Жития святых по изложению свт. Димитрия Ростовского/Апрель/17

Жития святых по изложению свт. Димитрия Ростовского — 17 апреля

Источник: Жития святых на русском языке, изложенные по руководству Четьих-Миней св. Димитрия Ростовского (репринт). — Киев: Свято-Успенская Киево-Печерская Лавра, 2004. — Т. VIII. Месяц апрель. — С. 244—279.

День семнадцатый

---

Страдание

святаго священномученика

Симеона,

епископа Персидского

‎огда в Персии^[1] сильно умножилось число христиан и они имели свои церкви, епископов, священников и диаконов^[2], языческие волхвы, видя это, пришли в большую ярость и гнев на христиан. Эти волхвы, ведя свое происхождение от древнейших волхвов, были защитниками и охранителями нечестивого персидского лжеверия. Вместе с ними восстали на христиан и иудеи, всегдашние враги христианства. Сговорившись с волхвами, они научили Персидского царя Сапора^[3] воздвигнуть гонение на христиан^[4]. А еще раньше этого они оклеветали пред ним святаго Симеона, который был епископом города Селевкии-Ктезифона^[5], сказав, что этот христианский епископ враждебен Персидскому царству и дружит с Греческим царем, которому он будто бы доносил обо всем, совершавшемся в Персии.

Тогда царь Сапор, прежде всего, наложил на христиан большую и очень тяжелую подать и приказал строгим мужам наблюдать за уплатою подати. Потом он стал открыто умерщвлять священников и служителей Божиих, стал грабить церковные имущества и разорять самые церкви, срывая их до основания; епископа же Симеона, как мнимого врага Персидского царства и противника нечестивого суеверия персидского, он повелел схватить и привести к себе на суд.

Согласно царскому распоряжению к царю был приведен святый Симеон с двумя священниками, Авделаем и Ананием. Епископ, взятый воинами и скованный железными узами, не только не устрашился гнева царя, но даже и не поклонился ему. Поэтому царь, весьма разгневавшись, спросил святаго:

— Почему ты не кланяешься мне, как прежде кланялся?

Святый отвечал:

— Раньше меня не приводили к тебе так, как я приведен теперь, — и я преклонялся пред тобою, воздавая достойную честь твоему сану. Теперь же, когда я приведен, чтобы отречься от моего Бога и отступить от своей веры, мне не подобает кланяться тебе, врагу моего Бога.

Царь стал его убеждать поклониться Солнцу^[6] и обещал ему за это многие подарки и почести, угрожая в противном случае истребить совершенно христианство в своем царстве. Когда же царь увидал, что святый мужественен и ни ласками, ни угрозами не склоняется к его нечестию, то повелел посадить его в темницу.

В то время, когда святаго вели из царских палат в темницу, его увидал евнух^[7] Усфазан^[8], уже преклонный летами, воспитавший царя Сапора от дней детства его и пользовавшийся от всех большим почетом, так как был самым близким человеком к царю. Этот евнух сидел тогда около царских палат и, увидав, что выводят святаго Симеона епископа, тотчас встал с своего места и низко поклонился архиерею Божию. Но святый Симеон отвернул от него свое лицо и громко укорял его за отступничество, ибо он сначала был христианином, а потом поклонился Солнцу из страха пред царем. Усфазан после этого начал сильно сокрушаться, стал плакать и рыдать, снял с себя драгоценные одежды, облекся в простую и грубую одежду и, сидя у дверей царского дворца, со слезами говорил себе:

— Горе мне, окаянному! Как я предстану пред Богом моим, от Которого я отрекся? Вот Симеон, и тот отвернул от меня свое лице за мое отступничество; как же посмотрит на меня Создатель мой?

Говоря так, он неутешно рыдал. Узнав об этом, царь Сапор тотчас призвал его к себе и, увидав, что он плачет, спросил его:

— Какая причина твоей печали? Что такое скорбное произошло с тобою в царском дворце?

Усфазан отвечал:

— Нет, со мной ничего не произошло худого или печального в твоем дворце, хотя я и желал бы перенести все несчастия мира, печали и беды, нежели одно то, о чем теперь я сокрушаюсь сердцем и плачу, — именно, что доселе живу на земле: и так стар годами и давно уже мне должно бы умереть, а я еще смотрю на Солнце, которому поклоняюсь как богу. Лучше бы я умер, нежели отступил от Бога, Создателя всей твари, поклонившись созданию вместо Творца. Но это соделал я не по искреннему своему желанию, а лицемерно, желая быть угодным тебе, а посему я достоин смертной казни по двум причинам — во-первых, я отрекся от Христа, Бога моего, а во-вторых, оказался неверным в старости моей тебе. Но, клянусь Богом, Создателем Неба и земли, что я уже более не сделаю такого греха. Не прогневаю более Господа и Бога моего Иисуса Христа, Бессмертного Царя, ради царя смертного; не преклоню уже более колен моих пред Солнцем, созданием Божиим, но буду поклоняться Самому Создателю с нынешнего дня до конца.

Выслушав Усфазана, царь Сапор весьма удивился такой неожиданной перемене в нем и начал еще более гневаться на христиан, думая, что они каким-либо волшебством обольстили Усфазана. Жалея же старца, он стал просить его, как отца, чтобы он не делал их богам такого унижения, себе бесчестия и царскому дому печали, и увещевал его к этому то ласками, то угрозами. Но Усфазан отвечал царю:

— Довольно с меня и того безрассудства, которое я допустил ранее; теперь же не буду делать так, не буду почитать творения вместо Творца.

После долгих и разнообразных увещаний царь, видя, что Усфазан непреклонен, осудил его на усечение мечом.

Ведомый на смертную казнь, блаженный Усфазан подозвал к себе одного своего верного друга, евнуха и царского кубикулария^[9], и просил его, чтобы он пошел к царю и передал ему последние слова его. Он сказал так:

— Царь, — так говорит Усфазан, — вспомни мою службу, вспомни, как от дней моей юности я служил сначала отцу твоему, а потом тебе до последнего времени со всяким усердием. Для подтверждения этого не надобно свидетелей, потому что ты сам хорошо знаешь это. За всю эту службу я прошу у тебя одну награду: сделай известным всем, за что я умираю. Повели глашатаю громогласно возгласить об этом, дабы все князья, знатные люди и весь народ знали, что не за какое-либо преступление и вину пред царем умирает Усфазан, но что он умирает за то, что он христианин и не захотел отречься от своего Бога.

Когда была передана эта просьба царю Сапору, он согласился исполнить ее, так как надеялся привести в большой страх всех христиан, если они услышат, что и старца Усфазана, честного и кроткого мужа, царского воспитателя, царь не пощадил, но за исповедание Имени Христова без милосердия предал смерти. Святый же Усфазан думал иначе: он думал, что христиане, коих он устрашил и опечалил своим отступничеством от христианства, узнав об его обращении и мученической смерти за Христа, возрадуются и укрепятся к твердому перенесению подобных же страданий.

Таким образом святый мученик был усечен во главу, при громком восклицании глашатая, что Усфазан пошел на казнь не за какую другую вину, кроме той, что он исповедует Христа.

О таковой кончине Усфазана узнал святый епископ Симеон, пребывавший в темнице со священниками и с прочими христианами. Они исполнились неизреченной радости и прославили Бога, обратившего Усфазана от заблуждения и увенчавшего его мученическим венцем.

Спустя некоторое время, будучи вторично призван к царю, святый Симеон много с дерзновением говорил пред ним о вере христианской и не хотел поклониться Солнцу, а также преклониться пред царем.

Тогда, разгневавшись, царь повелел всех христиан, которые содержались в темницах и в узах, вывести на умерщвление в день спасительного страдания Господа нашего Иисуса Христа. Всех выведенных на казнь было числом сто человек, среди которых было много священников, диаконов и клириков. Все они были осуждены царем на усечение мечом пред глазами Симеона, а после всех должен быть умерщвлен и Симеон. Когда вели связанных христиан на смерть, старейший из волхвов громогласно восклицал:

— Если желает кто-либо из вас остаться в живых, то пусть вместе с царем поклонится Солнцу, и тотчас отпущен будет на свободу.

Но ни один христианин не отозвался на его зов — никто ничего ему не ответил, ибо никто не желал предпочесть жизнь временную вечной, но каждый хотел с радостию умереть за Христа Жизнодавца. Святый же епископ укреплял всех к безбоязненному перенесению мучений и смерти, наставляя всех словами Священного Писания и укрепляя всех к перенесению страданий надеждою на вечную жизнь в Царствии Небесном. И все они были усечены мечом. Потом же и святый Симеон, пастырь своего словесного стада, пославший пред собою стадо свое ко Христу, Начальнику пастырей, после всех и сам положил свою главу под меч и отошел ко Господу^[10]. Вместе с ним были умерщвлены и оба пресвитера, взятые с ним, — Авделай и Анания, оба состаревшиеся летами.

Когда дошла очередь до Анании преклонить свою главу под меч, то он начал бояться и трепетать от страха. Стоявший же около него некий знатный муж, по имени Фусик, бывший начальником всех низших служителей во дворце, исповедовавший тайно христианство, увидав, что священник Анания испугался усечения мечом, воскликнул, обратившись к нему:

— Не страшись, старец! Закрой глаза твои и будь тверд, ибо тотчас увидишь Божественный свет.

