Макбет (Шекспир; Кронеберг)/ПСС 1902 (ДО)/5
| ← Дѣйствіе четвертое | Макбетъ |
Оригинал: англ. The Tragedy of Macbeth. — Источникъ:  Шекспиръ. Полное собраніе сочиненій. — Санктъ-Петербургъ: Брокгаузъ-Ефронъ, 1902. — Т. 3. — С. 457—502. |
- Википроекты
Докторъ. Вотъ уже двѣ ночи, какъ я насторожѣ вмѣстѣ съ вами, а разсказъ вашъ все еще не подтверждается. Когда блуждала она въ послѣдній разъ?
Дама. Съ тѣхъ поръ, какъ его величество отправился въ походъ, я не разъ видѣла, какъ она вставала съ постели, набрасывала ночное платье, открывала бюро, брала бумагу, писала, складывала ее, запечатывала и потомъ опять ложилась. И все это въ глубочайшемъ снѣ.
Докторъ. Страшное разстройство организма! Наслаждаться благодѣяніемъ сна и въ то же время исполнять дѣла дневныя! Кромѣ этихъ прогулокъ во время сна и другихъ движеній, не замѣтили ли вы, чтобъ она что-нибудь говорила?
Дама. Да, слова, которыхъ я не повторю.
Докторъ. Мнѣ можно; это даже необходимо.
Дама. Ни вамъ и никому на свѣтѣ. У меня нѣтъ свидѣтелей, которые подтвердили бы сказанное.
Дама. Смотрите вотъ она идетъ. Всегда такъ — и, клянусь вамъ, она спитъ. Замѣчайте; подойдите ближе.
Докторъ. Гдѣ она взяла свѣчу?
Дама. Свѣча стояла возлѣ нея. Это всегда дѣлается такъ, по ея приказанію.
Докторъ. Вы видите: глаза открыты.
Дама. Но чувство ихъ закрыто.
Докторъ. Что это она дѣлаетъ? Смотрите, какъ она третъ свои руки.
Дама. Это ея привычка — точно моетъ ихъ. Мнѣ случалось видѣть, что она занимается этимъ минутъ двадцать.
Лэди Макбетъ. Вотъ еще пятно.
Докторъ. Тс! она говоритъ. Я запишу слова ея, чтобъ лучше упомнить.
Лэди Макбетъ. Прочь, проклятое пятно! прочь, говорю я. Разъ, два — пора за дѣло! Преисподняя мрачна. Стыдись: солдатъ — и боится? Какое дѣло — знаютъ, нѣтъ ли: кто позоветъ насъ къ отвѣту? Однако, кто бы могъ подумать, что въ старикѣ такъ много крови?
Докторъ. Слышите?
Лэди Макбетъ. У тана файфскаго была жена — гдѣ она теперь? Какъ? неужели эти руки никогда не вымоются дочиста? Полно, другъ мой, полно объ этомъ: ты все дѣло испортишь своей пугливостью.
Докторъ. Продолжай, продолжай! Ты узнала, чего тебѣ не должно было бы знать.
Дама. По крайней мѣрѣ, сказала, чего не должна была говорить. Одному Богу извѣстно, что она узнала.
Лэди Макбетъ. Все еще пахнетъ кровью. Всѣ ароматы Аравіи не омоютъ этой маленькой руки. О-о-о!
Докторъ. Что за вздохъ! Тяжело у нея на сердцѣ!
Дама. Такого сердца я не согласилась бы носить въ груди за все величіе ея сана.
Докторъ. Да, да!
Дама. Успокой ее, Господи!
Докторъ. Эта болѣзнь выше моего искусства. Я зналъ, однако же, людей, которые блуждали во снѣ и потомъ скончались въ мирѣ на смертномъ одрѣ своемъ.
Лэди Макбетъ. Умой руки, набрось ночное платье. Какъ ты блѣденъ! Я говорю тебѣ: Банко похороненъ, и не можетъ встать изъ могилы.
Докторъ. Право?
Лэди Макбетъ. Въ постель! въ постель! Слышишь? Стучатъ въ ворота. Пойдемъ, пойдемъ, пойдемъ! дай мнѣ твою руку. Что сдѣлано, то сдѣлано. Въ постель! въ постель! (Уходитъ).
