Чистый образъ видѣнья любимаго, Не слетай надо мною свѣтить И усталое сердце будить Не пытайся отъ сна нерушимаго! Не играй лучезарными красками Предъ опущеннымъ взоромъ моимъ И къ восторгамъ, давно неживымъ, Не зови неотступными ласками… Тихій сонъ агоніи спасительной Не тревожь дуновеньемъ крыла И безкровныя ткани чела[1] Не кропи мнѣ росой освѣжительной… Надо мною въ нѣмой тишинѣ Струны счастья вдали обрываются, Тѣни милыя, молча, прощаются, — Дай безъ мукъ успокоиться мнѣ!
