О Петрове дне
Последний июньский праздник посвящен чествованию святой памяти апостолов Христовых — Петра[1] и Павла[2]. Он слывет в народе за «Петров день», и в этом названии сливается в народном представлении память об обоих чествуемых святых. Есть местности, где этот предпоследний день июня-розанцвета зовется — «Петры-рыболовы».
Апостол Петр — один из наиболее чтимых на Руси святых угодников Божиих. Имя его зачастую встречается в простонародных сказаниях, вплетается в пестроцветную вязь пословиц-поговорок, раздается и из вещих уст боголюбивых калик перехожих, хранителей-сказателей духовных народных стихов. На «ключаря-апостола», которому, по стародавнему преданию, передан Господом Сил ключ от Царства Небесного, перешли, по прихоти суеверного воображения, многие черты древнеславянского Перуна-громовника, низводителя дождей, растителя злаков и творца урожаев. Он считается одним из самых надежных — после «Николы-Милосливаго» — покровителей засеянных хлебом («даром Божиим») полей. В одном из «Памятников отреченной русской литературы», рассказывается, например, что шел апостол Петр путем-дорогою. Притомился-устал, проголодался святой путник. Пришлось проходить ему мимо нивы. И увидели пресветлые очи его человека, пашущего на волах; и обратился к нему апостол, «и просиша хлеба». Вскинул глазами на просившего пахарь-оратаюшко, остановил волов и побежал за хлебом к своему селенью. Умилился душою святой путник и «без него взоравше ниву и насеявше, и прииде с хлебы и обрете пшеницу зрелу».
По народному сказанию, в конце красной весны и начале лета знойного — в грозовую пору — идет на небесах постройка «чертога новорайскаго». Топоры (молнии) сами — без плотников — рубят стены здания нерукотворного, ударяя по тучам, громоздящимся каменными горами толкучими; расступается под огненными топорами «облачен-горюч камень», отверзаются окна двери рубленые. «3-за той ми горы, з-за высокой, слышны ми тонойкий голос, тонойкий голос, топоры дзвенят, топоры дзвенят, каменья тешут, каменья тешут, церковь муруют, церковь муруют, во трои двери, во трои двери — во три облаки», поется в старинной червонорусской песне:
«У иединых дверех иде сам Господь,
У других дверех Матенка Божя,
У третих дверех святый Петро.
Перед милым Богом органы грают,
Перед святым Петром свечи гореют,
Перед Матенков Божов ружа проквитат,
А з той ружи (розы) пташок выникат:
Не ие то пташок, сам милый Господь»…
«Милый Господь» олицетворяет в этой песне прикарпатских братьев — солнце. Пречистая Дева заступает здесь место древнеязыческой Лады, Петр-апостол поставлен взамен громовника-Перуна. Горящие свечи — молнии, гудящие органы — громовые раскаты: расцветающая роза — утренняя зорька ясная, из златоогненного цвета которой и вылетает на беспредельный небесный простор жар-птица — солнце.
В другом песенном сказании св. Петр является спутником Господа, шествующим за золотым плугом «в поле, поле, в чистейком поле». Ходит за Богом пахарей ключарь-апостол, походя — коня погоняет. А «Матенка Божия» обок с ними поспешает, семена носит, семена носит, своего Сына просит:
«Зароди, Божейку, яру пшеничейку,
Яру пшеничейку и ярейке житце!
Буде там стебевце саме тростове,
Будут колосойки — як былинойки,
Будут копойки — як звездойки,
Будут стогойки — як горойки,
Зберутся возойки — як чорны хмаройки!»
В Сербии и в настоящее время в деревенской глуши представляют апостола Петра разъезжающим на златорогом олене по небесному полю над колосящимися земными нивами. С этим поверьем находится в непосредственной родственной связи занесенное в снегиревскую летопись русских простонародных праздников древнее предание, гласящее о том, что на «мирской» Петров праздник-пир, устраивавшийся деревенским людом за Тотьмой, на реке Ваге, выбегал из лесной дремучей пущи олень, посылавшийся «праздновавшим Петру» мирянам в дар от «апостола-праздника». Оленя, останавливавшегося перед заранее приготовленными для варки котлами, убивали-свежевали, на части разнимали, варили в котлах — на угощенье люду честному. Но это, по словам предания, продолжалось только до той поры, покуда жил народ праведно-честно, по завету отцов-дедов-прадедов. А потом — пошел по людям разврат-грех, ложь опутала мир-народ сетями-тенетами, и перестал апостол Петр высылать свое праздничное угощенье даже и чествовавшим его святой день людям… Пришлось им понапрасну ждать-поджидать и если колоть быка круторогого, так из своего стада. Так сначала и велось; шли проходили годы, за другими годами вслед уплывали; а там и совсем перестала деревенщина-посельщина «справлять Петровщину» всем миром, — начал каждый у себя во двору праздновать наособицу.
