Пограничный постъ Ислимъ-Чешме стоитъ на удобной проѣзжей дорогѣ, направляющейся внутрь Афганистана. Высокій каменный столбъ, поставленный около казармы съ чугуннымъ двуглавымъ орломъ, обозначаетъ русскую Государственную границу, проведенную въ этихъ мѣстахъ комиссіею въ 1885 году послѣ кушкинскаго боя. Это одинъ изъ немногихъ столбовъ, уцѣлѣвшихъ подъ охраною бдительнаго глаза дежурнаго по кордону; остальные же давно разрушены кочевниками, срубившими деревянные столбы для своихъ надобностей.
— Вѣдь дерево здѣсь чуть не на вѣсъ золота, жаловался намъ мѣстный командиръ кордона, поэтому кочевники, несмотря на надзоръ, постоянно воруютъ поставленные столбы. Въ прошломъ году поставили по линіи верстовые столбы, а въ этомъ году уже и признака ихъ не найдешь. Одно спасенье кобцы оставить… все таки примѣта, хотя они не удобны тѣмъ, что не видны издалека. Оріентироваться здѣсь довольно трудно, а въ вѣтряную погоду когда поднимается песчаная пыль, такъ и прямо невозможно. Мелкій песокъ стоитъ какъ пелена въ воздухѣ и совершенно закрываетъ горизонтъ. Бѣда въ это время. Нѣтъ ничего легче какъ заблудиться, а сбился съ дороги, ну и пиши прощай. Даже кочевники, и тѣ не рискуютъ двигаться во время песчанаго буруна. Обыкновенно караванъ, застигнутый въ пути, останавливается и терпѣливо ждетъ, когда стихнетъ вѣтеръ. Идти же въ это время почти невозможно. Мелкій песокъ затрудняетъ дыханіе. Кожа на тѣлѣ начинаетъ трескаться. Вообще тогда чувствуется, что попалъ прямо въ самое настоящее пекло.
— Мнѣ однажды привелось ѣхать во время бурана, такъ дошло дѣло до того, что я окончательно впалъ въ отчаяніе; думалъ, что пришелъ конецъ. У меня было два джигита-проводника изъ здѣшнихъ туркменъ, а они, кажется, каждый кустикъ знаютъ, и, что-же бы вы думали, несмотря на это мы все-таки сбились и лишь потомъ черезъ двое сутокъ случайно наѣхали на этотъ самый постъ. А однажды разъѣздъ съ поста Мерва выѣхалъ по направленію Чарджуя, разсчитывая верстъ на тридцать, не больше, осмотрѣть мѣстность; поднялся буранъ, а они, вмѣсто того, чтобы остановиться и переждать его, пошли назадъ къ Мерву, но и тутъ сбились съ дороги. Кажется ихъ человѣкъ шесть было, подъ командой старшаго опытнаго вахмистра и при нѣсколькихъ проводникахъ джигитахъ. Цѣлую недѣлю они блуждали по барханамъ пустыни Кара-Кумъ. Нѣсколько лошадей у нихъ пало. Люди же дошли до полнаго изнуренія отъ недостатка воды. Запасы продовольствія кончались. Казалось, что оставалось лишь покориться и умереть. Но на шестой день, поднявшись на высокій барханъ, замѣтили они блестѣвшую на солнцѣ полосу какой-то воды, и лишь только къ вечеру добрались до рѣчного притока, который къ ихъ удивленію оказался рукавомъ Аму-Дарьи. Почти около поста Пальварта Аму-Дарьинской бригады выбрались они изъ песковъ Кара-Кума, пройдя въ теченіе недѣли почти 350 верстъ. Потомъ чуть не цѣлую недѣлю отлеживались они всѣ на посту, а затѣмъ ихъ назадъ направили уже на Чарджуй и дальше по желѣзной дорогѣ въ Мервъ.
