Свечи на ёлке догорели и потухли… Особенно долго почему-то догорала одна свечка, розовая… А дети кричали:
— Мама!.. Мамочка!.. Смотри, розовая свечечка всё горит…
Анна Николаевна смотрела на догоравшую розовую свечку и молча о чём-то думала.
Но вот и тонкий, обуглившийся фитиль розовой свечечки перегнулся, моргнул раза два-три блестящей искрой и упал на еловую ветку, и потух…
Старшая дочь Анны Николаевны, Наденька, вздохнула, прижалась к матери, обвила её за шею руками и тихим и робким голосом спросила:
— Мамочка!.. Ты говорила, что папа приедет, когда зажгут ёлку, а он не приехал?..
К Анне Николаевне и Наденьке подошёл Серёжа, светлокудрый мальчик с серыми глазами.
Он пристально и испытующе смотрел в лицо матери и ждал ответа…
ВИКТОРИНА, или ВИКТОРІЯ Аврелія, мать Викторина, одного изъ такъ-называемыхъ «Тридцати Тирановъ» Римской имперіи (см. Тридцать Тирановъ). Она была женщина необыкновенной рѣшительности и мужества: ей обязанъ былъ сынъ ея пурпуромъ, и Галліенъ, который одинъ въ эту смутную эпоху имѣлъ право называться законнымъ императоромъ, имѣлъ въ ней самую страшную непріятельницу (см. Галліенъ). Театромъ дѣятельности ея была Галлія. Она сама предводительствовала легіонами и умѣла внушить такую довѣренность, что солдаты называли ее «Матерью». Когда сынъ и внукъ ея погибли, она дала пурпуръ Марію, и потомъ сенатору Тетрику, который однако вскорѣ послѣ своего избранія въ императоры, ревнуя къ ея непомѣрной власти, вѣроломно лишилъ ее жизни, около 208 года.
