Об этом пишет Моисей в своей первой книге, как если бы он присутствовал при том, и видел это сам: без сомнения он получил это в писаниях от своих предков; хотя, может быть, он и приобрёл об этом духе несколько большие познания, нежели его предки.
2. Но как к тому времени, когда Бог сотворил небо и землю, не было ещё ни одного человека, который бы это видел, то надо заключить, что Адам познал это в духе, до своего падения, когда он ещё пребывал в глубоком познании Бога; когда же он пал, и был водворён в самое внешнее рождение, он уже утратил это познание, и сохранил лишь в воспоминании, как смутную и сокрытую повесть, и передал своим потомкам.
3. Так как очевидно, что первый мир до потопа знал о качествах и рождении Бога столь же мало, как и последний, в котором мы ныне живём; ибо самое внешнее, плотское рождение не могло никогда ни объять ни постичь Божества; иначе больше было бы написано о нём.
4. Но так как благодатью Божией великая тайна об этом высоком предмете была несколько открыта мне в моём духе, согласно внутреннему человеку, который качествует совместно с Богом, то я не могу отказаться от того, чтобы описать это сообразно моим дарованиям, и хочу усердно предупредить читателя не соблазняться простотою автора.
5. Ибо я делаю это не из желания славы, но в смиренное назидание читателю, чтобы дела Божии стали несколько лучше ведомы читателю, и царство дьявола было разоблачено; и так как мир ныне живёт и движется во всей злобе и во всех пороках дьявола, то чтобы он мог увидеть, наконец, в чьей силе и в чьём побуждении он живёт, и в какой пирует гостинице.
6. Хотя, быть может, я и желал бы приобрести некоторый барыш на вверенный мне талант, и не вернуть его назад Богу и Творцу моему пустым и без плода, как ленивый раб, который праздно простоял в винограднике господина своего, и пришёл требовать платы своей, не потрудившись.
7. Если же бы дьявол возбудил, быть может, ругателей и поносителей, которые сказали бы, что не приличествует мне так высоко возноситься в Божество, и мудрствовать в Нём, то я отвечу им всем, что я не восходил в Божество, ибо, как слабому человеку, мне и невозможно было бы сделать это; но Божество нисходило в меня, и по любви Его открылось мне всё это, чего я иначе в своем полумёртвом плотском рождении принуждён был бы не касаться.
8. Но как во мне есть побуждение к тому, то я предоставляю распоряжаться и действовать тому, кто знает и разумеет это, и хочет, чтобы это так было; я же, бедный человек праха и земли, ничего не мог бы сделать.
9. Но дух призывает всех этих ругателей и поносителей перед самое внутреннее рождение Божие в сём мире, отступиться от своей злобы; если же нет, то будут они извергнуты, как адская мякина, в самое внешнее рождение, в гнев Божий.
10. Теперь заметь: когда Бог разгневался в третьем рождении в области Люцифера, которая была всем местом и пространством сего мира, то погас свет в третьем рождении, и всё стало тьмою; и весь салиттер в третьем рождении стал совсем грубым, диким, холодным, жёстким, горьким, кислым, в иных местах смрадным, поносным и рвотным, всё сообразно действовавшему тогда рождению источных духов.
11. Ибо в каком месте первенствовало терпкое качество, там салиттер бывал стянут воедино и высушен, так что произошли жёсткие, терпкие камни; а в каких местах первенствовал терпкий дух одновременно с горьким, там возник колючий песок: ибо неистовый горький дух раздробил салиттер.
12. В тех же местах, где первенствовал звук с терпким качеством в воде, там возникли медь, железо и подобные им каменные руды. А где первенствовала вода одновременно со всеми духами, там возникла дикая земля, и вода была удержана в плену в ущельях, подобно облаку; ибо терпкий дух, как отец повреждённой природы, удержал её в плену своим острым стяжением.
13. Главная же причина чёрной земли — горький дух: ибо яростною горечью его был умерщвлён салиттер по своему самому внешнему рождению; из чего возникла тогда дикая земля.
14. Зной жe особенно помогал в терпком духе созданию жёсткости; но где зной имел первенство, там он породил в земле самый благородный салиттер, как то: золото, серебро и благороднейшие камни.