Докторъ. И она ляжетъ теперь?
Дама. Тотчасъ-же.
Въ народѣ носятся дурные слухи.
Дѣла неслыханныя порождаютъ
И страхъ неслыханный: больная совѣсть
Глухимъ подушкамъ повѣряетъ тайну.
Священникъ ей нужнѣй врача. О, Боже,
Прости намъ всѣмъ! Вамъ надо удалить
Всѣ острыя оружья отъ милэди
И не сводить съ ней глазъ. Теперь прощайте!
Она встревожила мой умъ и взоры:
Я думаю, но говорить не смѣю.
Покойной ночи, докторъ.
Британскія войска недалеко, —
Малькольмъ, Сивардъ и прямодушный Макдуффъ
Ведутъ ихъ въ битву, пламенѣя мщеньемъ;
Обиды ихъ зажгли бы жажду крови
Въ душѣ отшельника.
Они пойдутъ
Черезъ Бирнамскій лѣсъ. Мы тамъ ихъ встрѣтимъ.
Кто знаетъ, Дональбайнъ при братѣ?
Нѣтъ;
Вотъ списокъ всѣхъ дворянъ — тамъ сынъ Сиварда
И много юношей, схватившихъ мечъ
На подвигъ мужества.
А что тиранъ?
Онъ укрѣпляетъ Донзинанскій замокъ,
Сошелъ съ ума, какъ говорятъ; другіе,
Напротивъ, въ бѣшенствѣ его находятъ
Черту геройства. Несомнѣнно то,
Что онъ не въ силахъ устоять.
Теперь
Онъ чувствуетъ, какъ тайныя убійства
Сломили силу въ немъ. Повсюду бунты —
Улики собственнаго вѣроломства;
Войска идутъ не изъ любви — изъ страха.
Теперь онъ чувствуетъ, что царскій санъ
Виситъ на немъ, какъ панцырь великана,
Надѣтый карликомъ.
Понятно,
Какъ падшій духъ смутился отъ проклятій
Преступной совѣсти.
Друзья, идемъ
На встрѣчу истинному королю,
Врачу больного государства. Съ нимъ
Всю нашу кровь прольемъ для исцѣленья
Страны родной.
Мы ею оросимъ
Нашъ царственный цвѣтокъ и вырвемъ терны.
Идемте же въ Бирнамъ!
Впередъ съ докладами не приходить!
Пусть всѣ бѣгутъ: пока Бирнамскій лѣсъ
Не двинулся на Донзинанскій замокъ,
Страхъ незнакомъ мнѣ. Что дитя Малькольмъ?
Иль онъ не женщиной рожденъ? „Не бойся“,
Сказали духи мнѣ — а имъ открыты
Судьбы людей — „тебѣ не повредитъ
Рожденный женщиной“. Бѣгите жъ, таны,
Бѣгите къ Англіи изнѣженнымъ сынамъ!
Мой крѣпокъ духъ — и сердцу не смутиться;
Сомнѣнья всѣ и страхъ мнѣ незнакомы.
Чтобъ почернѣть тебѣ въ когтяхъ у чорта!
Глядитъ, какъ гусь. Чего ты поблѣднѣлъ?
Тамъ десять тысячъ…
Да, гусей, конечно?
Солдатъ, мой государь.
Возьми румянъ,
Замажь свой страхъ. Что за солдаты, баба?
Чтобъ чортъ тебя унесъ! Ты только годенъ
Пугать другихъ. Что за солдаты, трусъ?
Британскія войска, мой государь.
Пошелъ же!
(Слуга уходитъ).
Сейтонъ! Мнѣ тѣснитъ въ груди,
Когда подумаю, что битва эта разомъ
Покончитъ все — убьетъ или излѣчитъ.
Довольно долго пожилъ я; мой май
Промчался быстро; желтыми листами
Опалъ моей весны увядшій цвѣтъ.
Но гдѣ же спутники преклонныхъ лѣтъ?
Любовь, почтеніе, кружокъ друзей —
Ихъ мнѣ не ждать; на мѣсто ихъ — проклятья
На днѣ сердецъ и лесть на языкѣ.