Верстахъ въ 10-ти за постомъ Ислимъ-Чешме, по направленію крѣпости Кушки, поднимается невысокій горный кряжъ, черезъ который проходитъ дорога, разработанная инженернымъ вѣдомствомъ. То поднимаясь почти спиралью на высоты, то спускаясь зигзагами въ долины, тянулась эта дорога почти до самой крѣпости. Кое-гдѣ въ горахъ виднѣются каменоломни, изъ которыхъ добывался камень для постройки нѣкоторыхъ крѣпостныхъ сооруженій. Переваливъ черезъ послѣдній подъемъ, мы стали спускаться въ долину, среди которой, прихотливо извиваясь, блестѣла рѣка Кушка. Небольшой вокзалъ желѣзной дороги былъ видѣнъ издали, выдѣляясь среди другихъ построекъ. Группы деревьевъ въ нѣкоторыхъ мѣстахъ виднѣлись въ долинѣ, окружая рядъ домовъ небольшой деревни, названной въ честь бывшаго начальника Закаспійской области генералъ-адъютанта Куропаткина, Алексѣевскимъ поселкомъ. Русскіе переселенцы, поселившіеся шесть-семь лѣтъ тому назадъ, принадлежатъ къ числу сектантовъ различныхъ толковъ. Благодаря широкимъ субсидіямъ, которыя имъ выдавались правительствомъ, а также и многимъ значительнымъ льготамъ, они пользуются сравнительно большимъ матеріальнымъ благосостояніемъ. Въ особенности его улучшило распоряженіе администраціи, благодаря которому отъ поселенцевъ при казенныхъ поставкахъ хлѣбъ пріобрѣтается не по цѣнамъ, существующимъ на базарахъ, а по цѣнамъ, особо опредѣленнымъ для каждаго вида зернового хлѣба. Подобная нормировка цѣнъ при казенныхъ покупкахъ и поставкахъ даетъ значительную прибыль поселенцамъ, не ставя ихъ въ то же время въ зависимость отъ хлѣботорговцевъ. По существу же своему мѣра эта, конечно, принадлежитъ къ числу благотворительныхъ, искусственно улучшающихъ благосостояніе поселенцевъ. Независимо этого, въ неурожайные годы правительство выдавало имъ также и щедрыя денежныя пособія.
Большія строительныя работы по возведенію Кушкинской крѣпости также должны были способствовать улучшенію положенія поселенцевъ. Но, къ несчастью, всѣ эти благопріятныя условія въ значительной степени уничтожались тѣмъ страшнымъ зломъ, съ которымъ такъ трудно бороться — пьянствомъ. Несмотря на страшныя жары, все почти населеніе отъ мала до велика охотно посѣщаетъ гостепріимно распахнувшій свои двери мѣстный трактиръ, около котораго толпилась купа народу.
— Страсть сколько пропиваетъ народъ нашъ постоянно, сообщилъ намъ словоохотливый старикъ поселенецъ, къ которому мы обратились съ вопросомъ, не праздникъ ли сегодня.
— То есть кабы не водка, богатѣями бы всѣ жили. Ужъ больно по нашимъ мѣстамъ разбаловался народъ. Особливо бабы… Отъ простой водки-то теперь отворачивается, подавай замѣстъ ее коньяку да рому. Мы и въ хересахъ понятіе вотъ какое получили, все равно какъ бы всѣ были изъ купеческаго званія. Ну и хлѣбъ здѣсь легкій… Горбъ-то свой никто сильно не трудитъ, оттого и пьянствуютъ…
Въ общемъ, толпа не имѣла того праздничнаго, привлекательнаго вида, который замѣчается въ нѣкоторыхъ мѣстахъ приволжскихъ и малорусскихъ губерній. Полу-нѣмецкій костюмъ въ видѣ какого-то пиджака, высокіе сапоги, смятые картузы, надѣтые на поселенцахъ, имѣли заношенный и далеко неопрятный видъ.
