 50° жарою, благодаря которой вся поверхность острова изображала изъ себя какую-то разкаленную сковороду.
—Это осадокъ соли, сказалъ долго молчавшій №.. Но несмотря на свою кажущуюся прозрачность соль здѣсь очень дурного качества, такъ какъ въ ней очень много всякихъ примѣсей…
Островъ Челекенъ находится у входа въ Красноводскій заливъ, въ 60-ти верстахъ отъ города Красноводска, длиной около 50-ти верстъ и шириной до 15-ти. Своимъ происхожденіемъ онъ какъ предполагаютъ, обязанъ тому геологическому перевороту, результатомъ котораго появились Кавказкія горы и Хоросанскія возвышенности, связанныя, между собою грядою, идущею по дну Каспійскаго моря отъ Апшеронскаго полуострова къ Михайловскому заливу причемъ островъ является высшею точкою подводной гряды. Это предположеніе подтверждается появившимися года три тому назадъ подводными скалами на половинѣ дороги между Баку и Красноводскомъ, находящимися въ открытомъ морѣ. Скалы эти выдвигаются почти до поверхности воды, благодаря чему по нимъ ходятъ почти все время буруны. На всемъ островѣ нѣтъ ни одного совершенно прѣснаго источника, и вода, которую пьютъ жители, имѣетъ горько-соленый вкусъ.
Переваливъ черезъ нѣсколько холмовъ, мы наконецъ съ радостью замѣтили въ одной изъ ложбинокъ присутствіе зелени, но, подъѣхавъ ближе, тутъ-же разочаровались, увидѣвъ ошибочность нашихъ предположеній, такъ какъ растительность принадлежала къ породѣ колючекъ, еще болѣе жалкой, чѣмъ на материкѣ, и являющейся на островѣ единственной представительницей растительнаго царства. Почти на серединѣ острова виднѣлось какое-то жилье и черезъ полчаса нѣсколько деревянныхъ домовъ компаніи московскаго нефтепромышленнаго общества, составляющихъ особый поселокъ, были передъ нами.
Отдохнувъ нѣсколько времени у завѣдывающаго работами геолога И. съ истинно русскимъ гостепріимствомъ предложившаго намъ остановится у него въ домѣ, мы сразу почувствовали себя въ Россіи. То гнетущее чувство чего-то чужого, которое испытываетъ каждый русскій въ Азіи, улетучилось подъ вліяніемъ чисто московскаго радушія хозяина. Заброшенный въ такую глушь, геологъ И. живетъ совершенно одинъ въ поселкѣ, имѣя лишь нѣсколько русскихъ, служащихъ и рабочихъ, главный контингентъ которыхъ состоитъ почти исключительно изъ туркменъ. Дѣла молодой компаніи подъ его руководствомъ, какъ говорятъ, процвѣтаютъ. Во всѣхъ работахъ по добычѣ нефти видна опытная рука… За кипящимъ самоваромъ и интересными разговорами мы даже не замѣтили, какъ пролетѣло время… Хозяинъ разговорился и сообщилъ намъ массу свѣдѣній объ островѣ и его особенностяхъ.
Почти весь островъ имѣетъ много естественныхъ выходовъ нефти; въ особенности же ихъ много въ западной его части, въ которой находится нѣсколько нефтяныхъ сопокъ… Какъ на одну изъ достопримѣчательностей острова намъ указали на озеро Пурса-гель, что въ переводѣ на русскій языкъ значить вонючее озеро. Озеро это расположено на сѣверовосточной сторонѣ горы Чехрака и находится на 250 футовъ выше уровня моря. Съ поверхности этого озера выдѣляются въ большомъ количествѣ сѣрные и углеводородные газы, а по берегамъ его наблюдается постоянное вспучиваніе рыхлой почвы съ выдѣленіемъ довольно значительнаго количества чистой нефти зеленовато-бураго цвѣта. Озеро это, какъ видно, образовалось на плоской поверхности нефтяной сопки, которая, надо предполагать, дѣйствуетъ и понынѣ, выбрасывая со дна озера много кира[1]. Недалеко отъ него находится нѣсколько горячихъ сѣрно-щелочныхъ источниковъ съ температурою до 46° по Реомюру.
