Перейти к содержанию

Жития святых по изложению свт. Димитрия Ростовского/Декабрь/12

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Жития святых по изложению свт. Димитрия Ростовского
12 декабря
Источник: Жития святых на русском языке, изложенные по руководству Четьих-Миней св. Димитрия Ростовского (репринт). — Киев: Свято-Успенская Киево-Печерская Лавра, 2004. — Т. IV. Месяц декабрь. — С. 330—352.

[330]
День двенадцатый

Житие
святаго отца нашего
Спиридона Тримифунтского

Родиною дивного Спиридона был остров Кипр[1]. Сын простых родителей и сам простодушный, смиренный и добродетельный, он с детства был пастырем овец, а пришедши в возраст, сочетался законным браком и имел детей. Он вел чистую и богоугодную жизнь, подражая Давиду — в кротости, Иакову — в сердечной простоте и Аврааму — в любви к странникам. Прожив немного лет в супружестве, жена его умерла, и он еще беспрепятственнее и усерднее стал служить Богу добрыми делами, тратя весь свой достаток на принятие странников и пропитание нищих; этим он, живя в миру, так благоугодил Богу, что удостоился от Него дара чудотворения: он исцелял неизлечимые болезни и одним словом изгонял бесов. За это Спиридон был поставлен епископом города Тримифунта в царствование императора Константина Великого и сына его Констанция[2]. И на епископской кафедре он продолжал творить великие и дивные чудеса.

[331]Однажды на о. Кипре было бездождие и страшная засуха, за которою последовал голод, а за голодом мор, и множество людей гибло от этого голода. Небо заключилось, и нужен был второй Илия или подобный ему, который бы отверз небо своею молитвою[3]: таким оказался святый Спиридон, который, видя бедствие, постигшее народ, и отечески жалея погибающих от голода, обратился с усердною молитвою к Богу, и тотчас небо покрылось со всех сторон облаками и пролился обильный дождь на землю, не прекращавшийся несколько дней; святый помолился опять, и настало вёдро. Земля обильно напоена была влагою и дала обильный плод: дали богатой урожай нивы, покрылись плодами сады и виноградники и, после голода, было во всем великое изобилие, по молитвам угодника Божия Спиридона. Но чрез несколько лет за грехи людские, по попущению Божию, опять постиг страну ту голод, и богатые хлеботорговцы радовались дороговизне, имея хлеб, собранный за несколько урожайных лет, и, открыв свои житницы, начали продавать его по высоким ценам. Был тогда в Тримифунте один хлеботорговец, страдавший ненасытною жадностью к деньгам и неутолимою страстью к наслаждениям. Закупив в разных местах множество хлеба и привезши его на кораблях в Тримифунт, он не захотел, однако, продавать его по той цене, какая в то время стояла в городе, но ссыпал его в склады, чтобы дождаться усиления голода и тогда, продав подороже, получить бо́льший барыш. Когда голод сделался почти всеобщим и усиливался со дня на день, он стал продавать свой хлеб по самой дорогой цене. И вот, пришел к нему [332]один бедный человек и, униженно кланяясь, со слезами умолял его оказать милость — подать немного хлеба, чтобы ему, бедняку, не умереть с голоду вместе с женою и детьми. Но немилосердный и жадный богач не захотел оказать милость нищему и сказал:

— Ступай, принеси деньги, и у тебя будет всё, что только купишь.

Бедняк, изнемогая от голода, пошел к святому Спиридону и с плачем поведал ему о своей бедности и о бессердечии богатого.

— Не плачь, — сказал ему святый, — иди домой, ибо Дух Святый говорит мне, что завтра дом твой будет полон хлеба, а богатый будет умолять тебя и отдавать тебе хлеб даром.

Бедный вздохнул и пошел домой. Едва настала ночь, как, по повелению Божию, пошел сильнейший дождь, которым подмыло житницы немилосердного сребролюбца, и водою унесло весь его хлеб. Хлеботорговец с своими домашними бегал по всему городу и умолял всех помочь ему и не дать ему из богача сделаться нищим, а тем временем бедные люди, видя хлеб, разнесенный потоками по дорогам, начали подбирать его. Набрал себе с избытком хлеба и тот бедняк, который вчера просил его у богача. Видя над собою явное наказание Божие, богач стал умолять бедного брать у него задаром столько хлеба, сколько он пожелает.

Так Бог наказал богатого за немилосердие и, по пророчеству святаго, избавил бедного от нищеты и голода.

Один известный святому земледелец пришел к тому же самому богачу и во время того же голода с просьбою дать ему взаймы хлеба на прокорм и обещался с лихвою возвратить данное ему, когда настанет жатва. У богача, кроме размытых дождем, были еще и другие житницы, полные хлеба; но он, недостаточно наученный первою своею потерею и не излечившись от скупости, и к этому бедняку оказался таким же немилосердным, так что не хотел даже и слушать его.

— Без денег, — сказал он, — ты не получишь от меня ни одного зерна.

Тогда бедный земледелец заплакал и отправился к святителю Божию Спиридону, которому и рассказал о своей беде. Святитель утешил его и отпустил домой, а наутро сам при[333]шел к нему и принес целую груду золота (откуда взял он золото, — об этом речь после). Он отдал это золото земледельцу и сказал:

— Отнеси, брат, это золото тому торговцу хлебом и отдай его в залог, а торговец пусть даст тебе столько хлеба взаймы, сколько тебе сейчас нужно для пропитания; когда же настанет урожай и у тебя будет излишек хлеба, ты выкупи этот залог и принеси его опять ко мне.

Бедный земледелец взял из рук святительских золото и поспешно пошел к богатому. Корыстолюбивый богач обрадовался золоту и тотчас же отпустил бедному хлеба, сколько ему было нужно. Потом голод миновал, был хороший урожай, и, после жатвы, земледелец тот отдал с лихвою богачу взятый хлеб и, взяв от него назад залог, отнес его с благодарностию к святому Спиридону. Святый взял золото и направился к своему саду, захватив с собою и земледельца.

— Пойдем, — сказал он, — со мною, брат, и вместе отдадим это Тому, Кто так щедро дал нам взаймы.