15. Ибо когда сияющий свет погас, вследствие жёсткости, грубости и суровости вещества, то он высох и сплотился вместе со зноем и в зное, который есть отец света.
16. Ты должен, однако, понять это: где знойный дух имел первенство в сладкой воде, в любви, там терпкий дух стянул вещество воедино: так образовались благороднейшие руды и камни.
17. Что же касается таких драгоценных камней, как карбункул, рубин, изумруд, дельфин, оникс и подобные им, которые суть наилучшие, то они берут своё начало там, где молния света взошла в любви; ибо эта молния рождается в кротости, и есть сердце в средоточии источных духов; вот почему эти камни кротки, сильны и приятны.
18. Кто-нибудь скажет: почему же человек любит в сём мире золото, серебро и драгоценные камни преимущественно перед всеми другими вещами и пользуется ими для охраны и защиты своего тела? В этом-то и таится ядро: ибо золото, серебро, драгоценные камни и все светлые руды берут своё начало от света, сиявшего прежде времён гнева в самом внешнем рождении в природе, то есть, в седьмом духе природы.
19. И так как всякий человек подобен всему дому мира сего, то и источные духи его любят ядро или самое лучшее в повреждённой природе, и пользуются им для своей защиты и охраны.
20. Но самого внутреннего ядра, каковое есть Божество, они нигде не могут постигнуть: ибо перед ним лежит огонь гнева, как крепкая стена, и эта стена должна быть разбита жестоким натиском, если звёздные духи хотят заглянуть туда; душевному же духу дверь отверста, ибо ничто не задерживает его, и он как сам Бог в своём самом внутреннем рождении.
21. Теперь кто-нибудь спросит: но как же мне разобраться в трояком рождении в природе?
Вот смотри: самое внутреннее и глубокое рождение — в середине, и оно есть сердце Божества, рождающееся из источных духов Божиих; и это рождение есть свет, и хотя он родится из источных духов, однако, ни один источный дух сам по себе не может постигнуть его; но каждый источный дух постигает лишь своё присущее ему место в свете; все же семь духов вместе постигают весь свет, ибо они суть отец света.
22. Так и источные духи человека не всецело постигают самое внутреннее рождение Божества, состоящее в свете; но каждый источный дух своим душевным рождением достигает в сердце Божие, и качествует совместно с ним в этом месте.
23. И это есть сокровенное рождение в природе, которого ни один человек не может постигнуть в своём разуме или своей способности, но лишь одна душа человека, стоящая в свете Божием, постигает это, другие же нет.
24. Второе рождение в природе суть семь духов природы. Это рождение понятнее и постижимее, но также лишь сынам этой тайны: простец не понимает его, хотя бы он его даже видел, обонял, вкушал, слышал, и осязал; он смотрит на него, и не знает, каково существо его. [„3десь разумеется повреждённый разум с его собственным смыслом без духа Божия: относится к учёному, как и к простецу; этот так же слеп в отношении Божества, как и тот, и нередко простец упреждает учёного в познании, если он привержен к Богу“.]
25. Это суть те духи, в которых состоят все вещи на небе и в сём мире; и отсюда рождается третий и самый внешний дух, в котором повреждённость.
26. Этот же дух или это рождение имеет семь видов, как то: терпкость, сладость, горечь, зной; эти четыре рождают постижимость в третьем рождении. Пятый дух есть любовь, возникающая от света жизни; она рождает чувствительность и разум. Шестой дух есть звук; он рождает звонкость и радость, и есть источник, восходящий через всех духов.
27. В этих шести и состоит дух жизни и воля или разум и мысли всех тварей; к тому же и все искусства и изменения, а равно и всякое сложение и образование всего того, что пребывает в духе в неосязаемости.
28. Седьмой дух есть природа, в которой состоит телесное существо всех шести духов, ибо прочие шесть порождают седьмого. В этом духе состоит телесное существо ангелов, дьяволов и людей, и он есть мать прочих шести духов, в которой они рождаются; в ней они рождают также и свет, который есть сердце Божие.
29. О третьем рождении. Теперь, третье рождение есть постижимость природы: прежде времён гнева она была весьма лёгкой, приятной и светлой, так что источные духи могли видеть сквозь всё. Внутри её не было ни камней, ни земли, и не было также нужды в таком сотворённом свете, как ныне; но свет рождался повсюду в середине, и всё пребывало в свете.
