Kozlovsky pervye pochty t1 1913/Глава 5/X/ДО
| Первые почты и первые почтмейстеры в Московском государстве |
| Источникъ: Козловский И. П.. Первые почты и первые почтмейстеры в Московском государстве. — Варшава: Типография Варшавского учебного округа, 1913. — Т. 1. — С. 446—457. |
Подавляющее большинство дѣлъ, относящихся къ исторіи Архангелогородской почты, представляютъ, какъ и слѣдовало ожидать, дѣла о тяжести новой повинности, въ особенности въ тѣхъ мѣстахъ, гдѣ правительство сочло возможнымъ безвозмездно предоставить почтмейстеру услуги ямщиковъ, т. е. на пути отъ Вологды до Архангельска. Наибольшее количество челобитныхъ по этому поводу было подано Важанами и Двинянами; много ходатайствъ представлено Устьянскими волостями, но по нѣсколько иной причинѣ; есть челобитныя Вологодцевъ и Переяславцевъ. Разсмотримъ всѣ эти челобитныя въ хронологическомъ порядкѣ.
Въ концѣ января 1694 года получена была въ Москвѣ челобитная отъ выборныхъ почтарей Двинского и Важскаго уѣздовъ и Устьянскихъ волостей. Они жаловались на своихъ выборщиковъ, что тѣ не зачитаютъ имъ въ повинности той гоньбы, которую они, почтари, несутъ на себѣ. Теперь, пишутъ они, мы гоняемъ почту и лошадей держимъ и кормимъ на свой счетъ; а прежде посылались съ грамотами и отписками нарочные гонцы, которымъ міряне давали подводы, и повинность эту зачитывали. „Мы, говорятъ они далѣе, въ конецъ погибаемъ: кляченки наши стали и пахать намъ не на чемъ, помираемъ голодною смертью”. Челобитчики просятъ пока хоть зачитывать имъ ихъ службу въ счетъ поборовъ въ Земской избѣ.
Въ удовлетвореніе этой челобитной 7 февраля послѣдовала резолюція: послать грамоты къ воеводамъ и память къ судейкамъ Устьянской волости: велѣть учинить поверстку и рядъ между посадскими людьми и уѣздными крестьянами, чтобы никто не былъ въ обидѣ и отягощеніи.
Двинскіе земскіе старосты, Оська Баженинъ съ товарищами, подали челобитную слѣдующаго содержанія.
Когда устраивалась почта, то на ямахъ были наняты дворы и поставлено по 4 человѣка ямщиковъ да по 12 лошадей. Съ 1 іюля по 1 октября 1693 года эта почта ставилась черезъ день, а съ тѣхъ поръ ставится либо разъ въ недѣлю (съ 1 апр. по 1 дек.), либо разъ въ 2 недѣли. Для посылки казенной корреспонденціи въ Мезень, Кевроль и Пустозерскъ также приходится посылать нанятыхъ почтарей, для чего имъ, Двинянамъ, приходится держать еще въ 8 мѣстахъ по 2 человѣка съ 2 лошадьми съ большими издержками. Прежде, когда посылались нарочные гонцы, такую повинность приходилось отправлять очень рѣдко. Далѣе они исчисляютъ свои повинности: они платятъ въ казну стрѣлецкія деньги, земскіе расходы, возятъ казну изъ Архангельска и Холмогоръ въ Москву, Колу и Пустозерскъ на саняхъ и на судахъ, и на все это у нихъ выходитъ по 10—11 тыс. рублей на годъ; служатъ въ разныхъ службахъ — у сбора таможеннаго и кружечнаго дворовъ въ головахъ, и въ ларечныхъ, и въ цѣловальникахъ по 300 человѣкъ и больше — ежегодно; а вытей на Двинѣ только 570.
Они просятъ — учредить въ ихъ уѣздѣ стройные ямы съ ямщиками и лошадьми и дать ямщикамъ вмѣсто прогоновъ и обѣльныхъ деревень — государево жалованье изъ Двинскихъ таможенныхъ доходовъ, чтобъ имъ „за иные города въ разореніи не быть, потому что въ иныхъ многихъ Россійскихъ городахъ почтовой гоньбы нѣтъ, а гдѣ и есть — тамъ есть стройные ямы”.