Вошедши в сад, он положил золото у ограды, возвел очи к Небу и воскликнул:

— Господи мой, Иисусе Христе, Своею волею всё созидающий и претворяющий! Ты некогда Моисеев жезл на глазах у царя Египетского превратил в змия[4] — повели и этому золоту, ранее превращенному Тобою из животного, опять принять первоначальный вид свой: тогда и сей человек узнает, какое попечение имеешь Ты о нас и самым делом научится тому, что сказано в Св. Писании, — что «Господь творит всё, что хочет»[5]!

Когда он так молился, кусок золота вдруг зашевелился и обратился в змею, которая стала извиваться и ползать. Таким образом, сначала змея, по молитве святаго, обратилась в золото, а потом также чудесно из золота опять стала змеею. При виде сего чуда, земледелец затрепетал от страха, пал на землю и называл себя недостойным оказанного ему чудесного благодеяния. Затем змея уползла в свою нору, а земледелец, полный благодарности, возвратился к себе домой и изумлялся величию чуда, сотворенного Богом по молитвам святаго.

[334]Один добродетельный муж, друг святаго, по зависти злых людей, был оклеветан пред городским судьею и заключен в темницу, а потом и осужден на смерть без всякой вины. Узнав об этом, блаженный Спиридон пошел избавить друга от незаслуженной казни. В то время в стране было наводнение и ручей, бывший на пути святаго, переполнился водою, вышел из берегов и сделался непереходимым. Чудотворец припомнил, как Иисус Навин с ковчегом завета посуху перешел разлившийся Иордан[6], и, веруя во всемогущество Божие, приказал потоку, как слуге:

— Стань! Так повелевает тебе Владыка всего мира, дабы я мог перейти и спасен был муж, ради которого я спешу.

Лишь только он сказал это, тотчас поток остановился в своем течении и открыл сухой путь — не только для святаго, но и для всех, шедших вместе с ним. Свидетели чуда поспешили к судии и известили его о приближении святаго и о том, что совершил он на пути, и судия тотчас же освободил осужденного и возвратил его святому невредимым.

Провидел также преподобный и тайные грехи людские. Так, однажды, когда он отдыхал от пути у одного странноприимца, женщина, находившаяся в незаконном сожительстве, пожелала умыть, по тамошнему обычаю, ноги святому. Но он, зная ее грех, сказал ей, чтобы она к нему не прикасалась. И это он сказал не потому, что гнушался грешницею и отвергал ее: разве может гнушаться грешниками ученик Господа, евшего и пившего с мытарями и грешниками?[7] Нет, он желал заставить женщину вспомнить о своих прегрешениях и устыдиться своих нечистых помыслов и дел. И когда та женщина настойчиво продолжала стараться прикоснуться к ногам святаго и умыть их, тогда святый, желая избавить ее от погибели, обличил ее с любовию и кротостию, напомнил ей о ее грехах и побуждал ее покаяться. Женщина удивлялась и ужасалась тому, что самые, по видимому, тайные деяния и помыслы ее не скрыты от прозорливых очей человека Божия. Стыд охватил ее, и с сокрушенным сердцем упала она к ногам святаго и обмывала их уже не водою, а слезами, и сама открыто созналась в тех грехах, в которых была обличена. Она [335]поступила так же, как некогда блудница, упоминаемая в Евангелии, а святый, подражая Господу, милостиво сказал ей: ѿпꙋща́ютсѧ тебѣ̀ грѣсѝ… и еще: сѐ здра́ва є҆сѝ, ктомꙋ̀ не согрѣша́й[8]. И с того времени женщина та совершенно исправилась и для многих послужила полезным примером.

До сих пор говорилось только о чудесах, какие совершил святый Спиридон при жизни; теперь должно сказать и о ревности его по вере православной.

В царствование Константина Великого, первого императора-христианина, в 325 году по Р. Хр., в Никее собрался I-й Вселенский Собор — для низложения еретика Ария, нечестиво называвшего Сына Божия тварью, а не Творцом всего, и для исповедания Его Единосущным с Богом Отцем. Ария в его богохульстве поддерживали епископы значительных тогда церквей: Евсевий Никомидийский, Марис Халкидонский, Феогний Никейский и др. Поборниками же Православия были украшенные жизнию и учением мужи: великий между святыми Александр, который в то время был еще пресвитером и вместе заместителем святаго Митрофана, Патриарха Цареградского[9], находившегося на одре болезни и потому не бывшего на Соборе; также славный Афанасий[10], который еще не был украшен и пресвитерским саном и проходил диаконское служение в церкви Александрийской. Эти двое возбуждали в еретиках особое негодование и зависть именно тем, что многих превосходили в уразумении истин веры, не будучи еще почтены епископскою честию; с ними вместе был и святый Спиридон, и обитавшая в нем благодать была полезнее и сильнее в деле увещания еретиков, чем речи иных, их доказательства и красноречие. С соизволения царя, на Соборе присутствовали и греческие мудрецы, называвшиеся перипатетиками[11]; мудрейший из них выступил на помощь Арию и гордился [336]своею особенно искусною речью, стараясь высмеять учение православных. Блаженный Спиридон, человек неученый, знавший только Иисуса Христа, и҆ сего̀ ра́спѧта[12], просил Отцов позволить ему вступить в состязание с этим мудрецом, но святые Отцы, зная, что он — человек простой, совсем незнакомый с греческою мудростию, запрещали ему это. Однако, святый Спиридон, зная какую силу имеет премудрость свыше и как немощна пред нею мудрость человеческая, обратился к мудрецу и сказал:

— Философ! Во имя Иисуса Христа, выслушай, что я тебе скажу.

Когда же философ согласился выслушать его, святый начал беседовать.

— Един есть Бог, — сказал он, — сотворивший Небо и землю и создавший из земли человека и устроивший все прочее, видимое и невидимое, Словом Своим и Духом; и мы веруем, что Слово это есть Сын Божий и Бог, Который, умилосердившись над нами заблудшими, родился от Девы, жил с людьми, пострадал и умер ради нашего спасения и воскрес и с Собою совоскресил весь род человеческий; мы ожидаем, что Он же придет судить всех нас праведным судом и каждому воздаст по делам его; веруем, что Он одного существа с Отцом, равной с Ним власти и чести… Так исповедуем мы и не стараемся исследовать эти тайны любопытствующим умом, и ты — не осмеливайся исследовать, как всё это может быть, ибо тайны эти выше твоего ума и далеко превышают всякое человеческое знание.

Затем, немного помолчав, святый спросил:

— Не так ли и тебе всё это представляется, философ?