30. Когда же был сотворён царь Люцифер, он пробудил гнев Божий в этом третьем рождении: ибо тела ангелов стали тварями в этом третьем рождении.
31. Но так как теперь дьяволы зажгли свои тела, в намерении тем самым господствовать над всем Божеством, то Творец возжёг этого третьего духа или третье рождение природное также и в своём гневе, и удержал дьявола пленником внутри его, и устроил ему в нём вечный приют, дабы он не был выше всего Божества. [„Разумей: во внешнем источнике, ибо самое внешнее есть также и самое внутреннее“.]
32. Но так как дьяволы из гордости и своеволия сами зажгли себя, то и были окончательно извергнуты из рождения света, и не могут ни объять ни постигнуть его вовеки.
33. Ибо свет сердца своего, которое качествовало совместно с сердцем Божиим, они погасили сами, и на место его породили яростного, жгучего, терпкого, горького и жёсткого, смрадного, дьявольского духа.
34. Но ты не должен думать, что от того вся природа, или место сего мира, стала одним только горьким гневом Божиим; нет, но вот смысл этого: гнев не постигает самого внутреннего рождения в природе, ибо любовь Божия ещё пребывает во всём месте сего мира в средоточии сокрыто; таким образом и дом, куда принадлежит господин Люцифер, ещё не вовсе отлучён; но во всех вещах сего мира любовь и гнев ещё находятся вместе, и непрестанно борются и сражаются друг с другом.
35. Но дьяволы не могут схватить борение света, но лишь борение гнева, где они палачи и выполняют приговор, произносимый в гневе Божием над всеми безбожными людьми.
36. Ни один человек не вправе также говорить, что он родился в огне гнева всеобщего повреждения по предначертанию Божию; нет, повреждённая земля не всецело состоит в огне гнева Божия; но лишь в своей внешней постижимости, в которой она так жестка, груба и горька. При чём каждый может заметить, что этот яд и ярость не принадлежат к любви Божией, в которой лишь одна кротость.
37. Я не говорю тем самым, что всякий человек рождается святым от чрева матери; но каково дерево, таков и плод его. И если мать теперь родит дьявольское дитя, это вина не Бога, но её злобы.
38. Но если дикую ветвь посадить в сладкую почву, и привить к ней несколько пригодных на то отпрысков доброго вкуса, то вырастает доброе дерево, хотя ветвь и была дикою. Ибо всё здесь возможно: доброе так же легко превращается в злое, как и злое — в доброе.
39. Ибо всякий человек свободен и есть как бы свой собственный Бог, превратится ли он в сей жизни в гнев или в свет: какое платье наденет человек, таким оно и сделает его на вид; и какое тело посеет человек в землю, такое и вырастет, хотя и в иной форме и ясности, однако всё сообразно качеству семени.
40. Ибо если бы земля была так всецело покинута Богом, она никогда не приносила бы добрых плодов, но одни лишь злые; а так как земля состоит ещё в любви Божией, то гнев Его не будет вечно гореть в ней, но победившая любовь извергнет огонь гнева.
41. Тогда лишь займётся пылающий ад, когда любовь отделится от гнева: но в сём мире любовь и гнев пребывают друг в друге во всех тварях; кто из них побеждает в борьбе своей, тот по праву наследует дом свой, будь то царство небес или ада.
42. Я не говорю тем самым, будто и звери должны были бы в рождении своём наследовать царство небесное, так как они злы и добры, подобно повреждённой земле: но когда они бывают снова посеяны в мать свою, землю, они суть земля.
43. Но этот самый салиттер в добром звере не будет ради этого отведён в собственность дьяволу; но в отделённой части будет вечно цвести в природе Божией [„то есть, образ его будет как тень пребывать на святой земле, в чудесах, как в вечной магии“], и приносить иные небесные образы: но салиттер зверей гнева Божия будет приносить вечные адские плоды в гневе Божием.
44. Ибо когда земля будет зажжена, то в гневе будет гореть огонь, а в любви — свет: тогда всё разлучится, ибо одно не будет более мочь постигать другое. В настоящее же время всё имеет двойной источник: что ты здесь строишь или сеешь в духе, будь то словами, делами или мыслями, то будет твоим вечным домом.