По справкѣ оказалось, что въ 7200 г. съ отписками изъ Двины къ Москвѣ было 25 посылокъ. Теперь же имъ придется, по указу, дѣлать 40 отпусковъ въ годъ, всего (!) на 15 больше.
Послѣдовала резолюція: „Отказать. Быть такъ, какъ указано”[1].
Но скоро послѣдовало новое челобитье Двинянъ. Заявляя, что съ почтарями они заключили договоръ за высокую цѣну, и что на наемъ ихъ выходитъ по 400 р. въ годъ, Двиняне жалуются, что посадскіе люди города Архангельска не участвуютъ въ ихъ расходѣ, а посадскіе люди Холмогоръ отъ великаго тягла и поборовъ бѣгутъ въ Архангельскій посадъ. Двиняне говорятъ, что такое положеніе дѣла вынуждаетъ ихъ собратій бросать свои дворы и деревни и „брести врознь”. Двиняне просятъ разрѣшить имъ держать на ямахъ по 1 лошади и гонять безъ проводниковъ но одному человѣку, платя на 10 верстъ по алтыну. Притомъ они просятъ — велѣть имъ держать гоньбу только отъ Холмогоръ до Важскаго уѣзда; а отъ Холмогоръ до Архангельска они вновь просятъ устроить стройные ямы и гонять Архангельскимъ жителямъ.
11 мая 1694 года состоялась резолюція: послать на Двину грамоту съ прочетомъ: отъ Архангельска до Холмогоръ гонять Архангельскимъ посадскимъ людямъ, а отъ Холмогоръ до Важскаго уѣзда и назадъ до Холмогоръ и до Лявли — Холмогорскимъ уѣздомъ; держать на ямахъ по 2 человѣка съ лошадьми — лѣтомъ, осенью и весною, а зимою — по 1 человѣку и 1 лошади; гонять лѣтомъ, осенью и весною — разъ въ недѣлю, а зимою — разъ въ 2, или въ 8 недѣли; почтарямъ на прокормъ давать, по прежнему обычаю, на 10 верстъ по алтыну на человѣка и лошадь, имъ же для корму лошадинаго отвесть лугъ, гдѣ стоятъ ихъ дворы, поборовъ на нихъ не накладывать, ни къ какому иному дѣлу ихъ не брать и въ гоньбѣ имъ ни въ чемъ препятствій не дѣлать. Двинскому воеводѣ обо всемъ этомъ послана грамота, гдѣ прибавлено: выбрать мірскимъ рядомъ межъ себя для гоньбы на ямы, гдѣ перемѣны, почтарей отъ семей, людей легкихъ и къ гоньбѣ удобныхъ, а не одинокихъ, чтобы ихъ тяглые жеребья не были пусты и… подати, какъ стрѣлецкія деньги, такъ и иные платежи, сбирали бы сполна безъ доимки, и быть тѣмъ выборнымъ почтарямъ на тѣхъ ямахъ перемѣняясь по очереди, погодно, по выбору мірскихъ людей, „чтобы никто тою гоньбою отягощенъ или облегченъ не былъ, а была бы въ той гоньбѣ межь мірскихъ людей равная поверстка”.
Въ апрѣлѣ 1694 года получена была въ Москвѣ челобитная Важскихъ почтарей Вакоминскаго яму. Они заявляютъ, что такъ какъ имъ приходится держать почту хорошими лошадьми (рублей по 10 и больше) и быть все время на стану, то они лишены возможности зарабатывать себѣ средства къ жизни (они были изъ тяглыхъ крестьянъ); а подати всякія, и ямскія и мірскія издержки они платятъ, и за недомки попадаютъ на правежъ. Лошади ихъ отъ скорой гоньбы пали; сами они въ конецъ разорились. Они просятъ, по примѣру почтарей другихъ городовъ и уѣздовъ, не взимать съ нихъ податей. Важскій мірской челобитчикъ, почтарь Евдокимъ Андреевъ Васендинъ, на устномъ допросѣ въ Посольскомъ приказѣ сказалъ слѣдующее.