Вся долина по рѣкѣ Кушкѣ удобна для земледѣлія. Значительные луга широко разстилались у самаго берега рѣки. Окруженный съ обѣихъ сторонъ невысокими, но совершенно мертвыми горами, на самой границѣ въ 4-хъ верстахъ отъ крѣпости, въ мѣстности, носящей названіе Кара-Тепе, у самаго берега рѣки, расположенъ постъ пограничной стражи который вмѣстѣ съ домами командировъ отдѣла и отряда и субалтернъ-офицера составляетъ собою отдѣльный пограничный поселокъ, стоящій противъ афганскаго поста. Высокій, искусственно насыпанный холмъ среди долины, со слѣдами какого-то укрѣпленія, поднимается около самаго поста. Десятка полтора глинобитныхъ саклей, окруженныхъ чахлою растительностью, служатъ для жилья начальника и солдатъ афганскаго поста. Афганскіе солдаты здѣсь принадлежатъ къ числу милиціонныхъ войскъ а потому форменнаго обмундированія не имѣютъ. Незначительная же часть ихъ, откомандированная изъ расположеннаго внутри Афганистана кавалерійскаго полка, хотя и надѣваетъ разнообразные мундиры, но все же снаряженіе при этомъ у нихъ самое разнокалиберное, англійскаго происхожденія, причемъ встрѣчается много патронташей, пуговицъ и т. п. вещей съ клеймами бенгальскихъ кавалерійскихъ частей. Холодное оружіе частью афганскихъ образцовъ, а частью наши шашки Кавказскаго казачьяго образца. Порою начальникъ афганскаго поста, несущій одновременно съ тѣмъ и обязанности начальника пограничнаго раіона, сопровождаемый конвоемъ съ бѣгущими впереди скороходами, появляется въ Кушкѣ, пріѣзжая по дѣламъ къ коменданту крѣпости. Въ общемъ, отношеніе какъ его, такъ и большинства афганцевъ-солдатъ, къ русскимъ недовѣрчивое, что объясняется получаемыми начальниками постовъ отъ своего правительства особыми инструкціями, запрещающими всякое сближеніе съ русскими подданными. Рабочій же людъ охотно приходитъ въ Кушку на работы, а также и привозитъ для продажи предметы афганскаго производства, но дѣлается это подъ сурдинку, тщательно скрывая свои торговыя дѣла отъ афганскихъ властей. Бывшимъ начальникомъ Закаспійской области генералъ-адъютантомъ Куропаткинымъ было въ свое время обращено особенное вниманіе на развитіе нашихъ торговыхъ отношеній съ Афганистаномъ, причемъ по его представленію были установлены правила, по которымъ изъ Афганистана разрѣшается ввозить въ русскіе предѣлы всѣ товары (кромѣ товаровъ англійскаго происхожденія) на льготныхъ основаніяхъ. Въ изъятіе изъ общихъ правилъ ввозъ товара изъ Афганистана въ Россію разрѣшается черезъ всѣ пункты границы, съ тѣмъ, что пройдя таковую караванъ съ товарами направляется для оплаты его пошлиною въ одну изъ ближайшихъ къ данному мѣсту таможенъ. Эти правила принесли огромную пользу и благодаря имъ ввозъ афганцами своихъ товаровъ въ русскіе предѣлы въ настоящее время достигаетъ уже значительныхъ размѣровъ, причемъ ввозимые товары преимущественно состоятъ изъ зерна, съѣстныхъ припасовъ, риса, кишмиша, каракулевыхъ шкурокъ, ляписъ-лазури и ковровъ.
Обнесенная длинною стѣною и занимающая огромную площадь среди долины виднѣется крѣпость Кушка. Сравнительно еще недавно построенная на совершенно пустынномъ мѣстѣ, Кушка въ настоящее время имѣетъ видъ значительнаго военнаго города. Ряды казармъ, складовъ и офицерскихъ домовъ образуютъ нѣсколько улицъ, въ центрѣ которыхъ на небольшой площади имѣется православная церковь.