Ихъ жалкій родъ и въ ней бы отказалъ мнѣ,
Когда бы смѣлъ. Сейтонъ!
Здѣсь, государь.
Что новаго?
Все оказалось правдой,
О чемъ слуга докладывалъ тебѣ.
Такъ я дерусь, пока мнѣ не обрубятъ
Всѣ мускулы съ костей. Эй, дать мнѣ панцырь!
Еще успѣете.
Подать, я говорю!
Пошли за валъ еще кавалеристовъ —
И вѣшать всѣхъ, кто только заикнется
О страхѣ предъ врагомъ. Подай мнѣ панцырь!
А что твоя больная, докторъ?
Страждетъ
Подъ гнетомъ мрачныхъ и тяжелыхъ грезъ.
Ну, что же — вылѣчи ее. Иль ты
Больной души не можешь исцѣлить,
Не можешь грусть изъ сердца вырвать съ корнемъ,
Изгладить врѣзанную въ мозгъ заботу
И сладкимъ усыпляющимъ лѣкарствомъ
Очистить грудь отъ ядовитой дряни?
Отъ этихъ недуговъ я не лѣчу.
Пусть самъ больной отыскиваетъ средства.
Такъ брось же псамъ твои лѣкарства — что въ нихъ?
Подай мнѣ шлемъ! гдѣ мечъ? Подай! не надо…
Всѣ таны, докторъ, отъ меня бѣгутъ.
Скорѣй, Сейтонъ! О если бы ты могъ
Узнать болѣзнь моихъ владѣній, докторъ,
И возвратить имъ крѣпость прежнихъ лѣтъ,
Я эхо пробудилъ бы славою твоей…
Прими, я говорю… Какія травы,
Коренья, мази, порошки, пилюли
Избавятъ насъ отъ англичанъ? Ты слышалъ?
Я вижу, государь, приготовленья
Для встрѣчи ихъ.
На, отнеси за мною.
Пока не тронулся Бирнамскій лѣсъ —
Все вздоръ: ни ядъ, ни мечъ мнѣ не опасны.
Дай только Богъ уйти изъ Донзинана!
За горы золота не возвращусь. (Уходятъ).
Итакъ, друзья, мы можемъ утѣшаться,
Что близокъ часъ, когда подъ мирной кровлей
Начнемъ мы жизнь, свободную отъ страха.
Въ томъ нѣтъ сомнѣнья.
Это что за лѣсъ?
Бирнамскій лѣсъ.
Пусть каждый изъ солдатъ
Отрубитъ вѣтвь: подъ тѣнью ихъ мы скроемъ
Число людей — и врагъ нашъ ошибется.
Иду — и вмигъ исполнено все будетъ.
Мы слышимъ, что тиранъ, надежды полный
Засѣлъ въ стѣнахъ и ждетъ осады замка.
Да, Донзинанъ — его оплотъ послѣдній;
Всѣ отложились отъ него; вельможа
И бѣдный рабъ бѣгутъ, нашедши случай;
А кто остался поневолѣ съ нимъ,
Тотъ сердцемъ далеко.
Дождемся слѣдствій, —
Они разсудятъ лучше словъ. Впередъ!
Идемте. Дѣло разрѣшитъ вопросъ.
Надежда словъ — пустой, невѣрный призракъ;
Ударъ меча ее осуществитъ.
Знамена выставить на укрѣпленьяхъ!
Отвсюду крикъ: „идутъ! идутъ!“ мнѣ слышенъ.
Мой замокъ крѣпокъ: пусть ведутъ осаду —
Она смѣшна. Подъ этими стѣнами
Они чумы иль голода дождутся!
Не будь у нихъ такъ много нашихъ тановъ,
Я встрѣтилъ бы гостей лицомъ къ лицу
И проводилъ бы съ честью ихъ домой.
(Изъ замка слышенъ крикъ женщинъ).
Что тамъ за крикъ?
Какъ-будто женскій вопль.
Я позабылъ почти, что значитъ страхъ.
А было время — чувства замирали
При крикѣ совъ, а отъ ужасныхъ сказокъ
На головѣ вставали волоса,
Какъ будто въ нихъ дышала жизнь! Я сытъ;
Всѣхъ ужасовъ полна моя душа —
И трепетать я не могу.
