Перейти к содержанию

ГСС/ДО/Амур

Материал из Викитеки — свободной библиотеки

[87]Амуръ, р. Вост. Сиб., впад. въ лиманъ Татарскаго пролива. Образуется изъ сліянія рр. Шилки и Аргуни и составляетъ на значительной длинѣ своего теченія, а именно до устья Усури, границу между китайскою и русскою имперіями, но низовьями своими и устьемъ принадлежитъ исключительно русской Приморской области. Рѣчн. обл. Амура, въ русскихъ и китайскихъ предѣлахъ, занимаетъ до 37,000 кв. г. м. Дл. теч. Амура, принимая Ононъ и Шилку за ея верховья, составляетъ около 4,000 верстъ; изъ нихъ до 3,000 вер. приходится собственно на Амуръ отъ Стрѣлки до устья; остальныя 1,000 вер. на Шилку и Ононъ. О происхожденіи русскаго названія Амура были выражены [88]различныя мнѣнія. Нѣкоторые объясняютъ названіе это тѣмъ, что первые русскіе, открывшіе рѣчную систему, перенесли, по незнанію, имя небольшаго ея притока Эмура, противъ устья котораго было основано одно изъ первыхъ русскихъ укрѣпленій (впослѣдствіи Албазинъ), на всю рѣку. Другіе производятъ названіе Амура отъ Аму или Маму, имени, которымъ туземцы обозначаютъ нижнее теченіе Амура. Амуръ отъ Стрѣлки имѣетъ уже ширину Рейна, именно отъ 250 до 300 саж.; берега его здѣсь утесисты; мѣстности въ которой Шилка сливается съ Аргунью, гориста. Стрѣлка находится подъ 53°20′ с. ш. Отсюда до устья Амазара или Большой Горбицы (перваго значительнаго своего лѣваго притока) Амуръ, на протяженіи 50 вер., течетъ между лѣсистыми горами, поросшими преимущественно лиственницею. Ниже устья Амазара горы, сопровождающія теченіе Амура, раздвигаются, и только мѣстами падаютъ крутыми утесами къ рѣкѣ; 190 вер. ниже Амазара въ Амуръ съ правой стороны впадаетъ р. Умуръ, Эмури или Албазиха; противъ устья ея находятся развалины стараго албазинскаго острога, на мѣстѣ котораго возникла новая станица. На разстояніи около 400 вер. отъ Албазина до устья Камары, значительнаго праваго притока р. Амура, долина послѣдней рѣки сохраняетъ тотъ же характеръ; мѣстами ея русло расширяется, образуя множество острововъ, мѣстами стѣсняется высокими береговыми утесами. Ширина рѣки доходитъ до 400 саж. Противъ устья Камары, на одномъ изъ острововъ Амура, находился основанный русскими въ половинѣ XVII в. Камарскій острогъ. Нынѣ здѣсь возникла Камарская станица. Только 200 вер. ниже устья Камары, близъ устья р. Зеи, самаго большаго лѣваго своего притока, рѣка Амуръ вступаетъ въ обширную равнину. Устье Зеи, какъ одинъ изъ самыхъ важныхъ пунктовъ на Амурѣ, было избрано для основанія одного изъ главныхъ амурскихъ поселеній, именно Благовѣщенска, сдѣлавшагося главнымъ городомъ Амурской области. Рядъ станицъ вдоль теченія Амура отъ Усть-Стрѣлочнаго караула до Благовѣщенска, служитъ соединительною линіею Амурской области съ Забайкальскою. Въ 30 вер. ниже Благовѣщенска, на правой сторонѣ рѣки находится китайскій городъ Сахалянъ-ула-хотонь (иначе Айгунъ), главный въ маньчжурокитайской провинціи Хей-лунъ-цзянъ. Ниже китайс. города, Амуръ имѣетъ уже до 750 саж. ширины. Въ 200 верстахъ ниже, въ Амуръ впадаетъ съ лѣвой стороны средній изъ трехъ главныхъ лѣвыхъ притоковъ Амура Ніомань-бира, извѣстная у русскихъ подъ названіемъ Буреи. Верстахъ въ 140 ниже ея устья начинается прорывъ Амура черезъ преграждающій ему дальнѣйшій путь къ ю.