Но философ молчал, как будто ему никогда не приходилось состязаться. Он не мог ничего сказать против слов святаго, в которых видна была какая-то Божественная сила, во исполнение сказанного в Св. Писании: не въ словесѝ ца́рство бж҃їе, но въ си́лѣ[13].

Наконец он сказал:

— И я думаю, что всё действительно так, как говоришь ты.

[337]Тогда старец сказал:

— Итак, иди и прими сторону святой веры.

Философ, обратившись к своим друзьям и ученикам, заявил:

— Слушайте! Пока состязание со мною велось посредством доказательств, я выставлял против одних доказательств другие и своим искусством спорить отражал всё, что мне представляли. Но когда, вместо доказательств от разума, из уст этого старца начала исходить какая-то особая сила, — доказательства бессильны против нее, так как человек не может противиться Богу. Если кто-нибудь из вас может мыслить так же, как я, то да уверует во Христа и вместе со мною да последует за сим старцем, устами которого говорил Сам Бог.

И философ, приняв православную христианскую веру, радовался, что был побежден в состязании святым на свою же собственную пользу. Радовались и все православные, а еретики потерпели великое посрамление.

По окончании Собора после осуждения и отлучения Ария все, бывшие на Соборе, а равно и святый Спиридон, разошлись по домам. В это время умерла дочь его Ирина; время своей цветущей юности она в чистом девстве провела так, что удостоилась Царства Небесного. Между тем к святому пришла одна женщина и, с плачем, рассказала, что она отдала его дочери Ирине некоторые золотые украшения для сохранения, а так как та в скором времени умерла, то отданное пропало без вести. Спиридон искал по всему дому, не спрятаны ли где украшения, но не нашел их. Тронутый слезами женщины, святый Спиридон вместе с своими домашними подошел к гробу дочери своей и, обращаясь к ней, как к живой, воскликнул:

— Дочь моя Ирина! Где находятся украшения, вверенные тебе на хранение?

Ирина, как бы пробудившись от крепкого сна, отвечала:

— Господин мой! Я спрятала их в этом месте дома.

И она указала место.

Тогда святый сказал ей:

— Теперь спи, дочь моя, пока не пробудит тебя Господь всех во время всеобщего воскресения.

[338]На всех присутствовавших, при виде такого дивного чуда, напал страх. А святый нашел в указанном умершею месте спрятанное и отдал той женщине.

По смерти Константина Великого империя его разделилась на две части. Восточная половина досталась старшему сыну его Констанцию. Находясь в Антиохии, Констанций впал в тяжкую болезнь, которую врачи не могли исцелить. Тогда царь оставил врачей и обратился ко Всемогущему целителю душ и телес — Богу, с усердною молитвою о своем исцелении. И вот, в видении ночью император увидел Ангела, который показал ему целый сонм епископов и среди них особенно — двоих, которые, по-видимому, были вождями и начальниками остальных; Ангел поведал при этом царю, что только эти двое могут исцелить его болезнь. Пробудившись и размышляя о виденном, он не мог догадаться, кто были виденные им два епископа: имена и род их остались ему неизвестными, а один из них тогда, кроме того, не был еще и епископом. Долгое время царь был в недоумении и, наконец, по чьему-то доброму совету собрал к себе епископов из всех окрестных городов и искал между ними виденных им в видении двоих, но не нашел. Тогда он собрал епископов во второй раз и теперь уже в большем числе и из более отдаленных областей, но и среди них не нашел виденных им. Наконец, он велел собраться к нему епископам всей его империи. Царское приказание, лучше сказать, прошение достигло и острова Кипра и города Тримифунта, где епископствовал святый Спиридон, которому все уже было открыто Богом относительно царя. Тотчас же святый Спиридон отправился к императору, взяв с собою ученика своего Трифиллия[14], вместе с которым он являлся царю в видении и который в то время, как сказано было, не был еще епископом. Прибыв в Антиохию, они пошли во дворец к царю. Спиридон был одет в бедные одежды и имел в руках финиковый посох, на голове — митру, а на груди у него привешен был глиняный сосудец, как это было в обычае у жителей Иерусалима, которые носили обыкновенно в этом сосуде елей от Святаго Креста. Когда святый в таком виде входил во дворец, один из дворцовых служите[339]лей, богато одетый, счел его за нищего, посмеялся над ним и, не позволяя ему войти, ударил его по щеке; но преподобный, по своему незлобию и памятуя слова Господа[15], подставил ему другую щеку; служитель понял, что пред ним стоит епископ и, сознав свой грех, смиренно просил у него прощения, которое и получил.

Едва только святый вошел к царю, последний тотчас узнал его, так как в таком именно образе он явился царю в видении. Констанций встал, подошел к святому и поклонился ему, со слезами прося его молитв к Богу и умоляя об уврачевании своей болезни. Лишь только святый прикоснулся к голове царя, последний тотчас же выздоровел и чрезвычайно радовался своему исцелению, полученному по молитвам святаго. Царь оказал ему великие почести и в радости провел с ним весь тот день, оказывая великое уважение к своему доброму врачу.

Трифиллий тем временем был крайне поражен всей царской пышностию, красотой дворца, множеством вельмож, стоящих пред царем, сидящим на троне, — причем всё имело чудный вид и блистало золотом, — и искусной службе слуг, одетых в светлые одежды. Спиридон сказал ему:

— Чему ты так дивишься, брат? Неужели царское величие и слава делают царя более праведным, чем другие? Разве царь не умирает так же, как и последний нищий, и не предается погребению? Разве не предстанет он одинаково с другими Страшному Судии? Зачем то, что разрушается, ты предпочитаешь неизменному и дивишься ничтожеству, когда до́лжно прежде всего искать того, что невещественно и вечно, и любить нетленную небесную славу?

Много поучал преподобный и самого царя, чтобы памятовал о благодеянии Божием и сам был бы благ к подданным, милосерд к согрешающим, благосклонен к умоляющим о чем-либо, щедр к просящим и всем был бы отцом — любящим и добрым, ибо кто царствует не так, тот должен быть назван не царем, а скорее мучителем. В заключение святый заповедал царю строго держать и хранить правила благочестия, отнюдь не принимая ничего противного Церкви Божией[16].