Благодаря линіи желѣзной дороги, проведенной до города Мерва, крѣпость постепенно превращается въ торговую станцію, откуда товары передаются въ Афганистанъ. Гарнизонъ крѣпости живетъ своеобразной тоскливой жизнью, чувствуя себя какъ бы оторванномъ отъ всего остального міра. Полное отсутствіе какихъ-либо интересовъ и развлеченій дѣлаютъ жизнь еще болѣе тяжелой. Небольшое гарнизонное собраніе и вокзалъ желѣзной дороги являются единственными пунктами, куда собирается въ извѣстное время все общество, но по всему видно, что всѣ другъ другу надоѣли изрядно. Разговоры не вяжутся. Разбившись на небольшія группы, уныло ходятъ нѣсколько дамъ по вокзалу, съ разочарованіемъ посматривая на вагоны подошедшаго почти совершенно пустого поѣзда. Буквально тропическая жара угнетающимъ образомъ дѣйствуетъ на всѣхъ. Стѣны вокзала, каменная платформа, кажется, пышатъ пламенемъ. Солнце жжетъ нестерпимо. Всѣ металлическія части вагоновъ раскалены до того, что до нихъ нельзя дотронуться. Полусонные отъ жары, желѣзнодорожные служащіе бродятъ по платформѣ. На всѣхъ лицахъ видѣнъ отпечатокъ какой-то апатіи и страшное желаніе куда-нибудь укрыться отъ палящихъ солнечныхъ лучей. Въ воздухѣ слышится удушливый запахъ раскалившагося асфальта и мазута, густымъ слоемъ покрывающаго полотно желѣзной дороги. Около платформы виднѣется небольшая группа путейцевъ, отправляющихся для осмотра линіи. Они въ бѣлыхъ рубахахъ и въ бѣлыхъ же парусинныхъ сапогахъ. Одѣть какой-либо другой костюмъ при работѣ на солнцѣ немыслимо. Смертельная тоска написана на лицахъ дамъ отъ скуки, жары и корсетовъ, безжалостно какъ панцырями, стягивающихъ таліи ихъ обладательницъ. Въ широко растворенныя двери, ведущія въ залъ перваго класса, видно человѣкъ десять офицеровъ и инженеровъ, устроившихся около буфета. Кружки пива съ плавающими въ нихъ кусками искусственнаго льда, привозимаго поѣздами ивъ Асхабада, выпиваются и моментально же вновь наполняются услужливымъ армяниномъ-буфетчикомъ.
— Шибко торгуетъ буфетъ въ дни прихода поѣздовъ,—сообщаетъ намъ одинъ изъ знакомыхъ офицеровъ.
— Главная причина—адская жара, а тутъ ледъ къ услугамъ каждаго, ну и пьютъ, да еще не считаютъ дорогимъ 30 коп. за бутылку посредственнаго пива. А съ другой стороны прямо не знаешь, куда дѣваться отъ скуки. Идешь на вокзалъ съ надеждою, что хоть какое ни на есть новое лицо увидишь. Вѣдь скука здѣсь одуряющая. Занятія въ ротахъ окончились и не знаешь, куда себя пристроить. Читать въ такую жару лѣнь. Идти и жарко, да и некуда. Вотъ изо-дня въ день и валяешься на кровати или на полу своей комнаты. Мысли въ головѣ ни одной. Томленіе какое-то. И что бы вы думали, къ этому состоянію привыкаешь; втягиваешься въ него до того, что по прошествіи 3—4 лѣтъ уже ничто не интересуетъ. Для молодого офицера Кушка съ ея жизнью такое болото, изъ котораго не выберешься, оно такъ и поглотитъ безъ возврата. Прямо засасываетъ такая жизнь. Кто еще съ характеромъ, такъ еще туда сюда, выдержитъ, ну, а если нѣтъ, пиши пропало. Рюмочка здѣсь въ большомъ ходу. Отъ скуки вмѣсто концертовъ звонъ бутылокъ да стакановъ любятъ слушать. И ничего, одобряютъ…
— Хорошо, что начальство вошло въ наше положеніе и, принимая во вниманіе климатическія и другія условія мѣстной жизни, предоставило право переводиться изъ Кушки по прослуженіи пяти лѣтъ въ нашемъ гарнизонѣ.
— Это вы про что—перебилъ разсказчика высокій, но страшно худой стрѣлковый поручикъ, разъясняете наше право, переводиться въ любую часть по распоряженію главнаго штаба.