-в. малый Хинганскій хребетъ, который, въ отличіе отъ другихъ Хингановъ, можетъ быть названъ Буреинскимъ. Ущелье, образуемое прорывомъ Амура черезъ Буреинскій хребетъ, имѣетъ 160 вер. длины и, подобно прорыву Рейна между Бингеномъ и Кобленцомъ, есть самая живописная часть всего теченія рѣки. По выходѣ изъ хинганскаго ущелья, съузившаяся рѣка расширяется снова, мѣстами опять разбивается на протоки и, верстахъ въ 150 ниже своего выхода (около 400 вер. ниже устья Буреи), соединяется съ р. Сунгари, южною китайскою вѣтвью рѣчной системы. Отъ сліянія Амура съ Сунгари, соединенная рѣка, извѣстная у китайцевъ подъ именемъ Кун-тун-цзяна, поворачиваетъ къ с.-в., подчиняясь направленію Сунгари, которую по этому самому можно было бы считать за главную вѣтвь. Равнина сопровождаетъ теченіе соединенной рѣки до впаденія въ нее съ правой стороны рѣки Усури, верстахъ въ 250 къ с.-в. и ниже сліянія Амура съ Сунгари. На значительномъ протяженіи (800 вер.) отъ устья Усури до озера Кизи, теченіе Амура направлено къ с.-в. Ширина его въ тѣхъ мѣстахъ, гдѣ онъ соединяется въ одно русло, измѣняется отъ 500 до 1,500 саж. Весьма часто рѣка раздѣлена на множество протоковъ. На означенномъ протяженіи въ Амуръ впадаетъ съ пр. ст. Дондонь-бира и Хунгари, а съ лѣвой — болѣе значительная Горынь. Между устьями Хунгари и Горыни теченіе рѣки стѣсняется высокими лѣсистыми горами, которыя поднимаются параллельными грядами по обѣимъ сторонамъ Амура. На прав. стор. горы эти сопровождаютъ теченіе Амура и ниже устья Горыни; на лѣвой отъ устья Горыни до озера Кизи и далѣе разстилается равнина. Подъ 51°40′ с. ш. Амуръ образуетъ на правой сторонѣ своей замѣчательную бухту, въ связи съ которою находится довольно-обширное озеро, Кизи, занимающее поперечную долину неширокаго хребта, отдѣляющаго здѣсь теченіе Амура отъ Восточнаго океана. На бухтѣ Амура, соединяющей одинъ изъ протоковъ его съ озеромъ Кизи, выстроенъ Маріинскъ, одно изъ значительнѣйшихъ новѣйшихъ русскихъ поселеній на Aм.; вер. 50 выше [89]Маріинска, на главномъ руслѣ Ам., возникло новѣйшее поселеніе — Софійскъ. Ниже Маріинска теченіе Амура, встрѣтивъ при озерѣ Кизи непреодолимое препятствіе къ соединенію съ океаномъ, принимаетъ все болѣе и болѣе сѣверное направленіе. При дальнѣйшемъ своемъ теченіи, Амуръ образуетъ второе озеро Када. Тѣ же лѣсистыя горы ограничиваютъ Амуръ съ правой стороны, препятствуя соединенію его съ океаномъ; онѣ образуютъ сѣверную оконечность прибрежнаго Манджурскаго хребта Сихэтэ-Алинь. Съ лѣвой стороны рѣки разстилается низменность, отчасти покрытая болѣе или менѣе обширными озерами. Самое значительное изъ нихъ, Угдиль, вливаетъ свои воды въ Амуръ съ лѣвой стороны. Къ с. отъ этого протока, между 52½ и 53° с. ш., Амгунскія горы подходятъ къ Амуру съ лѣвой стороны, такъ что обѣ стороны рѣки становятся гористыми. На одномъ изъ утесовъ, падающемъ круто къ р. Амуру, близъ гилякской деревни Тыръ, находятся замѣчателыіые мраморный, порфировый и гранитный памятники съ надписями, свидѣтельствующими, что мѣстность эта была крайнимъ предѣломъ распространения владычества монголовъ, или великой династіи Юань, какъ называли себя монгольскіе властители со времени покоренія ими