Два Веронца (Шекспир; Миллер)/1902 (ДО)/Действие пятое
| ← Дѣйствіе четвертое | Два Веронца — Дѣйствіе пятое |
| Оригинал: англ. The Two Gentlemen of Verona. — См. Содержаніе. Перевод созд.: 1591, опубл: 1623/1902. Источникъ: В. Шекспиръ. Два Веронца // Полное собраніе сочиненій Шекспира / подъ ред. С. А. Венгерова — СПб.: Брокгаузъ-Ефронъ, 1902. — Т. 1. — (Библіотека великихъ писателей). |
- Википроекты
Ужъ позлатило солнце небосклонъ:
Вотъ часъ, въ который Сильвія сойтись
Со мной у кельи Патрика хотѣла.
Сейчасъ она придетъ — вѣдь, никогда
Влюбленные не забываютъ часа;
Напротивъ, нетерпѣнье побуждаетъ
Ихъ приходить гораздо раньше срока.
Вотъ и она! Синьора, добрый вечеръ!
Аминь! Пойдемте, добрый Эгламуръ.
Мы выйдемъ черезъ заднюю калитку:
Я опасаюсь, что за мной слѣдятъ.
Не бойтесь: до лѣсу всего три мили,
А тамъ мы безопасны отъ погони.
Синьоръ Протей, какъ Сильвія ко мнѣ?
Немного благосклоннѣе, чѣмъ прежде;
Но кое-что не нравится ей въ васъ.
Не длинны-ль ноги?
Нѣтъ, но слишкомъ тонки.
Такъ сапоги надѣну я, чтобъ толще
Онѣ казались.
Нѣтъ, любовь нельзя
Къ тому пришпорить, кто ей не по вкусу.
Ну, а лицо мое?
Она его
Находитъ слишкомъ бѣлымъ.
Вотъ и лжетъ
Плутовка: у меня лицо вѣдь смугло.
Хоть перлы бѣлы, но — по поговоркѣ —
Мужчина смуглый перлъ въ глазахъ удамъ.
Да, отъ которыхъ гаснутъ ихъ глаза.
Ужъ лучше я смотрѣть на нихъ не буду.
А рѣчь моя пріятна ей?
Нисколько.
Коль о войнѣ начнете говорить.
Но нравится, когда я о любви,
О мирѣ говорю?
А больше, если
Ты мирное молчанье сохраняешь.
Что говоритъ о храбрости моей?
О, въ ней она сомнѣнья не имѣетъ.
Затѣмъ, что ей твоя извѣстна трусость.
Ну, а на счетъ моей породы какъ?
Что вы отъ древнихъ предковъ низошли.
И заключили родъ ихъ — дуракомъ.
А о моихъ владѣніяхъ обширныхъ?
Она о нихъ жалѣетъ.
Почему же?
Что ихъ такой оселъ, какъ ты, имѣешь.
Что ими вы не правите.
Вотъ герцогъ.
Ну, что, Протей? что Туріо? что слышно?
Не встрѣтилъ ли изъ васъ кто Эгламура?
Я — нѣтъ.
Я также.
Ну, а дочь?
Свѣтлѣйшій герцогъ, я ея не видѣлъ.
Ну, такъ она бѣжала къ Валентину,
И Эгламуръ былъ спутникомъ ея.
Да, это такъ: ихъ встрѣтилъ братъ Лаврентій,
Когда, молясь, онъ лѣсомъ проходилъ.
Его узналъ онъ сразу; но ее
Подъ маскою не могъ онъ распознать.
Къ Патрикію вчера она хотѣла
На исповѣдь придти, но не пришла.
Ея побѣгъ все это подтверждаетъ.
Прошу, не тратьте время въ разсужденьяхъ,
Но на коня скорѣе. Мы сойдемся
У склона горъ, что къ Мантуѣ идутъ:
Они туда бѣжали вѣроятно.
Живѣй, синьоры! Слѣдуйте за мною.
Какая безразсудная; бѣжитъ
Отъ счастія, когда оно при ней!
Пойду за ней, не изъ любви къ безумной,
Но чтобъ отмстить за это Эгламуру.
Пойду — но не изъ мести къ Эгламуру:
Нѣтъ, къ Сильвіи любовь меня влечетъ.
А я — не изъ вражды къ ея любви,
Но чтобъ помѣхой быть его любви.
Иди, иди — не бойся ничего;
Мы къ атаману отведемъ тебя.
О, тысячи несчастій научили
Меня покорно все переносить!
Ведите же ее; чего жъ вы стали?
Гдѣ же дворянинъ, который съ нею былъ?
О, этотъ прытокъ — всѣхъ насъ обогналъ;
Его теперь преслѣдуютъ Валерій
И Моисей. Такъ съ нею ты ступай
На западную оконечность лѣса:
Тамъ атаманъ. А мы затѣмъ въ погоню —
Не убѣжитъ онъ: занятъ лѣсъ кругомъ.