[340]Царь хотел возблагодарить святаго за свое исцеление по его молитвам и предлагал ему множество золота, но он отказывался принять, говоря:

— Нехорошо, царь, платить ненавистью за любовь, ибо то, что я сделал для тебя, есть любовь: в самом деле, оставить дом, переплыть такое пространство морем, перенести жестокие холода и ветры — разве это не любовь? И за всё это мне взять в отплату золото, которое есть причина всякого зла и так легко губит всякую правду?

Так говорил святый, не желая брать ничего, и только самыми усиленными просьбами царя был убежден — но только принять от царя золото, а не держать его у себя, ибо тотчас же роздал всё полученное просившим.

Кроме того, согласно увещаниям сего святаго, император Констанций освободил от податей священников, диаконов и всех клириков и служителей церковных, рассудив, что неприлично служителям Царя Бессмертного платить дань царю смертному.

Расставшись с царем и возвращаясь к себе, святый был принят на дороге одним христолюбцем в дом. Здесь к нему пришла одна женщина-язычница, не умевшая говорить по-гречески. Она принесла на руках своего мертвого сына и, горько плача, положила его у ног святаго. Никто не знал ее языка, но самые слезы ее ясно свидетельствовали о том, что она умоляет святаго воскресить ее мертвого ребенка. Но святый, избегая тщетной славы, сначала отказывался совершить это чудо; и всё-таки, по своему милосердию, был побежден горькими рыданиями матери и спросил своего диакона Артемидота:

— Что нам сделать, брат?

— Зачем ты спрашиваешь меня, отче, — отвечал диакон: — что другое сделать тебе, как не призвать Христа — Подателя жизни, столь много раз исполнявшего твои молитвы? Если ты исцелил царя, то неужели отвергнешь нищих и убогих?

Еще более побуждаемый этим добрым советом к милосердию, святитель прослезился и, преклонив колена, обратился к Господу с теплою молитвою. И Господь, чрез Илию и Елисея возвративший жизнь сыновьям вдовы сарептской и соманитяныни[17], услышал и молитву Спиридона и возвратил дух жизни [341]языческому младенцу, который, оживши, тотчас же заплакал. Мать, увидев свое дитя живым, от радости упала мертвою: не только сильная болезнь и сердечная печаль умерщвляют человека, но иногда тоже самое производит и чрезмерная радость. Итак, женщина та умерла от радости, а зрителей ее смерть повергла, — после неожиданной радости, по случаю воскрешения младенца, — в неожиданную печаль и слезы.

Тогда святый опять спросил диакона:

— Что нам делать?

Диакон повторил свой прежний совет, и святый опять прибег к молитве. Возведя очи к Небу и вознеся ум к Богу, он молился Вдыхающему дух жизни в мертвых и Изменяющему всё единым хотением Своим. Затем он сказал умершей, лежавшей на земле:

— Воскресни и встань на ноги!

И она встала, как пробудившаяся от сна, и взяла своего живого сына на руки.

Святый запретил женщине и всем присутствовавшим там рассказывать о чуде кому бы то ни было; но диакон Артемидот, после кончины святаго, не желая умолчать о величии и силе Божиих, явленных чрез великого угодника Божия Спиридона, поведал верующим обо всем происшедшем.

Когда святый возвратился домой, к нему пришел один человек, желавший купить из его стада сто коз. Святый велел ему оставить установленную цену и потом взять купленное. Но он оставил стоимость девяноста девяти коз и утаил стоимость одной, думая, что это не будет известно святому, который, по своей сердечной простоте, совершенно чужд был всяких житейских забот. Когда оба они находились в загоне для скота, святый велел покупателю взять столько коз, за сколько он уплатил, и покупатель, отделив сто коз, выгнал их за ограду. Но одна из них, как бы умная и добрая раба, знающая, что она не была продана своим господином, скоро вернулась и опять вбежала в ограду. Покупатель опять взял ее и потащил за собою, но она вырвалась и опять прибежала в загон. Таким образом до трех раз вырывалась она у него из рук и прибегала к ограде, а он силою уводил ее, и, наконец, взвалил ее на плечи и понес к себе, при чем она громко блеяла, бодала его рогами в голову, билась и вырывалась, так что [342]все, видевшие это, удивлялись. Тогда святый Спиридон, уразумев, в чем дело и не желая в то же время при всех обличить нечестного покупателя, сказал ему тихо:

— Смотри, сын мой, должно быть, не напрасно животное это так делает, не желая быть отведенным к тебе: не утаил ли должной цены за него? Не потому ли оно и вырывается у тебя из рук и бежит к ограде?

Покупатель устыдился, открыл свой грех и просил прощения, а затем отдал деньги и взял козу, — и она сама кротко и смирно пошла в дом купившего ее впереди своего нового хозяина.

На острове Кипре было одно селение, называвшееся Ерифра. Пришедши туда по одному делу, святый Спиридон вошел в церковь и велел одному из бывших там диакону сотворить краткую молитву: святый утомился от долгого пути тем более, что тогда было время жатвы и стояли сильные жары. Но диакон начал медленно исполнять приказанное ему и нарочно растягивал молитву, как бы с некоею гордостию произносил возгласы и пел, и явно похвалялся своим голосом. Гневно посмотрел на него святый, хотя и добр был от природы и, порицая его, сказал: «замолчи»! — И тотчас же диакон онемел: он лишился не только голоса, но и самого дара слова, и стоял, как совершенно не имеющий языка. На всех присутствовавших напал страх. Весть о случившемся быстро разнеслась по всему селению, и все жители сбежались посмотреть на чудо и пришли и ужас. Диакон упал к ногам святаго, знаками умоляя разрешить ему язык, а вместе с тем умоляли о том же епископа друзья и родственники диакона. Но не сразу святый снизошел на просьбу, ибо суров был он с гордыми и тщеславными, и, наконец, простил провинившегося, разрешил ему язык и возвратил дар слова; при этом он, однако же, запечатлел на нем след наказания, не возвратив его языку полной ясности, и на всю жизнь оставил его слабоголосым, косноязычным и заикающимся, чтобы он не гордился своим голосом и не хвалился отчетливостию речи.