Китая. Нѣсколько ниже монгольскихъ памятниковъ, приблизительно подъ 53° с. ш., въ Амуръ съ лѣвой стороны впадаетъ нижній изъ трехъ главныхъ лѣвыхъ его притоковъ — Амгунь. Ниже устья Амгуни Амуръ почти подъ прямымъ угломъ поворачиваетъ къ в. и, обогнувъ сѣверную оконечность Сихэтэ-алиня, вливается наконецъ въ Татарскій проливъ, образуя при устьѣ своемъ обширный, но довольно-мелководный лиманъ, близъ котораго, на лѣвомъ берегу Амура, расположенъ, въ 300 вер. ниже Маріинска, Николаевскъ, нынѣ главный городъ русской Приморской области. Область верховьевъ р. Амура, именно весь бассейнъ рѣкъ Шилки и Аргуни до Стрѣлки, принадлежитъ еще къ восточно-азіатскому нагорью. Ниже устья Амазара, Амуръ протекаетъ уже по довольно низменной и широкой долинѣ, но теченіе его почти до устья Зеи сопровождается еще съ двухъ сторонъ горами, весьма часто приближающимися къ его руслу. Обширная, открытая низменная равнина, разстилается по лѣвой сторонѣ Амура, между рѣками Зеею и Буреею. Равнина эта, по свидѣтельству Миддендорфа, простирается къ с. до нижнихъ теченій рѣкъ Ура, Дёпа и Нара (притоковъ Зеи), т. е., примѣрно, до 53° с. ш. Ниже устья р. Буреи, меридіанный Буреинскій хребетъ полагаетъ предѣлъ этой верхнеамурской низменности, или прери. Отъ сліянія Амура съ Сунгари другая низменная равнина сопровождаетъ теченіе Амура. Третья, весьма широкая низменность сопровождаетъ теченіе Амура съ лѣвой стороны отъ устья Горыни до Богородскаго поселенія, откуда Амуръ снова течетъ между горами до устья Амгуни. Не смотря, однакоже, на такое развитіе довольно обширныхъ низменныхъ равнинъ вдоль теченія Амура, нельзя не замѣтить, что рѣчная область его имѣетъ по преимуществу гористый характеръ. Низменности занимаютъ во всей обширной рѣчной области Ам. только болѣе или менѣе значительные междугорные промежутки вдоль теченія этой рѣки и отчасти въ низовьяхъ р. Сунгари, и далеко не образуютъ сплошныхъ необозримыхъ равнинъ, подобныхъ тѣмъ характеристическимъ низменностямъ, которыя, подъ именемъ прери, пампасовъ и сильвасовъ, составляютъ большую часть рѣчныхъ областей Миссиссипи, Лаплаты и Амазонской въ новомъ свѣтѣ. Впрочемъ, орографическія отношенія обширной рѣчной области Амура, по отсутствію гипсометрическихъ наблюденій, еще весьма недостаточно приведены въ извѣстность. Климатъ Приамурскаго края несравненно лучше сибирскаго, но все еще носятъ континентальный характеръ, который выражается въ весьма ощутительныхъ крайностяхъ зимняго холода и лѣтняго жара. Самая рѣка въ Маріинскѣ замерзаетъ на 175 дней въ году (отъ начала ноября до начала мая). Количество падающихъ дождей и сырость атмосферы на Амурѣ несравненно значительнѣе, чѣмъ въ Забайкальѣ и сосѣдствѣ бездождной степи Гоби, а потому растительный покровъ Приамурского края отличается роскошью и разнообразиемъ. Хотя приамурская флора не имѣетъ вполнѣ самостоятельнаго характера, а заимствовала большую часть своихъ растительныхъ формъ отъ даурскаго (забайкальскаго) и южно-манджурскаго нагорій, путешественникъ, спускающійся по Амуру отъ Стрѣлки, встрѣчаетъ на каждомъ шагу интересныя и новыя растительныя формы, совершенно чуждыя внутренней континентальной Азіи и обличающія близость океана и нѣкоторый переходъ къ флорѣ сѣв. Америки. Въ особенности