45. Ты видишь, таким образом, и понимаешь, откуда произошли земля и камни: но если бы этот зажжённый салиттер должен был остаться, таким образом, во всей глубине сего мира, то всё место было бы тёмною долиною, ибо свет был бы также пленён в третьем рождении.
46. Не так, чтобы пленён был и свет сердца Божия в его самом внутреннем рождении; но свет, который в третьем рождении сиял в самой внешней постижимости, он сплотился вместе с нею: потому и любят люди все вещи, состоящие в этом салиттере.
47. Но так как вся глубина была весьма тёмною в третьем рождении, ради повреждённого салиттера земли и камней, то Божество не могло потерпеть, чтобы это было так, но создало землю и камни вместе в одной глыбе.
48. Об этом пишет Моисей: Am Anfang schuf Gott Himmel und Erden („В начале сотворил Бог небо и землю“, Быт. 1, 1). Надо в точности рассмотреть эти слова, что они значат: ибо слово Аm собирается в сердце, и доходит до губ, здесь оно пленяется, и, звуча, возвращается назад до своего исходного места.
49. Это означает теперь, что звук изошёл из сердца Божия, и объял всё место сего мира; но как оно оказалось злым, то звук снова отступил назад в своё место.
50. Слово An вырывается из сердца к устам, и оставляет долгий след; когда же оно произносится, то замыкается в середине на своём престоле верхним нёбом, и остаётся наполовину снаружи и наполовину внутри.
51. Это означает, что сердце Божие возымело отвращение к повреждённости, и отвергло от себя повреждённое существо; но снова объяло и удержало в середине у сердца.
52. Подобно как язык разбивает слово, и держит его наполовину снаружи и наполовину внутри, так и сердце Божие не захотело отвергнуть вовсе зажжённый салиттер, но лишь злобу и недуг дьявола: прочему же надлежит быть снова восстановленным по сём времени.
53. Слово fang быстро устремляется из сердца к устам, и также задерживается нёбом в задней части языка, а когда отпускается, то делает ещё быстрый толчок от сердца к устам.
54. Это означает быстрое изгнание дьявольского шлака вместе с повреждённым салиттером: ибо сильный и быстрый дух сильно отталкивает от себя дыхание, и сохраняет у себя в задней части нёба истинный звук слова или произношение, то есть, истинный дух слова.
55. Этo означает, что повреждённая яростность навеки изгнана из света Божия, но что внутренний дух, обременённый ею против своей воли, должен быть снова водворён в свой первый дом.
56. Последний отзвук ang означает, что и самые внутренние духи не вовсе чисты от повреждения, и потому нуждаются в очищении или истреблении гнева в огне, каковое произойдет в конце сего времени.
57. Слово schuf собирается над и под языком и сближает зубы в обоих нёбах, и таким образом сжимается; когда же оно собралось и произнесено, то оно снова с быстротою молнии раскрывает рот.
58. Это означает сильное стягивание воедино терпким духом повреждённого салиттера в одну глыбу: ибо зубы задерживают слово и весьма медленно пропускают дух сквозь себя. Это означает, что терпкое качество крепко сдерживает вместе землю и камни, и однако заставляет духов земли зеленеть и цвести из терпкого духа, что знаменует возрождение или восстановление духов земли.
59. А что рот снова быстро раскрывается после слова, знаменует глубину над землею, и что Господь Вог хочет тем не менее обитать в ней, и сохранить себе своё правление, и удержать дьявола пленником в огне гнева.
60. Слово Gott собирается в середине вверху на языке, и вырывается из сердца наружу, и оставляет рот открытым, и остаётся на своём царском престоле, и звучит из себя и в себя: когда же оно произнесено, то производит ещё толчок между верхними зубами и языком.
61. Это означает, что когда Бог сотворил небо и землю, а также и всех тварей, Он однако остался на своём Божественном, вечном, всемогущем престоле, и никогда не покидал его, и что Он один есть всё. Последний толчок знаменует остроту Его духа, с которою Он во мгновение ока всё совершает во всём своем теле.
62. Слово Himmel собирается в сердце, и вырывается до губ, и здесь замыкается; и слог mel вновь раскрывает губы, и удерживается посредине на языке, и дух исходит из уст по обеим сторонам языка.
63. Это означает, что самое внутреннее рождение затворено для самого внешнего мерзостным грехом, и непостижимо для внешнего повреждённого рождения.