Ну, что тамъ?
Ея величество скончалась, государь.
Она могла бы умереть и позже:
Всегда бъ притти поспѣла эта вѣсть.
Да, завтра, завтра — и все то же завтра
Скользитъ невидимо со дня на день
И по складамъ отсчитываетъ время;
А всѣ вчера глупцамъ лишь озаряли
Дорогу въ гробъ. Такъ догорай, огарокъ!
Что жизнь? — Тѣнь мимолетная, фигляръ,
Неистово шумящій на подмосткахъ
И черезъ часъ забытый всѣми; сказка
Въ устахъ глупца, богатая словами
И звономъ фразъ, но нищая значеньемъ!
Ты хочешь что-то говорить — скорѣй!
Я долженъ доложить о томъ, что видѣлъ,
Но истинно не знаю, какъ сказать.
Что жъ? говори.
Стоявши на часахъ,
Взглянулъ съ горы я на Бирнамскій лѣсъ:
Гляжу — и вдругъ мнѣ показалось, будто
Онъ движется.
Ты лжешь. (Бьетъ его).
Когда я лгу,
Пусть на меня падетъ вашъ гнѣвъ. Взгляните!
Я говорю вамъ: онъ идетъ — отсюда видно.
Послушай! если ты солгалъ — живому
На первомъ деревѣ тебѣ висѣть,
Пока отъ голода ты не изсохнешь!
Но если правду ты сказалъ, тогда —
Мнѣ все равно — повѣсь меня, пожалуй.
Моя увѣренность поколебалась:
Въ словахъ врага людей двойной я вижу смыслъ!
Онъ лжетъ и въ истинѣ: „Не бойся, Макбетъ,
Пока не двинется Бирнамскій лѣсъ!“
И вотъ онъ двинулся. Такъ въ поле, въ поле!
Теперь мнѣ все равно — спасенья нѣтъ.
Мнѣ опротивѣлъ этотъ свѣтъ. Иду,
И если пасть мнѣ суждено — паду
Съ мечомъ въ рукахъ. Ударить сборъ, тревогу!
О, если бъ міръ разрушился со мной!
Мы подошли теперь довольно близко;
Пора явиться въ настоящемъ видѣ.
Отбросьте вѣтви! Вы, почтенный дядя,
И вашъ отважный, благородный сынъ —
Вы поведете авангардъ, а я
И храбрый Макдуффъ — мы распорядимся
Всѣмъ остальнымъ, согласно съ нашимъ планомъ.
Намъ лишь бы засвѣтло сойтись съ врагомъ,
А тамъ умремъ иль побѣдимъ.
Трубите! (Уходитъ).
Я окруженъ: бѣжать уже нельзя!
Какъ звѣрь, за жизнь я принужденъ сражаться!
Но гдѣ же тотъ, кто не рожденъ женой?
Его боюсь я — больше никого.
Кто ты?
Не спрашивай: ты ужаснешься
При имени моемъ.
Нѣтъ, никогда,
Хоть будь оно ужаснѣй всѣхъ именъ,
Какія слышатся въ аду.
Я — Макбетъ.
Самъ сатана не могъ бы произнесть
Мнѣ болѣ ненавистнѣйшаго звука!
И болѣе ужаснаго.
Ты лжешь!
Я докажу тебѣ мечомъ, презрѣнный,
Что ты солгалъ.
Ты женщиной рожденъ —
Смѣшенъ мнѣ мечъ безвредный и тупой
Въ рукѣ рожденнаго на свѣтъ женой.
Шумъ битвы здѣсь, но гдѣ же ты, тиранъ?
Явись! О, если отъ чужой руки
Погибнешь ты, мнѣ не найти покоя
Отъ призраковъ малютокъ и жены!
Я не могу рубить наемныхъ керновъ;
Съ тобой же, Макбетъ, мы поспоримъ насмерть,
Иль мечъ въ ножны вложу я безъ удара.
Ты, вѣрно, тамъ: по громкимъ крикамъ слышно,
Что знатный бьется тамъ боецъ. О, счастье!
Я объ одномъ молю: сведи насъ вмѣстѣ.