разнообразны и совершенно различны отъ сибирскихъ лиственныя деревья и кустарники Приамурскаго края. Дубъ, невстрѣчаемый во всей Сибири отъ Урала, появляется около Албазина и представленъ здѣсь особою [90]породою (Quercus mongolica). Кленъ, также чуждый Сибири, липа, едва переходящая Уральскій хребетъ, встрѣчаются въ первый разъ на Амурѣ при устьѣ Камары, и представлены здѣсь особыми породами (Acer ginnala, Tilia mandshurica). Дикая амурская виноградная лоза (Vitis amurensis) и особое пробковое дерево (Philodendron amurensis) появляются уже выше устья Буреи; породы ясени (Fraxinus mandshurica) и грецкаго орѣшника (Juglans mandshurica) отъ устья этой рѣки; виды сирени (Syringa amurensis), жинзенга (Panax sessiliflorum), плюща (Hedera senticosum) — отъ прорыва Амура черезъ Буреинскій хребетъ. При устьѣ Сунгари появляются еще новыя породы клена (А. mono, А. tegmentosum), липы (Т. mandshurica), порода ильма (Ulmus montana); отъ устья Усури порода барбариса (Berberis amurensis), обыкновенный тисъ (Taxus baccata), европейскій можжевельникъ (Juniperus communis), порода ели, характеризующая прибрежье Охотскаго моря (Abies ajanensis) и пр. По окончательномъ поворотѣ Амура къ с.-в., многія изъ приамурскихъ растеній находятъ постепенно сѣверный предѣлъ своего распространенія. Приамурскіе лѣса отличаются вообще большимъ разнообразіемъ древесныхъ породъ; луга по Амуру превосходны и не уступаютъ своимъ качествомъ самымъ лучшимъ сибирскимъ. Почва земли весьма плодородна, хотя, впрочемъ, едва ли плодороднѣе южно-сибирской, но имѣетъ передъ послѣднею большія преимущества по своей влажности, и даетъ вообще безъ удобренія тѣ богатые урожаи, которые должно ожидать отъ влажной дѣвственной почвы. Впрочемъ, культурныя растенія Приамурскаго края, какъ это и должно быть при довольно продолжительныхъ и суровыхъ его зимахъ, приравниваются только къ произведеніямъ средней Россіи и сѣверной Европы. Они состоять преимущественно изъ ржи, овса, ячменя, гречихи, картофеля, отчасти пшеницы и только въ немногихъ пунктахъ изъ китайскаго проса (сорго) и маиса. Культура риса и хлопка немыслима на Амурѣ; даже винодѣліе, не смотря на присутствіе дикой виноградной лозы, дающей, впрочемъ, кислые плоды, невозможно, потому что оно требуетъ средней годовой температуры 9½° Ц., которой нѣтъ нигдѣ на Амурѣ, и болѣе умѣренной зимней температуры. Фауна Приамурскаго края довольно богата и разнообразна. Приамурскіе лѣса обилуютъ въ особенности медвѣдями, россомахами, лисицами, соболями, бѣлками, зайцами, кабанами, сѣверными оленями, лосями, кабаргами, куриными птицами и пр.; амурскія воды необыкновенно богаты рыбою, въ особенности бѣлугами, осетрами (Acipenser orientalis, А. sturio) и семгами (Salmo lagocephalus, S. proteus) и т. д. Тигръ забѣгаетъ въ Приамурскую область изъ южной Манджуріи. Туземное населеніе прибрежьевъ Амура состоитъ преимущественно изъ различныхъ тунгузскихъ племенъ, какъ-то: Орочонъ и Манегровъ между Стрѣлкою и устьемъ Зеи; Гольдовъ и Мангунцевъ отъ Буреинскаго ущелья до озеръ Кизи и Када. Только на низовьяхъ Амура обитають Гиляки, имѣющіе болѣе сходства съ прибрежными племенами Восточнаго океана и Курильскихъ острововъ. Численность всего этого туземнаго населенія береговъ Амура