Въ прежніе годы съ государевыми дѣлами ѣздили нарочные посыльщики. Тогда въ селахъ и деревняхъ поставлены были выборные и наемные изъ мірскихъ людей ямщики, которые давали посыльщикамъ лошадей и получали деньги за это отъ мірскихъ людей „по розмету” съ вытей, согласно договору. Теперешніе почтари выбраны вмѣсто гонцовъ, и даютъ имъ съ ямского двора ямскіе охотники за провозъ почты прогоновъ по 2 алтына на 10 верстъ, а гоняютъ почтари не на ямскихъ, а на своихъ лошадяхъ; этими деньгами почтарямъ-крестьянамъ прокормиться съ лошадьми невозможно; ямскія деньги сбираются, въ числѣ прочихъ, и съ самихъ почтарей въ рядъ съ другими крестьянами; прежніе же гонцы гоняли на ямскихъ лошадяхъ на двухъ, а не на одной, какъ они теперь, и брали себѣ за наемъ отъ Архангельска до Москвы по 15 рублей и больше. Теперь, прибавилъ онъ, они, 75 почтарей Важскаго уѣзду, просятъ — не взимать съ нихъ ямскихъ и мірскихъ податей, кромѣ тяглыхъ ихъ жеребьевъ, оброчныхъ и стрѣлецкихъ денегъ, или же — дать имъ на почтовую гоньбу мірскихъ крестьянскихъ лошадей и кормъ для нихъ, а равно кормы для самихъ почтарей изъ сборныхъ крестьянскихъ вытныхъ денегъ въ той же мѣрѣ, какъ и Вологодскимъ ямщикамъ, потому что гоньба не даетъ имъ возможности пахать землю. Гонять на одной лошади, по словамъ Васендина, невозможно, потому что дорога „лѣсиста и волочиста”. Вологодскимъ ямщикамъ на все это дается прогонныхъ денегъ по 4 алтына за 15 верстъ; такую же сумму просятъ теперь и Важане[2].
Челобитчикъ былъ, повидимому, человѣкъ дѣльный и сумѣлъ какъ слѣдуетъ поставить дѣло: добился, чтобы ему дали высказаться, изложилъ дѣло толково и убѣдительно и имѣлъ успѣхъ.
Резолюція (11 мая) была слѣдующая. Дать Важскимъ выборнымъ почтарямъ грамоту на Вагу съ прочетомъ. Велѣть для почтовой гоньбы, по прежнимъ указамъ, держать на ямахъ по 2 человѣка „добрыхъ мужиковъ, легкихъ, искусныхъ и не пьяницъ”, каждаго — съ доброю лошадью; одному — гонять съ почтою Московскою, другому — съ Архангельскою; ѣздить лѣтомъ — верхомъ, а зимою — въ саняхъ, днемъ и ночью, и гнать такъ, чтобы лошади не было тяжело („скорою рысью”), гдѣ дорога гладкая и не грязная — 15 верстъ въ 2 часа (а гдѣ грязная — велѣть нагатить гати и намостить мосты). На ямахъ отвести почтарямъ и лошадямъ постоялые дворы, близь церквей, на большой проѣзжей дорогѣ, а не по сторонамъ. При записи ихъ не задерживать. Гонять вездѣ по одному человѣку, а не по два. Лишнихъ почтарей — отставить, а кто заболѣетъ или умретъ — выбрать иного. Съ вышеупомянутыхъ двухъ человѣкъ взимать только стрѣлецкія, ямскія и оброчныя деньги; въ мірскую Земскую избу, на воеводскіе и подъяческіе расходы съ нихъ ничего не взимать, и на правежъ ихъ не ставить. Воеводамъ ни въ чемъ, кромѣ разбою и воровства, почтарей не вѣдать. На прокормъ имъ давать на 15 вер. по 2 алтына человѣку съ лошадью и этихъ денегъ, при сборѣ, на почтарей не раскладывать, а брать ихъ съ мірскихъ людей, которые не гоняютъ. Для прокормленія лошадей отвести имъ свободный лугъ. Дьячку на бумагу и чернила давать изъ мірской Земской избы по разсмотрѣнію.
На основаніи этой резолюціи 14 мая была послана память въ Приказъ Большого дворца и грамота Важскому воеводѣ кн. Як. Евѳ. Мышецкому. Воеводѣ было предписано — въ Важскомъ уѣздѣ на указныхъ ямахъ поставить по 2 человѣка съ лошадьми, а лишнихъ почтарей свесть; на Вакоминскомъ яму до указу быть почтарю Евдокиму Васендину и его дѣтямъ. Остальное содержаніе грамоты такое-же, какъ и резолюціи 11 мая. Грамота была послана съ тѣмъ же Васендинымъ; данъ былъ указъ — дать ему подводу за его прогоны и велѣть вездѣ пропускать его безъ задержанія.