Однажды святый Спиридон вошел в своем городе в церковь к вечерне. Случилось так, что в церкви не было никого, кроме церковнослужителей. Но, несмотря на то, он велел возжечь множество свечей и лампад и сам стал пред алтарем в духовном умилении. И когда он в положенное время возгла[343]сил: «ми́ръ всѣ̑мъ» — и не было народа, который бы на возглашаемое святителем благожелание мира дал обычный ответ, внезапно послышалось сверху великое множество голосов, возглашающих: «и҆ дꙋ́хови твоемꙋ̀». Хор этот был велик и строен и сладкогласнее всякого пения человеческого. Диакон, произносивший ектении, пришел в ужас, слыша после каждой ектении какое-то дивное пение сверху: «гдⷭ҇и поми́лꙋй». Пение это было услышано даже находившимися далеко от церкви, из коих многие поспешно пошли на него, и, по мере того, как они приближались к церкви, чудесное пение всё более и более наполняло их слух и услаждало сердца. Но когда они вошли в церковь, то не увидали никого, кроме святителя с немногими церковными служителями и не слыхали уже более небесного пения, от чего пришли в великое изумление.

В другое время, когда святый так же стоял в церкви на вечернем пении, в лампаде не хватило елея и огонь стал уже гаснуть. Святый скорбел об этом, боясь, что, когда погаснет лампада, прервется и церковное пение, и не будет, таким образом, выполнено обычное церковное правило. Но Бог, исполняющий желание боящихся Его, повелел лампаде переполниться елеем чрез края, как некогда сосуду вдовицы во дни пророка Елисея[18]. Служители церковные принесли сосуды, подставили их под лампаду и наполнили их чудесно елеем. — Этот вещественный елей явно служил указанием на преизобильную благодать Божию, коей был преисполнен святый Спиридон и напояемо было им его словесное стадо.

На о. Кипре есть город Кирина. Однажды сюда прибыл из Тримифунта святый Спиридон по своим делам вместе с учеником своим, Трифиллием, который был тогда уже епископом Левкусийским, на о. Кипре. Когда они переходили через гору Пентадактил и находились на месте, называемом Паримна (отличающемся красотою и богатою растительностию), то Трифиллий прельстился этим местом и пожелал и сам, для своей церкви, приобрести какое-либо поместье в этой местности. Долго он размышлял об этом про себя; но мысли его не утаились от прозорливых духовных очей великого Отца, который сказал ему:

[344]— Зачем, Трифиллий, ты постоянно думаешь о суетном и желаешь поместьев и садов, которые на самом деле не имеют никакой цены и только кажутся чем-то существенным, и своей призрачною ценностию возбуждают в сердцах людей желание обладать ими? Наше сокровище неотъемлемое — на Небесах[19], у нас есть храмина нерукотворенная[20], — к ним стремись и ими заранее (чрез богомыслие) наслаждайся: они не могут переходить из одного состояния в другое, и кто однажды сделается обладателем их, тот получает наследие, которого уже никогда не лишится.

Эти слова принесли Трифиллию великую пользу, и впоследствии он своею истинно христианскою жизнию достиг того, что сделался избранным сосудом Христовым, подобно Апостолу Павлу, и сподобился бесчисленных дарований от Бога.

Так святый Спиридон, сам будучи добродетельным, направлял к добродетели и других, и тем, кто следовал его увещаниям и наставлениям, они служили на пользу, а отвергавших их постигал худой конец, как это видно из следующего.

Один купец, житель того же Тримифунта, отплыл в чужую страну торговать и пробыл там двенадцать месяцев. В это время жена его впала в прелюбодеяние и зачала. Вернувшись домой, купец увидел жену свою непраздною и понял, что она без него прелюбодействовала. Он пришел в ярость, стал бить ее и, не желая с нею жить, гнал ее из своего дома, а потом пошел и рассказал обо всем святителю Божию Спиридону и просил у него совета. Святитель, сокрушаясь душевно о грехе женщины и о великой скорби мужа, призвал жену и, не спрашивая ее, действительно ли она согрешила, так как о грехе свидетельствовали уже самая беременность ее и плод, зачатый ею от беззакония, прямо сказал ей:

— Зачем осквернила ты ложе мужа своего и обесчестила его дом?

Но женщина, потеряв всякий стыд, осмелилась явно солгать, что она зачала не от кого другого, а именно от мужа. Присутствовавшие вознегодовали на нее еще более за эту ложь, чем за самое прелюбодеяние, и говорили ей:

[345]— Как же ты говоришь, что зачала от мужа, когда его двенадцать месяцев не было дома? Разве может зачатый плод двенадцать месяцев и даже более оставаться в чреве?

Но она стояла на своем и утверждала, что зачатое ею дожидалось возвращения своего отца, чтобы родиться при нем. Отстаивая эту и подобную ложь и споря со всеми, она подняла шум и кричала, что ее оклеветали и обидели. Тогда святый Спиридон, желая довести ее до раскаяния, кротко сказал ей:

— Женщина! В великий грех впала ты, — велико должно быть и покаяние твое, ибо для тебя всё-таки осталась надежда на спасение: нет греха, превышающего милосердие Божие. Но я вижу, что в тебе прелюбодеянием произведено отчаяние, а отчаянием — бесстыдство, и было бы справедливо понести тебе достойное и скорое наказание; и всё-таки, оставляя тебе место и время для покаяния, мы во всеуслышание объявляем тебе: плод не выйдет из чрева твоего, пока ты не скажешь истины, не прикрывая ложью того, что и слепой, как говорится, видеть может.

Слова святаго в скором времени сбылись. Когда женщине наступило время родить, ее постигла лютая болезнь, причинявшая ей великие мучения и удерживавшая плод в ее чреве. Но она, ожесточившись, не захотела признаться в своем грехе, в котором и умерла, не родивши, мучительною смертию. Узнав об этом, святитель Божий прослезился, пожалев, что он судил грешницу таким судом, и сказал:

— Не буду я больше произносить суда над людьми, если сказанное мною так скоро сбывается над ними на деле.

Одна женщина, по имени Софрония, благонравная и благочестивая, имела мужа — язычника. Она не раз обращалась к святителю Божию Спиридону и усердно умоляла его постараться обратить ее мужа к истинной вере. Муж ее был соседом святителя Божия Спиридона и уважал его, а иногда они, как соседи, бывали даже друг у друга в домах. Однажды собралось много соседей святаго и язычника; были и они сами. И вот, вдруг святый говорит одному из слуг во всеуслышание:

— Вон у ворот стоит вестник, присланный от работника, пасущего мое стадо, с вестью, что весь скот, когда работник заснул, пропал, заблудившись в горах: ступай скажи [346]ему, что пославший его работник уже нашел весь скот в целости в одной пещере.