Пойдемъ со мной въ пещеру атамана;
Не бойся — онъ достойный человѣкъ,
И женщинъ никогда не оскорбляетъ.
О, Валентинъ! все это за тебя! (Уходитъ).
Къ чему не привыкаетъ человѣкъ!
Глухой, пустынный и безлюдный лѣсъ
Милѣй мнѣ людныхъ, пышныхъ городовъ.
Здѣсь я могу сидѣть въ уединеньи,
И къ жалобнымъ напѣвамъ соловья
Подлаживать тоску мою и горе.
О, ты, живущая въ моей груди,
Не покидай жилища своего,
Чтобъ, рухнувши, оно не подавило
И памяти о томъ, что прежде было!
О, Сильвія! прекраснѣйшая нимфа!
Утѣшь меня, возстанови жилище!
Что тамъ за шумъ сегодня? что за крики?
Не шайка ли моя тамъ разгулялась?
Ихъ воля — имъ единственный законъ;
За путникомъ охотятся они.
Они ко мнѣ привязаны, но трудно
Ихъ сдерживать отъ грубостей и буйства.
Но скройся, Валентинъ — сюда идутъ.
Вы преданность не цѣните мою,
Синьора: я съ опасностью жизни
Вамъ оказалъ услугу; я избавилъ
Васъ отъ злодѣя: онъ бы обезчестить
Рѣшился васъ. И за такую помощь
Лишь ласковаго взгляда я прошу.
Я не могу просить награды меньшей,
Да меньшей вы не можете и дать.
Не сонъ ли это? О, любовь, пошли
Терпѣнье мнѣ — то слышать и молчать!
О, я несчастная!
Несчастной были
До моего прихода вы; теперь
Я сдѣлалъ васъ счастливою опять.
Я отъ него еще несчастнѣй стала.
И я, когда онъ станетъ ближе къ ней.
О, лучше быть растерзанною львомъ
И послужить ему кровавой пищей,
Чѣмъ жизнью быть обязанной Протею —
Обманщику! О, небо, будь свидѣтель,
Что я люблю всѣмъ сердцемъ Валентина!
Мнѣ жизнь его души моей дороже
И столько же — вѣдь больше ужъ нельзя —
Я ненавижу лживаго Протея.
Иди жъ прочь — оставь меня въ покоѣ!
Чего бы я — не исключая смерти —
За взглядъ одинъ привѣтливый не вынесъ!
О, какъ стара и вмѣстѣ какъ свѣжа
Та истина, что женщина не можетъ
Любить того, кто дышитъ къ ней любовью.
И что Протей не можетъ ту любить,
Которою онъ такъ любимъ. О, вспомни
Про Юлію, про первую любовь!
Ты раздробилъ свою предъ нею вѣрность
На много тысячъ клятвъ ненарушимыхъ,
Чтобъ ихъ нарушить всѣ изъ-за меня.
Нѣтъ больше вѣрности въ тебѣ, коль скоро
Въ тебѣ нѣтъ двухъ; а это будетъ хуже,
Чѣмъ вовсе не имѣть ея: ужъ лучше
Быть безъ нея, чѣмъ много ихъ имѣть.
Ты предалъ друга вѣрнаго.
Но кто
Въ любви о дружбѣ помнитъ?
Лишь не ты.
Ну, если ни мольбы мои, ни просьбы
Тебя склонить ко мнѣ не въ состояньи,
Я, какъ солдатъ, того достигну силой
И обращу въ насиліе любовь.
О, небо!
Ты насилію уступишь.
Прочь, негодяй! Не прикасайся къ ней
Рукой своей безчестной!
Валентинъ!
О низкій другъ — безъ чести, безъ любви!
Да, таковы теперь друзья. Измѣнникъ,
Ты обманулъ мои надежды, — въ этомъ
Я собственнымъ глазамъ повѣрить долженъ.
Ужъ не могу сказать, что у меня
Есть другъ — во лжи меня ты уличишь.
Кому теперь довѣриться, когда
Своя же правая рука готова
Предать родную грудь? О, больно мнѣ,
Что не могу тебѣ я больше вѣрить,
Что долженъ всѣхъ людей считать чужими!
О, горькій вѣкъ! Мнѣ сталъ врагомъ презрѣннымъ,
Кого считалъ я другомъ неизмѣннымъ.
Стыдъ и вина меня уничтожаютъ.
О, Валентинъ, прости, прости меня!
И если можетъ искупить проступокъ
Сердечное раскаянье, то вѣрь —
Моя вина не больше, чѣмъ страданье.
Довольно; я готовъ тебѣ повѣрить.
Тотъ, для кого прощенье недоступно,
Ни небу, ни землѣ не будетъ годенъ,
Затѣмъ, что небо и земля прощаютъ,
Раскаянье смиряетъ божій гнѣвъ.