Лишь только сей муж сказал это, тотчас он признан был христианином; его схватили и привели к царю. Он же безбоязненно исповедал себя пред царем христианином и отрекся от нечестивой веры персидской.

Слыша его слова, царь пришел в сильный гнев и повелел умертвить его, но не чрез усекновение мечем, а другим каким-либо мучительным способом. Разрезав его шею назади, вынули оттуда язык его, и отрезали его, потом содрали кожу со всего тела святаго; в таких мучениях и был умерщвлен святый.

В то же время мучители схватили и его дочь — девицу по имени Аскитрею, и после мучительного истязания умертвили и ее. При этом были умерщвлены и многие другие исповедники веры в Господа Иисуса. Спустя же год после сего события, также в Великий Пяток, был умерщвлен святый Азат, скопец, любимейший царский слуга и с ним тысяча святых мучеников. Святая Церковь исчисляет число замученных за Христа за все это время в тысячу сто пятьдесят человек. Церковные же историки Созомен^[11] и Никифор Каллист^[12] в своих сочинениях повествуют, что в это время было умерщвлено бесчисленное множество христиан — в самый день страдания Христова и в день святыя Пасхи. Ибо как только вышло повеление нечестивого царя Сапора — умертвить всех христиан в его стране, тотчас верующие обоего пола, старые и юные, сами с поспешностью выходили из своих домов и без страха отдавали себя на умерщвление, с радостию умирая за своего Господа.

Когда же был умерщвлен святый Азат скопец, царь весьма сожалел о нем, так как сильно любил его, и посему приказал прекратить убийства; только предписал своим волхвам отыскивать и предавать мучениям учителей и наставников христианских — епископов и пресвитеров, а остальных христиан повелел щадить. Мы же, почитая память всех святых мучеников, прославляем Подвигоположника и Венцедавца Христа, Спасителя нашего, со Отцем и Святым Духом славимого вечно. Аминь.

Житие во святых отца нашего

Акакия,

епископа Мелитинского

‎вятый угодник Божий Акакий был уроженец армянского города Мелитины^[13] и происходил от благочестивых и богобоязненных родителей, которые, не имея детей, молитвою и постом испросили себе у Бога сей благословенный плод. Воспитав сына в учении книжном, родители отвели его к епископу того города и отдали на служение Богу, ибо так обещали, когда просили у Бога себе дитя.

Епископом города Мелитины тогда был блаженный Отрий. Это был тот самый Отрий, который на Втором Вселенском Соборе святых Отцов, собранном в царствование Феодосия Великого^[14] против духоборца Македония^[15], из числа ста пятидесяти отцов был особенно твердым поборником благочестия. Вместе со святым Григорием Богословом^[16] и с другими ревнителями и защитниками Православия он крепко защищал его и ратовал против ереси. Такому-то благочестивому мужу, святому Отрию, и был поручен родителями блаженный отрок Акакий.

Святый епископ Отрий, провидя в отроке божественную благодать, поставил его в церковные клирики. Акакий же возрастал от силы в силу, преуспевая в добродетелях, ревностно исполняя церковные труды, совершенствуясь в добродетели и святости, стараясь быть каждому полезным. У него учился наукам и преподобный Евфимий Великий^[17], будучи отроком. Но святый Акакий был учителем не детей только, но и взрослых, назидая всех, и словом, и примером своей добродетельной жизни, особенно когда достиг священнического сана и обязан был заботиться о спасении порученных ему душ человеческих. Как избранный сосуд Святаго Духа, он был в свое время возведен в архиерейский сан, как вполне этого достойный. Когда святый Отрий, епископ Мелитинский, перешел из сей жизни ко Господу, то вместо него всеми единогласно был избран блаженный Акакий и по чину возведен на святительский престол — как горящая свеча, поставленная в золотом подсвечнике для просвещения всей вселенной^[18]. Епископ сей так угодил Богу и был столь велик по своей святости, что сподобился дара чудотворений. Мы расскажем здесь в кратких словах некоторые из многих чудес его.

Однажды случилась великая засуха, вследствие чего ожидался сильный голод. Весь народ был в большой скорби. Святитель Христов вместе с голодающим народом пошел к церкви святаго великомученика Евстафия, находившейся за городом, и там умолял Христова мученика вместе с ними помолиться Господу и испросить у Него дождь для насыщения иссохшей земли. Потом он поставил неподалеку от церкви на возвышенном и открытом месте жертвенник и Божественный престол и начал здесь совершать бескровную жертву, со слезами молясь Господу. При сем преподобный не растворил в святой чаше вино водою, как обыкновенно это совершается, но устремив свой ум к Богу, усердно молился, дабы Сам Бог послал воду свыше и сею дождевою водой растворил в чаше вино, а вместе с тем напоил бы и иссохшую землю. И молитва святаго так была сильна и действенна, что тотчас пошел сильный дождь, который не только растворил в чаше вино, но достаточно напитал и землю. Печаль всех людей, бывших там, превратилась в радость, и все прославляли и благодарили Бога. В этот год был обильный урожай плодов, по молитвам угодника Божия Акакия.

В той же стране была одна многоводная река, весьма часто выходившая из своих берегов и затоплявшая окрестные селения. Однажды эта река так необычно разлилась, что даже большие здания, бывшие невдалеке от нее, были совершенно затоплены ею, а некоторые даже были разрушены; час от часу разливаясь все более и более, река эта угрожала затопить множество окрестных жилищ. Тогда святитель Христов Акакий, видя, что люди весьма страдают от сего наводнения, подошел к реке и, сотворив молитву к Богу, положил недалеко от берега камень, причем запретил реке переходить положенный им предел. Тотчас же вода вошла в свои берега; несмотря на то, что воды в ней значительно прибыло, так как русло ее сделалось у́же, река эта не выступала из берегов далее того камня, которым, как бы каким препятствием, святитель заключил реку в ее берегах.

В восемнадцати стадиях^[19] от упомянутого города было одно место, принадлежавшее грекам и называвшееся Миасина, — весьма красивое и ровное. Среди этого места тянулась большая равнина, через которую по направлению к востоку протекала быстрая и чистая река, называвшаяся Азор, или Азур; эта река протекала через несколько озер. На самом же красивом и высоком месте там находилось идольское капище, окруженное садом из плодовых деревьев, орошаемом водами одного из озер реки Азура. Это место было осквернено бесовскими мерзостями, так как здесь часто собирались греки, поклонявшиеся идолам, и приносили своим богам нечестивые жертвы.

Святый Акакий, возревновав о Христе, захотел очистить это место и освятить для прославления на нем Истинного Бога. Для этого дела ему пришлось весьма много потрудиться, ибо языческие жрецы сильно противились его намерению, не отдавая своего идоложертвенного места. И когда святый стал строить там церковь во имя Пресвятой Богородицы, то те злые люди всячески препятствовали ему в этом: то, что выстроено было верующими за день, ночью нечестивыми идолопоклонниками было разрушаемо. Но святый угодник Христов Акакий, вооружившись против них молитвою, победил врагов своих. Он, с Божиею помощью, разрушил идольское капище и построил храм в честь Божией Матери. Освятив сей храм, он сделал обиталищем святых Ангелов то место, которое прежде служило жилищем бесов, и устроил обитель при храме Пресвятыя Богородицы для жития добродетельных иноков. Таким образом, там, где прежде совершались кровавые нечестивые жертвы диаволу, теперь стала приноситься бескровная чистая жертва Истинному Богу и каждодневные славословия и молитвы. По благодати Пречистой Богоматери и по молитвам чудотворца Акакия на этом месте совершались чудеса, видя которые Греки оставляли свое нечестие и обращались к вере во Христа Бога. Вспомним одно из бывших там преславных чудес.

Случилось, что строители упомянутой церкви, по нерадению своему, непрочно устроили церковный свод, и когда святитель Христов Акакий совершал в алтаре Божественную службу, свод этот наклонился вовнутрь церкви и уже был готов упасть туда. Видя это, весь бывший в церкви народ в беспорядке начал выходить из храма; святитель же воззвал:

— Гдⷭ҇ь защи́титель живота̀ моегѡ̀, ѿ когѡ̀ ᲂу҆страшꙋ́сѧ?!^[20].

И тотчас было удержано падение свода церковного, и он, по молитве святаго, как бы повис в воздухе, поддерживаемый молитвою святаго как бы каким твердым основанием. И так было до тех пор, пока святитель совершил всю службу и вышел со своим клиром из церкви. Лишь только он вышел оттуда, свод с великим грохотом упал на землю, не причинив никому вреда.

Однажды в другом храме, в селении, называемом Самурия, тот же добрый пастырь словесных овец предлагал духовную пищу своему стаду, проповедуя Слово Божие. Во время его беседы с народом множество бывших там ласточек своим громким криком заглушали голос святаго и мешали народу слышать слова его, так что иногда почти совсем не было слышно слов, исходивших из богоглаголивых уст епископа. Тогда, остановившись на короткое время среди беседы к людям, святый обратился к ласточкам и повелел всем им Именем Создателя умолкнуть и прекратить свой крик. И тотчас ласточки умолкли, будучи не в состоянии произнести ни одного звука, и совершенно улетели оттуда, оставив свои гнезда. С того времени ласточки не вили там гнезд, и если какая-либо из них случайно прилетала к тому храму, то не могла здесь щебетать, но как немая, немного полетав около храма, улетала оттуда, как бы кем гонимая.