Сюда, мой принцъ: мы овладѣли замкомъ!
Солдаты похитителя дерутся
За насъ и противъ насъ. Еще немного
И врагъ разбитъ.
Да, онъ дерется плохо.
Войдите въ замокъ. (Они уходятъ).
Къ чему играть роль римскаго глупца
И грудью пасть на собственный свой мечъ,
Пока передо мной живые люди?
Нѣтъ, лучше раны наносить.
Стой, иззергъ!
Изъ всѣхъ людей я избѣгалъ тебя.
Ступай: душа моя уже довольно
Запятнана твоею кровью, Макдуффъ!
Мой мечъ — языкъ мой; у меня нѣтъ словъ,
И имъ не выразить, какъ гнусенъ ты.
Напрасно ты теряешь трудъ, Макдуффъ!
Твой острый мечъ скорѣе можетъ ранить
Нераздѣлимый воздухъ, чѣмъ меня.
Побереги его, онъ пригодится
Для черепа, доступнаго желѣзу;
А я заговоренъ — мнѣ не опасенъ
Рожденный женщиной.
Разочаруйся жъ
И знай, служитель сатаны, что Макдуффъ
Изъ чрева вырѣзанъ, а не рожденъ.
Будь проклятъ твой языкъ за это слово!
Онъ вырвалъ бодрость изъ моей души.
Да будутъ прокляты и силы ада!
Онѣ дурачатъ насъ: въ словахъ коварныхъ
Сулятъ успѣхъ — и поражаютъ дѣломъ!
Я не дерусь съ тобой.
Такъ сдайся, трусъ!
Ты рѣдкій звѣрь; народу на потѣху
Мы въ клѣткѣ выставимъ тебя: пусть смотрятъ
На изверга, какого не бывало.
Мнѣ сдаться — жить на поруганье черни?
Мнѣ ползать и лизать Малькольму ноги?
Нѣтъ, никогда! Хотя Бирнамскій лѣсъ
И двинулся на Донзинанскій замокъ,
Хотя ты женщиной и не рожденъ,
Послѣднее хочу я испытать.
Щитъ на груди — его руби, Макдуффъ,
И проклятъ будь, кто первый скажетъ: „стой“!
Дай Богъ, чтобъ всѣ явились на-лицо!
Инымъ и не явиться; но побѣда
Досталась дешево.
Макдуффа нѣтъ
И сына вашего.
Вашъ сынъ окончилъ
Свой счетъ съ войной. Онъ выступилъ, какъ отрокъ,
И палъ, какъ мужъ, на шагъ не отступая.
Такъ онъ убитъ?
И съ поля унесенъ.
Забудьте доблести его; иначе
Безмѣрна будетъ ваша скорбь.
Онъ раненъ спереди?
Да, прямо въ грудь.
Такъ будь же, сынъ мой, ратникомъ Господнимъ!
Будь у меня хоть сотня сыновей —
Я всѣмъ имъ лучшей не желаю смерти.
О немъ нельзя не пожалѣть.
Довольно.
Онъ честно разсчитался съ жизнью — Богъ съ нимъ!
Вотъ новая и радостная вѣсть.
Да здравствуетъ король! Смотри, Малькольмъ:
Вотъ гнуснаго злодѣя голова…
Свободенъ міръ! Вокругъ тебя я вижу
Всѣ перлы трона твоего. Друзья!
Воскликнемъ же отъ сердца глубины:
„Да здравствуетъ Малькольмъ, король шотландскій!“
Да здравствуетъ Малькольмъ, король шотландскій! (Звуки трубъ).
Мое спасибо не замедлитъ. Таны,
Отнынѣ графы — и этимъ титломъ
Шотландія привѣтствуетъ васъ первыхъ!
Все прочее, что предстоитъ исполнить —
Призвать друзей, бѣжавшихъ изъ отчизны
Искать спасенья отъ сѣтей тирана,
Открыть помощниковъ цареубійцы
И злой жены его, какъ слышно павшей
Отъ собственной руки — мы все исполнимъ
Съ Господней помощью; а между тѣмъ
Благодаримъ васъ всѣхъ и просимъ въ Сконъ
На торжество коронованья.