едва ли превосходитъ 8,000 душъ и, слѣдовательно, уступаетъ численности позднѣйшихъ пришельцевъ, именно манджу-китайцевъ, которыхъ въ одномъ Айгунѣ считается не менѣе 15,000, и русскихъ. Открытіе рѣчной области совершилось около половины XVII в.: въ 1643 г. снаряженный якутскимъ воеводою старшина Василій Поярковъ, съ 130 казаками, отправился вверхъ по рѣкамъ Алдану, Учуру и Гонаму до Становаго хребта и, по переходѣ черезъ водораздѣлъ, спустился по рѣкамъ Бряндѣ и Зеѣ на Амуръ, проплылъ все его теченіе до устья, пробрался моремъ къ устью р. Ульи и оттуда по р. Маѣ, Алдану и Ленѣ вернулся въ Якутскъ въ 1646 г. Эта первая русская экспедиція ие оставила еще прочныхъ слѣдовъ своего пребыванія на Амурѣ. Честь занятія Амура въ XVII в. принадлежитъ Ерофею Хабарову, который, въ 1649 и 50 г., слѣдуя вверхъ по Олекмѣ и Тунгиру, пробрался съ своею партіею на Амуръ, спустившись на него по р. Урку. Хабаровъ началъ свое завоеваніе разрушеніемъ даурскихъ городковъ, встрѣченныхъ имъ ниже Албазина, и въ два года занялъ почти все теченіе Амура. Разбитые казаками, туземцы просили помощи у манджу-китайцевъ, и съ тѣхъ поръ завязалась между русскими завоевателями Амура и манджурами упорная и продолжительная борьба за обладаніе этою рѣкою. Уже въ 1652 г. Хабаровъ былъ осаждаемъ, но безуспѣшно, манджурами въ Ачанскомъ улусѣ на Нижнемъ Амурѣ. Въ 1655 г. казаки, подъ предводительствомъ Онуфрія Степанова, храбраго преемника Хабарова, выдержали успѣшно осаду многочисленнаго манджурскаго войска въ вновь выстроенномъ въ предъидущемъ году Камарскомъ острогѣ. Вслѣдъ за тѣмъ былъ проложенъ прямой путь къ Амуру черезъ [91]Забайкалье, а въ 1658 г. основанъ на Шилкѣ Нерчинскъ воеводою Пашковымъ, посланнымъ въ экспедицію на Амуръ. Не смотря на это, Степановъ былъ вскорѣ вынужденъ очистить все теченіе Амура, уступая превосходству манджурскихъ силъ, и наконецъ погибъ самъ въ одной схваткѣ съ китайцами; слабые остатки его партіи присоединились къ Пашкову въ Нерчинскѣ и Амуръ казался потеряннымъ для Россіи. Однакожь, въ 1665 г. новая горсть русскихъ (на этотъ разъ бѣглыхъ преступниковъ), подъ предводительствомъ Никифора Черниговскаго, явилась на Амурѣ и укрѣпилась въ оставленномъ Албазинѣ. Амнистія бѣглецовъ и постройка нѣсколькихъ новыхъ остроговъ укрѣпили снова русское владычество на Амурѣ, и даже были сдѣланы попытки обезпечить занятіе Амура дипломатическими сношеніями съ Китаемъ. Къ сожалѣнію, переговоры, веденные русскимъ агентомъ грекомъ Спафаріемъ, не увѣнчались успѣхомъ, и въ 1685 г. манджу-китайцы появились снова на Амурѣ въ превосходныхъ силахъ и предприняли знаменитую осаду Албазина, защищаемаго воеводою Алексѣемъ Толбузинымъ. Толбузинъ вынужденъ былъ сдать Албазинъ и отступить съ своимъ гарнизономъ, но въ томъ же году возвратился туда снова съ свѣжими силами. Вторая осада Албазина, защищаемаго 736 казаками, сначала подъ начальствомъ Толбузина, а послѣ гибели его, подъ начальствомъ Аѳанасія Бейтона, продолжалась почти цѣлый годъ (1686—1687) и кончилась тѣмъ, что манджуры сняли осаду въ 1687 г. Въ 1689 г. нерчинскій трактатъ положилъ надолго предѣлъ всѣмъ попыткамъ русской колонизаціи на Амурѣ, признавъ р. Горбицу (притокъ Шилки) и Аргунь границами между Россіею и Китаемъ. Открытіе