Неподалеку от города у святаго Акакия был дом, в котором он жил еще до принятия епископского сана. Когда же он вступил на святительский престол, то обратил дом свой в больницу и убежище для нищих и убогих. Святитель часто навещал свою больницу, принося больным необходимое и сам прислуживая им.

Однажды, придя к больным во время жатвы, он спросил их, всем ли они довольны и нет ли у них в чем-нибудь недостатка. Они ответили, что у них всего в изобилии, и что только одно их мучает, это — множество мух, которые причиняют им большие страдания, садясь на их язвы и струпья и больно кусая их тела. Святый тотчас помолился Богу, прогнал оттуда молитвою мух, и повелел мухам не являться туда более никогда. И так было до самой кончины угодника Божия: с того времени в том дому не видно было ни одной мухи. Таково чудо, которое сей дивный муж сотворил по благодати Божией.

Подобным же образом он повелел жабам, сильно кричавшим в озере и раздражавшим слух больных, умолкнуть. Спустя же немного времени он помиловал жаб и снова разрешил их от молчания, но только не всецело. Ибо он дозволил им издавать свой крик тихо, а не так громко, как они кричали раньше. — В безводном месте святитель извел из сухого камня источник студеной воды и напоил жаждущих; многими и иными чудесными действиями удивил мир сей великий чудотворец.

Святый Акакий присутствовал на Третьем Вселенском Соборе, бывшем в городе Ефесе в царствование императора Феодосия Младшего^[21]. Там вместе со святым Кириллом, Патриархом Александрийским, и с другими святыми отцами Акакий низложил нечестивого Нестория, Патриарха Цареградскаго^[22], хулителя Пречистыя Девы Богородицы, и предал его анафеме. Святый Акакий был любим и восхваляем всеми святыми отцами и пользовался уважением самого императора.

Мудро управляя Церковию Христовою долгое время и сотворив множество чудес, святый Акакий мирно отошел ко Господу. Честно́е тело его было погребено рядом с телом святаго мученика Полиевкта^[23]. С ним он предстоит ныне Господу и с ликом прочих святых прославляет Отца и Сына, и Святаго Духа — Единого Бога, всею тварью славимого вечно. Аминь.

Страдание святаго мученика

Адриана

‎вятый мученик Христов Адриан был одним из тех христиан, которые задолго до суда над ними были схвачены и заключены в разные темницы. Он был выведен из темницы в то время, когда приносилась жертва языческим богам и когда в жертвоприношении участвовали все преданные идолам язычники^[24]. Святаго мученика также стали принуждать подойти к жертвеннику и повергнуть на него ладон, но он не только не согласился сделать этого, но смело и мужественно подошел к жертвеннику, разрушил его, сверг лежавшие на нем жертвы и разбросал огонь. Таким своим поступком он возбудил гнев правителя, а присутствовавшие при этом почитатели идолов пришли в такую ярость, что схватили святаго и стали без милосердия избивать его. И одни били его палками, другие — железными прутьями, а некоторые, схватив камни, выбили ему зубы и, наконец, раскалили огромную печь и бросили в нее святаго мученика. Мучители сожгли тело его; духом же своим он взошел на Небеса к Богу^[25].

Житие

преподобного отца нашего

Зосимы,

игумена Соловецкого

‎пустя один год по преставлении преподобного Савватия благоугодно было Господу прославить то место на Соловецком острове, где подвизался сей святый муж, устроением здесь славной и великой обители. На это дело был избран Господом муж, подобный в подвигах преподобному Савватию, — преподобный Зосима, о котором и будет наше слово.

Преподобный Зосима происходил из области Новгородской; его родиною было село Толвуя, находившееся на берегу Онежского озера. Родители его, Гавриил и Варвара, проводившие жизнь строго благочестивую, с юных лет воспитали отрока в добродетелях христианских, а также выучили его грамоте. Отрок Зосима был тих нравом, кроток и смирен сердцем и чуждался всех дурных юношеских обычаев. Возрастая телом и духом, Зосима тщательно изучал Священные книги, познавая из них богатство благости Божией.

Желая сохранить чистоту душевную и телесную, целомудренный отрок решил не вступать в брак; хотя он не гнушался его, как чего-либо скверного самого по себе, но решил избежать его как препятствия к богоугождению, согласно словам Апостола, говорящего: не ѡ҆жени́выйсѧ пече́тсѧ ѡ҆ гдⷭ҇нихъ, ка́кѡ ᲂу҆годи́ти гдⷭ҇еви: а҆ ѡ҆жени́выйсѧ пече́тсѧ ѡ҆ мїрски́хъ, ка́кѡ ᲂу҆годи́ти женѣ̀^[26]. Итак, для того, чтобы единому Богу угождать, он решил отречься от угождения своей плоти. Когда же родители его начали убеждать его вступить в брак, преподобный, глубоко восскорбев о сем, оставил дом отеческий, отрекся от мира и, приняв на себя образ иноческий, поселился в одном уединенном месте, неподалеку от дома отеческого, как отшельник, где и начал подвизаться в молитве и посте.

Преподобный восхотел иметь и наставника себе, так как он сам еще не в достаточной мере изучил Священное Писание и не был научен еще житию строго подвижническому и потому нуждался в таком искусном наставнике, который бы показал ему самым делом то, что следует изучить юноше, ревностно стремящемуся к добродетели. Кроме того, преподобный опасался какого-либо препятствия своим подвигам от своих родных, близ которых он находился. Поэтому он решил уйти отсюда в какое-либо более уединенное место, где бы он мог всецело посвятить себя жизни строго подвижнической, тем более, что в его сердце все более и более разгорался огнь любви божественной и побуждал его еще более совершенствоваться в добродетелях.

Но первоначально преподобный не знал, где и как ему основать монастырь, и усердно молил Бога указать ему место для монастыря, а также ниспослать ему все средства для осуществления его намерения.

По устроению Божию преподобный Зосима встретил одного добродетельного инока, по имени Германа, жившего ранее с преподобным Савватием на острове Соловецком. Сей инок передал преподобному Зосиме историю жизни и подвигов преподобного Савватия, а также сообщил ему, что остров Соловецкий удален от селений мирских и удобен для поселения иноков, так как изобилует лесами и озерами, наполненными рыбами.

Услышав об этом, преподобный Зосима весьма возрадовался духом и пожелал быть жителем того острова и преемником преподобного Савватия, почему и стал усердно просить Германа довести его до того пустынного острова и научить его там житию иноческому.

Около этого времени родители преподобного Зосимы окончили жизнь свою. Предав погребению тела их и раздав нищим имение их, блаженный Зосима вместе с Германом отправились на остров Соловецкий. При помощи Божией они благополучно достигли острова и высадились на том месте, где обычно останавливались мореплаватели; волнения здесь не было и вода была пресною. Неподалеку от берега святые поставили себе палатку^[27] и в ней совершили всенощное бдение, воспевая Псалмы Давидовы и молясь Христу Богу и Пресвятой Богородице о ниспослании им свыше помощи и благословения на вселение их на том пустынном острове.

На следующее утро преподобный Зосима, выйдя из палатки, увидел ярко сияющий луч света, осветивший его и все то место; подняв же глаза на восток, он увидел на облаках церковь, великую и красивую; так как преподобный не навык еще к таким откровениям Божиим, то не мог долго смотреть на эту церковь и вскоре же устремился в палатку. Герман, видя его смущенным в лице, подумал, что он узрел что-либо особенное, и спросил его:

— Почему ты, любезнейший, изменился в лице? Чего ты устрашился? Разве ты увидел что-либо новое и необычное?

В ответ на эти слова Германа Зосима рассказал ему, как он видел луч света, нисходивший свыше и осиявший то место, а также Церковь, покоившуюся на облаках. Размышляя об этом видении, Герман вспомнил об удалении мирян с этого острова (что произошло при игумене Савватии), и пророчестве Савватия об основании монашеской обители на острове и сказал Зосиме:

— Не страшись и не бойся, возлюбленный, но внимай себе, так как мне кажется, что благоугодно Господу тобою собрать здесь множество монахов.

Затем Герман сказал ему о происшествии, случившемся с женой рыболова и с мужем с Корельского берега, пришедших на остров этот, чтобы удержать его из зависти за собой, — именно, рассказал, как женщину ту били два светлые юноши, сказавшие:

— Нет вам места на этом острове; уйдите отсюда, потому что это место уготовано Богом для поселения здесь иноков.

Святый же Зосима, услышав эти слова от Германа, исполнился духовной радости и еще более укрепился в намерении своем устроить здесь монастырь.

Помолившись усердно Богу, да споспешествует делу их и поможет довести его до конца, подвижники принялись за труд: прежде всего, они начали рубить деревья, необходимые для постройки келлий, затем построили келлии и обнесли оградою двор, подвизаясь одновременно как в телесном, так и в духовном труде, — именно: телом подвизаясь по постройке монастыря, духом же ополчаясь на бесов во всеоружии поста и молитвы. Пищу себе преподобные добывали в поте лица своего, обрабатывая землю и засевая ее семенами. Бог же укреплял рабов Своих, свыше на них милостиво призирая и поспешествуя всем делам их.

