102.
Любовь моя окрѣпла, хотя кажется съ виду болѣе слабой. Я люблю не менѣе, хотя понаружѣ можно счесть любовь мою уменьшившейся. Любовь сдѣлается продажнымъ товаромъ, если любящій будетъ самъ повсюду громко кричать о ея силѣ. Любовь наша была новой, и для нея только-что начиналась весна, когда я сталъ привѣтствовать ее моими пѣснями, какъ соловей, чей голосъ громко раздается лѣтомъ и становится сдержаннымъ съ наступленіемъ поздняго времени… И это происходитъ не вслѣдствіе того, что лѣто становится хуже сравнительно съ временемъ, когда ночь затихаетъ, слушая его печальныя пѣсни, но потому, что осенью гудятъ дикой музыкой всѣ сучья на деревьяхъ, и нѣжные звуки, дѣлаясь обыкновенными, теряютъ всю свою прелесть, — такъ и я, подражая соловью, сдерживаю иногда языкъ, боясь надоѣсть тебѣ моими пѣснями.