Жил-был однажды человек, за которым водилось множество всякого добра: были у него прекрасные дома в городе и за городом, золотая и серебряная посуда, шитые кресла и позолоченные кареты. Но, к несчастью, борода у этого человека была синяя и эта борода придавала ему такой безобразный и грозный вид, что все девушки и женщины, бывало, как только завидят его, так давай Бог поскорее ноги.
У одной из его соседок, дамы происхождения благородного, были две дочери, красавицы совершенные. Он посватался за одну из них, не назначая какую именно и предоставляя самой матери выбрать ему невесту. Но ни та, ни другая не соглашалась быть его женою: они не могли решиться выйти за человека, у которого борода была синяя, и только перекорялись между собою, отсылая его друг-дружке. Их смущало ещё то обстоятельство, что он имел уже несколько жён, и никто на свете не знал, что с ними сталось.
Синяя Борода, желая дать им возможность узнать его покороче, повёз их вместе с матерью, тремя-четырьмя самыми близкими их приятельницами и несколькими молодыми людьми из соседства, в один из своих загородных домов, где и провёл с ними целую неделю. Гости гуляли, ездили на охоту, на рыбную ловлю; пляски и пиры не прекращались; сна по ночам и в помине не было; всякий потешался, придумывал забавные шалости и шутки; словом всем было так хорошо и весело, что младшая из дочерей скоро пришла к тому убеждению, что у хозяина борода уж вовсе не такая синяя, и что он очень любезный и приятный кавалер. Как только все вернулись в город, свадьбу тотчас и сыграли.
По прошествии месяца, Синяя Борода сказал своей жене, что он принуждён отлучиться, по меньшей мере на шесть недель, для очень важного дела. Он попросил её не скучать в его отсутствие, а напротив, всячески стараться рассеяться, пригласить своих приятельниц, повезти их за город, если вздумается — кушать и пить сладко — словом, жить в своё удовольствие.
— Вот, — прибавил он, — ключи от двух главных кладовых; вот ключи от золотой и серебряной посуды, которая не каждый день на стол ставится; вот — от сундуков с деньгами; вот — от ящиков с драгоценными камнями; вот, наконец, ключ, которым все комнаты отпереть можно. А вот этот маленький ключик отпирает каморку, которая находится внизу, на самом конце главной галереи. Можешь всё отпирать, всюду входить; но запрещаю тебе входить в ту каморку. Запрещение моё на этот счёт такое строгое и грозное, что если тебе случится — чего Боже сохрани — её отпереть, то нет такой беды, которой ты бы не должна была ожидать от моего гнева.
Супруга Синей Бороды обещалась в точности исполнить его приказания и наставления; а он, поцеловав её, сел в карету и пустился в путь.
Соседки и приятельницы молодой не стали дожидаться приглашения, а пришли все сами, до того велико было их нетерпение увидать собственными глазами те несметные богатства, какие по слухам находились в её доме. Они боялись прийти, пока муж не уехал: синяя его борода их очень пугала. Они тотчас отправились осматривать все покои — и удивлению их конца не было: так всё им показалось великолепным и красивым! Они добрались до кладовых — и чего чего они там не увидали! Пышные кровати, диваны, занавесы богатейшие, столы, столики, зеркала такие огромные, что с головы до ног можно было в них себя видеть и с такими чудесными, необыкновенными рамами! Одни рамы были тоже зеркальные, другие из позолоченного резного серебра. Соседки и приятельницы без умолку восхваляли и превозносили счастье хозяйки дома, а она нисколько не забавлялась зрелищем всех этих богатств: её мучило желание отпереть каморку внизу, в конце галереи.
Так сильно было её любопытство, что не сообразив того, как невежливо оставлять гостей, она вдруг бросилась вниз по потаённой лестнице…… чуть шею себе не сломала. Прибежав к дверям каморки, она, однако, остановилась на минутку. Запрещение мужа пришло ей в голову. Ну, подумала она, будет мне беда за моё непослушание! Но соблазн был слишком силён, она никак не могла с ним сладить. Взяла ключ и, вся дрожа как лист, отперла каморку.
Сперва она ничего не разобрала: в каморке было темно… окна были закрыты. Но погодя немного, она увидела, что весь пол был залит запёкшейся кровью и в этой крови отражались тела нескольких мёртвых женщин, привязанных вдоль стен, то были прежние жёны Синей Бороды, которых он зарезал одну за одной. — Она чуть не умерла на месте от страха и выронила из руки ключ.
Наконец она опомнилась, подняла ключ, заперла дверь и пошла в свою комнату отдохнуть и оправиться. Но она до того перепугалась, что никаким образом не могла совершенно прийти в себя.
Она заметила, что ключ от каморки запачкался в крови; она утерла его раз, другой, третий… но кровь не сходила. Как она его ни мыла, как ни тёрла, даже песком и толчёным кирпичом — пятно крови всё оставалось! Ключ этот был волшебный и не было возможности его вычистить; кровь с одной стороны сходила, а выступала с другой.
