Происхождение гильдий было предметом многих споров. Нет ни малейшего сомнения в том, что ремесленные гильдии, или «коллегии» ремесленников, существовали в древнем Риме. Более того, судя по одному месту у Плутарха, при Нуме были изданы законы, касающиеся их. «Он разделил народ», говорит Плутарх, «на ремесла… приказав им иметь братства, празднества и собрания и указав им, какое поклонение они должны совершать богам, соответственно достоинству каждого ремесла». Очевидно, трудовые коллегии не были изобретены или основаны римским королем, — они существовали уже в древней Греции; по всем вероятиям при Нуме они просто были подчинены королевскому законодательству, как это сделал пятнадцатью столетиями позднее Филипп Красивый, подчинив ремесла Франции, к их вреду, королевскому надзору и законодательству. Относительно одного из наследников Нумы, Сервия Туллия, сохранилось известие, что он также издал некоторые законы относительно коллегий[1].
Вследствие этого вполне естественно, что историки должны были задаваться вопросом о том, не были ли гильдии, так сильно развившиеся в XII-м и даже X-м и XI-м столетиях, возрождением древних римских «коллегий», — тем более, что последние, как видно из вышеприведенной цитаты, вполне соответствовали средневековым гильдиям[2]. Известно, что корпорации римского типа существовали в Южной Галлии вплоть до V-го столетия. Кроме того, одна надпись, найденная во время раскопок в Париже, показывает, что корпорация nautae в Лютеции существовала при Тиберии; а в хартии, данной парижским «водным купцам» в 1170 году, об их правах говорится, как о существующих ab antiquo (тот же автор, стр. 51). Таким образом не было бы ничего удивительного, если бы корпорации удержались в ранней средневековой Франции после нашествий варваров.
Но, допуская это, всё-таки нет никакого основания утверждать, что голландские корпорации, нормандские гильдии, русские артели, грузинские «амкари» и т. д. непременно также должны были иметь римское, или хотя бы византийское происхождение. Конечно, сношения между норманнами и столицею восточно-римской империи были очень деятельны, и славяне (как было доказано русскими историками и в особенности Rambau) принимали живое участие в этих сношениях. Так что норманны и русские могли завезти римскую организацию трудовых корпораций в свои земли. Но когда мы видим, что артель является само́й сущностью повседневной жизни русских трудящихся классов уже в десятом веке, и что артель, несмотря на отсутствие, вплоть до настоящего времени, какого бы то ни было регулирующая её законодательства, обладает теми же самыми чертами, как и римская коллегия или западная гильдия, мы еще более склонны думать, что восточная гильдия имеет происхождение даже более древнее, чем римская коллегия. Римляне прекрасно знали, что их sodalitia и collegia были «тем, что греки называли hetairiai» (Martin-Saint-Léon, стр. 2) и поскольку мы знакомы с историей востока, мы можем утверждать, почти без боязни впасть в ошибку, что великие нации востока, а равным образом и Египет, также имели такие же гильдейские организации. Где бы мы ни находили эти организации, их существенные черты везде остаются теми же самыми. Это — союз людей, занятых одною профессиею или ремеслом. Этот союз, подобно первобытному роду, имеет своих собственных богов и собственный церемониал богопоклонения, всегда содержащий в себе некоторые мистерии, специфические для каждого отдельного союза; он рассматривает всех своих членов, как братьев и сестер — может быть (вначале) со всеми последствиями, которые налагались подобными отношениями в роде, или по крайней мере с церемониями, которые указывали или символизировали отношения между братом и сестрою, существовавшие в первобытном роде; и наконец, в этом союзе существуют все те обязательства взаимной поддержки, какие существовали в роде, а именно: исключение даже само́й возможности убийства в пределах братства, родовая ответственность пред судом и обязательство, в случае возникновения недоразумений более мелкого характера, отдавать их на обсуждение судей, или точнее посредников из среды гильдейского братства. Таким образом можно сказать, что гильдия была конституирована по образцу рода.
Вследствие этого я склонен думать, что те же самые замечания, которые были сделаны в тексте относительно происхождения деревенской общины, могут быть в равной степени приложены к гильдии, артели, ремесленным и соседским братствам. Когда все узы, которые ранее соединяли людей в их родах, были ослаблены вследствие переселений, появления отческой семьи и растущего различия занятий — человечеством был выработан новый тeрриториальный союз в форме деревенской общины, и другой союз — союз по занятию — был выработан в сфере воображаемого братства, — создавался воображаемый род, который выражался между двумя или немногими людьми «кровным братством» (славянское побратимство), а между бо́льшим количеством людей различного происхождения, т. е. происходивших из различных родов, но населявших ту же самую деревню или город (или даже различные деревни или города), он выражался в форме фратрии, гетерии, амкари, артели, гильдии[3].