64. Но так это слово имеет два слога, и второй слог mel снова раскрывает рот, то это означает, что врата Божества были снова растворены.
65. Но что слогом mel оно снова собирается на языке верхним нёбом, и удерживается, и дух исходит возле по обеим сторонам, это означает, что Бог хочет этому повреждённому царству или месту в Боге дать снова царя и великого князя, который снова разомкнул бы самое внутреннее рождение ясного Божества, и тогда Дух Святой снова изошёл бы в сей мир по обеим сторонам, то есть, из самой внутренней глубины Отца и Сына, и сей мир возродился бы вновь через нового царя.
66. Слово und собирается в сердце, и пленяется языком в верхнем нёбе, и сплочивается воедино; когда же бывает отпущено, то производит ещё один толчок от сердца к устам. Это означает теперь разделение между святым и земным рождениями.
67. Слог, хотя исходит из сердца, но задерживается языком в верхнем нёбе, так что нельзя понять, какое это слово: это означает, что земное и повреждённое рождение не может постигнуть самого внутреннего рождения; но оно безумно и слепо.
68. Последний толчок из сердца означает, что хотя в сыновстве своём оно и может качествовать совместно с самым внутренним рождением, но не может постигать его в своём разуме: вот почему этот слог нем, и не имеет смысла, и употребляется лишь для разделения.
69. Слово Erden вырывается из сердца, и собирается позади над языком, в задней части нёба, и дрожит: в произнесении первого слога Er язык не принимает участия, но прижимается совсем в глубине к нижнему нёбу, и прячется как перед врагом.
70. Второй слог den собирается языком и верхним нёбом, и оставляет рот открытым: и дух сложения в образ исходит через нос, и не хочет в этом слове выходить вместе с ним через уста; и хотя он и выходит несколько через уста, однако истинный звук истинного духа исходит наружу лишь через обоняние или через нос.
71. Это великая тайна: слово Er означает зажжённые терпкое и горькое качества, суровый гнев Божий, и оно дрожит в задней части нёба, и язык пугается этого, и прижимается к нижнему нёбу, и бежит как перед врагом.
72. Слово den собирается опять-таки на языке, и дух извлекает силу из слова, и исходит с нею иным путем через нос, и так поднимается с нею в мозг перед царский престол.
73. Это означает, что самый внешний салиттер земли извергнут навеки из света и святости Божией.
74. Но что дух схватывает силу слова, и иным путём через нос восходит в мозг перед престол чувств, это означает, что Бог хочет извлечь сердце земли из гнева злобы, и употребить его к своей вечной царственной хвале.
75. Заметь: Он хочет извлечь из земли ядро и самое лучшее, или доброго духа, и вновь возродить к своей чести и славе.
76. О человек, одумайся теперь: какое ты посеешь в землю семя, такое и взойдёт тебе, и вечно будет цвести и приносить плоды, либо в любви, либо в гневе.
77. Но когда доброе будет отделено от злого, ты будешь жить тогда в своём приобретённом здесь уделе, будь то на небе или в адском огне: куда ты теперь домогаешься, туда пойдёт и душа твоя после смерти.
78. Или ты мнишь, что мой дух извлёк это из повреждённой земли, или из старой войлочной шапки? Поистине, нет; но в это время моего описания дух качествовал совместно с глубочайшим рождением Божиим; в нём почерпнул я моё познание, и оттуда извлечено оно: не в великой земной радости, но в муках рождения и в скорби.
79. Ибо что мне пришлось претерпеть за это от дьявола и от адского качества, которое господствует в моём внешнем человеке, как и во всех людях, этого ты не поймешь, разве только если сам попляшешь в этом хороводе.
80. Если бы наши философы и учёные играли всегда не на скрипке гордости, а на скрипке пророков и апостолов, другое было бы, пожалуй, в мире познание и другая философия. К тому же по слабости моей, и по причине малого учения, а также и робости языка, я почти ничто; но в познании я не вовсе простец; я только не могу излагать его изящно и глубоким языком, но довольствуюсь моим даром, и я философ для простецов.
81. Закрой здесь немного твои плотские глаза, ибо они здесь тебе ни к чему не пригодны, будучи слепы и мертвы, но открой глаза твоего духа, и я истинно покажу тебе творение Божие.