Спустя некоторое время Герман отправился для приобретения жизненных потребностей на другую сторону моря^[28]; пробыв здесь несколько дней, он уже хотел идти обратно, но не мог сделать этого, потому что наступила осень, воздух сделался холодным, пошел снег, начались бури, море волновалось и было наполнено льдами; на ладье, таким образом, уже нельзя было приплыть обратно к Соловецкому острову. Поэтому блаженный Герман на всю зиму остался на том берегу, преподобный же Зосима остался один на острове.

Первоначально преподобный, будучи одинок, сильно скорбел о старце Германе, но потом возложил все упование свое на Бога, говоря вместе с Давидом: къ тебѣ̀ приве́рженъ є҆́смь ѿ ложе́снъ, ѿ чре́ва ма́тере моеѧ̀ бг҃ъ мо́й є҆сѝ ты̀. Да не ѿстꙋ́пиши ѿ менѐ^[29]. И еще: въ тебѣ̀ ᲂу҆тверди́хсѧ ѿ ᲂу҆тро́бы, ѿ чре́ва ма́тери моеѧ̀ ты̀ є҆сѝ мо́й покрови́тель^[30]. Преподобный начал еще усерднее подвизаться, прилагая труды к трудам, предаваясь непрерывно подвигам поста и молитвы. Бесы же, не будучи в состоянии выносить по своей злобе и зависти святую жизнь подвижника, поднимали на него брань, причем иногда наводили на него уныние, иногда пугали его разными привидениями и дикими криками, намереваясь устрашить доблестного воина Христова и поколебать непоколебимого; иной раз, приняв вид диких зверей и змей, они с яростию устремлялись на него как бы собираясь его растерзать. Раб же Божий противоборствовал им крестным знамением и молитвою и, посмеиваясь им, говорил:

— О ничтожная сила вражия! Если вы имеете от Бога власть, то делайте со мною, что хотите; если же не имеете, то понапрасну трудитесь, — и воспевал из Псалмов Давидовых стих: — ѡ҆быше́дше ѡ҆быдо́ша мѧ̀, и҆ и҆́менемъ гдⷭ҇ним противлѧ́хсѧ и҆̀мъ^[31]; и еще: — да воскре́снетъ бг҃ъ, и҆ расточа́тсѧ вразѝ є҆гѡ̀^[32]. — Затем святый воссылал к Богу усердную молитву, во умилении сердца своего взывая:

— Боже вечный, Царь безначальный, Творец и Владыка всякого создания! Ты — Царь царствующих и Господь господствующих; Ты — Спаситель душ и Избавитель верующих в Тебя; Ты — надежда труждающихся и упование плавающих по морю; Ты — Наставник рабов Твоих; Ты — Покровитель всякого добра, Утешитель плачущих, радость святых; Ты — жизнь вечная и свет незаходимый; Ты — источник святыни; Ты — слава Бога Отца, полнота Святаго Духа; Ты сидишь со Отцем и владычествуешь вечно. Тебя я молю, раб Твой, смиренно к Тебе припадая: услышь мольбу мою, Пресвятый Царь, Преблагий Господь, и не отврати лица Твоего от молитвы моей, но избавь меня от уст всепагубного змия, готовящегося меня поглотить, сохрани меня невредимым от наветов диавола, чтобы я, ограждаемый и охраняемый святыми Твоими Ангелами, спасся от ярости его и получил спасение у Тебя, моего Владыки и Господа, в Которого я верую, на Которого я уповаю и Которого прославляю со Отцем и Святым Духом вечно.

Так молясь, преподобный дерзновенно отгонял от себя все вражия нападения; от его молитвы и крестного знамения демоны бегали, как пыль от ветра; он же пребывал без вреда от них, хваля и славословя Бога.

Случилось еще следующее искушение преподобному. Во время продолжавшейся тогда суровой зимы запас пищи, собранной летом, оканчивался, и преподобный начал смущаться в мыслях, не зная, чем он будет питаться до лета (это враги его невидимые вселяли в душу его скорбь, смущая его страхом имеющего наступить голода и призраком преждевременной смерти). Преподобный же, размышляя сам в себе, приводил себе на память слова, сказанные Самим Господом в Его Евангелии святом: не пецы́тесѧ, глаго́люще: что ꙗ҆́мы, и҆лѝ что̀ пїе́мъ: не пецы́тесѧ на ᲂу҆́трей. И҆щи́те пре́жде ца́рствїѧ бж҃їѧ и҆ пра́вды є҆гѡ̀, и҆ сїѧ̑ всѧ̑ приложа́тсѧ ва́мъ: вѣ́сть бо ѻ҆ц҃ъ ва́шъ небе́сный ꙗ҆́кѡ тре́бꙋете си́хъ всѣ́хъ^[33]. Все упование свое возложив на Бога — Промыслителя, преподобный утешал себя словами Псалмопевца: возве́рзи на гдⷭ҇а печа́ль твою̀, и҆ то́й тѧ̀ препита́етъ^[34]. Так утешая себя, преподобный отгонял от себя всякое уныние, влагаемое в сердце его врагом нашего спасения.

И действительно, Бог не оставил угодника Своего, уповающего на Него. Он послал к нему двух мужей, имевших с собою корзину с хлебами, мукой и маслом (люди, жившие на берегу моря имели обычай брать с собою в зимнее время запас пищи, если уходили куда-либо вглубь страны). Предложив корзину с пищею преподобному, эти два неизвестных мужа сказали ему:

— Бери и ешь из этой корзины, честны́й отец, сколько хочешь; мы же придем к тебе, когда повелит нам Бог.

Сказав это, неизвестные мужи тотчас же исчезли, так что преподобный не успел спросить их, кто они такие и откуда пришли.

Прошло много времени, но неизвестные мужи не приходили к преподобному. Тогда преподобный Зосима понял, что это было Божие посещение его, и от всего сердца возблагодарил Господа за его промышление о нем и неожиданный дар свыше.

Когда окончилась зима, пришел старец Герман и привел с собою некоего мирского человека, именем Марка, по роду занятий — рыболова; вместе с тем Герман привез достаточное количество пищи, а также и сети, необходимые для ловли рыбы.

Спустя некоторое время Марк принял на себя чин иноческий; вслед затем многие мирские люди начали приходить к подвижникам и созидали себе здесь келлии, питаясь трудами рук своих.

Вскоре после этого преподобный Зосима построил небольшую церковь во имя Господа нашего Иисуса Христа, в воспоминание Его славного преображения. Храм этот был построен на том самом месте, где преподобный видел в воздухе церковь и осиявший ее луч света. Затем преподобный пристроил к церкви небольшую трапезу и, таким образом, основал на острове общее иноческое житие.

После этого преподобный послал одного из братии в Новгород к архиепископу Ионе^[35] просить у него благословения на освящение храма, а также и игумена новоустрояемой обители. Архиепископ вскоре же послал к преподобному благословение и игумена — иеромонаха Павла. Получив благословение архипастырское и игумена, преподобный Зосима, блаженный Герман и все братия возрадовались радостию великою. Вскоре же после этого была освящена церковь во славу Божию, и таким образом начала свое существование честна́я и славная обитель Соловецкая.

Однако спустя некоторое время игумен Павел, не будучи в состоянии выносить трудов пустыннических, оставил обитель и возвратился в Новгород. После него игуменом был Феодосий, но и он спустя некоторое время также оставил пустыню. Тогда братия условились с преподобным не брать себе игумена из других монастырей, но избрать игумена из своей среды. При этом братия решили избрать игуменом преподобного Зосиму.

Между тем некоторые из братий отправились в Новгород и просили архиепископа Новгородского призвать к себе избранного ими игумена и рукоположить его с возведением в сей священный сан, если бы он даже и не хотел принять на себя эту почетную обязанность.

Архипастырь, исполняя желание братии, отправил послание к преподобному, которым призывал его к себе; затем, когда Зосима прибыл к нему, убедил его принять на себя сан игумена, после чего, сказав напутственное слово, отпустил его с честию.

Когда преподобный уходил из Новгорода в свою обитель, многие из граждан новгородских снабдили преподобного всем потребным для общежительного жития монастырского: сосудами, одеждами, деньгами и пищею. Придя в свою обитель в сане игумена, преподобный был встречен братиею с великою радостию.

Во время совершения преподобным первой литургии, во обители случилось чудо, видимое всеми: лице преподобного просветилось благодатию Святаго Духа и стало светлым, как лице Ангела; вместе с тем и храм наполнился благоуханием. Это было как бы свидетельством того, что преподобный по достоинству восприял сан священства и игуменства. И вся братия возрадовались о таком пастыре своем, исполненном благодати Божией.

Случилось в то время быть в церкви той некоторым купцам. Преподобный дал им просфору от священнодействия своего; они же по небрежности уронили ее на землю. Брат Макарий, проходя дорогой, заметил просфору, лежавшую на земле, и увидел пса, стоявшего около просфоры и намеревавшегося пожрать ее, но опаляемого огнем. Взяв просфору, брат принес ее к преподобному и рассказал обо всем виденном братии, которая удивилась происшедшему и прославила Бога.

Видя, что число братии все более и более увеличивается, так что и церковь не могла уже вмещать всех, собиравшихся на молитву, преподобный создал бо́льшую церковь, которая вмещала уже всех, а также поставил много новых келлий.