Очевидно, правительство начало чувствовать необдуманность первыхъ шаговъ при устройствѣ Архангелогородской почты. Оно ухватилось на первый разъ за Васендина, какъ умнаго человѣка, отъ котораго можно получить толковыя свѣдѣнія и на котораго можно положиться. А въ будущемъ должны были еще неоднократно возникать осложненія, потому-что гоньба новая была несравненно тяжеле тяжелее прежней, хотя-бы потому, что она была регулярной и требовала постояннаго и значительнаго количества людей и лошадей[3].
Выше намъ уже приходилось говорить, что Троице-Сергіевъ монастырь очень тяготился возложенною на него заботою о почтовой гоньбѣ. 11 іюня 1694 г. почтари Переславля-Залѣсскаго, отягченные длиннымъ переѣздомъ отъ Переславля до Москвы, просили устроить имъ перемѣну въ Клементьевой слободѣ у Троицкаго монастыря, чтобы они тамъ могли передавать почту Московскимъ ямщикамъ[4]. Снова послѣдовало распоряженіе въ Ямской приказъ объ устройствѣ почтовой смѣны у Троицкаго монастыря съ оговоркой: „буде въ прошломъ 201 году поставлены были для гоньбы Московскіе ямщики”. Очевидно, у Троицкаго монастыря почтовый станъ никакъ нельзя было наладить.
Въ томъ же іюнѣ 1694 года было разсмотрѣно обильное документами дѣло жителей Устьянскихъ волостей: Чадромской, Шангальской, Соденской, Ростовской, Никольской, Введенской, Дмитріевской, Пѣжемской, Чушевицкой[5]. Они подали челобитную слѣдующаго содержанія.
Въ 1670 и 1671 годахъ Важскіе крестьяне били челомъ царю Алексѣю Михайловичу ложно, что необходимо въ Чушевицкой волости устроить ямъ и гонять гоньбу — въ одну сторону до Вологды, а въ другую — до Пречистой Богородицы Верховажской. Ямъ былъ устроенъ; но въ 1672 году, по челобитью мѣстныхъ крестьянъ, царь велѣлъ снять этотъ ямъ. Въ 1689 году Важскіе ямскіе охотники обратились съ просьбою на Благовѣщенской ярмаркѣ (въ Важскомъ уѣздѣ) къ воеводѣ Александру Петр. Скуратову — заставить Устьянскихъ крестьянъ дать подводы и прогоны по случаю проѣзда архіеп. Холмогорскаго Аѳанасія. Исполненіе этого требованія тяжело отозвалось на крестьянахъ[6]: многіе были посажены въ тюрьму и за рѣшетку. Къ весеннему Николѣ (9 мая) они должны были исполнить возложенную на нихъ обязанность; это ввело бы ихъ въ тяжкіе убытки. Но царская грамота 4 мая освободила ихъ и отъ яма, и отъ предстоявшихъ расходовъ по поводу проѣзда архіепископа. Но Важане на этомъ не успокоились и въ 1693 г., по поводу такого же проѣзда архіепископа, снова возбудили дѣло о наложеніи повинности на Устьянскихъ крестьянъ (передъ воеводою Взимковымъ); при этомъ они стали прямо нападать на Устьянскихъ крестьянъ, разгоняли ихъ съ торгу изъ Шенкурскаго и причиняли имъ убытки. Годъ спустя, передъ воеводою кн. Я. Е. Мышецкимъ, Важане снова добивались, чтобы повинность предыдущаго года была взыскана съ Устьянскихъ крестьянъ и на этотъ разъ добились своего: отъ налоговъ, продажъ и потери торга въ Важскомъ уѣздѣ Устьянцы пришли въ разореніе; нельзя стало возить хлѣба и скота ни въ Важскій уѣздъ, ни въ Холмогоры. Не обращено было вниманія даже на царскія жалованныя грамоты. Третья царская грамота снова освободила Устьянцевъ отъ ямовъ и они обложены лишь денежнымъ взносомъ въ Устюжскій приказъ 460 р. въ годъ. Въ февралѣ 1694 г. былъ присланъ указъ (о немъ была рѣчь выше) — гонять Устьянцамъ вмѣстѣ съ Важанами почту, учинить поверстку и счетъ на эту повинность, какъ было при прежней гоньбѣ. Теперь Важане восторжествовали окончательно, добившись своего, вопреки прежнимъ царскимъ жалованнымъ грамотамъ.