— Такъ-то такъ, только какъ можно перевестись, когда требуется, чтобы въ части при этомъ не было некомплекта офицеровъ? А у насъ всегда некомплектъ!
— Затѣмъ необходимо прослужить полные пять лѣтъ. Да развѣ здѣсь можно прослужить такъ долго безъ основательнаго ущерба для здоровья… Три года вытянуть и то много… Вѣдь здѣшнія маляріи подорвутъ гораздо скорѣе какой угодно крѣпкій организмъ. Вѣдь въ сущности только зимою немного уменьшается малярія, а за то лѣтомъ, такъ она прямо коситъ цѣлыми десятками.
— Кто у насъ не страдаетъ маляріей. Почти всѣ… Только одни отъ нея прямо на тотъ свѣтъ отправляются, а другіе живутъ, но съ совершенно разстроеннымъ здоровьемъ. Взгляните сколько нашихъ товарищей нашли себѣ вѣчный покой вонъ тамъ кивнулъ онъ головой на кладбище виднѣвшееся около вокзала.
Малярія дѣйствительно является бичемъ всѣхъ жителей Кушки, хотя въ общемъ нужно сказать, что въ настоящее время санитарное состояніе укрѣпленія несравненно лучше, чѣмъ въ предыдущіе годы. Малярія страшна здѣсь особенно тѣмъ, что она часто переходитъ въ желтуху, оканчивающуюся преимущественно смертью, причемъ болѣзнь эта проходитъ со страшною быстротою. Ни сильная эвакуація, ни другія мѣры не въ состояніи были уменьшить малярію. Главною причиною, способствующею ея развитію, признаютъ земляныя работы, при которыхъ поднимается почва, а также высокій уровень грунтовыхъ водъ и расположеніе войсковыхъ казармъ на низкихъ мѣстахъ. Въ настоящее время на одной изъ горъ, откуда открывается чудный видъ на всю долину Кушки и ея окрестности, построена новая больница. Зданіе это, благодаря своему расположенію на новомъ мѣстѣ, обвѣевается вѣтромъ со всѣхъ сторонъ. Внутри же это зданіе просторно, свѣтло и уютно, что также вліяетъ на увеличеніе процента выздоравливающихъ. Кромѣ больницы, большинство казенныхъ зданій теперь строится на возвышенностяхъ, что имѣетъ несомнѣнно громадное значеніе въ смыслѣ спасительной отдаленности отъ поверхностныхъ испареній долины рѣки Кушки. Въ будущемъ можно надѣяться, что работая въ этомъ направленіи, возможно достигнуть значительнаго уменьшенія заболѣваемости маляріей, главными разсадниками которой нужно признать значительныя площади болотъ, находящихся около поселковъ Алексѣевскаго и Полтавскаго. Осушеніе этихъ болотъ посредствомъ устройства спусковъ воды, отразится особенно благопріятно на санитарномъ состояніи крѣпости, да и вообще всей долины.
— Рабочіе у насъ какъ мухи мрутъ отъ лихорадокъ,—сообщилъ одинъ изъ желѣзнодорожныхъ инженеровъ…
— Въ особенности русскіе. Здѣшніе туркмены и персы вѣроятно болѣе аклиматизировались. Старожилы туркмены разсказываютъ, что въ Кушкинской долинѣ раньше лихорадокъ почти не было. Начались же они со времени начала земляныхъ работъ. Множество существуетъ теорій о причинахъ заболѣваемости этой болѣзнью, но въ сущности мы наглядно, живя здѣсь, видѣли, что настоящей почвы эти теоріи подъ собою не имѣютъ. То же самое приходится сказать и о способахъ леченія маляріи. Мы въ Кушкѣ чувствуемъ себя какъ бы обреченными если не на смерть, то на полную потерю здоровья. Каждый день можно заболѣть и отправиться на тотъ свѣтъ. Въ особенности жаль становится семейныхъ имѣющихъ дѣтей… Тѣ кажется никогда не бываютъ спокойны.