Спустя несколько лет преподобный вспомнил о блаженном Савватии, много подвизавшемся на том же острове, и сожалел, что честны́е мощи его почивают в другом месте, при реке Выге, где он преставился, а не там, где преподобный Зосима уже многие лета провел с братиею в пустынных подвигах, и потому стал советоваться с братиею о том, как бы перенести сюда мощи преподобного Савватия. Когда еще преподобный советовался об этом с братиею, к нему пришло послание из обители Пресвятой Богородицы, с Белого озера, принесенное одним из иноков монастыря преподобного Кирилла^[36], написанное от имени игумена Кирилла и братии. Послание это гласило следующее:

«Благодать и милость от Бога Отца и Господа нашего Иисуса Христа — возлюбленному о Христе пастырю духовному, боголюбивому игумену Зосиме с братиею, всегда радоваться.

Мы слышали от людей, приходивших от вас к нам, что остров Соловецкий, никогда ранее с тех пор как воссияло Солнце на небе не заселенный людьми по причине трудности морского плавания к нему, теперь заселен иноками по Божию промышлению и ходатайству Пресвятой Богородицы; мы слышали, что вашим трудолюбием устроен на острове монастырь в честь Преображения Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, в котором подвизается уже много братий; мы слышали, что у вас все, по молитвам Пресвятой Богородицы, устроено; недостает вам только одного — около вас нет мощей преподобного Савватия, который еще ранее вас подвизался во многих трудах иноческих на острове том и проводил жизнь высоко добродетельную, подобно древним отцам-подвижникам; возлюбив Христа всею душею, он удалился от мира и получил блаженную кончину о Господе. Некоторые из братий нашего монастыря, бывшие в Новгороде, слышали от одного благочестивого мужа, по имени Иоанна, что, когда он плыл по морю для торговли и был на реке Выге, то удостоился видеть живым преподобного Савватия и слышать от него поучение духовное. Иоанн сказал, что, когда преподобный Савватий отошел душею к Богу, то честно́е тело его было погребено игуменом Нафанаилом с приличными почестями. Иоанн сообщил также братии о чуде, бывшем на море, когда Бог, по молитвам преподобного Савватия, спас от потопления его и его брата Феодора; передал также Иоанн и о многом другом, а также и о том, что у гроба преподобного совершаются многоразличные исцеления и чудеса, ибо преподобный Савватий угодил Богу, и мы сами — свидетели его добродетельной жизни, так как сей блаженный отец прожил вместе с нами достаточное число лет в обители Пречистыя Богородицы в Кирилловом монастыре. Посему мы ныне пишем к вашей святости и даем вам совет — не лишать себя такового дара, но перенести к себе с благоговением честны́е мощи преподобного Савватия, дабы они были положены там, где он сам потрудился много лет. Радуйтесь о Господе Иисусе Христе и о нас молитесь, да избавит нас Бог по ходатайству преподобного от всех бед, обстоящих нас».

Когда блаженный Зосима, игумен соловецкий, прочитал это послание вслух всей братии, то он и вся братия возвеселились духом и все вместе как бы едиными устами сказали:

— Это не от людей, а от Самого Бога!

И тотчас же, приготовив для плавания корабль, отправились на нем на другой берег, которого и достигли скоро при попутном ветре. Прибыв к храму, построенному на берегу реки Выги, братия раскопали могилу преподобного Савватия, и тотчас воздух наполнился благоуханием. Когда же открыли гроб, то увидели, что тление не коснулось ни тела, ни одежды святаго. Удивившись, братия прославили Бога и понесли честны́е мощи на корабль с пением священных песней. Затем при попутно возвеявшем ветре братия отправились в плавание и вскоре достигли своей обители, радуясь и благодаря Бога, даровавшего им такое сокровище духовное — мощи преподобного Савватия. Они были положены за алтарем церкви Успения Пресвятой Богородицы в особо устроенной часовне^[37]. И все болящие, с верою приходившие ко гробу преподобного, получали исцеления от недугов своих. Блаженный Зосима каждую ночь приходил на гробницу преподобного Савватия и молился здесь усердно, полагая многочисленные поклоны до самого утра. Упомянутый же выше купец Иоанн, послужив некогда погребению святаго Савватия, имея великую любовь к нему за спасение его и его брата Феодора от погибели на море, написал икону преподобного и принес ее игумену Зосиме, пожертвовав вместе с тем в обитель и много потребных для братии предметов. Игумен Зосима, приняв честны́й образ преподобного Савватия, облобызал его и поставил его над мощами преподобного. Затем, обратившись к образу как к самому́ преподобному, сказал:

— Раб Божий! Хотя ты и окончил временную жизнь сию, скончавшись телом, но духом твоим не отступай от нас! Руководи нас ко Христу Богу, научая нас идти по пути заповедей Господних и терпеливо нести крест свой по следам нашего Владыки и Господа. Ты, преподобный, имея дерзновение к Господу Иисусу Христу и Его Пречистой Матери, будь молитвенником и ходатаем о нас недостойных, обитающих во святом монастыре сем, основателем которого был ты. Будь помощником и заступником нашим пред Богом, чтобы мы, проживая на месте сем, пребыли бы невредимыми от бесов и злых людей по твоим молитвам, прославляя Святую Троицу — Отца, и Сына, и Святаго Духа.

Видя процветание обители Соловецкой, умножавшейся день ото дня новыми пришельцами и украшавшейся новыми добродетельными иноками, а также и подвигами преподобного Зосимы, диавол, враг всякого добра, распалялся завистию к инокам, но так как ничего не мог сделать обители сам, ибо всегда был прогоняем и посрамляем блаженным Зосимою и прочими доблестными подвижниками, то прибег к помощи злых людей, возбудив в них желание сделать зло и обиду святой обители. По наущению от диавола, на Соловецкий остров начали приходить многие из боярских слуг вельможеских и насельников земли Карельской, которые ловили рыбу на озерах, запрещая в то же время инокам ловить рыбу на потребу монастырскую. Эти люди называли себя господами острова того, преподобного же Зосиму и прочих иноков поносили укорительными словами и доставляли им много неприятностей, обещая разорить монастырь и совершенно изгнать отсюда иноков. Поэтому преподобному Зосиме необходимо было идти в Новгород к архиепископу Феофилу для того, чтобы просить у него помощи и заступления от обидчиков. Взяв некоторых из учеников своих, он отправился с ними в Новгород и, придя к архиерею, поклонился ему и передал ему просьбу свою от обители, терпящей беды от злых людей. Архиерей сказал ему:

— Я при помощи Божией, честны́й отец, всегда готов всячески помогать обители твоей; но прежде всего тебе необходимо попросить помощи у бояр и вельмож, управляющих городом нашим.

Преподобный Зосима отправился к боярам и, обходя дома их, усердно просил их защитить монастырь и не попустить злым людям разорить его. Все бояре, управлявшие городом, обещали свою помощь преподобному.

Пришлось преподобному Зосиме быть и у одной боярыни-вдовы, по имени Марфы, так как ее слуги, а также поселяне, жившие на ее землях, сильно притесняли иноков. Когда слуги ее сказали ей о том, что к ней пришел преподобный, она велела прогнать его от дома с бесчестием. Смиренный раб Божий терпеливо перенес эту обиду и сказал своим ученикам:

— Настанут дни, когда обитатели дома этого не будут более ходить по двору своему: затворятся двери дома сего и более не отворятся, и дом сей опустеет.

В свое время сбылось то, что предрек преподобный.

Между тем архиепископ созвал к себе бояр и передал им об всех обидах и неприятностях, которые делались обители преподобного Зосимы слугами и насельниками боярскими. Бояре, единогласно решив оказать свою помощь и содействие преподобному, передали во владение его весь остров тот; право на владение островом бояре закрепили грамотою, к которой приложили восемь печатей: первую — от архиепископа, вторую — от посадника, третью — от тысяченачальника и еще пять печатей от пяти концов города. Кроме того, бояре одарили преподобного всем, необходимым для обители: сосудами для Богослужения, священными одеждами, золотом и серебром, а также большим запасом пищи и впредь всячески обещались помогать монастырю.

Услышав обо всем этом, а также узнав о добродетельной жизни преподобного Зосимы, упомянутая боярыня Марфа поняла, что у нее был истинный раб Божий и, раскаявшись, послала своего человека к преподобному, призывая его на пир к себе. Как только преподобный вошел в дом ее, она вместе с детьми своими приняла от него благословение и посадила его на почетном месте. В то время как все, приглашенные на пир, пили и ели много, увеселяя себя, преподобный по обычаю своему вкушал очень немного пищи и все время сидел тихо и кротко. Взглянув же на бояр, сидевших за столом, он весьма удивился, ибо он увидел страшное зрелище, затем опустил лице свое и никому ничего не сказал. Посмотрев другой раз, преподобный увидел то же и опять опустил лице свое и, наконец, в третий раз он увидел то же страшное зрелище, именно: видел без голов шестерых наиболее важных бояр, сидевших вместе с ним за столом. Преподобный удивился виденному, недоумевая, каким образом могли те люди пировать без голов? Но тотчас же понял, что означало это видение и, опустив голову, вздохнул, прослезился и с этого времени уже ничего более не вкушал из того, что предлагали ему, несмотря на настойчивые просьбы угощавших.

