VI. Второй стасимонъ.
Хоръ (поётъ). — О счастливы тѣ, жизнь которыхъ безъ горя прошла!
Если жъ гнѣвъ боговъ поразилъ чей домъ,
То бѣда ужь не покинетъ,
Но перейдётъ и на всё поколѣнье.
Такъ точно вздутые валы,
При ѳракійскомъ бурномъ вѣтрѣ,
Въ подводную нисходятъ глубину
И выметаютъ чёрный съ дна песокъ,
А вихрь его потомъ разноситъ
И, отражая волнъ напоръ,
Шумятъ и стонутъ берега.
Вотъ древнія скорби лабдакова дома я зрю,
Гдѣ за горемъ падаетъ новое горе.
И родъ роду избавленья
Здѣсь не даётъ, но какой-то разитъ богъ,
И нѣтъ спасенья никому
Надъ послѣднимъ нынѣ корнемъ.
Въ эдиповомъ дому разлился свѣтъ:
Его кровавый прахъ боговъ подземныхъ
Отъ насъ берётъ, рѣчей безумство
И вмѣстѣ съ тѣмъ Эриннія души.
Мужей гордость не можетъ, Зевсъ,
Твоей силѣ противиться.
Её сонъ не берётъ, всё побѣждающій сонъ,
Ни вѣчно текущіе мѣсяцы.
Юный всегда, царь, ты живёшь
Въ свѣтлыхъ чертогахъ Олимпа.
И въ будущихъ, и въ прежнихъ временахъ
Всегда имѣетъ силу тотъ законъ,
Что смертныхъ жизнь безъ бѣдъ пройти не можетъ.
А надежда, та странница
Счастье, правда, даётъ инымъ,
Но какъ многимъ обманъ страсти приноситъ слѣпой!
И тихо подходитъ нежданная:
Въ жаркомъ огнѣ ты обожжёшь
Ногу — и послѣ поймёшь всё.
Сказала чья-то мудрость слово,
И слово то недаромъ славно,
Что кажется добромъ и зло тому,
Чью мысль богъ къ пагубѣ ведётъ,
И безъ бѣды ужь долго тотъ не будетъ.
Но вотъ и Гемонъ, твой юнѣйшій сынъ
Что пришёлъ онъ сюда? Иль печалитъ его
Антигоны невѣсты судьба?
Огорчёнъ ли онъ тѣмъ,
Что обманутъ надеждой на бракъ?