Красно-солнышко играет, по народному слову крылатому, и на Петров день — как на Светло-Христово-Воскресенье. Ходит, во многих местах, поутру — раным-ранехонько, «караулить солнце» заигравшаяся далеко заполночь в хороводах деревенская молодежь — девки да парни, да ребята малые. Всплывает из-за гор-горы пресветлый лик светила небесного и многие уверяют — принимается играть, разными цветами переливать лучи свои горячие: то красным, то впросинь-впроголубь, а то и впразелень. Радуются собравшиеся караульщики веселые, с песнями по дворам-домам расходятся, Ладу вспоминают, Петров день величают. Этими песнями починаются «гулянки-Петровки», петровские хороводы, вплоть до первого Спаса идущие, в страдную пору молодому народу отдых, и без того короткий, укорачивающие.
На Петров день и до сих пор гуляет-отдыхает сельский рабочий, от трудового поту не просыхающий, люд. В старину бывали «обетныя угощенья», принашивали приносы петровские зятьям тещи, на угощенье напрашивались: кумовья крестников спроведывали, с пирогами со пшеничными прихаживали; сватья друг друга угощали, «отводные столы» правили. Девушки красные с парнями на качелях и теперь, что в старопрежнюю пору, утешаются на Петра-Павла с самых после-обеден до глубокой ночи. Так и говорят в народе: «Как ни сторонись, девка, а на петровских качелях с пареньком покачаешься!» «Петровы качели — девичье веселье!» «На Петров день качались, к Покрову свадьбу-радость справили!» и т. д. На этот обычай ополчались составители «Стоглава», говоря, что: «о празднице св. верховных апостол Петра и Павла своею сетию диавол запинает чрез колыски и качели; на них же бо колыщушеся, приключается внезапу упустити на землю, убавитися и зле, без покаяния, душу свою испущати»…
Олеарий — посланец голштинский, оставивший описание своего путешествия в Московию XVI-гo столетия, распространяется о петровском гулянье в следующих словах: «У всех русских и москвитян отправляется около сего праздника странное игрище. Хотя они строго и безвыходно держат жен своих в домах, так что весьма редко пускают их в церковь или в гости, но в некоторые праздники позволяют женам и дочерям своим ходить на приятные луга: там оне качаются на круглых качелях, поют особенныя песни и, схватясь одна с другой руками, водят круги, или пляшут с рукоплесканием и притопыванием ногами»…
Были в старину местности, где сходился честной люд в Петров день на три ключа-родника умываться «петровой водицею» и угощаться при этом случае всякими питиями хмельными. Это питие-умывание сопровождалось песнями, плясками и всякими играми веселыми. В Кашине и некоторых других городах, долго сохранявших старинные обычаи, заведено было устраивать некоторое подобие святочного ряженья. Игрище собиралось на берегу ручья, где в древние времена стоял идол какого-то (вернее всего — Ярилы) языческого бога. Собравшиеся парни гуляли посреди девушек, закрыв себе лица платками. Девушки должны были угадывать парней; угадавшей предсказывалось в скором времени сыграть свою свадьбу.
С XVI-гo столетия вошло в обычай заводить по богатым селам петровские торги. А ещё гораздо раньше велось в Петров день «ставиться на суд по зазывным граматам». Был этот праздник не только судов, но и взносов дани-пошлины. «Тянули» об эту урочную пору свою Петровскую дань с люда православного и попы. В деревенском захолустье и теперь ещё разъезжают поповские телеги, собирающие положенное, веками установленное подаяние.
Народные слова крылатые плетут свой пестрый узор о Петрове дне. На него — второй, поздний, покос, по замечанию сельскохозяйственного опыта, сложившегося в южной-полуденной полосе матушки Руси. «С Петрова дня — красное лето, зеленый покос!», гласит опыт русака-северянина. «Женское лето — до Петра, с Петрова дни — страдная пора!» — приговаривает краснослов-народ, сыплющий, как из полного короба, всяким прибаутком — то смешливым, то раздумчивым: «Далеко кулику до Петрова дня!», «Худое порося и в Петровки зябнет; дворянская кровь и в Петров день мерзнет!», «В Петров день барашка в лоб (можно разговеться)!», «С Петрова дня зарница хлеб зарит!», «Петро-Павел жару прибавил!», «Утешили бабу петровские жары голодухой!», «Петровка — голодовка, Спасовка — лакомка!» и т. д.
По примете знающих всякое крылатое вещее слово старых людей, надо к Петрову дню наладить косы и серпы: с Петрова дня — пожня, покос. «Коли дождь на Петра — сенокос мокрый!», «На Петров день дождь — сено как хвощ (жесткое, на корм не очень спорое), зато — урожай не худой; два дождя — хороший, три дождя — богатый!», «Если просо на Петров день в ложку — будет и на ложку!»-приговаривает деревенская Русь.