После пира Марфа попросила прощения у преподобного за оскорбление, нанесенное ей ему, и подарила обители его участок земли при реке Суме и, затем, отпустила его с миром.

Когда преподобный вышел из дома ее, один из учеников его, по имени Даниил, особенно любимый преподобным, спросил его с настойчивостию:

— Почему ты во время пира, три раза взглянув на сидевших за столом бояр, опустил лице свое и, вздохнув, прослезился и потом уже не вкусил ничего из предложенного тебе?

Преподобный ответил ему:

— Чадо! Ты слишком настойчиво просишь, подобно как и пророк Елисей просил пророка Илию^[38]; поэтому я не скрою от тебя неизреченных судеб Божиих, имеющих совершиться в будущем, однако то, что я скажу тебе, ты должен будешь сохранить в тайне до тех пор, пока судьбы Божии не исполнятся. Я видел шестерых самых важных бояр, сидящими на пиру без голов; и увидев это, я ужаснулся и потому не мог ни есть, ни пить. Я думаю, что эти мужи будут обезглавлены вскоре. Но смотри, чадо, никому не рассказывай то, что ты слышал от меня.

Затем преподобный прибыл в свою обитель с крепостною грамотою и со многими дарами, пожертвованными ему в Новгороде.

Спустя некоторое время преподобный услышал, что Великий князь Московский Иоанн Васильевич^[39], придя в Новгород с большим войском, подверг смертной казни некоторых из числа бояр, чтобы устрашить прочих; именно, были усечены мечем те шесть бояр, которых преподобный на пиру у боярыни Марфы видел сидящими без голов. Сама же боярыня Марфа, по приказанию Великого князя, вместе с детьми своими была сослана на заточение в Нижний Новгород; имение ее было разграблено. Таким образом, запустел дом ее по предсказанию преподобного Зосимы, как о том предрек преподобный в тот час, когда был изгнан с бесчестием из дома ее.

Когда уже преподобный достаточно пожил на земле, много потрудился и навык ко всякой добродетели, приблизилось время блаженной кончины его. Преподобный заблаговременно уготовал себе гроб и, часто взирая на него, плакал, всегда помышляя о смерти и постоянно приготовляясь к ней. Предчувствуя свою близкую кончину, изнемогши от трудов и старости, преподобный созвал к себе братию и сказал им:

— Вот, я, чада и братия, отхожу из сей временной жизни, поручая вас Всемилостивому Богу и Пречистой Богородице. Скажите мне: кого вы хотите иметь игуменом после меня?

Все же братия, громко возрыдав, в один голос сказали:

— Мы хотели бы, отец и пастырь наш, умереть вместе с тобою. Но это не в нашей власти, потому что суд Божий не одинаков с судом человеческим. Тот же, Кто возвестил Тебе о твоем отшествии к Обителям Небесным, — Владыка Христос, Бог наш, Тот может дать нам и наставника, который будет руководить нами ко спасению. Но пусть твои молитвы охраняют нас, и твое благословение да почиет над нами, ибо ты — наш отец в Господе. И как в этой жизни ты заботился о нас, так, молим тебя, ходатайствуй за нас и по твоем к Богу отшествии. Не оставь нас сиротами.

Сказав это, братия умолкли, но не переставали плакать и рыдать. Преподобный же снова сказал им:

— Чада! Опять повторяю, что поручаю вас Господу и Его Пречистой Матери, игуменом же да будет вам Арсений, так как это достойнейший муж и наиспособнейший для управления монастырем и братиею.

Сказав это, преподобный вручил игуменство Арсению и сказал ему:

— Вот, брат, я избираю тебя строителем и руководителем святой обители сей и всей братии, собравшейся здесь. Наблюдай внимательно, чтобы не было забыто ни одно из монастырских законоположений, содержащихся по учению апостольскому и преданию от отцев, как, например, о соборном пении церковном, о ядении и питии в трапезе, и о всем вообще уставе монастырском, мною преподанном. Наблюдай, чтобы в обители все было неповрежденным. Господь же пусть направит всех вас к деланию заповедей Его, по молитвам Пресвятой Госпожи и Владычицы нашей Богородицы и всех святых, а также по молитвам угодника Своего, преподобного Савватия. Господь наш Иисус Христос да сохранит вас от всех наветов вражиих и да укрепит вас в божественной любви Своей. Я же сам, хотя отхожу от вас телом, отдавая естественный долг смерти, но духом пребуду с вами неотступно. И я очень бы хотел, если я обрел благодать пред Богом, чтобы по моем отшествии от вас обитель сия увеличилась еще более, чтобы здесь собралось множество братии, соединенных любовию ко Христу, чтобы здесь преизобиловали как духовные дары, так был бы достаток и в предметах, необходимых для существования тела.

Сказав так, преподобный еще достаточное время поучал братию жизни добродетельной. Затем, облобызав и благословив каждого из братий, блаженный поднял руки свои к Небу и начал молиться об обители и о всей пастве своей, а также и о себе. Потом, осенив себя знамением креста, преподобный, обращаясь к братии, сказал:

— Мир вам!

Затем, подняв очи свои к Небу, святый сказал:

— Владыка Человеколюбец, сподобь меня стать по правую сторону Тебя, когда Ты придешь во славе Своей судить живых и мертвых и воздать каждому по делам его.

Сказав эти слова, святый лег на одр и предал святую душу свою в руки Господа своего, Которого возлюбил всею душею и всем сердцем своим и Которому с самых юных лет своих работал, трудясь в подвигах доброделания^[40].

Кончина преподобного была горько оплакана братиями обители его; наконец, воспев песнопения, приличные погребению, братия положили честно́е тело преподобного в могилу, которую он, еще будучи живым, выкопал своими руками, за алтарем церкви Преображения Господня. Здесь же потом братия построили и часовню над мощами преподобного, поставили здесь иконы и светильники и, приходя сюда, творили молитву к преподобному. При гробе преподобного неоднократно совершались знамения и чудеса, так как сам преподобный, отходя душею ко Господу, сказал братии, что он не оставит того места, на котором он подвизался, но обещал духом пребывать с учениками своими; и действительно, преподобный исполнил обещание свое, посещая с горних обителей свою земную обитель и присутствуя около нее невидимо: иногда же святый являлся в видимом образе и на земле, и на море, помогая всем нуждающимся. Много раз преподобный являлся плавающим по морю, когда они находились в опасности, останавливал бурю и спасал корабли от потопления; иногда преподобный являлся в храме молящимся в рядах прочей братии. Вскоре после преставления своего преподобный явился на девятый день по своей кончине иноку Даниилу и рассказал ему, как он, по милости Божией, безбоязненно прошел мимо воздушных духов, избег их козней и был причтен к лику святых.

Затем преподобный явился видимо старцу Тарасию на своем гробе, также и Герасиму, своему ученику. Последнему преподобный явился в день воскресный, после Утрени и представился как бы шедшим от гробницы преподобного Савватия к своей гробнице, причем святый, взглянув на Герасима, сказал ему:

— Подвизайся, чадо, и ты восприимешь награду за труды твои.

Тому же самому Герасиму преподобный явился второй раз во время Божественной Литургии в Великий Четверг; при этом преподобный был в числе молящихся в храме. Когда же братия начали причащаться, преподобный Зосима сказал Герасиму:

— Иди и ты и причастись.

Затем преподобный стоял все время около чаши, из которой причащались братия, когда же все причастились, внезапно стал невидимым.

Однажды, когда священноинок Досифей, стоя за вечерней молитвой в притворе церковном, молился за одного брата бесноватого, ему явился преподобный и сказал:

— Исцеление брата, о котором ты молишься, не послужит к духовной пользе его; необходимо тому брату пробыть еще некоторое время в том же страдании.

Некий старец Феодул, случайно поскользнувшийся, упал на землю и сильно ушибся, так что не мог уже ходить на обычное молитвенное правило, но принужден был все время остаться в постели. Преподобный Зосима однажды поздно вечером пришел к келлии его и, войдя в нее, после молитвы исцелил его.

Из этих и многих подобных им случаев братия убедились воочию, что преподобный не забывал того места, на котором он подвизался во время земной жизни своей, так как не оставлял без помощи всех бедствующих братий, но всякому, призывавшему его с верою, подавал скорую помощь.

Один из монахов обители, по имени Митрофан, рассказал о себе братии, что, когда он был еще в мире и, будучи купцом, плавал по морю, поднялась один раз такая сильная буря, что корабль его почти совсем покрывало волнами, и все, находившиеся на нем, уже отчаявшись в жизни своей, начали слезно молиться Господу и Его Пречистой Матери о помощи. Корабль носило по волнам тридцать дней. Путешествующие вспомнили о преподобном Зосиме, Соловецком чудотворце, и призвали его к себе на помощь. Вскоре же они увидели преподобного сидящим на корме корабля и ударяющим по волнам своею мантиею; вследствие этого волнение останавливалось. И до тех пор преподобный управлял кораблем, пока он не пристал к берегу. После этого дивный кормчий исчез с корабля.

Случилось, что инок Елисей во время плавания по морю сильно заболел и хотел принять схиму, но, не успев доехать до берега, скончался. Преподобный Зосима воскресил его из мертвых, и тот инок был жив до тех пор, пока не принял на себя схиму и не причастился Святых Таин; затем инок опять почил о Господе.