Что же касается до идеи и формы подобной организации, то её элементы были уже указаны со времени периода дикарей и передавались вплоть до позднейшего времени. Нам известно, что у всех дикарей имеются в роде отдельные секретные организации воинов, колдунов, молодых людей и т. д., а также мистерии, в которых сообщаются сведения об охоте или способах ведения войны и соответственные заклинания и обряды (маскированные танцы и т. д.); эти своего рода ремесленные мистерии, которые Миклуха-Маклай называл «клубами», были, по всем вероятиям прототипами будущих гильдий[4].
Что же касается вышеупомянутого труда E. Martin-Saint-Léon, то прибавлю, что он содержит очень ценные сведения относительно организации ремесел в Париже (на основании известной книги Boileau «Le Livre des métiers») и хорошую суммировку сведений относительно вольных городов в различных частях Франции, со всеми библиографическими указаниями. Не должно однако забывать, что Париж был «королевским городом» (подобно Москве или Вестминстеру) и что вследствие этого свободные институции средневекового города никогда не достигли в нём того развития, какого они достигали в свободных вечевых городах. Корпорации Парижа далеко не представляют «картины типической корпорации, рожденной и развившейся под прямым руководством королевской власти», как говорит Мартен-Сен-Леон. По той самой причине, что она развивалась «под прямым руководством королевской власти», (причине, которую автор рассматривает, как причину их превосходства, между тем, как она была причиной их сравнительной слабости — он сам, в различных частях своей работы, вполне ясно указывает на то, как вмешательство имперской власти в Риме и королевской власти во Франции разрушило и парализовало жизнь ремесленных гильдий), по той самой причине, что они развивались со вмешательством королевских чиновников, они никогда не достигли того поразительного роста и влияния на всю жизнь города, какого они достигали в северо-восточной Франции, в Лионе, Монпеллье, Ниме и т. д. или в свободных городах Италии, Фландрии, Германии и т. д.
Примечания[править]
- ↑ «A Servio Tullio populus romanus relatus in censum digestus in classes, curus atque collegus distributus» (E. Martin-Saint-Léon, «Histoire des corporations de métiers depuis leurs origines jusqu’a leur suppression en 1791», etc., Paris, 1897).
- ↑ Римская sodalitia, насколько мы можем судить (см. того же автора, стр 9), соответствовала кабильским çofs.
- ↑ Поразительно с какой ясностью эта же идея выражена в известном месте у Плутарха, относящемся к законодательству Нумы о трудовых коллегиях. «И таким путем» — писал Плутарх, — «он был первым, кто изгнал из города тот дух, который вел людей к таким заявлениям: «Я сабинянин», или «Я римлянин», или «Я подданный Тация», или «Я подданный Ромула»; другими словами, коллегиею уничтожалась идея о различном происхождении.
- ↑ Работа Г. Шурца (H. Schurtz), посвященная «возрастным классам» и тайным союзам во время ранних (варварских) стадий цивилизации («Altersklassen und Männerverbände: eine Darstellung der Grundformen der Gesellschaft», Berlin, 1902), которая дошла до меня в то время, когда я уже читал корректуры настоящей книги, заключает в себе значительное количество фактов, подтверждающих вышеприведенную гипотезу о происхождении гильдий. Искусство постройки большого общинного дома, так, чтобы не обидеть при этом духов срубленных деревьев; искусство такой ковки металлов, которая примирительно действовала бы на враждебных духов, охраняющих металлы; секреты охоты, а также секреты церемоний и маскированных танцев, содействующих успеху охоты; искусство обучения мальчиков начаткам ремесел и искусств; секретные способы успешно бороться с колдовством врагов и, следовательно, искусство войны; искусство выделки лодок, сетей для рыбной ловли, капканов для животных и ловушек для птиц, с нужными заговорами — и наконец искусство женщин в деле прядения и окрашивания — всё это в древние времена были «искусства», требовавшие тайны для их успешного выполнения. (В Англии, «ремесло» и «колдовство» по сию пору означаются одним и тем же словом, craft — колдовство). Вследствие этого, они передавались с древнейших времен в тайных обществах или «мистериях», одним тем, кто соглашался подвергнуться трудному, а иногда и мучительному вступительному обряду. Г. Шурц показал, как жизнь дикарей вся пронизана тайными обществами и «клубами» (воинов, охотников), которые имеют столь же древнее происхождение, как и брачные классы в родах и заключают в себе уже все элементы будущей гильдии, т. е. тайну, независимость от семьи, а иногда и от рода, общее поклонение специальным богам, совместные пиры и юрисдикцию в пределах общества и братства. Кузница, а также и дом, в котором хранятся лодки, обыкновенно являются отделениями «мужских» клубов; а «длинные дома», или «палаверы», всегда строятся специальными искусниками, знающими, как умилостивить духи срубленных деревьев.