Рыболовство — апостольский труд, по словам православного люда, сведущего в Священном Писании. Потому-то все рыболовы и считают апостола Петра за своего покровителя и наособицу перед всеми другими праздниками чтят его память. К Петрову дню приурочивается большая часть сделок, заключаемых между ловцами и рыбопромышленниками, раздающими ловцам свои воды мелкими участками — отдельно на каждую рыболовную пору, с обязательством ставить рыбу на исады, или на ватаги, по известным ценам. Петровым днем заканчивается весенняя, начинается летняя пора рыболовная. В этот день завершаются расчеты по весеннему лову и заключаются новые сделки на лето. На Петра-Павла устанавливается новая плата за воды (с лодки, или с сети) и производится расценка живорыбного товара, который ловцы обязаны сдать.
Ловецкий праздник в рыбных местах начинается, по благочестивому обычаю старины, крестным ходом на рыболовные угодья, — куда съезжаются ловцы со всех ближних станов и ватаг. После молебна промышленники предлагают своим гостям угощенье, а потом начинают пить «могарычи» по новым сделкам.
Как ни парит после Петрова дня, как ни томит летний зной трудящихся, обливающихся в полях да в лугах потом обильным пахаря, косца и жницу, — а недаром идет из далекой дали веков народное слово: «Прошли Петровки — опало (с деревьев) по листу, пройдет Илья (20-е июля) — опадет и два!». Замолкает к Петрову дню все птаство певучее: соловей — и тот поет только до этой заветной поры. «На Петров день и кукушка подавится ватрушкой!» — говорят бабы-хозяйки, напекая из оскребышев муки, — у кого она к этому времени дотянется, — ватрушек творожных с яйцами — ребятам со стариками на утеху. По иным местам ходят девушки красные в лес на Петров день — «крестить кукушку». Когда упадет 29-й июньский день на постную пятницу с середой-постительницей, говорит красное народное слово, что «мясоед с постом побратался».
Среди народных стихов духовных встречается следующий песенный сказ, поющийся убогими певцами и в наши дни: «Во пустыне пустынщик спасался, не владел ни руками, ни ногами. Во снях ему Пятница явилась, крестом его оградила, свещой его, света, осветила»… — начинается он. Далее «Пятница» уговаривает «пустынщика» встать-пойти «по народу — по христианам» на проповеднический подвиг, а затем — осененный дуновением таинственного стих переходит в более определенный сказ:
«Ты вставай, Петр и Павел,
Ты бери ключи золотые.
Отмыкайте райская двери,
Запущайте живых и мертвых!
Только трех душей не запущайте:
Три души тяжко согрешили: —
Первая душа в утробе младенца затушила;
Вторая душа тяжко согрешила —
Отца-матерь… бранила;
Третия душа тяжко согрешила —
Из хлеба-соли спорину вымала.
Первой душе нет прощенья,
Во святом раю не бывати,
Самого в очи Христа не видати;
Второй душе нет прощенья,
Во святом раю не бывати,
Самого в очи Христа не видати!
Третьей душе нет прощенья,
Во святом раю не бывати,
Самого в очи Христа не видати!»…
Воспевают впроголос калики перехожие эту песнь стиховную, а на Русь июльская страдная пора через прясла глядит. Остается июлю — летней макушке — всего через один июньский денек перешагнуть.
Примечания
- ↑ Св. Петр — апостол и ближайший ученик Христа, родом из Галилеи, бывший рыбарь. В 50-м году по Р. Хр. он присутствовал на апостольском соборе в Иерусалиме, в 69-м был распят в Риме. Ему принадлежат два окружных соборных послания, в которых он поучал новорожденную Церковь Христову обрядовой стороне христианского благочестия. Апокрифическая литература приписывает, кроме того, ему ещё «Евангелие» и «Откровение»: первое — во II-м веке — даже было принято в Богослужении.
- ↑ Св. Павел — первоначально именовавшийся Савлом, сначала гонитель, а затем ревностный апостол Христа, величайший христианский проповедник в 1-м веке. Он был сыном богатых иудеев, строгих ревнителей фарисейства, получил образование в знаменитой школе Гамалиила. После чудесного обращения его ко Христу (Деян. Апост.: IX, XX, XXVI) и до самой мученической кончины своей в Риме (во времена Нерона, в один день с апостолом Петром) не смолкало его вдохновенное слово о Распятом Сыне Божием, раздаваясь от сердца Азии до Рима и отсюда до берегов Атлантического океана — Испании и Британии, куда заходил он в своих миссионерских трудах. Перу его принадлежат 14 посланий апостольских, в которых он учил о внутреннем (духовном) строении веры Христовой.