82. Заметь: когда Бог согнал теперь воедино, в одну глыбу, повреждённый салиттер земли и камней, возникший в самом внешнем рождении через возжение, то третье рождение в природе в глубине над землёю не было чисто и светло, так как в нём горел ещё гнев Божий.
83. И хотя самое внутреннее рождение было светло и ясно, однако самое внешнее, состоявшее в огне гнева, не могло объять его, но было совсем тёмным.
84. Ибо Моисей пишет: — Und es war finster auf der Tieffe („И было темно над глубиною“, Быт. 1, 2). Слово auf означает самое внешнее рождение, а слово in — самое внутреннее.
85. Но если бы самое внутреннее рождение было тёмно, то гнев Божий вечно почивал бы в сём мире, и вовеки не стало бы светло; но гнев не коснулся так сердца Божия.
86. Потому он остался сладостным, приветным, благостным, кротким, чистым и милосердным Богом по своему сердцу в самом внутреннем рождении в месте сего мира, и кроткая любовь Его проникает из Его сердца в самое внешнее рождение гнева, и гасит гнев. Вот почему Он сказал: да будет светло (Быт. 1, 3).
87. Заметь здесь смысл в высочайшей глубине: слово сказал — sprach сказано по-человечески. Вы, философы, откройте глаза, я хочу в моей простоте научить вас языку Божию, каков он должен быть.
88. Слово sprach собирается между зубами: ибо они стискиваются, и дух с шипом выходит наружу сквозь зубы, и язык изгибается посередине, и заостряется спереди, как бы прислушиваясь, что там шипит, и боясь.
89. Но когда дух собирает слово, он закрывает рот, и собирает слово в задней части нёба над языком в полости, в горьком и терпком качествах.
90. Тогда язык пугается, и прижимается к нижнему нёбу: и тогда дух вырывается из сердца, и заключает слово, собравшееся в задней части нёба в терпком и горьком качествах в гневе; и устремляется сквозь ярость наружу, сильный и могущественный, как царь или князь, и раскрывает уста, и господствует могучим духом из сердца во всём рту и вне рта, и создает могущественный и долгий слог; подобно духу, пробившему гнев, и против которого гнев выпускает свой скрежет в терпком и горьком качествах, в задней части нёба в полости на языке, но остаётся при своём праве, и на своём месте, и пропускает сквозь себя кроткого духа из сердца, и гремит вослед ему своим скрежетом, и помогает образованию и составлению слова, но при всём своём громе не может сойти с своего престола, и остаётся пленником в своей полости, и проявляет себя ужасающим образом.
91. Это великая тайна. Заметь здесь смысл: если ты постигаешь это, то правильно разумеешь Божество; если же нет, то не слеп ли ты ещё в духе? Не суди, иначе ты наскочишь здесь на крепкие ворота, и будешь пленён; если схватит тебя огонь гнева, ты останешься в нём вечно.
92. Смотри же, человек, какие дух раскрывает перед тобой врата неба, ада и земли, а также и всего Божества.
93. Ты не должен думать, что Бог в то время говорил по-человечески, что это было лишь бессильное слово, подобно как у человека. Слово человека хотя и собирается таким же образом, в той же соразмерности, в том же качестве и тем же способом, но только полумёртвый человек не разумеет его; а это разумение весьма благородно и драгоценно, ибо оно рождается единственно лишь в познании Святого Духа.
94. Слово же Бога, произнесённое Им в то время в силе, оно обнимает небо и землю, и небо всех небес, и даже всё Божество.
95. Собирается же оно прежде всего между стиснутыми зубами и шипит: это означает, что Дух Святой в начале творения прошёл сквозь жёткую, замкнутую стену третьего и самого внешнего рождения, которое состоит в огне гнева в сём мире. Ибо написано: И было темно над глубиною, и Дух Божий витал над водою (Быт. 1, 2).
96. Глубина означает самое внутреннее рождение, а тьма означает самое внешнее, повреждённое, в котором горел гнев; вода означает укрощение духа.
97. А что дух с шипом проходит сквозь зубы, это означает, что Дух проходил из сердца Божия сквозь гнев; а что зубы остаются стиснутыми, пока дух шипит, и не раскрываются, это означает, что гнев не объял Святого Духа.