Слуга пошел и передал посланному слова святаго. Вскоре затем, когда не успели еще собравшиеся встать из за стола, пришел от пастуха другой вестник — с известием, что всё стадо найдено. Слыша это, язычник был несказанно удивлен тем, что святый Спиридон знает происходящее за глазами, как совершающееся вблизи; он вообразил, что святый есть один из богов, и хотел сделать ему то, что и некогда жители Ликаонии сделали Апостолам Варнаве и Павлу[21], то есть, привести жертвенных животных, приготовить венцы и совершить жертвоприношение. Но святый сказал ему:

— Я — не бог, а только слуга Божий и человек, во всем подобный тебе. А что я знаю то, что совершается за глазами, — это дает мне мой Бог, и если и ты уверуешь в Него, то познаешь величие Его всемогущества и силы.

С своей стороны и жена язычника Софрония, улучив время, стала убеждать мужа отречься от языческих заблуждений и познать Единого Истинного Бога и уверовать в Него. Наконец, силою благодати Христовой, язычник был обращен к истинной вере и просвещен Святым Крещением. Так спасся «мꙋ́жъ невѣ́ренъ ѡ҆ женѣ̀ вѣ́рнѣ»[22], как говорит св. Апостол Павел.

Рассказывают также о смирении блаженного Спиридона, как он, будучи святителем и великим чудотворцем, не гнушался пасти овец бессловесных и сам ходил за ними. Однажды воры ночью проникли в загон, похитили несколько овец и хотели уйти. Но Бог, любя угодника Своего и охраняя его скудное имущество, невидимыми узами крепко связал воров, так что они не могли выйти из ограды, где и оставались в таком положении, против воли, до утра. На рассвете святый пришел к овцам и, увидев воров, связанных силою Божиею по рукам и по ногам, своею молитвою развязал их и дал [347]им наставление о том, чтобы не желали чужого, а питались трудом рук своих; потом он дал им одного барана, чтобы, как он сам сказал, «не пропал даром их труд и бессонная ночь», и отпустил их с миром.

Один тримифунтский купец имел обычай брать у святаго взаймы деньги для торговых оборотов, и когда, по возвращении из поездок по своим делам, приносил взятое обратно, то святый обыкновенно говорил ему, чтобы он сам положил деньги в ящик, из которого взял. Так мало заботился он о временном приобретении, что и не справлялся даже никогда, правильно ли уплачивает должник! Между тем купец много раз уже поступал таким образом, сам вынимая, с благословения святаго, из ковчега деньги и сам опять вкладывая туда принесенные обратно, и дела его процветали. Но однажды он, увлекшись корыстолюбием, не положил принесенного золота в ящик и удержал его у себя, а святому сказал, что вложил. В скором времени он обнищал, так как утаенное золото не только не принесло ему прибыли, но и лишило успеха его торговлю и, как огонь, пожрало всё его имущество. Тогда купец опять пришел к святому и просил у него взаймы. Святый отослал его в свою спальню к ящику с тем, чтобы он взял сам. Он сказал купцу:

— Ступай и возьми, если сам ты положил.

Купец пошел и, не нашедши в ящике денег, воротился к святому с пустыми руками. Святый сказал ему:

— Но ведь в ящике, брат мой, не было до сих пор ничьей другой руки, кроме твоей. Значит, если бы ты положил тогда золото, то теперь мог бы опять взять его.

Купец, устыдившись, пал к ногам святаго и просил прощения. Святый тотчас же простил его, но при этом сказал, в назидание ему, чтобы он не желал чужого и не осквернял совести своей обманом и ложью. Так, неправдою приобретенная прибыль есть не прибыль, а в конце концов — убыток.

В Александрии созван был однажды собор епископов: Патриарх Александрийский созвал всех подчиненных ему епископов и хотел общею молитвою ниспровергнуть и сокрушить все языческие идолы, которых там было еще очень много. И вот, в то время, когда приносились Богу многочисленные усердные мо[348]литвы, — как соборные, так и частные, — все идолы и в городе и в окрестностях пали, только один особо чтимый язычниками идол остался цел на своем месте. После того как Патриарх долго и усердно молился о сокрушении этого идола, однажды ночью, когда он стоял на молитве, явилось ему некоторое Божественное видение и повелено было не скорбеть о том, что идол не сокрушается, и скорее послать в Кипр и призвать оттуда Спиридона, епископа Тримифунтского, ибо для того и оставлен был идол, чтобы быть сокрушенным молитвою сего святаго. Патриарх тотчас же написал послание к святому Спиридону, в котором призывал его в Александрию и говорил о своем видении, и немедленно направил это послание в Кипр. Получив послание, святый Спиридон сел на корабль и отплыл в Александрию. Когда корабль остановился у пристани, называемой Неаполем, и святый сходил на землю, — в ту же минуту идол в Александрии с его многочисленными жертвенниками рушился, почему в Александрии и узнали о прибытии святаго Спиридона. Ибо, когда Патриарху донесли, что идол пал, Патриарх сказал остальным епископам:

— Друзья! Спиридон Тримифунтский приближается.

И все, приготовившись, вышли навстречу святому и, с честию приняв его, радовались о прибытии к ним такого великого чудотворца и светильника мира.

Церковные историки Никифор[23] и Созомен[24] пишут, что святый Спиридон чрезвычайно заботился о строгом соблюдении церковного чина и сохранении во всей неприкосновенности до последнего слова книг Священного Писания. Однажды произошло следующее. На о. Кипре было собрание епископов всего острова по делам церковным. Среди епископов находились святый Спиридон и упоминавшийся выше Трифиллий, — человек, искусившийся в книжной премудрости, так как в молодости своей он много лет провел в Берите[25], изучая писание и науки. [349]Собравшиеся отцы просили его произнести в церкви поучение народу. Когда он поучал, пришлось ему помянуть слова Христа, сказанные Им расслабленному: «воста́ни и҆ возмѝ ѻ҆́дръ тво́й»[26]. Трифиллий слово одр заменил словом ложе и сказал: «воста́ни и҆ возмѝ ло́же твоѐ». Услышав это, святый Спиридон встал с места и, не вынося изменение слов Христовых, сказал Трифиллию:

— Неужели ты лучше сказавшего одр, что стыдишься употребленного Им слова?

