ИЗЪ ГЕЙНЕ.[править]
I.[править]
Ужъ вечеръ надвинуться хочетъ,
Туманъ надъ волнами растетъ,
Таинственно море рокочетъ
И что-то, бѣлѣясь, встаетъ.
Изъ волнъ подымается фея
И сѣла со мной у зыбей,
Вздымаются груди, бѣлѣя
Подъ легкимъ покровомъ у ней.
Она обняла, охватила,
Больнѣе мнѣ все и больнѣй.
«Меня ты не въ мѣру сдавила,
Прекрасная фея морей».
«Тебя я руками сжимаю,
Насильно въ объятіяхъ жму,
Тобой я согрѣться желаю
Въ вечернюю хладную мглу».
Луна все взираетъ блѣднѣе
Съ заоблачной выси своей.
«Твой взоръ все мутнѣй и влажнѣе,
Прекрасная фея морей».
«Мой взоръ не влажнѣе ни мало,
Онъ мутенъ, какъ будто въ слезахъ,
Когда я изъ волнъ выступала,
Осталася капля въ глазахъ».
Вскричалися чайки нежданно,
Прибой всколыхался сильнѣй.
«Стучитъ твое сердце такъ странно,
Прекрасная фея морей».
«Стучитъ мое сердце такъ странно,
Такъ дико метусь я душой,
Затѣмъ, что люблю несказанно
Тебя, милый обликъ людской».
II.[править]
Въ молодые тоже годы
Зналъ я тяжкія невзгоды,
Какъ пылалъ не разъ.
Но дровамъ цѣна безмѣрна
И огонь потухнетъ вѣрно,
Ma foi! и въ добрый часъ.
Вспомни это, другъ прекрасный.
Устыдись слезы напрасной
И нелѣпаго огня.
Если жизнь ты сохранила,
То забудь, что ты любила,
Ma foi! обнявъ меня.
III.[править]
Во Францію два гренадера пошли,
Въ Россіи въ плѣну они были;
Но только нѣмецкой достигли земли,
То головы тутъ-же склонили.
Печальная вѣсть раздалася въ ушахъ,
Что нѣтъ уже Франціи болѣ,
Разбита великая армія въ прахъ
И самъ императоръ въ неволѣ.
Тогда гренадеры заплакали вдругъ,
Такъ тяжко то слышать имъ было,
И молвилъ одинъ: «о, какъ больно мнѣ, другъ
Какъ старая рана заныла».
Другой ему молвилъ: «конецъ, знать, всему,
Съ тобой-бы я умеръ съ печали,
Но ждутъ тамъ жена и ребята въ дому,
Они безъ меня-бы пропали».
"Не до дѣтей мнѣ, не до жены,
Душа моя выше стремится,
Пусть по міру ходятъ, когда голодны:
Въ плѣну императоръ томится.
Исполни ты просьбу, собратъ дорогой,
Когда здѣсь глаза я закрою,
Во Францію трупъ мой возьми ты съ собой,
Французской зарой тамъ землею.
Почетный мой крестъ ты на сердце мое
Вздожи изъ-подъ огненной ленты,
И въ руку мою ты подай мнѣ ружье
И шпагу мнѣ тоже надѣнь ты..
Такъ буду лежать я во гробѣ своемъ,
Какъ-бы на часахъ и въ молчаньи,
Покуда заслышу я пушечный громъ
И топотъ и конское ржанье.
На гробъ императоръ наѣдетъ на мой,
Мечи зазвенятъ отовсюду,
И вставъ изъ могилы въ красѣ боевой
Спасать императора буду.
А. Фетъ.