98. А что язык прижимается в нижнем нёбе, и спереди заостряется, и не дает воспользоваться собою для шипа, это означает, что самое внешнее рождение, со всеми тварями, которые в нём, не может объять Святого Духа, исходящего из самого внутреннего рождения, из сердца Божия, ни задержать Его своею властью и возбранить Eму.
99. Ибо Он проникает сквозь все замкнутые покои и рождения, и не нуждается ни в каком раскрытии, равно как не могут удержать Его и зубы, чтобы Он не прошёл сквозь них.
100. А что зубы остаются раскрытыми, когда Он с шипом проходит сквозь зубы, это означает, что Он исхождением своим из сердца Божия в творении сего мира снова раскрыл врата неба, и прошёл сквозь врата гнева Божия, и крепко задвинул гнев Божий засовами, и оставил запертым, и крепко затворил дьяволу его вечно возжённый дом гнева, из которого он не сможет выйти вовеки.
101. Далее, это означает, что Дух Святой имеет как бы раскрытые врата в доме гнева в сём мире, где Он творит дело своё, непостижимо для врат адовых, и где Он собирает себе святое семя, в вечную хвалу себе, без согласия крепких врат адовых, и совершенно непостижимо для них.
102. Подобно как дух совершает сквозь зубы исхождение своё, и осуществляет принятое решение, и однако зубы не могут двигаться, или постигнуть волю духа, так и Дух Святой, не постигаемый дьяволом и гневом Божиим, непрерывно созидает себе святое семя и храм в доме сего мира.
103. А что всё слово sprach собирается в задней части нёба над языком в полости посреди терпкого и горького качеств, и скрежещет, это означает, что Бог собрал место мира сего в середине у сердца, и снова построил себе дом, в хвалу себе, вопреки всему рычанию и ропоту дьявола, и господствует там своим Святым Духом.
104. Подобно как дух могущественно и сильно исходит из сердца, сквозь ропот и скрежет терпкого и горького качеств, и исхождением своим господствует в терпком и горьком качествах, непостижимо для них, как могущественный царь, — так и Дух Божий господствует могущественно в самом внешнем рождении сего мира, в доме гнева, и порождает себе в нём храм, непостижимый для дома гнева.
105. А что терпкий и горький дух так ропщет, когда дух проходит из сердца сквозь его дом и господствует с властью, это означает, что гнев Божий вместе с дьяволами в доме сего мира сопротивен любви, и что оба они во всё время мира сего будут сражаться и биться друг с другом, как два враждующих воинства; отсюда берёт также начало своё человеческая и звериная вражда и борьба всех тварей.
106. А что терпкое и горькое качества вместе собираются в слово, и согласуются друг с другом, и однако один лишь дух сердца произносит слово в устах, это означает, что все твари, происшедшие единственно через слово, как то: звери, птицы, рыбы, гады, зелень и трава, а также деревья и кустарники, слагаются из всего тела злыми и добрыми; и что во всех них будет пребывать и гневное, повреждённое качество, а также и любовь Божия, и однако всё будет движимо духом любви; и обе стороны будут тереться между собою, давить и нажимать друг на друга.
107 И через это во многих тварях так жестоко разгорится огонь гнева, что всё тело вместе с духом составит в аду один вечный салиттер гнева.
108. Ибо дух, рождающийся в сердце, принуждён в теле своём двигаться посреди врат ада, и весьма легко может возжечься; это словно дерево и огонь: если не польёшь водой, загорится.
109. О человек! ты не был сотворён вместе с зверями через слово из зла и добра; если бы ты только не вкусил от зла и добра, то не было бы в тебе огня гнева: но так и ты добыл себе животное тело; да смилуется ныне любовь Божия, это свершилось!
110. А что по составлении слова в терпком и горьком качествах в задней части нёба над языком рот широко раскрывается, и вместе с тем исходит к устам собранный дух, родившийся из сердца, а также из терпкого и горького качеств, — это означает, что твари будут жить в великой скорби и превратности, и не смогут порождать себя посредством одного тела, но посредством двух.
111. Ибо терпкое и горькое качества отнимают у духа из сердца силу, и заражаются ею: вот почему природа так ослабела ныне в духе сердца, и не в состоянии более воздвигнуть собственное внутреннее рождение сердца; и поэтому природа сотворила женщину и мужчину.