Чтобъ вѣрилъ ты, что я тебѣ прощаю
Твою вину — тебѣ я уступаю
Все, что считалъ я въ Сильвіи моимъ.
О, я несчастный!
Что съ нимъ, посмотрите?
Эй, мальчикъ, что съ тобою? Ободрись!
Открой глаза. Ну, говори же, мальчикъ!
Ахъ, синьоръ, мой господинъ поручилъ мнѣ отдать кольцо синьорѣ Сильвіи, а я забылъ про это.
Но гдѣ жъ кольцо?
Вотъ здѣсь.
Что это значитъ?
Кольцо я это Юліи отдалъ.
Простите — я ошибся. Вотъ кольцо,
Которое вы къ Сильвіи послали.
Но какъ же то кольцо къ тебѣ попало?
Его вручилъ я Юліи, прощаясь.
Мнѣ Юлія сама его дала,
И Юлія его вамъ возвращаетъ.
Какъ? Юлія?
Взгляни — я та, которая была
Предметомъ клятвъ твоихъ и сберегла
Глубоко въ сердцѣ ихъ, хотя извлечь
Ты съ корнемъ ихъ старался вѣроломствомъ.
Стыдись, Протей, что я надѣла платье
Мнѣ неприличное; краснѣй, коль можетъ
Такой нарядъ, придуманный любовью,
Позорнымъ быть;
Но будь увѣренъ, менѣе позорна
Для женщины одежды перемѣна,
Чѣмъ для мужчины — вѣрности измѣна.
Измѣна вѣрности? О, небо! правда!
Но чтобъ мужчинѣ совершеннымъ быть
Недостаетъ ему лишь постоянства;
А безъ него нельзя не согрѣшить;
Невѣрность умираетъ до рожденья.
О, что жъ меня такъ къ Сильвіи влекло
Чего бы постоянство не нашло
У Юліи — въ лицѣ ея прелестномъ?
Ну, дайте жъ ваши руки: не лишите
Вы счастія меня — васъ примирить!
Межъ двухъ друзей вражды не должно быть.
Свидѣтель Богъ — сбылось мое желанье!
Какъ и мое!
Добыча, атаманъ!
Назадъ! вѣдь это нашъ свѣтлѣйшій герцогъ
Изгнанникъ вашъ, несчастный Валентинъ
Привѣтствуетъ васъ, герцогъ.
Валентинъ?
А вотъ и Сильвія — она моя!
Назадъ — не то тебя постигнетъ смерть!
Держись отъ гнѣва моего подальше;
Не называй ее своей — иначе
Милана больше не видать тебѣ.
Посмѣй лишь къ ней рукою прикоснуться,
Посмѣй взглянуть на милую мою!
Синьоръ, о ней я, право, не забочусь;
Не такъ я глупъ, чтобъ жизнью рисковать
За ту, которая меня не любитъ,
И вамъ ее охотно уступаю.
Какой же подлый ты и низкій трусъ,
Что послѣ всѣхъ искательствъ согласился
Ее сейчасъ другому уступить!
Клянуся честью рода моего,
Вашъ смѣлый духъ цѣню я, Валентинъ;
Достойны вы любви любой принцессы.
Забылъ я нашу ссору, и охотно
Васъ призываю къ моему двору —
И, доблести въ награду, возвращаю
Вамъ званье рыцаря. Вы дворянинъ,
И родъ вашъ знаменитъ; вотъ дочь моя —
Ея руки достойны вы вполнѣ.
Благодарю васъ, герцогъ: вашимъ даромъ
Меня вы осчастливили; но есть
Еще одно желанье у меня —
Исполните для Сильвіи его.
Я и для васъ готовъ его исполнить.
Изгнанники, съ которыми я жилъ,
Достойные и нравственные люди —
Простите имъ ихъ здѣшній образъ жизни,
Дозвольте имъ вернуться изъ изгнанья.
Они теперь исправились вполнѣ
И съ пользою служить вамъ могутъ, герцогъ.
Согласенъ: и тебѣ, и имъ прощаю.
По ихъ способностямъ дай имъ мѣста.
Теперь въ Миланъ; тамъ зло мы позабудемъ
Въ веселіи, въ пирахъ и въ торжествѣ.
Дорогою надѣюсь позабавить
Однимъ смѣшнымъ разсказомъ вашу свѣтлость.
Какъ нравится вамъ этотъ юный пажъ?
Прекрасный мальчикъ. Что жъ онъ все краснѣетъ?
Но онъ не столько мальчикъ, какъ прекрасенъ.
Что хочешь ты сказать такою шуткой?
Дорогой все подробно разскажу —
И многому вы, герцогъ, подивитесь.
Протей за нами. Въ наказанье, ты
Своей любви услышать долженъ повѣсть;
Затѣмъ да будетъ свадьбы нашей день
Съ твоимъ одинъ: чтобъ праздникъ былъ одинъ,
И домъ одинъ, одно двойное счастье!