Сказав это, он при всех вышел из церкви. И так поступил он не по злобе и не потому, что сам был совсем неученым: пристыдив слегка Трифиллия, кичившегося своим красноречием, он научил его смирению и кротости. К тому же святый Спиридон пользовался (среди епископов) великою честию — как самый старший летами, славный жизнию, первый по епископству и великий чудотворец, а потому, из уважения к лицу, всякий мог уважать и его слова.

На преподобном Спиридоне почивала столь великая благодать и милость Божия, что во время жатвы в самую жаркую пору дня его святая глава оказалась однажды покрытою прохладною росою, нисходившею свыше. Это было в последний год его жизни. Вместе с жнецами он вышел на жнитво (ибо был смиренен и работал сам, не гордясь высотою своего сана), и вот, когда он жал свою ниву, внезапно, в самый жар, оросилась глава его, как это было некогда с руном Гедеоновым[27], и все, бывшие с ним на поле, видели это и дивились. Потом волосы на главе у него вдруг изменились: одни сделались желтыми, другие — черными, иные — белыми, и только Сам Бог знал, для чего это было и что предзнаменовало. Святый осязал голову рукою и сказал бывшим при нем, что приблизилось время разлучения души его с телом, и стал поучать всех добрым делам, и особенно — любви к Богу и ближнему.

По прошествии нескольких дней святый Спиридон во время молитвы предал свою святую и праведную душу Господу[28], Которому в праведности и святости служил всю свою жизнь, и был с честию погребен в церкви Святых Апостолов в Трими[350]фунте[29]. Там и установлено было совершать ежегодно память его, и при гробе его совершаются многочисленные чудеса во славу дивного Бога, прославляемого во святых Его, Отца, и Сына, и Святаго Духа, Которому и от нас да будет слава, благодарение, честь и поклонение во веки. Аминь.


Тропа́рь ст҃и́телѧ, гла́съ а҃:

Собо́ра пе́рвагѡ показа́лсѧ є҆сѝ побо́рник, и҆ чꙋдотво́рецъ, бг҃оно́се спѷрїдѡ́не ѻ҆́тче на́ш. тѣ́мже ме́ртвꙋ ты̀ во гро́бѣ возгласи́въ, и҆ ѕмїю̀ въ зла́то претвори́лъ є҆сѝ: и҆ внегда̀ пѣ́ти тебѣ̀ ст҃ы̑ѧ мл҃твы, а҆́гг҃лы сослꙋжа́щыѧ тебѣ̀ и҆мѣ́лъ є҆сѝ сщ҃е́ннѣйшїй. сла́ва да́вшемꙋ тебѣ̀ крѣ́пость, сла́ва вѣнча́вшемꙋ тѧ̀, сла́ва дѣ́йствꙋющемꙋ тобо́ю всѣ̑мъ и҆сцѣлє́нїѧ.

Конда́къ, гла́съ в҃:

Любо́вїю хрⷭ҇то́вою ᲂу҆ѧзви́всѧ сщ҃е́ннѣйшїй, ᲂу҆́мъ впери́въ заре́ю дх҃а, дѣ́тельнымъ видѣ́нїемъ твои́мъ дѣѧ́нїе ѡ҆брѣ́лъ є҆сѝ бг҃опрїѧ́тне, же́ртвенникъ бж҃е́ственный бы́въ, просѧ̀ всѣ̑мъ бж҃е́ственнагѡ сїѧ́нїѧ.

[351]
Память святаго священномученика
Александра,
епископа Иерусалимского

Святый священномученик Александр, доблестно подвизавшийся и пострадавший за веру Христову, принадлежал к многочисленным ученикам, которых знаменитейший учитель Церкви III века Климент Александрийский[30] собирал около себя в Александрии, и находился в тесной дружбе с Оригеном[31]. В начале III века святый Александр был сделан епископом во Флавии, в Каппадокии[32]. В гонение Септимия Севера[33] за ревность к вере Христовой он претерпевал заключение в темнице, в которой томился несколько лет. По освобождении из заключения, святый возымел желание поклониться Святым местам в Иерусалиме[34], где был встречен народом и пустынниками, извещенными свыше о его прибытии, и, по ясному небесному откровению, избран соправителем престарелого Патриарха Иерусалимского Наркисса[35]. В течение целого поколения — 38 лет святый Александр мудро управлял Иерусалимскою Церковию[36]. Он был известен своею любовию к просвещению. [352]При Иерусалимской церкви он устроил на свой счет значительную библиотеку из книг Священного Писания и существовавших в то время творений христианских писателей[37]. В гонение Декия святый Александр был вытребован в Кесарию Палестинскую[38] на суд и там вторично исповедал Христа. Брошенный в темницу, он пробыл там довольно продолжительное время и там же предал дух свой Господу[39].

Память святаго мученика
Разумника

Святый мученик Разумник[40] родом был Римлянин и в юношеском возрасте был отдан своими родителями епископу Римскому для обучения Божественным книгам. И так как с обучением книгам он обнаружил и добрый нрав, то возведен был в должность церковного чтеца. Проходя эту должность, он многих учил благочестию и истинной вере, языческое же богопочтение обличал и порицал поклонявшихся идолам. Когда же донесено было о том царю и святый Разумник приведен был к нему для допроса, то и пред царем он с дерзновением исповедал Христа. За это он был подвергнут жестоким мучениям, и так как остался непоколебимым и не отвергся от Христа, то, после долгих мучений, осужден был на усечение главы. Так скончался святый Разумник[41].