въ 1849 году амурскаго лимана русскимъ транспортомъ Байкалъ, состоявшимъ подъ начальствомъ капитана Невельскаго, и самаго устья Амура шлюпкою того же транспорта, подъ начальствомъ лейтенанта Казакевича, дали первый толчокъ новѣйшей русской колонизаціи Амура. Занятіе устьевъ Амура не встрѣтило серьёзныхъ препятствий ни съ какой стороны, тѣмъ болѣе, что китайское правительство не имѣло притязаній не только на низовья Амура, но и на все пространство между теченіемъ Усури и Восточнымъ океаномъ. Потому занятіе русскими устьевъ Амура, начавшееся заложеніемъ въ іюнѣ 1850 г., на заливѣ Счастія, къ с. отъ амурскаго лимана, Петровскаго зимовья, а въ августѣ 1851 г. постройкою Николаевскаго поста на самомъ прибрежьѣ Амура, при впаденіи его въ лиманъ, не обратило даже и вниманія китайцевъ. Въ 1853 г. русскіе, подвигаясь вверхъ по Амуру, основали здѣсь, близъ озера Кизи, Маріинскій постъ, а въ соотвѣтствующемъ этому пункту морскомъ заливѣ де-Кастри — Александровскій. Существованіе русскихъ поселеній на низовьяхъ Амура повлекли за собою открытіе воднаго сообщенія съ ними изъ Забайкальскаго края. Въ 1854 г. этотъ самый рѣшительный шагъ въ исторіи занятія Амура сдѣланъ былъ генералъ-губернаторомъ Восточной Сибири Муравьевымъ, который съ флотиліею, снаряженною въ Нерчинскѣ, проложилъ путь русскому плаванію отъ Стрѣлки до устья Амура. Въ 1855 году за экспедиціею генерала Карсакова послѣдовала уже земледѣльческая колонизация Амура; въ 1856 г. заселено было пространство между Николаевскимъ и Маріинскимъ постами переселенцами изъ государственныхъ крестьянъ; въ 1857 г. пространство между Стрѣлкою и Зеею забайкальскими казаками. Вмѣстѣ съ тѣмъ, въ Приамурскій край направленъ былъ цѣлый рядъ ученыхъ экспедицій и изслѣдованій, такъ что открытіе Амура для науки произошло одновременно съ открытіемъ его для колонизаціи и торговли. Оставалось только упрочить обладаніе приамурскими землями путемъ дипломатическихъ сношеній. Переговоры съ Китаемъ по предмету опредѣленія границы имперій, начиная отъ Горбицы до Восточнаго океана, были уже начаты съ 1851 года; но только съ 1854 г. китайцы, испуганные открытіемъ русскаго плаванія по Амуру, отозвались на требованіе русскаго правительства о назначеніи уполномоченныхъ для разграниченія. Переговоры, веденные по сему предмету въ 1855 г. съ китайскими чиновниками на Амурѣ, не привели, впрочемъ, ни къ какому результату. За то совершенно-блистательный оборотъ приняли дѣла въ 1857 г., когда, благодаря настойчивости и энергіи генералъ-губернатора Муравьева, китайскій уполномоченный 16 мая подписалъ айхунскій договоръ, которымъ китайцы признали владычество Россіи на лѣвой сторонѣ Амура. Послѣднія затрудненія, возбужденный китайцами при ратификаціи айхунскаго и т’янъ-цзинскаго договоровъ въ 1858 и 59 годахъ, были успѣшно устранены генераломъ Игнатьевымъ, которому 2-го ноября 1860 г. удалось заключить съ китайскимъ правительствомъ окончательный пекинскій договоръ. Въ него вошли всѣ условія айхунскаго трактата и, кромѣ того, [92]утверждено дальнѣйшее разграниченіе имперій по р. Усури и чертѣ, проведенной русскою пограничною коммисіею отъ верховьевъ Усури до Японскаго моря. Между тѣмъ колонизація Амура съ каждымъ годомъ дѣлала успѣхи. Дѣло, конечно, не