Теперь Устьянцы просятъ: велѣть Важанамъ не нарушать царскихъ жалованныхъ грамотъ, не запрещать Устьянцамъ торговать въ Шенкурскѣ и на Благовѣщенской ярмаркѣ, не заставлять Устьянцевъ поставлять подводы и прогоны для архіепископа; просили также не привлекать ихъ вмѣстѣ съ Важанами къ почтовой гоньбѣ и связаннымъ съ нею поверсткѣ и счету.
По поводу этой челобитной въ Посольскомъ приказѣ была сдѣлана обширная выпись.
Въ выписи, по обыкновенію, изложена сперва исторія учрежденія Архангелогородской почты. Здѣсь упомянуто было и о той челобитной, которую подали въ январѣ Устьянскіе выборные крестьяне вмѣстѣ съ другими Двинянами и Важанами о зачетѣ имъ почтовой повинности и о другихъ челобитныхъ. Константируется тотъ фактъ, что въ грамотѣ 9 февр. 1694 г. ничего не сказано о гоньбѣ Устьянцевъ вмѣстѣ съ Двинянами и Важанами; а когда поставлены были ямы, то въ Устьянскихъ волостяхъ яма не понадобилось.
На устномъ допросѣ Устьянскіе челобитчики заявили: „никогда съ Важанами они, Устьянцы, гоньбы не держали и всегда были освобождены отъ таковой гоньбы по царскимъ жалованнымъ грамотамъ, освобождающимъ ихъ отъ ямской гоньбы Поморскихъ городовъ; вмѣсто этой гоньбы они платятъ съ вытей своихъ прибылыя ямскія деньги сверхъ настоящихъ оброковъ. Кромѣ того, Двинская дорога только на протяженіи 3 верстъ проходитъ чрезъ Чушевицкую убогую волость, вдающуюся клиномъ въ Важскій уѣздъ; яма здѣсь нѣтъ. Когда до устройства почтовой гоньбы ѣздили нарочные гонцы, то этихъ гонцовъ возили на своихъ подводахъ Важане и Устьянцевъ они къ этой повинности не притягивали. Въ самомъ дѣлѣ: отъ Важскаго уѣзда до Вологды приходится гонять черезъ помѣщичьи и вотчинныя земли, а вѣдь крестьянъ помѣщичьихъ къ этой повинности не притягиваютъ. Теперь же, Важане, притягивая Устьянянцевъ къ гоньбѣ, хотятъ, чтобы Устьянцы гоняли по Важскому уѣзду. Кромѣ того, Важане написали Устьянцевъ въ челобитную (въ январѣ 1694 г.) самовольно „за очи, воровски”, такъ что Устьянцы объ этомъ ничего не знали.
Къ этому дѣлу Устьянцы приложили жалованныя грамоты: Іоанна IV (1-я безъ году, далѣе 1540, 1546 и 1583 г.г.), Михаила Ѳеодоровича (1622 г., подтвержденная впослѣдствіи другими царями), Алексѣя Михайловича (1672 г.[7]) и Ѳеодора Алексѣевича (1682 г., подтвержденная его преемниками въ 1683 г.). Въ маѣ 1692 г. Устьянцы также получили жалованную грамоту, по которой Устьянскіе крестьяне отъ денежныхъ сборовъ города Тотьмы и отъ ямской гоньбы были освобождены за плату 460 руб. въ годъ, въ Чушевицкой волости яму велѣно не строить и Важскихъ крестьянъ въ гоньбѣ Устьянцамъ не перемѣнять. По справкѣ съ Устюжскимъ и Ямскимъ приказами оказалось, что Устьянцы вышеупомянутый налогъ платятъ исправно, и что въ ямской гоньбѣ имъ участвовать не полагается.