  1. Кипр — большой остров в восточной части Средиземного моря, к югу от Малой Азии.
  2. Св. равноапостольный Константин Великий царствовал в западной половине Римской империи с 306 года и полновластным государем всей империи с 324 по 337 г. Император Констанций, сын его, царствовал на Востоке с 337 года и один в обеих половинах империи — с 353 по 361 год.
  3. 3 Кн. Царств, гл. 17.
  4. Кн. Исх., гл. 7, ст. 10.
  5. Псалом 134, ст. 6.
  6. Кн. Иис. Нав., гл. 3, ст. 14—17.
  7. Еванг. от Матф., гл. 9, ст. 11.
  8. Еванг. от Луки, гл. 7, ст. 48. Еванг. от Иоан., гл. 5, ст. 14.
  9. Св. Митрофан — Патриарх Константинопольский с 315 по 325 г. Св. Александр — преемник его, патриаршествовал с 325 по 340 г.
  10. Св. Афанасий Великий — архиепископ Александрийский, ревностный и замечательнейший защитник Православия во время арианских смут, стяжавший себе имя «Отца Православия»; на I-м Вселенском Соборе препирался с арианами еще в сане диакона. Память его — 18-го января.
  11. Перипатетиками назывались последователи Аристотелевой философии. Эта философская школа (направление) появилась в конце IV в. до Р. Хр., и просуществовала около восьми столетий; это философское направление впоследствии имело последователей и среди христиан. Свое наименование перипатетики получили от того, что основатель этой школы Феофраст подарил школе сад с алтарем и крытыми ходами (Περίπατοι — колоннады, крытые галереи).
  12. Ср. 1 Посл. к Коринф., гл. 2, ст. 2.
  13. 1 Посл. к Коринф., гл. 4, ст. 20.
  14. Трифиллий, впоследствии епископ Левкусийский, или Ледрский, причислен к лику святых; память его — 13-го июня.
  15. Еванг. от Матф., гл. 5, ст. 39.
  16. Нужно заметить, что император Констанций благоволил к еретикам — арианам.
  17. 3 Кн. Царств, гл. 17, ст. 21; 4 Кн. Цар., гл. 4, ст. 35.
  18. 4 Кн. Царств, гл. 4, ст. 2—6.
  19. 1 Посл. Петр., гл. 1, ст. 4.
  20. 2 Посл. к Коринф., гл. 5, ст. 4.
  21. Жители Ликаонского города Листры (в Малой Азии) приняли Апостолов Павла и Варнаву, после исцеления Ап. Павлом хромого от рождения, за языческих богов — Зевса и Гермеса. (См. Кн. Деян. Апост. гл. 14, ст. 13.)
  22. 1 Посл. к Коринф., гл. 7, ст. 14. Ап. Павел в этих словах разумеет собственно то, что нечистота язычника — отца как бы изглаждается чистотою матери-христианки и не передается родившимся от такого брака детям. Но при этом само собою разумеется, что брак с христианкою (или христианином) для язычника (или язычницы) есть естественная ступень к полному освящению, т. е. к принятию им самим веры Христовой.
  23. Никифор Каллист — церковный историк, жил в XIV веке. Его «Церковная история», в 18 книгах, доведена до смерти Византийского императора Фоки († 611 г.)
  24. Созомен — церковный историк V века, написал историю Церкви от 323 до 439 года.
  25. Берит — нынешний Бейрут — древний город Финикии на берегу Средиземного моря; особенно процветал в V веке и славился своей высшей школой риторики, поэзии и права; ныне — главный административный город Азиатско-Турецкой Сирии и важнейший пункт Сирийского побережья с населением до 80 000 жителей.
  26. Еванг. от Марка, гл. 2, ст. 12.
  27. Кн. Судей, гл. 6, ст. 38.
  28. Св. Спиридон скончался около 348 года.
  29. Честные мощи св. Спиридона, благодатию Божиею, сохранились нетленными и, что особенно замечательно, кожа плоти его имеет обычную человеческим телам мягкость. В Тримифунте мощи его покоились до половины VII века, когда, по причине набегов варваров, они были перенесены в Константинополь. В конце XII или в самом начале XIII века, по свидетельству новгородского архиепископа Антония, странствовавшего по святым местам, честная глава святителя находилась в церкви святых Апостолов в Константинополе, а рука и мощи его покоились под алтарем храма св. Богородицы Одигитрии. Русские же паломники XIV и XV веков: Стефан новгородец (1350 г.), диакон Игнатий (1389), дьяк Александр (1391—1395) и иеродиакон Зосима (1420) видели св. мощи Спиридона и лобызали их в Константинопольской церкви святых Апостолов. В 1453 году 29-го мая один священник — Георгий, по прозванию Калохерет, — отправился с мощами святителя в Сербию, а оттуда в 1460 году — на остров Корфу. В первой половине XVIII века русский паломник Барский видел их на этом острове, в городе того же имени в храме св. Спиридона; мощи были в полном составе, кроме десной руки, которая находится в Риме в церкви во имя Божией Матери, называемой «Новой», близ площади Пасквино.
  30. Климент Александрийский — один из замечательнейших и знаменитейших христианских ученых первых веков († в 217-м году), катехет (учитель) знаменитого Александрийского, т. н. Огласительного, училища, по своему положению в центре всемирной образованности и учености принявшего характер богословско-ученого образовательного заведения, привлекавшего в свои стены массы образованных слушателей.
  31. Ориген — ученик Климента Александрийского, знаменитейший христианский учитель III века, первоначально бывший выдающимся из преподавателей Александрийского Огласительного училища. Св. Александр впоследствии, когда управлял уже Иерусалимскою церковию, по уважению и дружбе к Оригену позволил ему говорить поучение в своем присутствии в церкви Иерусалимской и за это позволение мирянину поучать в церкви в присутствии епископа подвергся осуждению Димитрия, епископа Александрийского, врага Оригенова, но св. Александр указал ему на пример других церквей, после он даже рукоположил Оригена в пресвитера, чрез что опять возгорелся спор между ним и Димитрием.
  32. Каппадокия — обширная область в восточной части Малой Азии. Флавия — один из городов Каппадокии.
  33. Около 209—210 года. — Септимий Север — Римский император, царствовал с 193 по 211 г.
  34. Это было в 212 году.
  35. Наркисс патриаршествовал ок. 196 года и потом вторично в 212 году.
  36. С 212 по 250 год.
  37. Этой библиотекой, между прочим, пользовался в свое время (в IV веке) и знаменитый церковный историк Евсевий, который и сохранил в своей истории сведения о жизни св. Александра Иерусалимского.
  38. Кесария Палестинская — на восточном берегу Средиземного моря, один из богатейших и великолепнейших городов Палестины; получила свое наименование в честь Кесаря (Октавия) Августа от царя Иудейского Ирода, строившего повсюду города и храмы в честь Кесаря и украсившего Кесарию. Ныне на месте прежнего великолепного города расстилается совершенная пустыня с одними грудами развалин.
  39. Св. Александр Иерусалимский преставился в 251 году.
  40. У Римлян он называется Синезий; у Греков Συνετός — разумный.
  41. Разумник был чтецом при папе Сиксте (257—258 г.); пострадал же при царе Аврелиане (270—275 г.). — Мощи его в 830 г. перенесены из Рима в остров и аббатство Рейхенау.