обошлось и безъ потерь, неизбѣжныхъ при всякой быстрой колонизаціи въ странѣ совершенно-дикой и малоизслѣдованной: суда съ провіантомъ нерѣдко садились на мель въ малоизслѣдованномъ лабиринтѣ протоковъ Амура; новые переселенцы голодали и даже погибали отъ недостатка продовольствія и болѣзней въ нѣкоторыхъ поселеніяхъ; многія изъ основанныхъ селеній, по мѣстнымъ неудобствамъ, передвигались съ одного мѣста на другое; но резулътатъ всего движенія нельзя не назвать блистательнымъ, потому что въ теченіи семи лѣтъ по Амуру и Усури возникло болѣе 60 поселеній и постовъ, а нѣкоторые изъ нихъ развились чрезвычайно быстро. Такъ Маріинскъ, состоявшій въ 1854 г. изъ двухъ блокгаузовъ, растянулся уже въ 1855 г. на три версты вдоль Амура. Еще болѣе быстрые успѣхи сдѣлалъ Николаевскъ на амурскомъ лиманѣ, въ которомъ уже въ 1855 г. считалось 120 хорошихъ домовъ, двѣ школы и двухэтажное зданіе, заключавшее въ себѣ залу собранія, библіотеку, и пр. Въ 1858 г. на Амурѣ возникли новыя важныя поселенія: Благовѣщенскъ при устьѣ Зеи и Софійскъ, нѣсколько выше Маріинска на главномъ руслѣ Амура. Въ томъ же году учреждена Амурская область изъ земель по лѣвую сторону Амура на с. до Становаго хребта, а на в. до меридіана р. Усури, съ главнымъ городомъ Благовѣщенскомъ, и Приморская область изъ земель по обѣ стороны Амура, къ в. отъ р. Усури и меридіана ея устья отъ границъ Кореи, черезъ Амуръ, Удскій край, вдоль берега Охотскаго моря до Камчатки включительно, съ городами Николаевскомъ, Маріинскомъ и Софійскомъ на Амурѣ. Мѣстная торговля развивается, но, конечно, еще довольно медленно. Въ теченіи 1860 г. въ Николаевскъ и заливъ де-Кастри прибыло 4 америк., 3 гамбургск. и 1 гавайскій корабль. Привезено на Ам. товаровъ на 350,000 р., изъ нихъ на 100,000 р. препровождено во внутренность Сибири.

Библіогр. А) сочиненія и статьи, заключающія въ себѣ свѣдѣнія, относящіяся ко времени, предшествовавшему занятію русскими Ам.: Duhalde Descr. de la Chine IV, p. 8, 16, 42, 44; Deguignes Hist. gen. 1, 52; Müller Samml. Russ. Gesch. II (1736), 293—448; Nachr. v. d. Amur-Fl. въ Büsching's Magaz. II, 1788, p. 488—518; Фишера Сиб. ист., ст. 570—631; Ritter Asien III, 430—448; Сиб. В. 1824, ст. 175—282; Іакинѳа оп. Кит. Имп., II, 216 (оп. Амура); Stuckenberg Hydr. II, 751—795; De la Brunière Exc. en Mantchourie Nouv. Ann. de Voy. 1848, IV, 82, 107; Venault въ Bull. de la Soc. geogr. 1852, IV, p, 116; Семенова Юж. Манджур. въ Риттера Землев. Аз. I, 204—272; Спасскаго въ В. Г. О. 1853, IV, 15—42 (Свѣдѣн. русск. объ Ам.); Васильева В. Г. О. 1857, XIX, 109; 1888, XXIII, 26 (описаніе рѣкъ, впадающ. въ Амуръ). Б) Свѣдѣнія послѣ занятія русскими Ам.: а) въ периодич. изданіяхъ, 1) зап. Сиб. О., 1, 109—128 (Аносова геогн. очер. Ам.); II, 3—79 (Пермикина путев. жур.); III, 1—78 (Свербѣева плав. по Ам.); V, 101—118 (Сельскаго ос. Албаз.). 2) Вѣстн. Геогр. Общ. 1853, XV, изсл. 227 (Семенова обозр. Ам. по Аносову и Пермикину); 1856, XVI, смѣсь 51—56 (Шренка ниж. теч. Ам.); 1857, XX, изсл. 289 (Герстфельдъ жит. Ам.); 1857, XXI, изсл. 157 (Паргачевскій поѣзд.); 1857, XXI, см. 25 (Назимова о пути по Ам.), 1838, XXII, 143 (Усольцева пут. на Гилюй и Зею); 1859, XXV, см. (Максимовича письма); 1859, XXII, 119 (Романова очерки мѣстн. м. де-Кастри и Ам.); 1859, XXV, 185 (Венюкова обозр. Усури); 1800, XXVIII, 199—218 (Шмидта геогн. изсл. по Ам.); 1860, XXVIII, см. 5 (Максимовича письмо); 1862, изсл. 106—172 (Гамова путев. зам.). 