25 іюня 1694 г. состоялась резолюція: послать грамоту Важскому воеводѣ, велѣть ему не притягивать Устьянскихъ крестьянъ къ почтовой гоньбѣ и поверсткѣ, потому что въ февральской грамотѣ хотя и говорилось объ участіи въ гоньбѣ Устьянскихъ крестьянъ, но съ оговоркой — „противъ прежняго”, а между тѣмъ прежде Устьянцы въ этой гоньбѣ никогда не участвовали, а взамѣнъ этого несутъ дополнительный оброкъ. Гоньба для Важанъ, по мнѣнію правительства, не трудна, да кромѣ того за нее ямщики обѣлены, податей мірскихъ не платятъ, получаютъ прогоны и кормъ для лошадей, а изъ-за трехверстнаго разстоянія притягивать Устьянцевъ къ гоньбѣ нѣтъ основанія.
Этимъ дѣло и кончилось.
Но положеніе Важанъ все-таки было тяжелымъ. Въ февралѣ 1697 года они опять бьютъ челомъ о томъ, что вопреки государевымъ указамъ съ нихъ берутъ „ямскія деньги, отпуски и въ почтовую гоньбу и на земской расходъ и во всякіе мірскіе держи”, не даютъ имъ дьячковъ для записей, чернилъ и бумаги, притягиваютъ ихъ къ мірскомъ выборамъ. Матвѣй Виніусъ, приглашенный для подачи мнѣнія по поводу этой челобитной, на вопросъ, почему Важскіе и Городскіе ямщики неаккуратно гоняютъ почту, сообщилъ слѣдующее.
Въ прошломъ 1696 году Важскіе ямскіе охотники Ивашка Шипуновъ съ товарищи взяли на откупъ ямскую и почтовую гоньбу черезъ Важскій уѣздъ. Они собираютъ для себя ямскія деньги, а почтарямъ по 2 и по 3 года не платятъ, сколько слѣдуетъ, и потому почтари пришли въ скудость; сверхъ всего этого эти самые откупщики требуютъ съ почтарей ямскія деньги съ обжи по розвыткѣ; почтарямъ приходится также платить стрѣлецкія подати. При такихъ условіяхъ почтари въ нѣкоторыхъ мѣстахъ дошли до того, что не возятъ, а носятъ почту на своихъ плечахъ. Къ этому надо еще прибавить, что откупщики, вопреки царскому указу, не даютъ для почты ни дьяковъ для письмоводства, ни бумаги, ни чернилъ. Виніусъ предлагалъ: на почтовыхъ станахъ держать вмѣсто 4 почтарей — по 2, съ хорошими лошадьми. Это облегчитъ мірскихъ людей. Затѣмъ, слѣдуетъ, чтобы откупщики въ почтовую гоньбу не вступались, а почтари находились въ завѣдываніи земскихъ старостъ, сотскихъ и цѣловальниковъ; чтобы эти власти давали почтарямъ попрежнему на 15 верстъ по 2 алтына на человѣка, брали бы у нихъ отписки, подлежащія зачету у откупщиковъ. При такомъ положеніи почтарямъ придется платить только стрѣлецкія деньги. Дьячковъ для письмоводства, бумагу и чернила нужно также почтарямъ дать[8].
15 марта состоялась резолюція: поставить въ Важскомъ уѣздѣ на каждомъ станѣ по 2 выборныхъ почтаря съ хорошими лошадьми и платить имъ изъ Земской избы; откупщикамъ у почты не быть; пріемъ и отпускъ почты записывать земскимъ старостамъ и цѣловальникамъ. Въ сентябрѣ получена была отъ новаго воеводы, кн. Ѳеод. Як. Вяземскаго, отписка, въ которой онъ сообщаетъ о новыхъ выборахъ почтарей; но при этомъ онъ сообщаетъ, что до 1 сент. 1697 г. онъ велѣлъ гонять старымъ почтарямъ потому, что деньги на ихъ содержаніе откупщиками собраны были съ крестьянъ сполна.
- ↑ Т. II, стр. 324—329.
- ↑ Т. II, стр. 335—336.
- ↑ Припомнимъ еще, что въ это время (
см.съ мая до сентября) въ Архангельскѣ былъ второй разъ царь Петръ Алексѣевичъ. - ↑ Т. II, стр. 349—350.
- ↑ Т. II, стр. 349-373.
- ↑ Архіепископамъ по росписи 1627 г. полагалось 15 подводъ.
- ↑ Въ этой грамотѣ приводятся любопытныя подробности объ упрямствѣ Устьянцевъ, не желавшихъ гонять ямской гоньбы. См. т. II, стр. 367.
- ↑ Т. II, стр. 401—402.