Одного мирянина, именем Никон, сильно мучили бесы. Когда же он был приведен к мощам преподобного, сей последний явился ему и, освободив его от болезни, отослал домой здоровым.

Один земледелец, ослепший, пришедши на гроб преподобного, получил исцеление и стал видеть. Однако за маловерие свое земледелец тот ослеп во второй раз. Пришедши снова на гроб преподобного и помолившись с раскаянием, земледелец получил вторичное исцеление. — Много и других больных исцелил преподобный, так как никогда не отказывал в своей помощи всем, кто с верою прибегал к нему.

Преподобный Зосима являлся многим не только один, но и и вместе с преподобным Савватием; так, например, однажды брат Иосиф, находясь на острове Кузове (в 30-ти верстах от Соловецкого острова) ночью взошел на гору для молитвы; посмотрев по направлению к монастырю Соловецкому, он увидел посредине монастыря два столпа огненных, восходивших от земли и доходивших до неба; когда брат этот рассказал о виденном другим братиям, то они сказали:

— Это основатели и начальники монастыря Соловецкаго, Зосима и Савватий, воссиявают от гробов своих, потому что они — духовные столпы, просвещенные зарею благодати Божией.

Два брата, Савватий и Ферапонт, по прошествии Великого Поста были посланы для монастырских потребностей в Вирму, потому что здесь был монастырский двор, где хранились различные припасы. Плавая, путешественники приблизились к острову Шужмуй, отстоявшему от Соловецкого острова на шестьдесят верст; в это время один из путников, Савватий, увидел на том острове два огненных столпа, не особенно великих. Подплывши к острову, путешественники увидели небольшую хижину и в ней двух человек нагих и голодных, сильно болевших ногами, бывших едва живыми. В начале зимы эти два человека плыли по морю, но когда поднялась на море буря, их корабль разбило волнами; пристав к берегу, они высадились на нем и зазимовали, так как не встретили никого, кто бы взял их отсюда. Когда же эти несчастные увидели иноков, то спросили их:

— Кто вы такие? Уж не соловецкие ли старцы прислали вас к нам?

Савватий же и Ферапонт спросили их:

— О каких старцах соловецких вы говорите?

Больные отвечали им:

— Нас посещали два честны́х старца, приходившие сюда; одному из них имя — Савватий, а другому — Зосима. Когда они приходили к нам, то страдания наши облегчались; мы не чувствовали ни голода, ни холода. Сегодня они были у нас перед вашим приходом и сказали нам: «Не печальтесь, скоро мы пришлем за вами».

Услышав это, иноки те удивились и, подкрепив пищею больных, перенесли их на свой корабль, а потом отвезли их в обитель.

Преподобные Зосима и Савватий исцелили одну женщину, одержимую бесом, по имени Марию, имевшую мужа Онисима. Точно так же преподобные воскресили другую женщину, дочь Иеремии, бывшего слуги Зосимы, которая, по внушению бесов, зарезала сама себя. Даже раны ее совершенно исцелились, ибо преподобные явились во сне ей, после того как воскресили ее, дали ей в руки сосуд с некоей мазью и сказали:

— Помажь свои раны, ибо ради слез отца и матери твоей мы пришли исцелить тебя.

Девица та, исполнив приказание святых (что было во сне), через три дня совершенно выздоровела.

Некто Василий, бывший ранее разбойником, покаявшись, пришел в Соловецкий монастырь и принял здесь чин иноческий. Но, спустя некоторое время, искушаемый диаволом, он замыслил убежать из монастыря. Приготовив лодку, он тайно положил в нее некоторые из вещей монастырских — книги, одежды и сосуды — и намеревался ночью бежать из монастыря. Затем он пристал к острову Анзерскому, находившемуся в пятнадцати верстах от монастыря; здесь на него напал непреодолимый сон; привязав лодку к берегу, инок тот лег на землю и уснул. В сонном видении ему явились оба преподобных; один из них — Зосима, посмотрев на него с гневом, сказал ему:

— Окаянный! Ты меня обкрадываешь! Я создаю, а ты разоряешь!

Василий же в видении том просил у преподобного прощения, на что преподобный ответил ему:

— Прощение получишь, но пребудешь на этом месте три дня.

Проснувшись, Василий никого не увидел, не нашел также и лодки, привязанной у берега; затем, сев на землю, горько заплакал, не намереваясь уходить отсюда до истечения трех дней.

Между тем некоторые купцы, плывшие мимо того острова, взяли инока оттуда и привезли его в монастырь, где сей последний, раскаявшись, оплакал пред братиею свой грех и рассказал о явлении ему преподобных.

Около этого времени монастырские рыболовы ловили рыбу на реке Умбе, в расстоянии верст пятисот от острова. Начальником их был старец Фотий. Явившись ему во сне, преподобные сказали:

— Вот, мы привезли к вам лодку для рыбной ловли, потому что нам известно, что вам нужна еще лодка для рыбной ловли; только смотрите, ничего не потеряйте из того, что в ней находится, но все в целости доставьте в монастырь.

Проснувшись, Фотий передал другим рыболовам о своем видении. Отправившись к берегу, рыболовы действительно увидели здесь лодку и в ней много вещей, принадлежавших монастырю. Эти вещи рыболовы впоследствии привезли в монастырь и рассказали здесь о явлении преподобных.

Некто, по имени Феодор, живший на берегу моря около реки Сумы, передал следующее:

— Случилось мне, — сказал он, — плыть по морю с товаром. Внезапно поднялась сильная буря; опустив якорь и став на месте, сильно смущенные, мы обратились с молитвою к Богу, призывая в то же время на помощь и преподобных Зосиму и Савватия. Я же, войдя внутрь корабля, задремал, и вдруг у видел двух старцев, благовидных лицом, стоявших на корабле, и говоривших рулевому: «Поверни корабль к ветру носом». Тотчас проснувшись, я подошел к людям, выливавшим воду из корабля. Один из них, сильно уставший, задремал, а проснувшись, сказал мне: «Я видел сейчас двух старцев в корабле, беседовавших друг с другом, причем один из них сказал другому: «Постереги, брат, корабль этот, а я спешу в Соловки к обедне». Мы же, услышав это, удивились и возрадовались весьма, так как теперь начали надеяться на спасение от погибели. И действительно, вскоре буря прекратилась, наступила тишина, и мы отправились в путь, славя и благодаря Бога и Его святых угодников.

Старец Филимон передал следующее:

— Когда я жил в пустыне в отшельничестве, на меня иногда нападало, по действу диавола, сильное уныние; причина же этого уныния следующая: один из братий положил у меня на сохранение свои деньги, двенадцать монет; спустя некоторое время деньги те, неизвестно как, пропали. Брат тот, узнав об этом, весьма опечалился; опечалился и я и был скорбен несколько дней. Однажды, после того как я окончил правило свое и, сев, задремал немного, в мою келлию вошли два старца. Я сказал им: «Почему вы вошли сюда без молитвы?» Они же ответили мне: «Нет, мы совершили молитву; может быть, ты не слыхал ее». Тогда я сказал им: «Сядьте, государи мои». — Затем сказал: «Кто вы такие; не нашего ли монастыря старцы? Я не знаю вас». Один из них сказал мне: «Я называюсь Зосимой, а вот сей — Савватием. Не скорби, брат о пропавшей у тебя вещи, потому что она найдется». Эти преподобные говорили мне и многое другое, утешая меня, и потом стали невидимы. Я же, проснувшись, уже никого не увидел, но скорбь моя прошла и я ощутил на сердце у себя радость. Деньги же пропавшие нашлись на том самом месте, где они были положены. Утешился и я, и брат мой, и мы вместе воздали хвалу и благодарение Богу и преподобным отцам Зосиме и Савватию.

Много и других чудес совершено было сими преподобными отцами, начальниками обители Соловецкой; здесь же упомянутые да послужат к нашей душевной пользе и к прославлению угодников Божиих, а также к прославлению Господа нашего Иисуса Христа, с Отцем и Святым Духом прославляемого вечно. Аминь.

---

Тропа́рь зѡсі́мы, гла́съ д҃:

И҆зволе́нїемъ бж҃е́ственнагѡ ра́зꙋма всели́лсѧ є҆сѝ въ пꙋсты́ню, и҆ та́мѡ впери́въ ᲂу҆́мъ тво́й въ нбⷭ҇ныѧ ѻ҆би́тєли, ра́вно а҆́гг҃лѡмъ житїѐ на землѝ пожи́въ, въ мл҃твахъ и҆ трꙋдѣ́хъ и҆ поще́нїихъ ѡ҆́бразъ бы́лъ є҆сѝ твои̑мъ ᲂу҆ченикѡ́мъ. ѿѻнꙋ́дꙋже бг҃ъ, ви́дѧ твоѐ бл҃го́е и҆зволе́нїе, ᲂу҆мно́жи тебѣ̀ ча́да въ пꙋсты́ни, сле́зъ твои́хъ тече́ньми напоѧ́емѣй: но ꙗ҆́кѡ и҆мѣ́ѧй дерзнове́нїе къ бг҃ꙋ, помина́й ста́до, є҆́же собра́лъ є҆сѝ мꙋ́дре, и҆ не забꙋ́ди, ꙗ҆́коже ѡ҆бѣщалсѧ є҆сѝ, посѣща́ѧ ча̑дъ твои́хъ, зѡсі́мо прпⷣбне ѻ҆́тче на́шъ.