112. И это означает также злую и добрую волю во всей природе, а равно и во всех тварях; и что отныне будет непрестанная борьба, битва и умерщвление, от чего сей мир зовётся поистине долиною скорби, исполненною крестной муки, преследований, усилий и труда. Ибо когда дух творения вступил в среду, он принужден был слагать творение посреди царства ада.
113. И так как самое внешнее рождение в природе двойственно, то есть, зло и добро, то отсюда непрестанная пытка, гнёт, скорбь и стон, и все твари принуждены в сей жизни претерпевать мучения, и сей злой мир зовётся по справедливости смертным рвом дьявола.
114. А что терпкий и горький дух в задней части нёба на языке остаётся на своём престоле, и посылает лай свой через слово к устам, и однако может сдвинуться оттуда, это означает, что хотя дьявол, как и гнев Божий, будет господствовать во всех тварях, однако не будет иметь в них полной власти, и будет вынужден оставаться в своей темнице, и лаять на всех тварей, и мучить их, но не побеждать; если только они сами по собственной воле не захотят остаться в его месте.
115. Подобно как кроткий дух сердца проникает сквозь терпкое и горькое качества, и побеждает их, и хотя и заражается терпким и горьким духом, однако проходит насквозь как победитель; но если бы захотел добровольно остаться в аду в терпком и горьком духах, и отдаться в плен, а не сражаться, то вина была бы его;
116. Так бывает и с теми тварями, которые постоянно хотят лишь сеять и пожинать в адском огне, особенно же с человеком, который живёт в постоянном вожделении гордости, жадности, зависти и гнева, и не хочет ни разу побороться и сразиться с ними духом и огнем любви; он сам навлекает на себя гнев Божий и пылающий адский огонь на тело и душу.
117. А что язык так жестоко прижимается к нижнему нёбу, когда вырывается слово, это знаменует душевного духа тварей, в особенности человека. Слово, которое собирается в верхнем нёбе, и качествует совместно с терпким и горьким духами, знаменует семь духов природы или звёздное рождение, в котором господствует дьявол, и где Дух Святой противится ему, и побеждает дьявола.
118. Язык же знаменует душу, которая порождается семью духами природы, и есть их сын; и когда семь духов чего-нибудь хотят, язык принуждён двигаться по их воле, и содействовать им.
119. Если только звёздные духи не становятся лживыми, и не начинают любодействовать с дьяволом, они прячут душевного духа, и хранят его сами в своих узах в плену, как сокровище, когда сражаются с дьяволом; подобно как они прячут язык, когда борются с терпким и горьким качествами, как свою лучшую драгоценность.
120. Вот тебе краткое и всё же правдивое наставление о том слове, которое произнёс Бог, в познании духа точно написанное, и согласно моим дарованиям и вверенному мне таланту точно сообщённое.
121. Теперь спрашивается: что же сказал Бог? Он сказал: Да будет светло, и стало светло (Быт. 1, 3).
122. Глубина: свет произошел из самого внутреннего рождения, и снова зажёг самое внешнее.
123. Заметь: он снова сообщил самому внешнему природный, свойственный ему свет. Ты не должен думать, что свет солнца и природы и есть сердце Божие, светящее в сокровенном. Нет, ты не должен поклоняться природному свету: он не сердце Божие, но лишь зажжённый свет в природе, сердце и сила которого состоят в тучности сладкой воды; и всех прочих духов в третьем рождении, их не называют Богом, хотя они рождены в Боге и из Бога; однако они лишь дело рук Его, которое не может досягнуть назад в глубочайшее рождение и охватить ясное Божество, подобно как плоть не может постигнуть душу.
124. Но это не должно быть понято так, будто Божество тем самым отделено от природы; нет, но они — как тело и душа: природа есть тело, сердце Божие есть душа.
125. Теперь кто-нибудь спросит: какой же это свет был зажжён тогда? Было ли то солнце или звёзды? Нет: солнце и звёзды были сотворены лишь на четвёртый день из этого самого света; некий свет взошёл в семи духах природы, не имевший собственного места или престола, но сиявший повсюду, однако не ярко, подобно солнцу, но подобно небесной лазури, и светло по роду источных духов, пока не последовало затем настоящее сотворение и зажжение огня в воде в терпком духе вместе с солнцем.