Кромѣ нефти на островѣ добывается озокеритъ (горный воскъ), киръ и соль. Добыча перваго относительно незначительна и ведется преимущественно туркменами самымъ примитивнымъ способомъ, разработкою его на незначительной глубинѣ отъ поверхности земли; выработку его начинаютъ обыкновенно въ тѣхъ мѣстахъ, гдѣ онъ самъ обнажился на поверхность земли, или же гдѣ на него случайно наткнулись при выниманіи грунта для нефтянаго колодца. Спеціальныхъ же развѣдокъ для отысканія его мѣстъ нахожденія не производилось. Добытый озокеритъ обыкновенно очищается отъ земли плавкою его въ особыхъ котлахъ, а затѣмъ выливается въ особыя формы и въ такомъ видѣ поступаетъ въ продажу по цѣнѣ около 1 руб. 50 коп. за пудъ, причемъ главнымъ образомъ онъ идетъ въ Баку и Хиву, гдѣ его употребляютъ для окрашиванія матерій и при шитьѣ обуви вмѣсто смолы. Чистый Челекенскій озокеритъ содержитъ въ себѣ до 70% церезина.
Одновременно съ нефтью и озокеритомъ на островѣ добывается соль, залежи которой находятся на сѣверо-восточномъ концѣ острова. Разработка каменной соли производится здѣсь снятіемъ верхняго песчанаго слоя до одного аршина толщины, а затѣмъ уже выломкою ее особыми ломами и кетменями. Общій запасъ соли на островѣ считаютъ до 30 милліоновъ пудовъ. Добываемая соль имѣетъ много примѣсей. Добытая соль вывозится въ Персію и на наше кавказское побережье, причемъ она обложена особою пошлиною, носящею названіе „попуднаго сбора“. Незначительная же часть соли остается для мѣстнаго употребленія.
Все туземное населеніе острова живетъ въ трехъ аулахъ, въ которыхъ русскихъ, считая въ томъ числѣ и солдатъ пограничной стражи, размѣщенныхъ въ двухъ казармахъ на сѣверномъ и южномъ концахъ острова, не больше 60 человѣкъ; общая численность всего населенія острова достигаетъ до 1,000 человѣкъ. Независимо работы на нефтяныхъ и соляныхъ промыслахъ туземное населеніе Челекена занимается также торговлею и рыболовствомъ. Здѣсь же живутъ лучшіе мастера по постройкѣ парусныхъ судовъ особаго туркменскаго типа, плавающихъ по южной и восточной частямъ Каспійскаго моря.
Поблагодаривъ радушнаго хозяина и воспользовавшись любезно предложенною тройкой, мы въ покойномъ тарантасѣ съ небольшимъ въ часъ добрались до Южнаго Челекена. Довольно глубокая бухта пріютила здѣсь съ десятокъ парусныхъ судовъ, а на взморьѣ, въ верстѣ отъ берега, рѣзко выдѣлялся бѣлый корпусъ военнаго крейсера „Часовой“ принадлежащаго къ крейсерской флотиліи отдѣльнаго корпуса пограничной стражи.
Видъ острова съ южной стороны такъ же дикъ и пустыненъ, какъ и съ сѣверной, и лишь торговый флагъ, развевающійся надъ деревяннымъ домикомъ таможенной заставы, указывалъ и подтверждалъ торгово-промышленное знаменіе острова. Безъ этого напоминанія островъ казался бы совершенно мертвъ. Нельзя позавидовать таможенному чиновнику, живущему безъ выѣзда при своей заставѣ. Оторванный отъ людей, имѣя дѣло почти исключительно съ туркменами, онъ съ какимъ то особеннымъ любопытствомъ осматривалъ пріѣзжихъ… Таможенный переходный пунктъ устроенъ здѣсь для взысканія пошлинъ съ персидскихъ товаровъ, привозимыхъ въ значительномъ количествѣ моремъ съ Гязскаго берега для мѣстнаго употребленія. Благодаря свойству грунта и отсутствію воды на островѣ не произростаетъ никакихъ злаковъ. Съ самыхъ отдаленныхъ временъ островъ Челекенъ былъ извѣстенъ какъ мѣсто, гдѣ причаливали рыболовы-туркмены, да пользуясь уединенностью острова на немъ свили себѣ гнѣздо шайки морскихъ разбойниковъ, грабившихъ суда съ товарами, шедшіе изъ Персіи въ Астрахань. На Челекенѣ въ свое время долго проживалъ атаманъ Стенька Разинъ со своею вольницею понизовою. Крикъ „Сарынь на Кичку“ часто раздавался на волнахъ Синяго моря Хвалынскаго, наводя паническій ужасъ на персидскихъ купцовъ мореходовъ… Имя грознаго удалаго атамана до сихъ поръ не изчезло изъ памяти туземцевъ, и описаніе его удалыхъ налетовъ встрѣчается въ преданіяхъ и сказкахъ Челекенцевъ.
Примѣчанія[править]
- ↑ Разновидность горнаго воска.