Конда́къ, гла́съ и҃:

Хрⷭ҇то́вою любо́вїю ᲂу҆ѧзви́сѧ прпⷣбне, и҆ тогѡ̀ крⷭ҇тъ сла́вный на ра́мо взе́мъ поне́слъ є҆сѝ, бж҃е́ственнѣ воѡрꙋжи́всѧ, и҆ непреста̑нныѧ мл҃твы ꙗ҆́кѡ копїѐ въ рꙋцѣ̀ и҆мы́й, крѣ́пкѡ ссѣ́клъ є҆сѝ бѣсѡ́вскаѧ ѡ҆полчє́нїѧ. тѣ́мъ зове́мъ тѝ: ра́дꙋйсѧ прпⷣбне ѻ҆́тче зѡсі́мо, мона́хѡвъ ᲂу҆добре́нїе.

Память во святых отца нашего

Агапита,

папы Римского

‎вятый Агапит, папа Римский^[41], был послан готским царем Теодорихом Великим^[42], владевшим тогда Италиею, в Константинополь к императору Юстиниану^[43] для переговоров о мире. Отправившись, он встретил на пути человека, страдавшего двумя недугами, — немого языком и хромого ногами. Взяв его за руку, святый Агапит исцелил его от хромоты; причастив же его Святых Таин Тела и Крови Христовых, разрешил язык его.

Пребывая в Константинополе, святый Агапит увидел там слепого, сидевшего у так называемых Золотых ворот и просившего милостыню. Сжалившись над ним, святый Агапит возложил ему на глаза свою правую руку, после чего слепой прозрел.

Во время пребывания святаго Агапита в Константинополе здесь, по повелению императора Юстиниана, собрался Поместный Собор^[44], на котором был низложен патриарх Анфим^[45], возведенный на патриарший престол незаконно, противно церковным правилам^[46]. На место низложенного Анфима был возведен некоторый пресвитер, по имени Мина^[47], проводивший жизнь святую и строгоподвижническую. Вместе с тем на этом же соборе была предана осуждению ересь Северова^[48].

Вскоре после этого святый Агапит преставился ко Господу^[49] и был погребен в Константинополе.

---

1. Персия занимает западную часть Иранской возвышенности. Современными границами ее являются: с запада — Турция, с востока — Афганистан и Белуджистан, с юга — Индийский океан и с севера — Закаспийская область. Основателем персидской монархии был Кир, царствовавший с 558 по 529 г. до Р. Хр., известный своими завоеваниями (он завоевал почти всю западную Азию).
2. Это было в IV в. по Р. Х.
3. Сапор II-ой — царь Персидский с 310 г. по 381 г.
4. Гонение на христиан было поднято Сапором II-м на 32-м или 33-м году его царствования, след., в 343 или 344 г.
5. Селевкия-Ктезифон — наименование персидского города, разделенного рекою Тигром на две противолежащие части. Город этот был основан Селевком I-м Никатором, царствовавшим с 312 по 281 г. до Р. Хр.
6. Поклонение Солнцу было принадлежностью почти всех языческих религий Востока.
7. Евнух — оскопленный слуга, предназначавшийся обыкновенно для службы в гаремах Востока. Поставленные в возможность действовать на восточных властителей и непосредственно, и через любимых ими жен и наложниц, евнухи часто приобретали сильное влияние на ход государственных дел.
8. Языческим именем Усфазана было Гугсциатазад.
9. Кубикуларий (от латин. cubiculum — спальня) — постельник, наблюдатель за царскою спальнею.
10. Кончина святаго Симеона и других мучеников с ним последовала в 343 г. или 344 г.
11. Церковный историк Созомен жил в V в. и исполнял в Константинополе должность адвоката. Им продолжена История христианской Церкви (начатая историком Евсевием) от 323 г. до 439 г.
12. Никифор Каллист — церковный историк XIV в., монах Софийского монастыря в Константинополе. Его «Церковная История» (в 18 книгах) доведена до кончины византийского императора Фоки (ок. 611 г.).
13. Город Мелитина находился в северной части Малой Армении.
14. Феодосий I-ый Великий, император Римский, царствовал с 379 г. по 395 г.
15. Еретик Македоний, имевший до соборного низложения сан Константинопольского епископа, нечестиво учил о неравенстве третьего Лица Святыя Троицы первым двум, признавая Духа Святаго за творение Бога Отца. Ересь Македония была осуждена на Втором Вселенском Соборе, бывшем в 381 г. в Константинополе.
16. Святый Григорий Богослов — знаменитейший отец и учитель Церкви IV в., живший с 328 г. по 390 г. Им написаны: 243 письма, 507 стихотворений (бесед в стихотворной форме) и 45 речей, из которых особенно замечательны пять Слов о богословии, направленные против лжеучения ариан. Память его — 25 января.
17. Преподобный Евфимий Великий жил с 376 г. по 477 г. и подвизался в трудах поста и покаяния в Палестине (сначала около Иерусалима, а потом — в пустыне Зиф, находившейся на берегу Мертвого моря). Память его празднуется святою Церковию 20 января.
18. Еванг. от Матф., гл. 5, ст. 15—16.
19. Стадия — мера длины, равнявшаяся приблизительно 88 нашим саженям.
20. Пс. 26, ст. 1.
21. Феодосий II-ой Младший, император Римский, царствовал с 408 г. по 450 г. Третий Вселенский Собор был созван при нем в 431 г.
22. Несторий несправедливо учил о соединении в Иисусе Христе двух естеств — Божеского и человеческого. Он говорил, что Иисус Христос родился от Девы Марии как простой человек, след., с одним человеческим естеством; Божеское же естество будто бы вселилось в Него только впоследствии и по временам оставляло Его.
23. Святый мученик Полиевкт пострадал в 259 г. при императоре римском Валериане (253—259 гг.), быв усечен мечом в том же городе Мелитине. Память его празднуется 9 января.
24. Надо думать, что в то время, когда св. мученик был выведен из темницы, происходило какое-нибудь языческое празднование и приносилась всенародная жертва языческим богам.
25. По Месяцеслову Василия, св. мученик Адриан пострадал в одно время с Леонидом и Ириною, память которых празднуется 16 апреля, и, вероятно, в Коринфе же.
26. 1 Посл. к Коринф., гл. 7, ст. 32 и 33.
27. В первый раз на остров Соловецкий преподобный Зосима прибыл в 1429 г. Преподобный Зосима вместе с Германом высадились близ горы Секирной, в десяти верстах от места нынешней обители, где и водрузили деревянный крест.
28. Это было в 1435 г.
29. Псал. 21, ст. 11—12.
30. Псал. 70, ст. 6.
31. Псал. 117, ст. 11.
32. Псал. 67, ст. 2.
33. Еванг. от Матф., гл. 6, ст. 31, 34, 33 и 32.
34. Псал. 54, ст. 23.
35. Св. Иона был архиепископом Новгородским с 1459 г. по 1470 г. Память его празднуется св. Церковию 5 ноября.
36. Память его — 4-го февраля.
37. Честны́е мощи преподобного Савватия были перенесены в 1465 году.
38. О даровании ему духа пророческого в сугубой степени сравнительно с духом Илии. См.: 4 Кн. Царств, гл. 2, ст. 9—13.
39. Иоанн Васильевич IV-ый (Грозный) княжил с 1533 по 1584 г.^{[ВТ 1]}
40. Кончина преподобного Зосимы последовала в 1478 г. В 1566 г., 8 августа, мощи его были торжественно перенесены в придел соборного храма во имя Зосимы и Савватия, где покоятся и доныне в серебряной раке.
41. Святый Агапит был папою Римским с 535 г. по 536 г.
42. Теодорих Великий, король ост-готов, царствовал с 485 по 526 г. — Ост-готы жили между реками Днепром и Доном и составляли восточную ветвь готского народа, распавшегося в IV столетии на ост-готов и вест-готов.
43. Император Римский Юстиниан I царствовал с 527 г. по 565 г.
44. Это было в 536 г.
45. Анфим I патриаршествовал с 535 г. по 536 г.
46. Анфим был убежденным монофизитом и лицемерно принял Православие для того только, чтобы получить Константинопольский патриарший престол. — Монофизиты неправильно учили о соединении в Иисусе Христе двух естеств: они говорили, что Божеское естество в Иисусе Христе поглотило человеческое. Ересь монофизитов называется еще евтихианством, по имени своего основателя — константинопольского архимандрита Евтихия. Эта ересь была осуждена на IV Вселенском Соборе, происходившем в 451 г. в Халкидоне.
47. Святый Мина патриаршествовал с 536 г. по 552 г. См. житие его под 25 августа.
48. Север, Патриарх Антиохийский (с 512 г. по 519 г.) принадлежал к числу умеренных монофизитов; отличием его учения от учения других монофизитов было то, что он признавал тело Иисуса Христа подобосущным нашему и подверженным тлению.
49. Кончина святаго Агапита последовала в 536 г.

Примечания редакторов Викитеки

1. Здесь явная ошибка: имеется в виду Великий князь Иоанн Васильевич III, с 1462 по 1505 г.