3) Мор. Сбор. 1858, N 11 и 12 (Пещурова оп. Ам.); N 11 (Завалишина ст. объ Ам.); 1859, стр. 1—3, 111—132, 193—213, 324—343 (Бошнякъ экспед. въ Приамурскій край); N 7 (Завалишина разб. статей объ Ам.); 1861, LIII, 1—87, 233—261 (Максимова на Ам.). 4) Bull. de l'Acad. Phys. Math. XXV, N 3 и N 12 (L. Schrenck lettres); XV, N 8, 9, 17, 23, 24 (Ruprecht Erste botan. Nachricht. üb. d. Amur), N 14, 15 (Regel Vegetations Skizzen d. Amurlandes v. Maximovitch). Nouv. ser. II, 545—567, 574—606 (Maximovitch Lettre de l'Oussouri). 3) Газета Амуръ 1860, N 5, 13, 26, 27, 29—33, 35, 36, 38—43, 45—47. 6) Иркутскія губ. вѣд. 1857, N 6, 79; 1858, N 34, 48; 1860, N 7, 8, 12, 14—17. 7) Спб. вѣд. 1856 (истор. р. Амура), 1857, N 269, 270 (Албазинъ); 1858, N 173. 8) Русск. Вѣстн. 1858, N 16 и 17 (Романова письма съ Aм.); 1860, N 17, стр. 179—211 (отъ бухты св. Владиміра до Амура). 9) Русское Слово 1859, апр.—авг. (Романова присоед. Ам. къ Россіи); 1860, N 4 (письмо съ уст. Амура). 10) Воен. Сборн. 1860, кн. 8 и 9 (Бартоломей опис. Амур. края); кн. 10-я (Шварца замѣч. на опис. Бартоломея). 11) Горн. Журн. 1861, N 4, стр. 1—31 (Аносова Амурскій край). 12) Калачова Арх. 1860, N 1, стр. 1—20 (изъ путевыхъ замѣтокъ). 13) Petermann Mittheil. 1856, р. 175 (Petermann Russ. Erwerb.), p. 472 (Peschtchuroff Aufn.); 1857, p. 296 (Petermann Amur); 1858, p. 19 (Collins Reise); 1859, p. 93 (Gerstfeld Zukunft d. Amurl.); p. 386 (Radde Vorlesung.), 1860, p. 261 (Radde Vorles.); 1861, p. 261 (Radde Amur); p. 314 (Neueste Exp. im. Amurlande). 14) Zeitschrift f. Erdkunde 1857, p. 489 (Schirren Ost-Sibir. Exp.); 1859. März (Nicolaewsk und Castries Bai). 15) Ermann’s Arch. 1858, XVIII, 1, 2 (Maximovitch botan. Nachricht.). 16) Harper New. monthly Magaz., 1858, Iuli (Collins Explor.); 1860 (The Amour and the Steppes). 17) Preuss. Handels-Archiv, 1841, Febr. (Handelsber. aus Nikolaewsk). б) Отдѣльн. сочиненія, Middendorf Sibir. R. IV, 1, 14—200, 234—237; Маака Путеш, на Ам., Спб. 1859, 4; Schrenk Reisen und Forschungen im Amur-Lande, St.-Petersb. 4, 1858—1861; Maximovitch Flora d. Amurlandes, St.-Petersb., 1859, 4; Radde Reisen in O.-Sibir., 1861, 8, p. 507—657; Маака Усурійскій край, Спб., 1862, 4; Sabir le fleuve Amour, Paris, 1861. Существуетъ Исторія р. Амура, составл. изъ обнар. источ. Спб., 1859; но книга эта не имѣетъ научнаго достоинства. Въ 1860 г. вышло еще отдѣльной брошюрой Путеш. по Амуру, описаніе народовъ, городовъ и селъ Приамурскаго края. Москва, 1860. Лучшія карты Амура: изданная (литографирован.) при управленіи Генеральнаго Штаба въ Вост. Сибири, на многихъ листахъ, и Шварца карта Вост. Сибири, издаваемая Географ. Общест. Въ меньшемъ масштабѣ наиболѣе удовлетворительныя изображенія теченія Ам. можно найти на картахъ, приложенныхъ къ сочиненіямъ Радде, Максимовича, Маака, Шренка, а также на картѣ Вост. Сибири, сост. при управл. Генеральн. Штаба Вост. Сибири, и исправленной въ 1858 г. Есть карта Ам., изданная офицер. Генерал. Штаба Бартоломеемъ въ 1861 г.