Летопись крушений и пожаров судов русского флота 1713—1853/1855 (ДО)/1807 г. Корвет Флора

Материал из Викитеки — свободной библиотеки

[69]1807 г. Корветъ Флора. Командиръ Капитанъ-Лейтенантъ В. С. Кологривовъ. (Сред. м.) На пути изъ Боко-ди-Каттаро въ Корфу, когда находились у Албанскаго берега, по выходѣ изъ Курцало, 26 января имѣли жестокій штормъ отъ запада: «Облака — говоритъ очевидецъ, Мичманъ Сафоновъ — летали подобно молніи; слышенъ былъ глухой подземный шумъ и чувствуемъ сѣрный запахъ отъ воды; потомъ все небо покрылось однимъ чернымъ, густымъ облакомъ. Съ страшнымъ шумомъ возсталъ вихрь, который порывисто перемѣнялъ свое направленіе вокругъ всего компаса; волны вздымались до необъятной высоты; вдали слышенъ былъ громъ; молнія безпрестанно сверкала». Около полуночи вдругъ сдѣлалось маловѣтріе. Тогда находились въ 16 м. разстоянія отъ Албанскаго берега, и чтобы удалиться отъ него, посадили фокъ и гротъ, пославъ отдавать марсели. Люди еще не успѣли дойти до марсовъ, какъ налетѣлъ необыкновенно-жестокій шквалъ: корветъ положило на бокъ — думали, что онъ уже не встанетъ; но бушприхтъ, фокъ-мачта и гротъ-стенга сломились — и корветъ поднялся; при этомъ упало за бортъ, съ сломившимся рангоутомъ, восемь человѣкъ; но только двое погибли, остальныхъ вытащили. Командиръ приписывалъ сломленіе рангоута «непропорціональности» его, о которой онъ доносилъ еще будучи въ Портсмутѣ, но ему тогда отказали въ убавкѣ. Обрубивъ такелажъ, вскорѣ раздѣлались съ рангоутомъ, который жестоко бился о бортъ. Между тѣмъ корветъ несло къ берегу, и въ 4 ч. утра 27-го, накинули глубину на 45 саж. Отданные два якоря задержали его въ разстояніи отъ берега около 6 миль, близко мыса Дураццо. Къ полудню вѣтеръ затихъ и отошелъ къ NNO. Исправясь фальшивымъ [70]вооруженіемъ, снялись съ якоря и направились къ Корфу; но въ вечеру вѣтеръ снова усилился, установясь отъ запада, съ порывами; ночь наступила пасмурная и шелъ градъ. Прижимаемые къ берегу, въ 11 часу рѣшились снова стать на якорь, на глубинѣ 40 саж. Брошенный якорь не задержалъ; бросили другой, третій якорь; корветъ все дрейфуетъ, глубина менѣе и менѣе; наконецъ, въ 2 ч. ночи 28-го, ударило его о грунтъ и выбило руль. Тогда бросили послѣдній якорь; срубили гротъ и бизань мачты; стали кидать орудія и балластъ. Но удары повторялись, и волны ходили черезъ бортъ. Была гроза, и дождь ливмя лилъ. На разсвѣтѣ этой ужасной ночи открылся берегъ (около Валоны), въ разстояніи одной версты, и за кормою, на камняхъ, буруны. Вѣтеръ стихалъ, но оставалось волненіе и шелъ дождь. Посланная на берегъ шлюпка, въ которую спустился по концу Лейтенантъ Богартъ, приставая разбилась, и на берегу не нашли никакой помощи; бѣдствующимъ пришлось перевозиться своими средствами. Къ 10 ч. вечера, всѣ уже были на берегу — командиръ оставилъ его послѣднимъ. Воды въ корветѣ было 51/2 ф.; ночью онъ затонулъ.

«Принеся Богу благодареніе — говоритъ вышеупомянутый участникъ, Мичманъ Сафоновъ — мы развели огонекъ и расположились ночевать на непріятельскомъ берегу. Во всю ночь вѣтеръ былъ крѣпкій и съ проливнымъ дождемъ; но послѣ нашихъ несчастій и трудовъ, мы спали за мертво». — Они не знали тогда, что съ Турками была открыта война, и всѣ искренне радовались своему спасенію. Но поутру окружила ихъ толпа Албанцевъ и Турокъ, ограбили и отвели въ Баратъ. Тамъ объявили имъ, что они плѣнные… Въ мартѣ мѣсяцѣ перевели ихъ въ Константинополь, натерпѣвшихся на пути всякихъ нуждъ, насмѣшекъ и даже побоевъ. Тамъ ихъ посадили въ тюрьму и содержали закованными: офицеровъ до августа, нижнихъ чиновъ до октября мѣсяца, освобожденныхъ [71]ходатайствомъ Французскаго посланника Себастіани, и возвращенныхъ на родину. — Военный судъ одобрилъ всѣ распоряженія командира, и Комитетъ Министровъ опредѣлилъ выдать офицерамъ, за понесенные ими убытки, по годовому жалованью.