В тот же вечер вернулся Синяя Борода из своего путешествия. Он сказал жене, что на дороге получил письма, из которых узнал, что дело, по которому он должен был уехать, решилось в его пользу. Жена его, как водится, всячески старалась показать ему, что она очень обрадовалась его скорому возвращению.
На другое утро он спросил у неё ключи. Она подала их ему, но рука её так дрожала, что он без труда догадался обо всём, что произошло в его отсутствие.
— Отчего, — спросил он, — ключ от каморки не находится вместе с другими?
— Я его, должно быть, забыла у себя наверху, на столе, — отвечала она.
— Прошу принести его, слышишь! — сказал Синяя Борода.
После нескольких отговорок и отсрочек, она должна была наконец принести роковой ключ.
— Это отчего кровь? — спросил он.
— Не знаю отчего, — отвечала бедная женщина, а сама побледнела как полотно.
— Ты не знаешь! — подхватил Синяя Борода. — Ну так я знаю! Ты хотела войти в каморку. Хорошо же, ты войдёшь туда и займёшь своё место возле тех женщин, которых ты там видела.
Она бросилась к ногам своего мужа, горько заплакала и начала просить у него прощения в своём непослушании, изъявляя притом самое искреннее раскаяние и огорчение. Кажется, камень бы тронулся мольбами такой красавицы, но у Синей Бороды сердце было твёрже всякого камня.
— Ты должна умереть, — сказал он, — и сейчас.
— Коли уж я должна непременно умереть, — сказала она сквозь слёзы, — так дай мне минуточку времени — Богу помолиться.
— Даю тебе ровно пять минут, — сказал Синяя Борода, — и ни секунды больше!
Он сошёл вниз, а она позвала сестру свою и сказала ей:
— Сестра моя, Анна (её так звали), взойди, пожалуйста, на самый верх башни, посмотри, не едут ли мои братья? Они обещались навестить меня сегодня. Если ты их увидишь, так подай им знак, чтоб они поторопились.
Сестра Анна взошла на верх башни, а бедняжка горемычная от времени до времени кричала ей:
— Сестра Анна, ты ничего не видишь?
А сестра Анна ей отвечала:
— Я вижу, солнышко яснеет и травушка зеленеет.
Между тем Синяя Борода, ухватив огромный ножище, орал изо всей силы:
— Иди сюда, иди или я к тебе пойду!
— Сию минуточку, — отвечала его жена и прибавляла шёпотом:
— Анна, сестра Анна! ты ничего не видишь?
А сестра Анна отвечала:
— Я вижу, солнышко яснеет и травушка зеленеет.
— Иди же, иди скорее! — орал Синяя Борода, — а не то я к тебе пойду!
— Иду, иду! — отвечала жена и опять спрашивала сестру:
— Анна, сестра Анна! ты ничего не видишь?
— Я вижу, — отвечала Анна, — большое облако пыли к нам приближается.
— Это братья мои?
— Ах нет, сестра! это стадо баранов.
— Придёшь ли ты наконец! — вопил Синяя Борода.
— Ещё маленькую секундочку, — отвечала его жена и опять спросила:
— Анна, сестра Анна! ты ничего не видишь?
— Я вижу двух верховых, которые сюда скачут, но они ещё очень далеко. Слава Богу, — прибавила она, погодя немного, — это наши братья. Я им подаю знак, чтоб они спешили, как только возможно.
Но тут Синяя Борода такой поднял гам, что самые стены дома задрожали. Бедная жена его сошла вниз и бросилась к его ногам, вся растерзанная и в слезах.
— Это ни к чему не послужит, — сказал Синяя Борода, — пришёл твой смертный час.
Одной рукой он схватил её за волосы, другою поднял свой страшный нож… Он замахнулся на неё, чтоб отрубить ей голову… Бедняжка обратила на него свои погасшие глаза:
— Дай мне ещё миг, только один миг, с духом собраться…
— Нет, нет! — отвечал он, — поручи душу свою Богу!
И поднял уже руку… Но в это мгновение такой ужасный стук поднялся у двери, что Синяя Борода остановился, оглянулся… Дверь разом отворилась и в комнату ворвалось два молодых человека. Выхватив свои шпаги, они бросились прямо на Синюю Бороду.
Он узнал братьев своей жены, один служил в драгунах, другой в конных егерях, и тотчас навострил лыжи; но братья нагнали его, прежде чем он успел забежать за крыльцо. Они прокололи его насквозь своими шпагами и оставили его на полу мёртвым. Бедная жена Синей Бороды была сама чуть жива, не хуже своего мужа, она не имела даже довольно силы, чтобы подняться и обнять своих избавителей.
Оказалось, что у Синей Бороды не было наследников, и всё его достояние поступило его вдове. Одну часть его богатств она употребила на то, чтобы выдать свою сестру Анну за молодого дворянина, который уже давно был в неё влюблён; на другую часть она купила братьям капитанские чины; а с остальною она сама вышла за весьма честного и хорошего человека. С ним она забыла всё горе, которое претерпела, будучи женою Синей Бороды.